Останки пяти республиканских машин стояли бок о бок в гробнице из закалённого стекла, которая стала их последним пристанищем.
Республиканский союз Гиаде, обочина трассы. Под прозрачным лазоревым небом раскинулась весенняя равнина, укутанная ковром из цветов. Они были настолько красивы, что казались недосягаемым миражом, сотканным из снов. Неподалёку располагалась граница с бывшей республикой Сан-Магнолия.
Получив особое разрешение, Владилена Миризе, которой было уже восемнадцать, зашла внутрь стеклянной гробницы и теперь смотрела на останки джаггернаутов, напоминавших обезглавленные человеческие скелеты. Серебристые волосы с одной красной прядкой падали на республиканскую форму — теперь уже чёрную.
Испещрённые царапинами куски обшивки выцвели от солнца и дождей и приобрели оттенок белого чая. Джаггернауты были воссозданы в своём изначальном виде из найденных останков, на которых всё ещё можно было разглядеть следы выстрелов с обгоревшими краями. Сбоку стояли останки падальщика, обшивка которого сохранила едва заметные выведенные краской из баллончика буквы.
«Файд. Наш верный...» — остальная часть фразы навсегда отправилась вместе с ним в бесконечность — об этом вторила огромная дыра в корпусе.
Но Лена понимала истинный смысл написанного.
Теперь она наконец понимала, почему обычный падальщик получил имя, а котёнок — нет.
Жизнью Шина и его товарищей была война, а потому их другом мог стать только тот, кто сражался и умирал рядом с ними. Тот, кто тоже жил войной и выкладывал все силы в бою до последнего.
Они израсходовали все пять контейнеров, которые вёз Файд. Опустошили все припасы. Даже в личном контейнере Файда практически ничего не оставалось, когда они проходили через подконтрольные Легиону территории.
Переход занял один месяц. Они считали, что пройдут менее, чем за несколько дней, а в результате потратили все свои запасы.
Миновав зону боевых действий на территории Республики, они пересекли земли под контролем Легиона, и наконец пришли сюда, в зону боевых действий Союза. Здесь они нашли припасы для дальнейшего продвижения… и здесь же погибли.
Это место стало их последним пристанищем.
Говорят, что среди обломков джаггернаута Шина удалось найти 576 табличек с именами погибших. Когда закончилось строительство этой стеклянной гробницы, таблички временно изъяли, чтобы изготовить их точные реплики и переписать имена, а затем вновь захоронили.
Шин с друзьями достигли последней точки своего пути ещё два года назад, а Республика — нет.
Как и предсказывал Шин, она разрушилась из-за пренебрежения собственных граждан.
Лена стала куратором нового отряда.
Она больше не приезжала на фронт. Всё, что она могла там сделать — это умереть. От этого едва ли была бы какая-то польза, да и роль трагически погибшего героя ей претила — после того, как она позволила Шину и остальным сражаться в одиночестве до самого конца.
Лена рассказала всем о «чёрных овцах», «пастухах» и дальнобойных орудиях, но её лишь высмеяли, назвав это всё неподтверждёнными слухами и придуманной «восемьдесят шесть» чушью. Руководство никак не отреагировало даже на плачевное состояние ракет-перехватчиков.
Сражения на фронте оставались такими же ожесточёнными. Большинство процессоров гибли от каких-то пустяков, но Лена не давала им сражаться в одиночку и курировала каждый бой, не жалея себя. Из-за этого она даже получила прозвище.
«Кровавая королева».
Это была издёвка над её именем*. Лене, однако, нравилось это прозвище, хоть оно и напоминало имя главного антагониста в каком-нибудь третьесортном фильме. В конце концов, она заставляла сражаться тех, кого не могла спасти, и лучшего прозвища для такого жестокого и высокомерного человека было не придумать.
Как бы то ни было, потери среди её процессоров были на порядок ниже, чем у других кураторов, так что спустя год её отряд, который так ни разу и не был реорганизован, стали называть «королевскими вассалами».
Всё это время Лена навещала тех, кто когда-то выступал против концентрационных лагерей или прятал своих друзей и родственников, а также сломавшихся и оставивших свой пост кураторов. С их слов она записывала имена и происхождение «восемьдесят шесть», а также их рассказы. Даже в отсутствие официальных сведений память о них должна была сохраниться. Если Республики не станет, эти записи смогут многое рассказать тем, кто их найдёт.
Катастрофа случилась внезапно.
Это произошло в годовщину образования Республики. Один из отличников-выпускников старшей школы выступил с речью на официальной церемонии.
Он был примерно ровесником Лены, и в её памяти навсегда остались его глаза, в которых вспыхивали огоньки ярости.
— Среди моих одноклассников много тех, кто погиб, сражаясь с Легионом, — тихо начал он, и по залу тут же побежали сочувственные шепотки. Несколько человек даже всхлипывали.
Бросив на слушателей холодный презрительный взгляд, юноша вдруг закричал:
— Их обозвали «восемьдесят шесть» и вышвырнули из этой страны. Они погибли на фронте, но убила их Республика! Сколько это может продолжаться?!
Ни один человек его не поддержал.
Некоторые назвали его дураком, который не может отличить людей от свиней. Другие разделяли его негодование, но сидели тихо, прикусив губу. Большинство же просто пропустили речь мимо ушей и тут же о ней забыли. Однако объединяло их одно — все они погибли.
Той же ночью через самый незащищённый северный участок фронта прорвалась огромная армия.
Выступившие им наперерез войска были раздавлены как мухи из-за огромного численного преимущества.
В штабе об этом не узнали — но не по чьему-либо злому умыслу или желанию отомстить. Просто в тот праздничный вечер все кураторы напились и не вышли на связь в парарейде. Если бы хоть кто-то из них действовал согласно уставу и следил за обстановкой, он бы донёс на остальных, а это никому не было нужно.
Установки-перехватчики просто не запустились или же были уничтожены после ковровой бомбардировки Скорпионов. Те немногие ракеты, которые всё-таки поднялись в воздух, были сбиты Дикобразами на подлёте к цели.
Стены Гран-Мюра, последнего оплота Республики, не выдержали натиска.
Морфиды.
Новый тип дронов Легиона с рельсовыми электромагнитными пушками, снаряды которых достигали невероятной скорости 8000 м/с.
«Остриё копья» сталкивалось с ними один-единственный раз и докладывало об этом, но никто не обратил внимания на их отчёт.
Неподвижные крепостные стены стали лёгкой мишенью для сверхскоростных снарядов с их ужасающей мощью и не ведающих устали тяжёлых орудий. В мгновение ока защитные укрепления превратились в груду камней.
Когда до правительства наконец дошло, что происходит, Легион уже вторгся на территорию 85 районов.
Среди жителей Республики, которые 11 лет назад перенесли бремя сражений на плечи «восемьдесят шесть», не оказалось тех, кто мог держать в руках оружие.
После падения Гран-Мюра прошла одна неделя.
Республика была уничтожена.
Это не было справедливым воздаянием за грехи. Люди погибали, не сожалея о своей жестокости или недальновидности. Многие обвиняли в бездействии и беспомощности других и умирали, оплакивая свою несчастную судьбу и считая себя невинными жертвами. Без осознания вины даже смерть не может стать наказанием.
Поскольку Лена находилась в первом районе, ей удалось избежать надвигающейся с севера бойни. Более того, она успела к ней подготовиться, так как получила предупреждение заранее.
Согнав на минное поле все имеющиеся тяжёлые орудия, она обеспечила безопасный маршрут до ворот Гран-Мюра.
После этого она настроила парарейд так, как её научила Аннет, связалась со всеми оставшимися процессорами и попросила у них помощи в контратаке.
На её призыв откликнулись не только «королевские вассалы», но и многие другие отряды.
Это не было актом доверия или доброй воли, просто многие посчитали, что у них больше шансов выжить поблизости от электроустановок и заводов. Среди «восемьдесят шесть» было немало и тех, кто организовывал оборонительные позиции собственными силами. Некоторые отправились в лагеря или другие подразделения за своими родственниками, а другим не повезло оказаться на пути Легиона и погибнуть.
Собрав все возможные силы, Лена возглавила оборонительную войну.
Некоторые Альбы присоединились к войскам и пересели в запасные джаггернауты, но большинство словно парализовало от отчаяния. Были и те, кто, несмотря ни на что, продолжал высказывать цветным своё презрение и раздражение, но ситуация осложнялась тем, что теперь «восемьдесят шесть» были вооружены.
Перед лицом общего врага они были готовы мириться с ненавидящими их глупцами, но чаша терпения уже переполнялась.
Прошло уже два месяца с начала оборонительной войны, когда от соседей пришло подкрепление.
Войска прибыли с востока, из далёких земель за территорией Легиона.
Основные силы Легиона сконцентрировались на севере, так что пришельцы без особых проблем прошли через восточный фронт. Это были войска республиканского союза Гиаде, который образовался на руинах былой империи.
Империя прекратила своё существование сразу после начала войны в ходе гражданской революции. Все радиосообщения перехватывались в последнем оплоте революционеров. Поскольку сторонники Союза уничтожили Империю, Легион посчитал их своими врагами и развернул против них боевые действия, которые продолжались все эти десять лет. Искренне веря в республиканскую идеологию и стремясь защитить свою страну и семью, многие вызвались добровольцами и постепенно отвоевали свои земли.
Войска Союза отличались новейшим вооружением, высокой моралью и силой духа и героически прошли по территории Республики, восстановив над ней контроль до самого первого района.
Республиканцы встретили их овациями и аплодисментами, но на этом ничего не закончилось.
По какой-то причине Союз знал всё о преступлениях Республики и жестоком обращении с «восемьдесят шесть», которые были такими же Колората, как и они.
Кроме того, их войска своими глазами увидели те ужасные условия, в которых жили спасённые ими люди на базах и в лагерях.
Говорят, что командир войск Союза на полном серьёзе предложил президенту и чинам из высшего военного руководства Республики сделать свой флаг полностью белым, раз они настолько ненавидят другие цвета.
Союз сделал вывоз «восемьдесят шесть» на свою территорию приоритетной задачей, а все желающие Колората смогли безвозмездно получить его гражданство.
Пострадавшие Альба тоже получили помощь, но основные силы были брошены на расследование их преступлений.
Из подземного бункера штаба были извлечены личные дела погибших на войне солдатов — к счастью, кто-то из управления личного состава смог тайно их сохранить. Хоть союзникам и не понравилось огромное количество этих досье, а также то, что на фотографиях сплошь были молодые мальчишки, в общем и целом это открытие говорило, что в Республике ещё остались достойные люди.
Но стоило только посетить концентрационные лагеря, найти подробные дневники пленников, услышать рассказы выживших и отыскать огромное кладбище костей, достигающее самих стен Гран-Мюра, как в глазах союзников начал читаться холод. А когда к этому добавились отчёты об экспериментах на людях, свидетельства продажи грудных младенцев и фотографии совершённых республиканскими военными злодеяний, служащие Союза и вовсе стали смотреть на своих соседей как на отбросов.
В тот момент никто не удивился бы, если бы Союз прекратил оказывать материальную помощь Республике, но этого не произошло, хоть поддержка и сократилась до минимума.
Возможно, в этом и заключалось наказание. Вы, конечно, негодяи и ублюдки, но опускаться до вашего уровня мы не намерены.
Те, у кого ещё осталась совесть — стыдитесь. А со свиньями, которые не способны даже на это, ничего не поделаешь. Таков был их негласный приговор.
Вскоре после этого Союз пригласил на свою территорию всех бывших республиканских офицеров, которые участвовали в боях к северу от первого района — «в целях усиления военного присутствия». Им нужны были те, кто руководил оборонительными войсками, а также их помощники.
Многие засомневались, и только Лена приняла предложение без колебаний — и сейчас стояла здесь.
Она вышла из стеклянной гробницы, подняла оставленный у обочины чемоданчик и переноску с чёрно-белым котом, и двинулась обратно. Ветхие останки джаггернаутов стояли посреди прекрасного цветочного сада, а рядом с ними стояло 576 каменных плит с выгравированными именами. Все они сражались, выживали и наконец нашли покой здесь, в общей могиле.
Лена не знала, что найдёт их, а потому не принесла с собой цветов. С их посадкой придётся повременить.
Она ещё не достигла последней точки их пути. Она ещё не научилась выращивать цветы.
Ждавший её всё это время мужчина обернулся, и Лена склонила перед ним голову.
— Прошу прощения, Ваше превосходительство. Я заставила Вас ждать.
— Не стоит. Скорбь — уважительная причина для опоздания.
Её спутник был мужчиной средних лет, который занимал высокий пост в правительстве, однако больше напоминал безумного учёного: толстые круглые очки в серебряной оправе, зачёсанные угольно-чёрные с сединой волосы и совершенно непримечательный тёмно-синий пиджак.
Он окинул взглядом Лену — отметив чёрную одежду и красную прядь — тепло ей улыбнулся и, миролюбиво сощурившись, продолжил:
— Это должно символизировать пролитую кровь и траур по погибшим солдатам, не так ли, «кровавая королева»?.. По правде говоря, некоторые у нас считали, что лучше ограничиться спасением Колората, а белые свиньи уж как-нибудь без нашей помощи обойдутся. Но глядя на таких как вы, я понимаю, что мы не ошиблись. Добро пожаловать, полковник Миризе. Республиканский союз Гиаде приветствует вас.
Лена ответила ему неуверенной улыбкой и покачала головой. Пролитая кем-то кровь. Траур по убитым солдатам, её подчинённым. Та королева в чёрном, о которой он говорил, слишком заляпалась в чужой крови и не заслуживала похвалы. Мужчина понял, о чём она думала, но в его глазах читалась прежняя теплота. Он развернулся и указал на группу молодых офицеров в военной форме цвета стали, которые стояли чуть поодаль.
— Прошу сюда. Я познакомлю вас с офицерами вашего подразделения.
— Хорошо.
Сделав шаг вперёд, Лена обернулась и ещё раз посмотрела на могильные плиты.
Останки четырёхлапых пауков дремали, словно прижавшись друг к другу, а рядом покоились их хозяева. Жизнь этих ребят была очень тяжёлой, но они не сдавались, сражались и, смеясь, достигли последней точки своего путешествия.
Война ещё не окончена. Легион по-прежнему занимал большую часть континента, и в эту самую секунду кто-то где-то продолжал воевать.
Так будем же сражаться. Пока на поле боя не падёт последний дрон Легиона.
Ради того, чтобы прийти туда, куда могут добраться только те, кто шёл вперёд до самого конца, как эти ребята. Лена решительно подняла голову и сделала шаг вперёд. Пятеро офицеров, её ровесников, без замедления исполнили воинское приветствие. Лена вернулась туда, откуда всё началось. Окинула взглядом своё новоё поле боя.
Ради победы. Ради выживания.
↑Chekumash: В оригинале «кровавая королева» записана как bloody regina и произносится [buraddirejina], что созвучно имени Владилена — [vuradirena]
