Как императорский двор мог отправить демонического культиватора управлять городом?
Возможно, никто и не знал, что он был демоническим культиватором.
В этом городе было очень мало культиваторов, поэтому все знали, что И Шенцзе был бессмертным, но не знали, что он — демонический культиватор.
Клубы чёрного дыма с громкими криками полетели в сторону И Ляна.
И Лян увернулся от чёрного дыма. В чёрном дыме были мужчины и женщины с перекошенными лицами, словно они страдали от сильной боли.
Хоть И Лян и увернулся от чёрного дыма, но тот продолжал его преследовать.
Чёрный дым вцепился в его тело и И Лян почувствовал, как его словно кто-то кусает, грызёт его душу по кусочку.
— Сяо Хэй, что мне делать? — спросил И Лян у Нин Шу.
Нин Шу просто ответила:
— Всё в порядке. Твой праведный дух сможет это выдержать.
И Лян: …
— Ты идиот? Просто уничтожь его флаг, — сердито сказал лисёнок. — Почему ты такой глупый, а?!
ИШенцзе увидел, что две лисы умеют говорить, и его глаза ярко загорелись. В его Кровавом Флаге Душ ещё не было душ монстров.
Если у него будет две души монстров, то его флаг непременно станет ещё сильнее.
И Лян посмотрел на флаг в руке И Шенцзе, исписанный сложными узорами.
И Лян выпустил духовную энергию, и цилинь помчался в сторону И Шенцзе.
И Шенцзе увидел почти прозрачное животное, несущееся на него, и поспешно увернулся. Его Кровавый Флаг Душ выпустил ещё больше чёрного дыма.
Весь особняк старейшины теперь выглядел зловеще, повсюду звучали пронзительные крики.
Нин Шу посмотрела на эти мучающиеся и страдающие от боли души. Некоторые из них были ошеломлены, некоторые — злобные. Они все кусали тело И Ляна.
Но они кусали не тело, а саму душу, разрывая душу человека.
Нин Шу легла на землю и стала читать даосские мантры, чтобы спасти эти души.
Одно за другим, слова мантр тихо выходили из пасти Нин Шу. Они ударяли чёрный дым, который тут же начал понемногу рассеиваться.
Кровавый Флаг Душ был изначальным магическим сокровищем И Шенцзе, и он сразу почувствовал, что тут что-то не так.
Но сам И Шенцзе был занят тем, что уворачивался от непонятного зверя. Он не мог убить этого зверя и этот зверь непрерывно нападал на него.
Теперь ещё и сила его Кровавого Флага Душ явно начала ослабевать.
— Кто здесь? — закричал И Шенцзе, оглядываясь по сторонам, словно где-то в засаде сидел эксперт-культиватор.
Лицо И Шенцзе задрожало. Он переживал, что где-то в засаде сидят люди.
Нин Шу продолжала читать мантры. Когда эти мантры сталкивались с чёрным дымом, чёрный дым постепенно рассеивался, а духи, заключённые в нём, рычали и пронзительно выли от боли.
Они были полны негодования и злобы.
У некоторых душ уже не было больше своего сознания.
— Отец, мать…! — с горечью в голосе закричал И Лян, когда перед ним появились два человеческих лица.
Это были лица его родителей.
Его родители были в этом чёрном дыме. Они потеряли контроль над собой и в их взглядах не было и капли разумности. Сколько бы он ни кричал им, они не отвечали.
Они лишь продолжали грызть его душу.
Нин Шу повернула голову и посмотрела на лисёнка, который ел засахаренный фрукт.
— Это ты наложил на него иллюзию?
Лисёнок закатил глаза.
— Нет. Даже если бы я и хотел наложить её, то я бы наложил её на того старика. С какой стати мне лезть к И Ляну?
Нин Шу увидела, что И Лян впал в глубокую печаль и выглядел ошеломлённым. Она не удержалась и сказала ему:
— И Лян, сохраняй свою душу в спокойствии.
— Отец, мать…
И Лян лишь застыл на месте и не сводил взгляда с душ, которые его грызли.
— Настало твоё время, — сказала Нин Шу, обращаясь к лисёнку. — И Ляна снова накрыло.
Когда дело касалось его семьи, И Лян не мог успокоиться и не мог контролировать свои эмоции.
Родители и сестра глубоко засели в душе И Ляна и это было внутренним демоном И Ляна.
Похоже, что родители И Ляна были среди тех душ.
Возможно ли, что демонический культиватор, который напал на родителей И Ляна, был И Шенцзе?
Лисёнок проглотил засахаренный фрукт и начал создавать иллюзию.
Когда И Шенцзе сражался с цилинем из духовной энергии, он увидел, что в животе этого цилиня есть мерцающее золотое ядро.
У И Шенцзе ускорилось сердцебиение, а горло сжалось.
Золотое ядро… Это было золотое ядро…
И Шенцзе думал, что ему уже никогда в жизни не представится шанс стать культиватором на стадии золотого ядра. Но теперь перед ним было настоящее золотое ядро!
И Шенцзе протянул руку, вонзил её в живот цилиня и схватил золотое ядро.
Без поддержки золотого ядра цилинь рассеялся, а мальчишка оказался в ловушке из чёрного дыма.
Почувствовав в руке прохладное и полное энергии золотое ядро, у И Шенцзе ускорилось дыхание.
Он даже не задумываясь проглотил золотое ядро, чтобы поглотить энергию этого золотого ядра.
Использование золотого ядра других людей нельзя считать настоящей стадией золотого ядра. Скорее, псевдо стадией.
Но И Шенцзе было всё равно. Его шансы на то, чтобы стать культиватором на стадии золотого ядра были крайне малы. А теперь, когда он мог заполучить псевдо-стадию золотого ядра, это тоже можно было считать качественным прорывом.
Среди людей культиваторов нередко бывали случаи, когда кто-то забирал чужое золотое ядро ради собственного усиления.
Некоторые люди выбирали этот путь просто от чувства безнадёжности.
И Шенцзе проглотил золотое ядро, сел на землю и стал впитывать энергию золотого ядра.
Для сторонних зрителей это всё выглядело необъяснимым. Бой ещё продолжался, а старейшина внезапно сел на землю, скрестив ноги?
Нин Шу глянула на И Шенцзе и ускорила чтение мантр. Все эти клубы чёрного дыма были яростью и злобной энергией инь. Души были искажены этой злобной энергией инь и яростью.
Они уже больше не обладали сознанием, полностью превратившись в инструмент для убийств.
Некоторые эволюционировали в злобные души и даже пожирали другие души в Кровавом Флаге Душ.
И Лян всё ещё мучился и рвал на себе волосы. Лисёнок сердито сказал:
— Ну почему с ним так каждый раз?! Он же знает, что это всё фальшивка. Почему он всё равно плачет, словно щенок?
Нин Шу сказала лисёнку:
— Ты никогда не переживал подобной боли, откуда тебе знать, какая боль на душе у И Ляна? Скорее разбирайся с И Шенцзе, и тогда ты будешь свободен.
Лисёнок фыркнул.
— Ха-ха-ха-ха… — прозвучал невероятно радостный смех и И Шенцзе встал. — Я поглотил золотое ядро. Теперь я сам решаю свою судьбу.
Нин Шу: Что за идиот…
Что задумал лисёнок?
Нин Шу крикнула И Ляну:
— И Лян, И Шенцзе — убийца твоих родителей, и теперь он перед тобой.
Глаза И Ляна стали красными, когда он уставился на И Шенцзе.
— Это ты убил моих родителей?
— Ты про доктора и ученицу из Школы Цветов, ах? Да, это я их убил, — признался И Шенцзе.
Теперь сердце И Шенцзе было наполнено чувством удовлетворения, ведь он стал культиватором на стадии золотого ядра.
Мать И Ляна была ученицей секты, но связалась с обычным человеком.
— Почему? Почему…
И Лян крепко сжал кулаки и его всего трясло.
И Шенцзе нахмурил брови.
— Она была женщиной, которая добровольно унизила себя тем, что вышла замуж за обычного человека, вместо того, чтобы найти компаньона для культивации. Что она увидела в нём? Я не понимаю. Всего через несколько десятков лет он бы стал пригоршней грязи в могиле.
Нин Шу: …
Хоть Нин Шу и была занята чтением мантр, но, услышав полные негодования слова И Шенцзе, в голове Нин Шу невольно сложилась драма о любовном треугольнике.
И что с того, что отец И Ляна превратился бы в грязь через несколько десятков лет? Неужели мать И Ляна тогда должна была стать даосской партнёршей И Шенцзе? С какой стати ей этого делать, когда у И Шэнцзе уже были правнуки?
Неужели он уничтожил семью И Ляна только из-за этого?
Нин Шу решила, что всё не так просто. Вероятно, И Шенцзе просто не нравилось существование угрозы на его собственной территории.
