Два Оракула властвовали в Храме:
Во-первых, Аквария — Оракул Порядка.
Во-вторых, Тора — Оракул Правосудия.
Было очевидно, что отношения между Акварией и её дочерью… натянутые. Хотя Рассвет и Скай часто ссорились, между ними оставалась очевидная привязанность. Единственное чувство, которое испытал Клауд Хок, когда эти две женщины столкнулись друг с другом — отчуждения.
Конечно, ему было насрать. Образ жизни аристократии не входил в его планы, но, похоже, у неё был план для ситуации, в которой они оказались.
Одна из важнейших функций Храма — служить связующим звеном между человеком и Богами. Однако никто не знал, как им это удавалось.
Подвергая Клауд Хока божественному суду, им необходимо призвать Бога на этот земной план. Люди полагались на мудрость и силу своего Бога-покровителя, чтобы наложить взыскание на молодого человека и определить, был ли он справедлив в своих действиях. Если он действительно вступил в сговор с врагом, то сила Богов выявит это. Ни один человек не мог скрывать секреты перед всемогущими благодетелями.
Облачный Бог, по сути, являлся верховной властью над их королевством. Казалось, что это — единственный способ очистить имя Клауд Хока.
Но сам Клауд Хок не был так уверен, что подчинится решению суда!
Начнём с того, что он не верующий. Небесное Облако — место, основанное на религиозных убеждениях, которых у бывшего Стража не было. Любой, кто не верил, клеймился грешником и еретиком. И ещё одна небольшая, малюсенькая, блядь, оговорка: он — носитель наследия Короля Демонов.
Это не входило в категорию «маленьких секретов». Если Король Демонов вернётся… эта новость потрясёт весь мир. Это может привести к новой Великой Войне. А в такую жопу Клауд Хок не хотел попадать, хоть и любил приключения. Разумеется, у него отвертеться не получится… А с точки зрения любого жителя Небесного Облака и всех их Богов, подсудимый — просто олицетворение зла. Боги будут действовать, обрушиваясь на него подобно Армагеддону. Спасения не будет.
Однако у парня не было выбора. Если отказаться подчиниться суду, то это будет равнозначно признанию вины.
Когда дело касалось Бродяг, в Небесном Облаке прецедентов не было. Его высшие руководители не доверяли ему, поэтому казалось, что единственный способ преодолеть их предубеждения — это призвать на помощь самих Богов.
Рассвет полностью верила в Клауд Хока, но она также знала, что он не обычный человек, который хранит свои маленькие тайны. Когда Аквария сделала это предложение, девушка отнеслась к нему скептически:
— Поможет ли это его делу? Ты не хуже меня знаешь, что он из Пустошей. Как может Облачный Бог принять чужака, неверующего? Ты приговариваешь его к смерти!
— У Небесного Облака свои правила, а у Храма — свои. Если он не пройдёт проверку в глазах Облачного Бога, тогда ему придется винить только себя.
Как Оракул Храма, Аквария строго связана его предписаниями. Женщина не могла действовать под влиянием семьи, как это делали бы обычные люди. Но, в конце концов, она всё равно оставалась матерью. У неё не было никакого желания видеть, как семья Поларис обречена на распад, или чтобы её дочь оказалась замешана в смерти своего деда.
Что касается Клауд Хока… Если уж Скай выдал ему «Гнев Пламени», то только потому, что мальчик важен.
В последний раз, когда он попал в беду, Рассвет, не колеблясь, поклялась своей жизнью в его невиновности. Это служило явным доказательством того, что девушка испытывала большую привязанность к низкородному чужаку. Сейчас девушка сама оказалась в ужасной беде, но не осталась без искупления. У них ещё было время распознать и избежать дальнейших неприятностей, если действовать сейчас.
Как говорится, «Закон превыше общественности».
Когда Рассвет поклялась своей честью в защиту Клауд Хока, она была не одинока. Оставалось много тех, кто стоял на его стороне, в том числе несколько человек из семьи Умбра. Если Клауд Хока признают виновным, все его защитники должны понести суровые наказания, но за ними стояло слишком много власти и влияния, чтобы их можно было казнить.
В конце концов, те, кто поддерживал бывшего Стража «Когтей Бога» — это талантливое будущее Небесного Облака.
Аквария знала правду о Клауд Хоке и как представитель Храма, и как мать Рассвет. Если бы он умер от божественного возмездия, Рассвет может окончательно возненавидеть её, но, по крайней мере, женщина выполнит свой долг, и защитит свою дочь от обвинений.
В конечном счёте, судьба этого парня ничего не значила для Акварии. На самом деле его присутствие в жизни Рассвет даже больше ненужный риск.
***
Великий Приор Фэйн провёл Клауд Хока через Храм к комнате, в которой они раньше не были. Мужчина вошёл первым и объявил об их присутствии:
— Достопочтенный Первосвященник, я привёл обвиняемого.
В зале находились двадцать четыре статуи, расположенные по кругу. Внушительные фигуры сияли своим собственным молочным светом, и когда они в стоическом молчании будто бы взирали на обитателей зала, их красоту можно было оценить по достоинству. Каждая из статуй являлась произведением искусства, мастерски выполненным и без кричащих или ненужных украшений. В центре стояли Верховный Жрец Рамиэль Селестис и Апостол Храма Селена Клауд.
Позади них стояли огромные хрустальные врата, а справа и слева от них — два алтаря. Оракулы Храма стояли рядом с ними, держа в руках Доктрину Небесного Облака и Посох Арбитра.
Вдалеке остальная элита Небесного Облака наблюдала за происходящим, затаив дыхание. Всем не терпелось увидеть, какой приговор будет вынесен из уст Бога.
Для кого-то столь незначительного, как Клауд Хок, потревожить сон Бога… это нечто примечательное. В их глазах это всё равно, что использовать двуручный меч, чтобы обезглавить курицу. Однако многим было интересно узнать о секретах разжалованного Стража.
Всего за несколько коротких лет этот загадочный молодой человек привлёк всеобщее любопытство. Как житель Пустоши научился использовать ментальные способности? Как постороннему удалось так быстро стать таким сильным?
Скорость, с которой Клауд Хок совершенствовал свои навыки, превзошла все остальные таланты его поколения. Если Боги улыбнутся ему, то парню не составило бы труда найти нового могущественного благодетеля, который поддержит его.
Верховный Жрец Рамиэль, несмотря на свои седые волосы и преклонный возраст, всё ещё оставался бодрым и полным сил. Он глубокомысленно кивнул, когда люди вошли в зал:
— Клауд Хок, после нескольких дней слушаний и рассмотрения всех доказательств мы не нашли достаточных оснований для определения вашей вины. Однако остаётся слишком много вопросов, чтобы утверждать вашу полную невиновность. Таким образом, мы должны полагаться на бесконечную мудрость покровителя нашего королевства, Облачного Бога, чтобы определить, как нам действовать дальше. Предаёте ли вы себя всеведущему взору Бога для его суда?
«Ёб вашу мать, разве у меня есть выбор?», — про себя обвиняемый проклинал своё положение, но он знал, что другого выхода из него нет.
Селена наблюдала за происходящим со слабой ноткой беспокойства на лице. Девушка не думала, что Клауд Хок сделал что-то плохое, но он ведь неверующий. Будут ли Боги терпеть кого-то, кто открыто бросает вызов их превосходству?
Не услышав возражений, Верховный Жрец Рамиэль медленно поднял руку:
— Открой Божественную Дверь!
Несколько десятков священников и клириков начали петь. Два Оракула отреагировали на приказ Верховного Жреца.
У первого в руках лежала Доктрина Небесного Облака, том, который представлял порядок, мир, верховенство Божественного закона и традиции. У другого Посох Арбитра, который олицетворял суд, дисциплину, наказание и авторитет.
Обе реликвии эпического уровня отреагировали на пение. Их внутренние силы пробудились, и каждый поднялся с алтарей, на которых возлежали. Плывя в воздухе, они мягко вошли в Божественную Дверь. Через несколько мгновений после того, как они исчезли, все почувствовали, как пробудилась старая и могущественная воля. Величественная аура, которая последовала за этим, была более сокрушительной, чем гора.
Хрустальные Врата начали колебаться, как жидкость. Изнутри появилась гуманоидная фигура, высокая и сияющая лучезарным светом. Присутствие её было подобно солнечным лучам после ужасной бури. И хотя свет был очень ярким, он не причинял боли глазам.
Аура абсолютной божественности заполнила комнату.
Все, кроме Верховного Жреца, немедленно упали на колени. Здесь среди них появился Бог, которому поклонялись миллионы, великое и истинное божественное существо! Это праведный страж их царства — Облачный Бог!
Кто истинный хозяин Храма? Простые люди думали, что это Верховный Жрец, но был и другой, который дремал в тайне, далеко отделённый от мирской жизни людей. Облачный Бог — то самое существо, которое управляло Храмом целиком.
Арктур Клауд издали наблюдал за фигурой, появившейся из хрустальных врат. Морщинки в уголках его глаз углубились, но в остальном Губернатор не выказывал никаких эмоций. А затем поток божественной духовной энергии затопил зал, взорвавшись в умах всех присутствующих.
— Благоверные, зачем вы звали меня?
Каждый мог почувствовать широту силы, что наполняла их. Даже такой человек, как Фэйн, теснее прижался к земле под тяжестью небесной воли. Из всех присутствующих единственным человеком, который мог оставаться непоколебимым перед тяжестью присутствия этого существа, был Губернатор Арктур.
Неужели это воля Облачного Бога? Селена не могла заставить себя посмотреть прямо на врата.
Рамиэль поднял голову и начал говорить с их Богом-покровителем, хотя никто не мог слышать их разговора. Они говорили не словами, а скорее мыслями.
Клауд Хок сразу же почувствовал необъятность присутствия этого существа. Ещё один всплеск энергии вырвался из двери, словно столб божественной мощи, спускающийся с небес. Он пронзил разум молодого человека.
Такая мощная и неукротимая воля непохожа ни на что, что Клауд Хок испытывал раньше.
Внезапно все воспоминания и переживания в его жизни начали непрошено всплывать на поверхность, даже забытые им.
Неужели это великое существо способно читать его, как книгу?
Это осознание одновременно потрясло и напугало парня. Если это существо может заглянуть прямо в его разум, то ни один человек не сможет скрыть свои секреты от глаз Бога. Это похоже на Сердечный Шип, только в миллион раз более мощный!
Ничто из того, что он испытал, — ни одна мысль или желание — не скрылось. Никакая сила, которой он обладал, даже наследие Короля Демонов, не могло затуманить его сердце.
Клауд Хок попытался подняться, но обнаружил, что бессилен. Его крошечное присутствие подобно шлюпке в огромном, бурном море, которое было разумом Облачного Бога. Книга его воспоминаний уже пролисталась от корки до корки с невероятной скоростью.
Облачному Богу потребовалось лишь мимолётное мгновение, чтобы узнать и понять всё, чем был Клауд Хок.
Тем не менее, когда бог протянул руку, чтобы собрать знания, открылась сцена, которой парень не ожидал. Внезапно, несколько страниц из книги вылетели из переплёта и разлетелись повсюду, как сброшенные с дерева листья.
Намёк на замешательство отразился на лице Облачного Бога. За все свои долгие годы и при всей своей невероятной силе Облачный Бог никогда раньше не испытывал ничего подобного.
Бог отреагировал с ещё большей силой, и Клауд Хок почувствовал, как она обрушилась на него, как приливная волна. Из носа потекла кровь. Все его обрывочные воспоминания застыли, и разум Облачного Бога начал перебирать их.
Страницы, которые являлись воспоминаниями Клауд Хока, были в полном беспорядке. Несоответствия везде, а некоторые события из его жизни происходили в совершенно разные эпохи!
Самые отдалённые воспоминания восходили ко временам Великой Войны. Самые последние написаны в этот самый момент. Это заставило Облачного Бога испытать любопытство. Как могут воспоминания смертного быть такими обширными? Существо с такой ограниченной продолжительностью жизни, и особенно такое молодое, не могло обладать воспоминаниями о нескольких жизнях назад!
И всё же эти воспоминания принадлежали ему. Откуда они взялись?
Могучее существо сделало паузу, пока в голове Клауд Хока не пронеслась всепоглощающая мысль:
— Приблизься, смертный!
Разрозненные воспоминания парня похожи на головоломку, но уже начали складываться во что-то более связное. Бог попытался собрать их воедино в нечто законченное. Тем временем тело Клауд Хока уже не слушалось хозяина. Он сделал несколько спотыкающихся шагов к хрустальным вратам.
Поверхность колыхалась перед ним, как озёрная гладь. Парень сделал ещё один шаг и исчез внутри.
Удар разорвал виски. Потрясённые глаза в ужасе смотрели, как двадцать четыре статуи, возвышающиеся над ними, треснули, как будто две яростно могущественные воли сцепились в борьбе.
