Манни была на седьмом небе от счастья.
— Да, господин, — ответила она, прикладывая руки к раскрасневшемуся лицу. — Она одна из моих самых близких подруг…
— Очень хорошо. Отныне ты — моя подруга, — на этом Двэйн пристально посмотрел на нее.
Манни казалась ему простой незатейливой девушкой, не в пример другим лживым и лицемерным аристократкам.
— Должно быть, ты знаешь, — улыбнулся Двэйн. — Аоси — невеста моего брата. Получается, что она мне как родная сестра, поэтому ее друзья — это и мои друзья тоже.
— Я… Я правда могу стать Вам другом? Нет… я имела в виду… Вас все так уважают… Даже мой отец склоняет голову, увидев Вас…
— Разве для друзей существует разница в положении и титуле? — мягко улыбнулся Двэйн.
Затем он встал. И снова увидел Аоси. Девушка смерила его презрительным взглядом и тут же вышла из зала, в ту дверь, которая вела к саду.
— Я должен откланяться, — сказал Двэйн, кивнув Манни. — Я очень рад, что мне выпала честь танцевать с Вами. Большое спасибо!
Девушка растрогано посмотрела на него, а затем глубоко вздохнула. Она положила руку себе на грудь и тут только почувствовала, как сильно бьется ее сердце.
На самом деле, в сердце девушки не было никаких коварных намерений. Она относилась к Двэйну как к своему кумиру, но не более того. Возможность танцевать с ним, говорить с ним — была для нее большой гордостью, которой она по возвращении собиралась поделиться со своими сестрами. Больше ей ничего не было нужно.
— Госпожа Аоси, — раздался сзади чей-то голос.
Девушка остановилась посреди галереи, ведущей в Императорский сад. Она почувствовала, что ей непременно надо выйти подышать свежим воздухом, иначе она в самом деле выйдет из себя.
«Предательница Манни! Разве мы не договорились, что не нужно так себя вести? Но она… Хм… Не стану с ней больше разговаривать!»
Когда ее гнев достиг предела, сзади неожиданно раздался голос Двэйна.
Обернувшись, Аоси увидела ненавистного ей человека, который стоял в десяти шагах от нее.
Она действительно всей душой ненавидела его, но и то невольно вынуждена была признать, что этот восемнадцатилетний юноша был во всех отношениях очень красив.
Роулинги всегда отличались стройной фигурой. Выйдя из подросткового возраста и преодолев прежнюю свою слабость, Двэйн постепенно становился все сильнее, и это нельзя было не заметить.
На его мужественном лице не было ни тени той легкомысленности и надменности, которой страдали практически все юноши его возраста. В глазах его читалось спокойствие и сосредоточенность. Это был его личный опыт. То, чего недоставало другим молодым людям.
Губы его расплылись в легкой усмешке. Он привык контролировать все до мелочей. И это также было его несомненным достоинством.
Сегодня вечером Двэйн был одет в праздничную форму герцога, в которой недоставало только мехового воротника, который обычно носят люди его положения. На плечах его сверкали до плеска начищенные эполеты, что подчеркивало другую сторону его личности — ведь он был генералом!
Молодой. Талантливый. Обладает должными манерами и высоким положением…
Всех этих качеств было более чем достаточно, чтобы покорить сердца многих молодых девиц.
Двэйн вышел из зала, прикрыв за собой дверь, оставляя за ней шум и гомон празднующей толпы.
Свет луны падал прямо на него. В этот момент его улыбка была похожа на острый меч, внезапно вынутый из ножен.
Аоси сперва остолбенела, а затем как можно более равнодушно произнесла:
— Это ты! Великолепный Герцог Тюльпан! Что, пришел отомстить мне за неучтивость?
Улыбка Двэйна стала еще шире. Он смотрел прямо на ее красивое лицо.
Некоторые девушки, когда сердятся, очень даже милы.
— Нет, я вовсе не за этим, — Двэйн приблизился к ней и мягким голосом произнес. — На самом деле, я всего лишь хотел поговорить с тобой. Ведь мы, в конце концов, родственники, не так ли?
— О чем мне с тобой говорить? Мне вовсе неинтересно говорить с такими людьми, как ты.
Слова Двэйна больно задели ее.
Маг не ответил. Он лишь пристально смотрел на Аоси. А затем вдруг ласково улыбнулся.
— Ты очень красивая девушка, — сказал Двэйн, как будто обращаясь к своей ученице. — Мне кажется, что Габриэлю повезло иметь такую невесту, как ты.
— Я так не думаю, — грубо ответила Аоси. — Я вовсе не хочу выходить замуж за твоего брата! Более того, я не хочу иметь с вашей семьей никаких отношений.
Руки ее сжались в кулаки. Она почти шептала, но голос ее был полон гнева.
Двэйн по-прежнему улыбался. По его мнению, глядеть на то, как эта красивая девушка показывает свой характер, было куда как забавно.
Подождав, пока Аоси закончит говорить, он вынул из кармана шелковый платок и посмотрел на девушку. В глазах его отражалось сияние луны. Аоси вдруг услышала его смех.
— Не двигайся!
Сказав это, он вплотную приблизился к ней.
Аоси испугалась. Глядя на то, как Двэйн, улыбаясь, подходит к ней все ближе, она невольно подумала:
«Что он делает? Неужели он собрался отомстить мне? Поглумиться надо мной?»
Двэйн протянул к ней руку и платком осторожно провел по ее губам…
Аоси тут же пришла в себя и поспешно отступила, собираясь в случае чего пустить в ход кулаки.
— На твоих губах остались капли вина, — спокойно улыбнулся Двэйн, убирая платок. — Должно быть, выпив бокал вина, ты не заметила, как на твоих губах остались мелкие фиолетовые лепестки. Они добавляются в вино для запаху и цвету, но есть их, я думаю, не стоит.
Аоси покраснела… На самом деле, за вечер она действительно выпила немало, а в порыве злости забыла вытереть губы.
Двэйн прищурился, словно глядя на то, как резвятся маленькие дети на глазах у взрослых.
— А теперь мы продолжим наш разговор. Госпожа Аоси, на самом деле, я сначала должен извиниться перед Вами.
— Что?
Девушка с недоверием покосилась на него. Не тайный ли замысел ли это?
— Да, я должен извиниться. Потому что я сначала не понял, кто ты. Только когда Манни сказала мне твое имя, я, наконец, вспомнил тебя, — на этом Двэйн вздохнул. — В конце концов, ты — невеста моего брата, и мы, можно сказать, родственники. К тому же… Я, по правде сказать, перепутал твой возраст, поэтому когда твой дедушка спросил меня о свадьбе, я отверг его предложение, почему-то полагая, что тебе только двенадцать. Это моя ошибка. Я думал, что ты младше моего брата, и только теперь понял, что, оказывается, старше.
Услышав это, Аоси рассвирепела.
«Возраст!..
Он, оказывается, даже не знает сколько мне лет!
Этот отвратительный тип доставил мне столько неприятностей! Теперь понятно, что он вовсе не уважает меня! И никогда не смотрел на меня всерьез! Даже не знает мой возраст!»
Аоси была просто вне себя от гнева.
Она закричала:
— Ты! Подлец! Неужели ты забыл, что когда наши родители решили поженить нас, твой брат еще даже не родился! Как я могу быть младше его?!
