Убийство Двэйном высокопоставленного рыцаря из Храма Предков вызвало настоящую бурю в Имперской Столице. Все с трепетом ждали реванша, который Двэйну незамедлительно должны были объявить храмовники. Однако многие и опасались за Двэйна, зная о его тесных связях с двором и боясь дворцовых переворотов прочих последствий внезапной смерти Двэйна.
После своей блистательной победы Двэйн неминуемо превратился в предмет всеобщих сплетней и попросту самого обсуждаемого человека в Империи. Для кого-то он стал безумцем, для кого-то — объектом возжеланий, для кого-то — просто чертовски крутым парнем. Однако, как бы там ни было, все сходились во мнении, что Герцог Тюльпан — боец что надо! Столь блистательная победа над воином восьмого уровня сама по себе снимала все сомнения о мастерстве Двэйна. Отныне Герцог Тюльпан слыл не только изощренным магом, но и славным воином.
Благодаря похождениям Двэйна, во дворце началась настоящая смута. Едва ли кого-то теперь интересовали рыцарские ордена, всеобщее внимание было сфокусировано исключительно на Двэйне. Герцог Тюльпан не рискнул с кем-либо встречаться или говорить, вернувшись в свою резиденцию и никого не принимая.
К тому же, вечером того дня Двэйн столь быстро покинул ристалище через окольный выход, что его попросту некому было выслеживать и преследовать. А ведь во время боя Двэйн пытался остановить и образумить Лаэндвейра, однако его слова послужили красной тряпкой для рыцаря Храма Предков. Потом же Двэйн столь быстро разделался с Лаэндвейром, что он не успел даже взмахнуть мечом.
А ведь Лаэндвейр сражался храбро и самоотверженно, показывая силу и навыки воина восьмого уровня. То, что уровень его противника был до последнего ему неизвестен, вызывало чувство несправедливости за бедолагу Лаэндвейра. Двэйн попросту разозлил воина Храма Предков. А гнев, как известно, становится причиной ужасных вещей…
Дэлон безмолвно сидел в зале совета Рыцарского Ордена. Подле него стоял его слуга с привычно недовольным лицом, держа в руках бутылку вина и периодически отпивая из неё.
— Ну, и что с того… этот Лаэндвейр — идиот! А Двэйн без своих штучек никогда не победил бы! Лаэедвейру стоило бы приложить побольше усилий для победы над Двэйном…
— Дуофу, ты забыл? Все эти рыцари Храма Предков — полные идиоты! Они чересчур надменны!
Дуофу бросил равнодушный взгляд на своего «Хозяина», затем подошел поближе и сел за стол рядом с ним, столкнув грузного Дэлона со стула на пол.
Дэлон звучно шлепнулся на пол, а старик-слуга надменно заговорил:
— Неужели ты не заметил, что я устал? Сидишь тут, тюфяк!
Дэлон безнадежно вздохнул, взглянул на этого являвшегося слугой наглого старикашку, затем перевел взгляд на винную бутылку.
— Сколько у нас еще денег?
— А что? — старикашка надменно уставился на Дэлона, держась за карман с монетами.
— Говорю тебе, хотя в последнее время наши дела идут весьма неплохо, но все же я склонен контролировать наши расходы! А то опять ты все растранжиришь!
Дэлон обиженно посмотрел на собственного слугу:
— Не собираюсь я ничего транжирить, просто я подумал, что сейчас можно срубить круглую сумму…
— Ты говоришь о…
— Конечно же, о победе нашего дорогого Герцога Тюльпана!
— Он наверняка знал о Лаэндвейре…
— Думаешь, сработает?
— Как ты можешь быть неуверен?
— Неужели ты не заметил, старый дурак?
Дэлон вплотную подошел к Дуофу:
— Ты не смотрел, что за лук был в руках у Двэйна? Он натягивал тетиву одним пальцем…
— Думаешь, в нем сокрыта большая сила, чем мы думаем?
Дэлон пригорюнился, но потом внезапно встрепенулся, уставившись в сторону входа:
— Девушка! Ох, какая красавица!
————————
Возможно, Двэйн уже давно понравился всей публике. Возможно, Ай-лоу, в свою очередь, зрителям понравиться не смогла, хотя и продемонстрировала весьма и весьма эффективный стиль Снежных гор, победив нескольких противников заранее, достаточно быстро оказавшись в числе ста лучших бойцов на арене.
Но всех их зрители любили куда меньше, нежели этого победоносного дамского угодника — Двэйна. Принц-регент, смеясь, покинул свою почетную зрительную ложу.
— Сегодня больше ничего интересного не будет, пойдем отсюда!
— Ваше высочество! — прокричал выбежавший из неоткуда солдат, упал на колени перед принцом-регентом.
— Хочешь сказать? — ответил Принц-регент, недоуменно смотря на солдата.
— Ваше высочество, я считаю, Герцог Тюльпан поступил не по закону! Вы не раз говорили, что все мы должны выказывать уважение общине Храма Предков, ведь сейчас не время для войны…
— Ты молодец… — сказал Принц-регент, поглаживая принца Карла по голове.
— Скажи мне, сын мой, что ты думаешь об этом происшествии? — обратился принц-регент к принцу Карлу.
Десятилетний царевич помедлил с минуту, сказав:
— Отец, я считаю, этот воин неправ… учитель… то есть, Герцог Тюльпан… прав… — десятилетний мальчик говорил вовсе не как ребенок, молодой принц был решителен и горд.
— Мы должны показать храмовникам…… что мы уже сыты ими по горло! Иначе они решат, что мы совсем ослабли! Нам стоит дать им соразмерный отпор, дабы они не зазнавались слишком сильно!
————————
Наблюдая за говорящим столь целомудренные вещи сыном, Принц-регент равнодушно сказал:
— Ты слышал моего сына, воин? Мой сын все доходчиво объяснил! И ведь несколько месяцев назад Храм Предков выдвинул ноту благодарности Двэйну за то, что тот устранил опасного противника и бунтовщика на северо-западе…
— Вы и вправду верите в эту историю о мнимом злодее с северо-запада? — позабыв о нормах этикета, воскликнул воин.
— Кажется, ты научился мыслить, что ж, я надеюсь, ты не перестанешь умнеть…
Принц-регент похлопал стражника по плечу:
— Продолжай учиться, тренируйся и совершенствуйся! Рано или поздно станешь командиром!
Воин засмущался.
— К тому же, сейчас Двэйн — мой самый близкий соратник! И чем противоречивее он действует, тем меньше я хочу его остановить! Если мы сдадимся, если Двэйн поведет себя слабо перед Храмом Предков, то все мы потеряем лицо!
Глубоко вздохнув, Принц-регент заключил:
— Солдат имперской гвардии… Дык, кажется… жалование в пять тысяч монет… Принц Карл, учись, отдавайся учению, постигай мудрость предков! И тебя ждет большое будущее! Да уж, Двэйн, наверное, уже давно дома, я скоро свижусь с ним…
Вздохнув, Ланьхайюэ перевел взгляд в сторону Ай-лоу:
— Ты читал книгу? Дочитал её?
— Уже скоро дочитаю! — отозвалась Ай-лоу.
— И что же ты вынесла оттуда? — смеясь, спросил Ланьхайюэ.
— Кое-что поучительное было, но чересчур сложно… тяжело понять до конца… гораздо сложнее Роландовских учений…
— Что ж, ничего страшного, я знал, что ты ничего не поймешь… всего лишь хотел, чтобы ты ознакомилась… в конце концов, ты еще так молода… — договорив, Ланьхайюэ достал из-под кресла толстую старинную книгу «В следующий раз я дам тебе следующий том, посмотрим, как тебе понравится это.
У этой книги примечательное название — «Великий век Империи с девятьсот тридцать шестого года!». В сущности, это была собственноручно написанная самим Ланьхайюэ книга: «Я написал эту книгу за тридцать с лишним лет, пока жил при императоре во дворце… я видел дворцовые переворот, видел смену аристократии, видел, как они богатеют и разоряются…».
Ланьхайюэ устало глядел на молодую девушку, которой так хотел передать свои знания, будто принял судьбоносное решение… и не факт, что правильное. Старик добро улыбнулся и сказал:
— Что ж, дорогая, сегодня ты свободна, иди отдыхай, думаю, ты устала сегодня… Да и мне надо побыть одному…
Старик долго провожал взглядом уходящую Ай-лоу. Пальцы старика тряслись, он ежился в кресле и закутывался в одеяло.
— Если я мастер Снежных гор, могу ли я пользоваться помощью этой девушки? — многозначительно произнес старик.
Закончив письмо, Ланьхайюэ запечатал конверт и поставил на обороте печать кровью, уколов палец. Печатью крови было слово «да». Выведя печать, старик подозвал почтового голубя, и, прицепив к нему письмо, подбросил в воздух. Перевернувшись в воздухе, голубь устремился на северо-запад, сражаясь с порывистым ветром.
————————
Далеко на северо-западе, в темной ледяной пещере, в полном безмолвии сидел Байхэчоу. Его лицо было мертвенно бледным. В этих краях не было жизни, лишь беспрерывная метель неустанно шумела в горах, свистел ветер да летали снопы снега и льда. Байхэчоу сидел в полном безмолвии, закрыв глаза. В какой-то момент Байхэчоу легким движением вытянул вперед руку, поймав почтового голубя, столь редкого в этих краях.
Вензель Ланьхайюэ не вызвал у Байхэчоу абсолютно никаких эмоций. Байхэчоу холодно улыбнулся и сжал письмо в руке. Отчего то рассыпалось в пыль.
— Спасибо тебе, Ланьхай, за то, что подтолкнул меня к этому решению.
Байхэчоу не стал читать письма, ведь думал, что знает Ланьхайюэ, как облупленного, знал все, что Ланьхайюэ мог написать или сказать.
— Коль скоро главная проблема решена, то я не вижу смысла находиться здесь, и считаю, что могу и покинуть это подземье…
Байхэчоу провел последние несколько десятков лет в этом подземье.
— Значит, Ай-лоу следующая… — пошептал Байхэчоу, разрушая ледник над своей головой, шевеля пальцем.
Выбравшись из грота, Байхэчоу громко рассмеялся. Байхэчоу помедлил и внезапно отправился на север, разнося звук полета и свиста над заснеженной землей. Байхэчоу был быстр, подобно молнии.
— Какое счастье! Север! — Байхэчоу хватило полчаса, чтобы оказаться в другой части Роландовского континента.
Вскоре перед Байхэчоу показался снежный лес, после чего он устремился точно на север…
