Силуэт стремительно сновал в воздухе туда-сюда, а затем резко понесся вниз и врезался в землю. В результате сильного удара в ней образовалась воронка диаметром десять метров, а силуэт, пошатываясь, по-прежнему твердо стоял на месте.
Колени Байхэчоу подогнулись, могучая энергия давила его к земле, но он все же он держался на ногах, не падая на колени.
*Дзинь!*
Острие сабли вонзилось в землю, кончик его с треском отломился. Байхэчоу глубоко вздохнул, и на бледном лице его появился едва заметный румянец. Он стоял, опершись на рукоять своего оружия.
А вдалеке противник его спокойно дожидался, пока тот встанет на ноги, подняв длинный лук высоко над головой.
В следующее мгновение тело противника метнулось ввысь, несколько раз перевернувшись. В воздухе тут же образовалось множество изгибов — это были трещины в пространстве, которые закружились, подобно танцующим змеям, а затем сжались в один поток и накрыли шамана.
— Ох! — подбородок его дрогнул.
Он вздохнул и, высоко подняв саблю, рубанул ею по земле перед собой.
Наружу вырвался разорванный луч света. В месте, куда ударил Байхэчоу, тут же образовалась глубокая яма, откуда полетело множество осколков камней, но их тут же засасывало в пространственные трещины, и ни одна пылинка больше не вылетала оттуда.
Сабля шамана вместе с рукоятью погрузилась в землю. Байхэчоу, сидя на корточках в странной позе, левой рукой крепко вцепился в свое оружие. Бледное сияние, возникшее в его ладони, стремительно распространилось по всему лезвию сабли и просочилось в землю.
Поток из трещин по-прежнему давил старика вниз. Со лба его градом стекал пот, он поднял правую руку, но плечи его внезапно отяжелели, и это движение получилось медленным и потребовало невероятных усилий. Растопырив пальцы, он легонько взмахнул ими, указывая на противника…
Прорвать рисунок — разрубить пустое пространство!
Раздался сдавленный крик, и в ту же секунду на смену ему послышался протяжный трескающийся звук. Дыры в пространстве тут же распались на множество частей, и Байхэчоу, подняв палец вверх, словно на нем была сосредоточена какая-то невидимая энергия, с легкостью отвел от себя зажавший его поток.
Шаман стоял в самом центре воздушной воронки, и любому, кто на него сейчас бы посмотрел, показалось, что он выглядит чересчур расслабленным. Но на самом деле, каждое движение давалось ему с превеликим трудом и даже было смертельно опасно! В этот миг он использовал свой навык владения пространством на самый максимум, применяя все то совершенствование, которым он занимался на протяжении всей своей жизни. Одну за одной он отводил от себя стремящиеся поглотить его трещины.
А они, между тем, плясали вокруг Байхэчоу подобно черным змеям. Шаман уворачивался от них, словно искусный танцор, но никто не мог знать, что, по сути, в эти секунды старик ходил по острию ножа.
Стоило ему сделать одно неверное движение и направить свою силу не туда, как его тут же бы засосало в одну из вращающихся вокруг него дыр, и он бы навсегда исчез в бесконечности пустоты и времени.
Это была «сферическая атака», использованная противником!
Окружающая сила притяжения становилась все больше и больше. Земля была сплошь покрыта трещинами. Большие ее куски под действием силы отрывались и, подхваченные ураганом, с громким свистом устремлялись вверх, исчезая в одной из множества трещин, расползшихся в воздухе.
Силы Байхэчоу были на пределе. Ветер трепал концы его одежды, волосы развевались беспорядочно, но он был по-прежнему недвижен как скала, левой рукой он мертвой хваткой держал рукоять сабли. Этот маленький клочок земли, на котором он стоял, не был подвержен влиянию изменений в пространстве.
Законы! Это было столкновение «законов с законами»!
Таинственный противник продолжал пускать стрелы и разрушать окружающее пространство. В небе то и дело появлялись новые трещины, которые, на первый взгляд, оказывались там случайно, а между тем каждая трещина была ничем иным как новым законом и отличалась от других либо скоростью вращения, либо мощью притяжения, а иногда — и силой тяжести.
Байхэчоу удерживал сферу, но силы противника все увеличивались, а в теперешнем его состоянии он вряд ли мог оказать ему достойное сопротивление. Он не мог деформировать его законы, а лишь с помощью своей самой совершенной техники «порвать рисунок» уменьшал влияние их на себя.
«Ты изменишь один, и я порву один! Ты изменишь сотню, и я уничтожу сотню!»
Байхэчоу тратил колоссальное количество энергии, а и его пальцы дрожали, пока, наконец, в них не иссякли последние остатки энергии.
— Если ты только разрушаешь, но не создаешь, — раздался ледяной голос противника, — значит, ты покойник.
Когда Король шаманов с Большой Снежной горы услышал его, то морщины на его лбу тотчас разгладились.
— Ха, ты так и будешь стоять, схватившись за свою саблю? Посмотрим, сколько ты сможешь продержаться, — снова раздался насмешливый голос.
— Как сказать, — ответил Байхэчоу, и глаза его странно блеснули.
С протяжным свистом он, наконец, разжал ладонь, сжимающую рукоять сабли…
Отпустил!
Отпустил саблю!
Саблю, с которой шаман выходил победителем из сотен сражений!
Сабля, рассекавшая небо, вдруг была отброшена им как ненужная тряпка!
Некогда Байхэчоу говорил, что в мире нет ни одного человека, кто был бы достоин иметь у себя такой меч, а теперь так спокойно расставался с ним. В это мгновение взгляд шамана был удивительно ясен.
Когда он разжал ладонь, тело его потеряло точку опоры, и, подчиняясь силе притяжения, исходящей из трещин, Байхэчоу взлетел в воздух и, как летящий на огонь мотылек, понесся в сторону ближайшей трещины.
Силуэт его в тот же миг растворился в ней.
Увидев это, парящий в небе таинственный противник опусти лук, и из груди его вырвался тяжелый вздох. Он взмахнул рукавом, и рассыпанные по всему небу трещины в ту же секунду бесследно исчезли.
— Как жаль, — опустив голову, вздохнул некто. — Он ошибся всего-то на один шаг, но этот шаг оказался шагом в пропасть.
Он уже собирался убрать лук, как вдруг воздух под его ногами превратился в пылающий огонь, из которого в ту же секунду оттуда со свистом вылетел чей-то силуэт. Он был весь как будто соткан из пламени — рассекая небо, фигура его несколько раз мелькала подобно молнии.
Это была не скорость, а прорыв сквозь пространство. Силуэт его мелькнул три раза подряд и неожиданно возник прямо перед таинственным противником.
— Кто сказал, что сила моя только в сабле?
В голосе его звучала неслыханная доселе бодрость…
Правой рукой шаман легонько коснулся своего противника и медленно произнес лишь одно слово:
— Я разрушаю.
