Внезапно Мерлин обнаружил, что Иллюзорный мир казался несколько более стабильным, чем раньше. Он проследил источник этого изменения и понял, что оно было на прямую связано с недавно приобретённой волей Двуглавого Птеролика.
«Воля всемогущего зверя может стабилизировать мой Иллюзорный мир? Нет, это больше похоже на то, что она ускоряет восстановление естественного порядка.»
Мерлин не знал причины. Было ли это связано с многогранностью этой цивилизации? Он даже стал задумываться о том, что когда Иллюзорный мир восстановится, возможно, ему стоит принять решение о создании цивилизации Всемогущего Зверя, используя этот мир в качестве основы?
В любом случае, тот факт, что воля всемогущего зверя смогла способствовать восстановлению естественного порядка Иллюзорного мира Мерлина, каким бы незначительным оно ни было, был, безусловно, хорошей новостью.
Повинуясь одной мысли руки Мерлина превратились в две лапы с острыми когтями. Легкий замах, вероятно, мог бы оставить следы на твердых стенах. В настоящий момент Мерлин мог оборачиваться только в первую форму, что совершенно не раскрывало потенциала слияния с Двуглавым Птероликом.
«Мне нужно как можно скорее обзавестись формулой Питательного пруда.»
Мерлин спустился вниз, поскольку служанки накрыли ему ужин в зале. После того, как это тело слилось с волей Двуглавого Птеролика, его вкусовые пристрастия, похоже, немного изменились, а аппетит сильно возрос. Он мог съесть два приема пищи за раз и предпочитал мясо.
В данный момент Мерлин сидел за обеденным столом в одиночестве, немного поодаль от него стояли две красивые служанки. Огонь в камине непрерывно горел и благодаря этому зимний холод здесь едва ощущался.
Внезапно дверь, ведущая в зал со «скрипом», открылась и его обдало потоком холодного воздуха, затем внутрь вошли граф Стэнвин и командор Хэнсон.
«Отец, дядя Хэнсон.»
Мерлин поспешно остановил трапезу и с любопытством посмотрел на двух прибывших мужчин. Граф Стэнвин и командующий Хэнсон ранее уезжали к линии фронта и не должны были возвращаться некоторое время. Однако не прошло и недели, а они вернулись. Что-то должно было случиться.
Скользнув взглядом по Мерлину, хмурое лицо графа Стэнвина наконец расплылось в улыбке.
«Леон, как я рад тебя видеть. Я смотрю, твое тело потихоньку восстанавливается. Ты даже выглядишь уже гораздо лучше.»
Взгляд графа Стэнвина был действительно очень проницательным. С тех пор как Мерлин слился с волей Двуглавого Птеролика, его тело претерпело некоторые изменения, но он не думал, что они столь очевидны для постороннего взгляда.
«Отец, ты вернулся так рано! С чем это связано?» — поспешно спросил Мерлин.
Его чутьё подсказывало ему, что проблема должно быть действительно серьёзная.
«Леон, пойдём со мной.»
Граф Стэнвин подумал и решил, что ему следует рассказать Мерлину обо всём. В конце концов, они оказались в действительно критичной ситуации. Как его единственный сын, Мерлин имел право знать.
Мерлин взглянул на командора Хэнсона. У последнего тоже было мрачное выражение лица. Должно быть, случилось что-то ужасное. Он встал и почтительно последовал за графом Стэнвином в комнату.
Комната графа была очень тщательно убрана. Даже в его отсутствие слуги следили за порядком. Однако никто из них не осмеливался трогать какой-либо предмет хозяина в этой комнате. Граф Стэнвин был очень строг со своими слугами.
«Леон, ты, наверное, знаешь про ополчение и то, что творится на передовой, верно? В прошлый раз ты был ранен по их вине.»
Граф Стэнвин начал из далека.
«Отец, в чем проблема с ополчением? Разве их не останавливает линия обороны маршала Керри? Что-то случилось?» — в замешательстве спросил Мерлин.
В его сердце закралась тревога. Он вспомнил, что куратор Эру в спешке покидал город из-за мрачных перспектив развития ситуации на передовой.
«Верно, кое-что случилось. Ополчение Блэкбэт объединило свои силы с варварами. В настоящее время линия обороны маршала Керри фактически прорвана. Через десять дней Боулдер будет захвачен ополченцами. Поэтому я поговорил с Хэнсоном и решил отказаться от территории. Мы покинем Боулдер и сбежим в столицу. Финансовые трудности нас конечно не постигнут. Однако у нас не будет территории, и мы не сможем жить так же свободно, как сейчас…»
Покопавшись в воспоминаниях Леона, Мерлин понял, что если хозяин просто откажется от территории, это не будет считаться непослушанием империи.
Однако, если они сбегут после того, как поступит указ о защите территории от захватчиков, то с ними будут обращаться как с военными дезертирами. В этом случае, навряд ли им бы удалось избежать смертной казни. Граф Стэнвин намеревался немедленно покинуть Боулдер, чтобы использовать эту лазейку в законах. Если они не успеют до поступления указа, то весь клан Хильдербрандтов будет обречён.
«Леон, тебе следует отправляться собрать вещи. Завтра рано утром мы уезжаем из Боулдера!»
Граф Стэнвин уже принял решение. Если они и дальше будут колебаться, может стать слишком поздно.
«Так скоро?»
Мерлин заколебался. Он чувствовал, что не должен скрывать ничего от графа Стэнвина, особенно о своих достижениях на пути паразитизма. Не было необходимости скрывать это, потому что рано или поздно граф Стэнвин всё равно узнает.
Более того, Мерлину жизненно необходимо была нужна информация.
«Отец, есть кое-что, что я хотел бы обсудить с тобой наедине.»
Мерлин взглянул на Хэнсона. Не то чтобы он не доверял ему, но это было его личным секретом. Чем меньше людей знали о нём, тем лучше. Если бы не спешное бегство с территории, Мерлин выбрал бы более удобное время, чтобы должным образом объяснить ситуацию графу Стэнвину.
«Леон, в чем дело?»
Коммандер Хэнсон любезно покинул комнату. С другой стороны, граф Стэнвин был немного озадачен поведением сына. Хэнсон был его правой рукой и не было смысла скрывать от него что-либо.
«Отец, пожалуйста, взгляни!»
Мерлин протянул руку. Тут же его бледная рука покрылась густой шерстью, и на ней появились острые когти, источавшие злобную ауру.
Граф Стэнвин, казалось, впал в секундный ступор, затем его лицо резко изменилось, и он хрипло сказал:
«Леон, ты всё же выбрал паразитизм?»
Поскольку Мерлин был сыном графа Стэнвина, естественно, тот знал, что Мерлин не унаследовал его родословную дейнозухов. Теперь, у него не было сомнений в том, что Мерлин выбрал паразитизм и добился успеха, по крайней мере на первой стадии.
«Да, отец, я выбрал паразитизм. Это воля Двуглавого Птеролика, и мне всё удалось!» — сухо сказал Мерлин, после чего спокойно посмотрел на графа.
«Эру помог тебе в этом?»
Глаза графа мгновенно вспыхнули гневом, и он не смог подавит безумный рык. Его единственный сын позволил воле всемогущего зверя паразитировать на его теле. Это была дорога в один конец, без возможности свернуть на пол пути.
Безусловно, у паразитизма были свои преимущества, но его недостатки были ещё более значительными и заметными. Малейшее нарушение концентрации его внимания могло привести к смерти. Кроме того, эту опасность невозможно было устранить. Она будет следовать за ним всю оставшуюся жизнь. Граф Стэнвин не хотел своему сыну такой незавидной участи.
Он приложил все возможные усилия для того, чтобы это предотвратить, но всё равно опоздал.
«Отец, пожалуйста, не вини куратора Эру. Я сделал этот выбор сам. Более того, я думаю, что он уже покинул Боулдер.»
Мерлин увидел разъярённое выражение лица графа Стэнвина и не мог не почувствовать тепло в своём сердце. Искренняя забота, которую он проявлял, очень напоминала ему Олд Уилсона.
Спустя пару мгновений граф Стэнвин, казалось, успокоился и принял этот факт.
«Леон, ты вырос и имеешь полное право на собственное мнение. Паразитизм очень опасен, но поскольку это твоё осознанное решение, мне придется смириться с этим. Итак, почему ты решил сказать мне об этом? Что ты хочешь узнать?»
Граф Стэнвин успокоился. Раньше Леон всегда находился под его защитой. Какое бы решение он ни принимал, он всегда выбирал то, что пошло бы на пользу сыну.
Однако на этот раз Леон сделал этот важный выбор сам. Хотя граф Стэнвин и не был согласен с ним, Леон больше не был послушным мальчиком и постепенно взрослел. Как отец, граф Стэнвин всё же ощутил некоторую гордость.
