Элим неспешно, расслабленно повернулся. Он уже успел взять под контроль свою силу, которая пожрала всё в радиусе нескольких десятков метров. Теперь его стопы парили в паре сантиметров над землей. Человек подозревал, что даже при максимальном контроле, просто стоя на земле, он бы медленно её поглощал.
Майр выглядела почти также, какой он её запомнил. Великолепная и притягательная. Длинные ноги слегка выглядывали из разрезов, чёрного, почти в пол, платья с широким пурпурным поясом. Тёмные волосы уложены на левую сторону, позволяя взглянуть на слегка заостренное ухо. В этот раз владычица всего мира не отказала себе в удовольствии добавить своему образу несколько украшений: соединённые тонкими цепочками конструкция из колец и браслетов на плече и предплечье левой руки, большие серьги из сотен соединенных узоров, украшенных драгоценными камнями, внушительного вида ожерелье и странная, будто нанесенная на кожу фиолетовая краска, создавала загадочные узоры на правой руке. Однако, несмотря на свою красоту — всё это были артефакты невероятной мощи, не терявшиеся даже на фоне сдержанной ауры Госпожи.
Элим в своих запыленных штанах, заросший, с неаккуратной бородой, даже при том, что теперь не носил на теле тысячи вырезанных им самим шрамов, на её фоне смотрелся как затравленный мул рядом с породистым скакуном.
— Приветствую, Госпожа, — Элим застыл в низком поклоне, прижав вытянутые руки к туловищу.
Едва заметная, кажущаяся робкой улыбка Майр сделалась шире, отражая её довольство увиденным. Поклон — знак признания её власти. Каким бы сильным и грозным ты ни был, сколько бы лет не прожил, сколько бы битв не пережил, сколько бы империй не разрушил, ты обязан ей поклониться. Конечно, если ты не ничтожен настолько, что твоё признание в её глазах ничего не стоит.
— Приветствую вас моя Госпожа.
Рядом материализовался Жак’ра. Бог склонил голову, присев на одно колено.
— Довольно. Можете выпрямиться, — произнесла Госпожа, изящным шагом двинувшаяся в их сторону.
Жак’ра хотел было открыть рот, но едва уловил желание Госпожи о тишине, забыл о всяких попытках заговорить.
Она медленно подплыла к Элиму, остановившись на расстоянии меньше шага. Она была выше него, почти на голову, поэтому человеку пришлось обратиться чуть вверх, чтобы смотреть ей в глаза. Они простояли так несколько минут. Элим смотрел на неё с абсолютно безэмоциональным лицом. Госпожа глядела на него изучающе, с явным интересом, смешанным с восторгом и, Жак’ра почти не мог в это поверить, толикой беспокойства.
Сам он тоже не мог не обратить внимания на изменение внешнего вида Собирателя Душ. Все эти шрамы-символы, без них он выглядел совсем иначе. На этом все замеченные богом изменения, произошедшие с Первым Перерожденном заканчивались. Всё остальное находилось внутри человека, вот уже несколько столетий куда бог не мог заглянуть.
Майр же подняла руку. Одним пальцем, легонько провела им по щеке Элима, вызвав на несколько секунд громкий треск — реакция выставленной ею защиты на силу поглощения.
— Они там, внутри? Твои символы верно? Ты вырезал их у себя прямо на душе?
Жак’ра даже не понял, чему удивился больше: тому, что именно подразумевал вопрос или сам факт его озвучивания? Неужели Госпожа тоже не может заглянуть человеку внутрь?
— Да. Теперь они там, — ответил Элим, не отводя взгляд.
— Если они взбунтуются теперь, то пострадает не тело. Разорвут твою душу в клочья и даже я не смогу ничего с этим сделать, — предупредила его Майр.
— Я знаю.
«Я знаю.» — повторил про себя Жак’ра. Вот и всё, чего достойно предупреждение о самой мучительной и страшной смерти во вселенной. Смерти бояться даже боги. Просто бога убить намного сложнее. В случае потери тела, их душа, при условии предварительной подготовки способна обрести новое. Поэтому чем выше ступень силы, где вероятность пережить потерю физического воплощения растет, тем более необходимыми становятся техники, атакующие и защищающие душу.
И именно поэтому Госпожу так бояться.
Никто не знает, что будет с тобой после смерти, но одно ясно точно — без целой души ничего хорошего после смерти там не ждет. Госпожа же была самым знаменитым мастером в искусстве раздирания души. Последние восставшие, казнь которых длилась несколько дней, познали на себе все её мастерство, пока Жак’ра и другие боги наблюдали за казнью. Если у кого в голове и томились ещё мысли о предательстве, то в тот момент они улетучились насовсем. Никакая власть не стоит риска разделить судьбу восставших.
А стоящий рядом с ним человек добровольно согласился нести такой риск. В такие моменты Жак’ра начинал снова задуматься над тем, кто именно Элим?
Самое отважное существо во вселенной или же самое глупое?
Пространство за спиной Госпожи зарябило и вскоре на планету ступил ещё один бог, уже не пожелавший примерить на себя облик человека. Это было крупное существо, ростом превышавшее Госпожу едва ли не вдвое. Крепкое, массивное, на коротких ногах, с длинными руками, на которые опиралось также, как и на здание конечности. Голова практически квадратной формы, со слегка сглаженными углами в районе затылка, одно ребро которого переходит в короткую шею. Лицо идеально ровное, словно обрубленное, с двумя пылающими бирюзой огнями-глазами.
Мало кто в империи мог опознать в этом существа Дарэоса — Великого Пророка, Видящего, Смотрящего и тому подобное… Даже Жак’ра со своей идеальной памятью приходилось напрягаться, чтобы вспомнить все титулы, которыми окрестили одного из самых близких и известных слуг Госпожи.
Гладкое лицо, напоминающее ровно сколотый камень, слегка повернулось.
— Жак’ра.
— Дарэоус.
Вот так здоровались боги, не видевшие друг друга несколько сотен тысяч лет. После пророк, перевел взгляд на человека. Огоньки глаз зажглись чуть интенсивнее. Собиратель Душ отреагировал на действия пришельца:
— Можешь не стараться, пророк. Ты ничего не увидишь. Не сможешь пройти даже по самой тонкой нити судьбы. Не трать зря силы.
Лицо пророка не изменилось. Да оно и не могло. Два огонька во впадинах глазниц на гладком, ровном камне — вот и все его лицо. Но Жак’ра знал того достаточно долго, чтобы отмечать реакцию того по другим признакам. По подрагиванию огня в глазах, позе, жестах. Сейчас Дарэоус напрягся. А Жак’ра увидел, как Госпожа отходит в сторону и подлинный интерес расцветает у неё на лице.
Угловатая фигура пророка задвигалась на месте. Сейчас Дарэоус напряг свой дар изо всех сил, всматриваясь в существо перед ним.
— Почему я ничего не вижу? — спросил бог в итоге. Для него произошедшее стало настоящим потрясением. Жак’ра мог себе представить, что ощущает его старший товарищ-божество. Ему было знакомо чувство разрушаемых, давно устоявшихся укладов кем-то, кто по твоим меркам только-только родился. Хотя пророк реагировал куда спокойнее него самого. Возможно дело в стоящей рядом Госпоже, явно получающей удовольствие от происходящего?
— Ты не рассказывала им? — обратился Элим к Майр.
Улыбка на лице Госпожи стала искренне веселой при лицезрении растерянного пророка.
— Я решила побаловать себя и устроить им сюрприз.
Элим ничего ей не ответил, снова обратившись к пророку.
— Я понимаю, как работает твоя сила. Ты видишь нити судьбы при взгляде на кого-то. Идешь по ним, может по всем сразу, может по каждой отдельно. Клубок переплетается с нитями других существ, тех с кем повстречался или ещё повстречает. Ты не видишь один вариант исхода, но видишь несколько, вероятно тысячи, раз тебе принадлежит титул самого могучего из провидцев. Нити судьбы результат смешения всех аспектов тела и души, на основании которых сущность судьбы формирует предсказания их дальнейших действий, — Элим оскалился и развел руки в стороны, — а теперь попробуй ощутить даю ли я что-нибудь судьбе узнать о себе?
— Я ничего не ощущаю, — сказал бог ровным, спокойным тоном.
— Судьба тоже. Несмотря на то, что я содержу внутри себя часть эссенции её сущности.
— Как ты узнал о нитях судьбы? — спросил Жак’ра, явно ошарашенный такими познаниями человека. Он ему о таком не рассказывал. Видеть нити судьбы — есть умение истинного пророка. Вот почему большинство тех, кто может заглянуть в будущие не достойны такого звания. Они не видят нити судьбы, они лишь инстинктивно могут вытянуть из них знания, образы. Может быть из одной или двух, но никак не из всех возможных. Судьба изменчива, если знать все возможные исходы, то можно подтолкнуть существо к нужному. Вот почему видящие нити судьбы — Пророки — такие опасные существа. И вот почему Дарэоус является одним из ближайших советников Госпожи.
— Трудно не узнать то, что ты видишь.
Теперь удивился не только Жак’ра. Пророк почти впился взглядов в человека. Даже Госпожа приподняла бровь, не ожидая от своего воина таких талантов.
— Ты можешь видеть нити судьбы? — спросил Пророк.
— Немного, и пройтись по ним мне удается совсем недалеко.
— Вот как, — Госпожа снова встала напротив человека, — мои нити судьбы ты тоже видишь?
Элим взглянул в её глаза, переливающиеся всеми оттенками фиолетового. Там искрилось веселье.
— Мы оба знаем, что нет. Даже он, — человек кивнул за спину женщины, — не может этого сделать. А даже если бы и мог, то никогда бы не осмелился, ведь в таком случае он бы подписал себе смертный приговор.
Очевидная для всех приближенных Госпожи истина, которую никто не осмелился озвучивать в присутствии её Пророка. Через секунду тот хмыкнул.
— Умён, — оценил человека Дарэоус.
Жак’ра увидел, как забегали огоньки глаз предсказателя. Тот был в восторге. Впервые за множество лет в его жизни появилось ещё одно живое существо, судьбу которого он не мог предсказать. Для кого-то, способного видеть жизни других на сотни, а то и больше лет вперед — это сродни глотку свежего воздуха.
Элим же задрал голову вверх, ощутив изменения в атмосфере. Там, высокого в небе начал вычерчиваться силуэт корабля. Огромной громадины с каждой секундой занимавшей на небе всё больше места, заслоняя едва ли не половину неба.
— Вот и корабль нас догнал. Пора отправляться, мой маленький воин. Испытание уже ждет тебя!
