— «Переговоры» — да, пожалуй, такая формулировка наших нынешних взаимоотношений меня вполне устраивает, — ядовито ухмыльнулась Су Ло, вычленив из его попытки сбить её с толку нужное слово. Таким образом, она вполне ясно и конкретно нарисовала разграничительную линию между ними.
— Су Ло, ты по-прежнему винишь меня… — грустно вздохнул Юньци, напустив на себя облик побитой собачонки.
Девушка холодно рассмеялась:
— Нет, что ты, я тебя давно простила! А этот премиленький кинжальчик, торчащий из моей груди, прекрасно дополняет мой облик! Я что, по-твоему, чокнутая идиотка? Или должна была притвориться, что ничего не случилось — мол, подумаешь, какая ерунда — мой любимый человек всего-навсего УБИЛ меня?!
— Ло Ло… — прошептал внезапно охрипшим голосом Юньци, — ты только что сказала… Любимый человек…
— И это всё, что ты удосужился услышать?! — вскинулась тут же Су Ло, едва ли зубами не щелкая от злости. — Забудь! Мои чувства умерли вместе с телом, на вершине той горы. Так что не льсти себе, не питай ложных надежд и вообще, будь так добр — отвали! Я же по-человечески тебя просила — не гадь мне цикл реинкарнации, это, можно сказать, была последняя воля умирающей, так ты и здесь умудрился облажаться!
Мужчина почувствовал, словно его только что беспардонно скинули из райских кущ в пучины ада — «где тебе самое место», — мстительно хмыкнула экс-Четвертая Мисс. На его лице появилась вымученная, болезненная улыбка, когда он эхом повторил:
— Ты по-прежнему винишь меня, Ло Ло.
Он, видимо, рассчитывал, что сможет разжалобить свою давнюю подругу — и, возможно, прежнюю Су Ло проняло бы от этого жалкого заискивающего взгляда. Возможно, она бы заключила его в объятия и с жаром принялась убеждать, что вовсе она его не обвиняет — конечно, это всё его плохая рука и кинжал, а он сам и вовсе не при чем! Вот только она не была «прежней Су Ло». Ей было ни капли его не жаль — напротив, чем несчастнее он выглядел, тем теплее и светлее на душе у неё становилось. Если бы он еще и самоубиться с горя решил… Эх, мечты-мечты.
— Винить тебя? — задумчиво потерла подбородок девушка. — Что ты, к твоему сведению, у меня даже на культивацию времени не хватает — а о тебе я в принципе не думаю. Или ты считаешь себя настолько важной шишкой, чтобы я тратила свое драгоценное время на мысли о тебе? Да, самоуверенности тебе всегда было не занимать.
Отповедь была жестокой. Юньци, не в силах терпеть транслируемое Су Ло безразличие, отвернулся. Его взгляд бесцельно блуждал по верхушка гор, по лесам вдали, по темному небу… Лишь пару минут спустя, когда он решил, что сумел взять себя в руки и его голос не будет предательски дрожать, он произнес:
— Если я скажу, что никогда не предавал тебя, ты мне поверишь?
Ироничное фырканье было ему ответом.
— Не веришь, значит, — понятливо кивнул парень. Но все же обернулся и, уставившись в лицо Су Ло, горько прошептал: — После стольких лет любви, ты веришь, что я действительно смог бы тебя убить?
Девушка демонстративно развела руками, мол, «как видишь, я здесь». глаза сверкали от ярости: пожалуй, именно из-за этих «стольких лет любви» у него и не было шанса на прощение. Будь он её врагом — она бы еще подумала, в конце концов, достойный враг порой ценнее друга, однако у них отношения несколько отличались от данной концепции. Но Юнь Ци всё не успокаивался и продолжил «объяснения»:
— В тот момент, когда мы были с тобой на вершине Облачной горы… я хочу сказать, что мы там были не одни…
Но внезапное предчувствие надвигающейся опасности заставило его умолкнуть. Су Ло, хоть и на секунду позже, тоже это почувствовала и принялась обеспокоенно озираться по сторонам, когда на неё налетела Цзы Янь с криками:
— Всё очень плохо! Ло Ло, убегай, скорее!! — и, схватив подругу за руку, попыталась убежать, но было уже слишком поздно…
