Полночь. Или точнее 2 часа после полуночи. Кажется, мой сосед по комнате проснулся. Позаботившись, чтобы не разбудить остальных, он медленно встал с кровати. Поскольку ученики были обязаны по правилам школы спать в своих футболках, они также могли, не переодеваясь, покидать помещение. Подтвердив, что он идёт не просто в туалет, я и сам встал с постели, захватив с собой ключ-карту. Нет никакой гарантии, что он сделает свой шаг сегодня, но, похоже, что результаты моей работы наконец-то проявляют себя.
Заметив, что я тоже проснулся, он повернулся, чтобы посмотреть на меня. Наши глаза встретились. И не отводя от него своего взгляда, я сказал ему, что есть что-то, о чём я хотел бы с ним поговорить. Он ответил, что будет ждать в коридоре. Затем он вышел из комнаты, ожидая меня с немного обеспокоенным выражением лица. Этим человеком был Хирата.
— Я тебя разбудил, или ты уже проснулся до этого? — спросил он.
— Второе. Я подумал, что этой ночью ты выйдешь из комнаты. — ответил я.
— Почему ты так подумал? Ведь это случилось впервые, чтобы я выходил из комнаты ночью.
Я оценил ситуацию и решил, что не стоит ходить вокруг да около, поэтому спросил честно.
— Разве это не потому, что Каруизава сегодня связалась с тобой?
И лишь одной этой фразы хватило, чтобы он все понял. Как и ожидалось от Хираты, его способность мгновенно понимать положение дел не имеет себе равных.
— Ты что-то знаешь? — спросил он.
— В конце концов я в той же группе, что и Каруизава. Не знаю насколько, но более или менее я понимаю ситуацию.
Казалось, Хирата ожидал, что я скажу что-то еще. И в самом деле, с подобным объяснением мне до сих пор не хватало оснований для того, чтобы посреди ночи последовать за ним.
— Однажды ты сказал мне, что хочешь, чтобы я выступал в качестве моста между тобой и Хорикитой, верно?
— Значит ты здесь, потому что Хорикита-сан так распорядилась? — спросил он в ответ.
Такой поворот событий был особенно выгоден для меня, ведь теперь мне не нужно было больше объясняться.
— Да. Она приказала мне сообщать обо всём, связанным с группой «Кролик», в том числе о ситуации с Каруизавой. Поэтому доложив ей о текущем положении дел, она дала команду наблюдать и за тобой тоже. Разумеется, Хорикита приказала подслушивать, но поскольку ты просил меня стать мостом между вами, я решил не шпионить за тобой. Поэтому я хотел бы узнать, что ты об этом думаешь. — сказал я Хирате.
— Какую информацию она хочет?
— Всё, что Хирата знает о Каруизаве и о чём он с ней общается.
Кажется, что Хирата еще не знает об обстоятельствах в группе «Кролик», поэтому он был сбит с толку, зачем Хориките нужна была в первую очередь информация о Каруизаве, а не о группе в целом. Но, по крайней мере, он понимает, что эта информация сильно повлияет на дальнейшие события.
— Я не уверен насколько много могу тебе рассказать, мне по-прежнему нужно учитывать чувства Каруизавы-сан.
После этих слов Хирата пошёл вниз по коридору. При таком сценарии я не хотел заставлять его говорить, поэтому просто, не беспокоясь, шёл за ним. Хоть я и лежал в постели около двух часов, моя причёска по-прежнему была в отличном состоянии. Я не особо волнуюсь на этот счёт, но дабы убедиться, что людям не становится неприятно, глядя на меня, я слежу за своими волосами.
— Я уверен, что Аянокоджи не сболтнёт ничего лишнего, но то, что я собираюсь рассказать тебе — чрезвычайно секретная информация. И есть возможность, что Каруизава-сан просто откажется говорить и уйдет. Я бы хотел, чтобы ты держал в голове эти факты. — сказал Хирата.
Я мог бы и подслушать их разговор, скрывая своё присутствие, но Хирата никаким образом не допустил бы такого. Поскольку Каруизава не хотела, чтобы кто-нибудь услышал о чём они говорят, он не позволит мне сделать что-то подобное. В таком случае мне не оставалось ничего, кроме как кивать в ответ.
Место встречи находилось перед торговым автоматом, расположенном в зоне отдыха на втором этаже. Оно располагалось в самой середине длинного коридора корабля, поэтому можно было с легкостью заметить, если кто-нибудь пытался бы тебя подслушать. В этом месте действительно очень трудно спрятаться. Каруизава, одетая в спортивную форму, уже была здесь и сидела на диване в ожидании Хираты. Сначала, увидев его, она на мгновение улыбнулась, но заметив меня за Хиратой, её выражение лица сразу изменилось на более злобное.
— Почему Аянокоджи-кун вместе с Хиратой-куном?
— Всё в порядке, это я позвал его, поэтому мы пришли вместе.
— Хирата-кун позвал его?.. Зачем? Я же сказала, что хочу поговорить с тобой наедине. — спросила она.
— Знаю, но я беспокоился о том, что Каруизава-сан сказала мне по телефону. Поэтому я позвал с собой Аянокоджи, который, похоже, понимает ситуацию. Извини за то, что не предупредил.
Хоть Каруизава и выглядела крайне недовольной, не похоже, что она так просто сможет огрызаться перед Хиратой.
— Но… Я все еще хочу поговорить с тобой наедине… — сказала она.
— При необходимости так и поступим, но по телефону ты не говорила, что мы будем разговаривать только вдвоём.
Можно было уже сделать вывод о том, что это напрямую связано с конфликтом между ней и Манабе. Но мне интересно, как Каруизава намеревается подойти к данной теме. Если бы она хотела просто подбодрить себя, поговорив с Хиратой, то не было необходимости настаивать на том, чтобы быть с ним наедине. Это значит, что она хочет поднять вопрос, который не должен услышать посторонний человек. В любом случае, сохранять молчание сейчас было бы абсолютно бессмысленно. Но именно поэтому Хирата начал говорить о содержании их разговора по телефону.
— Ты рассказала мне о ссоре с Манабе-сан и ее друзьями из класса С. Это правда? — спросил он.
Пытаясь ответить на этот вопрос, Каруизава лишь слегка приоткрыла рот, но, в итоге ничего не сказала. Возможно, она всё еще опасалась моего присутствия. После этого Хирата снова нарушил молчание.
— Аянокоджи уже знает о твоём конфликте с Манабе, не так ли?
— Отчасти.
Поскольку разговор с ней особо не ладился, кажется, Хирата решил спрашивать меня за место неё. Каруизава до сих пор казалась недовольной насчёт сложившейся ситуация, но тем не менее она просто послушно молчала и слушала наш разговор. Возможно это потому, что я был тем, кто видел, как Манабе издевается над ней.
— Из того, что сказала мне Каруизава, видимо, они сначала обвинили её. Потом затащив Каруизаву в изолированное место, они были практически на грани её избиения.
— Да. Это правда. Я сам был свидетелем этого. Юкимура также может подтвердить мои слова.
— Хорошо… — сказал Хирата, вдумчиво глядя на меня.
Затем он закрыл свои глаза. Интересно, какое решение в данном случае примет Хирата? Позвать Манабе с девушками и сделать им выговор? Или доложить обо всём школе?
— Если Манабе-сан действительно прибегла к насилию, то нужно обязательно что-то с этим сделать. Я не могу позволить друзьям издеваться друг над другом. — объявил Хирата.
Услышав слова, переполненные героическим чувством справедливости, на мгновение я увидел улыбку Каруизавы. Но осознав, что я смотрю на неё, она сразу же вернулась к своему сердитому выражению лица.
— Каруизава-сан, над тобой издевались настолько, что ты даже не могла дать отпор, верно?
— Нет…
Не в силах даже подобающим образом ответить на вопрос, Каруизава просто молча наблюдала за нами. Но поскольку она в итоге не отрицала этого, кажется, что это было правдой.
У Каруизавы в прошлом были проблемы с девушкой по имени Рика. Манабе и другие пытались заставить её извиниться перед ней, но в итоге, всё переросло в издевательства над Каруизавой. Услышав эту историю, Хирата некоторое время кивал головой.
— Понимаю, вот почему ты сказала мне нечто подобное. — сказал он.
— Нечто подобное? — спросил я.
— Каруизава-сан попросила встать на её защиту и дать отпор девушкам класса С.
Это был гораздо более простой разговор, чем я ожидал.
Но рассматривая ситуацию со стороны жертвы, я полагаю, было бы логично прийти к мышлению «око за око». И действительно, когда Хирата произнес эти слова, Каруизава наконец заговорила.
— Зачем ты говоришь всё это ему…? — спросила она Хирату.
— Потому что сейчас ты не похожа на обычную Каруизаву-сан. Ты не та, кто будет отвечать на насилие насилием. — ответил он.
— Но ведь над ней издевались, верно? Как парень Каруизавы ты обязан защитить её. — сказал я Хирате.
— Да, я знаю об этом. Но не думаю, что насилием мы избавимся от проблемы. Ты ведь понимаешь? — ответил он мне.
Эти двое… У каждого из них была своя точка зрения, относительно данной ситуации.
— Давайте вместе подумаем, как наладить отношения с Манабе-сан и её группой. — объявил Хирата.
— Это невозможно! Они напали на меня. Пожалуйста пойми…
— Напали? Не потому ли они напали на тебя, потому что до этого ты первая начала издеваться над Морофуджи-сан? — осуждающе спросил её Хирата.
Я уверен, что под Морофуджи Хирата подразумевал девушку по имени Рика. Получается он разузнал больше информации об этой ситуации, это потрясающе в некотором роде.
— Но… У меня не было иного выбора… Шинохара-сан и другие смотрели на меня. — сказала Каруизава.
— У тебя не было иного выбора, только потому что Шинохара была там? Ты это имеешь ввиду? — спросил я.
— Закрой свой рот!
Как только я озвучил свой вопрос, Каруизава тут же накричала на меня. Её голос эхом раздался по всему коридору.
— Прошу тебя, пожалуйста, спаси меня… Хирата-кун ты ведь защитишь меня, верно? — Каруизава умоляла Хирату.
— Конечно, я собираюсь защитить тебя, но я ничего не сделаю Манабе-сан и другим девушкам. Я постараюсь найти способ, чтобы вы наконец поговорили друг с другом и помирились.
— Я ведь говорю, что это невозможно! Если бы всё было так просто, я бы даже не просила тебя о помощи. — сказала Каруизава.
Это может показаться вам странным, но я могу понять чувства Каруизавы. Позиция, в которой она находится, намного опаснее, чем Хирата может себе представить. Я бы не удивился, если бы всё это переросло в тотальное и продолжительное издевательство над Каруизавой.
В школе есть определенные правила. К примеру, запрещено курение для несовершеннолетних учеников. Разумеется, что такое правило присутствует в любой старшей школе по всей стране. Тем не менее, всё еще есть ученики, которые тайком нарушают данное правило.
Другими словами, есть вещи, которые правила школы не могут предотвращать на протяжении всего времени. Издевательства — одна из них. Хирата, похоже, всё-таки беспокоился о Каруизаве, но он также беспокоился и о Манабе. Он намеревался разрешить конфликт, примирив обе стороны между собой.
Иначе говоря, Хирата, видимо, не думал о ней, как о своей девушке, а рассматривал её в роли обычного друга.
— Не имеет значения, в чём кроется причина, но я не могу сделать то, чего ты от меня ожидаешь. Каруизава-сан на самом деле дорогой мне одноклассник. Если ты о чём-нибудь беспокоишься, то я обязательно защищу тебя. Но какова бы ни была причина, я не причиню вреда кому-либо еще, даже ученикам С класса. — объявил Хирата.
— Ты — лжец! Ты сказал, что защитишь меня! — закричала Каруизава.
— Лжец? Я говорил тебе об этом с самого начала. — ответил он.
Хирата сказал то, во что ученики класса D ни за что бы внезапно не поверили.
— Я сказал тебе с самого начала, не так ли? Что мы встречаемся не по-настоящему. Я не против притворяться, что встречаюсь с тобой, но я не буду помогать тебе таким образом. Я говорил тебе не рассчитывать на меня в подобных ситуациях. — продолжил Хирата.
Отношения, в которых никто не сомневался, всё это время были ложью.
— … Зачем ты всё это рассказываешь мне сейчас? — спросила Каруизава.
Естественно это была жалоба на то, что я тоже слышал его слова. Но теперь я понял цель Хираты, он раскрыл эту информацию, чтобы сделать подношение Хориките. Что-то вроде того.
— Я думал спасти тебя, но теперь нужен новый подход.
Не похоже, что Хирата бросил Каруизаву на произвол судьбы, ведь он действительно пытается помочь ей, только по-своему. Затем он подошёл к Каруизаве, которая, казалось, совсем потеряла самообладание, но тем не менее даже не прикоснулся к ней.
— Ты хочешь… чтобы я сама прибегнула к насилию? — спросила Каруизава.
— Такого я не говорил. Я сделаю всё возможное, чтобы спасти тебя. Утром я собираюсь пообщаться с Манабе-сан и другими, чтобы просить их прекратить беспокоить Каруизаву-сан. Вероятно, тебе это не понравится, но я собираюсь сказать им, что ты хочешь перед ними извиниться.
— Это не то, чего я хочу!
И в самом деле, казалось, что Каруизава просит Хирату отомстить Манабе и остальным за издевательства над ней. Учитывая всё это, по-видимому, это и есть реальная сущность Каруизавы. Её настоящая личность. Кажется, у Каруизавы есть что-то, чего она боится больше всего на свете.
— Хорошо, если это так, то я ничего не могу для тебя сделать. Извини за это. — спокойно сказал ей Хирата.
Даже в подобной ситуации он был способен сохранять спокойствие. Но даже так, Хирата дал Каруизаве, которая не могла сделать ничего, кроме как положиться на него, смертельный приговор.
— Аянокоджи-кун, если у тебя есть какие-то идеи, то, пожалуйста, поведай нам о них. — спросил меня Хирата.
Похоже, он пытался скинуть эту роль на меня.
— Не нужно! Если ты не собираешься выполнять мою просьбу, тогда мне не нужен кто-то вроде тебя! — крикнула Каруизава, по мере того, как бросала банку сока из торгового автомата на пол коридора.
Шум снова раздавался эхом по всему коридору, и сок внутри банки разлился по полу.
— Здесь и сейчас наши отношения заканчиваются! Всё кончено! — сказала Каруизава, обращаясь к Хирате.
Хирата казалось беспокоился больше о том, что не смог помочь ей, чем о том, что правда об их отношениях раскрылась. Но несмотря на то, что Каруизава убегала, Хирата не показывал никакого намерения погнаться за ней. Это значит, что он уже решил, что она не была той, о ком сейчас ему нужно заботиться.
— Аянокоджи-кун, есть определённые вещи, которые я не могу сделать. Вот почему ты сейчас находишься здесь, я хотел бы чтобы ты понял это. — сказал мне Хирата.
Я пытался извлечь информацию о Каруизаве, используя Хирату, но, похоже он воспользовался возможностью, чтобы доверить мне роль защитника Каруизавы.
— Ты, кажется, хочешь быть кем-то большим, чем просто мостом, соединяющим всех, это довольно эгоистично с твоей стороны. Ты ведь считаешь себя союзником каждого, верно? — спросил я Хирату.
— Да. Я на стороне Каруизавы-сан, но и на стороне Аянокоджи-куна. Тем не менее, в зависимости от того, с кем мне нужно говорить, я также могу менять свою позицию. Ты гораздо более способный, чем о тебе думают остальные.
— Ты переоцениваешь меня.
— Серьезно, я вполне уверенно понимаю чувства других людей. Именно поэтому я могу так сказать. — продолжил он.
Хотелось бы узнать больше о его таковой уверенности, но предполагаю, что сначала нужно найти решение проблемы Каруизавы.
— Во-первых, я хотел бы еще раз спросить тебя о ваших отношениях с Каруизавой. Кажется, что твои отношения с ней были ненастоящими, просто для вида.
— То, как ты сказал… похоже, Аянокоджи-кун уже подозревал об этом?
— Прошло почти четыре месяца с того момента, как вы начали встречаться. Но за это время я не видел никаких признаков развития ваших отношений. Конечно, вы могли изображать, что между вами неподдельно чистые и платонические чувства, но ты всегда держался от неё на расстоянии, и вы до сих пор зовёте друг друга по фамилиям. — сказал я.
Даже если их физические отношения не прогрессировали, если бы они стали эмоционально ближе друг к другу, было бы естественным поменять и способ обращения. Но к лучшему или к худшему, отношения Хираты и Каруизавы не показали никаких признаков прогресса.
— Всё верно. Мы и в самом деле не встречались, но мы оба чувствовали, что это было необходимостью. Ты понимаешь в чём здесь противоречие?
Несмотря на то, что они действительно не встречались друг с другом, все равно в этом была какая-то необходимость. Это значит, что для каждого из них была выгода в том, чтобы встречаться друг с другом. Тогда кто из них просил об этом, и кто из них согласился на подобный запрос? Это очевидно. Каруизава была той, кто попросила Хирату подделать их отношения, а он просто ответил на её просьбу. Зная это, количество её действий, которые можно объяснить этим фактом увеличивается.
— Слухи начались примерно через три недели после начала семестра и с того момента популярность Каруизавы резко выросла.
Это явление можно наблюдать и в нашей группе. Присоединившись к Машиде, Каруизава могла вести себя более агрессивно, чем прежде, и её влияние также пропорционально возросло. Другими словами, именно так Каруизава стала омелой[1]для Хираты.
[1] Вечнозелёный кустарник с белыми ягодами, растущий паразитом на других деревьях.
— Таким образом, ты притворялся парнем Каруизавы, чтобы помочь ей поднять её статус? — я попросил Хирату рассказать правду, на что он просто улыбнулся мне.
Я думал, что в этом и кроется истина… Но на мгновение я осознал, что-то здесь не так. Возможно, она использовала Хирату и Машиду, чтобы встать на вершину кастовой системы школы? Нет, это само по себе еще не объясняет ситуацию. Если бы она хотела доминировать над классом, всё что ей нужно было сделать — предложить Хирате действительно встречаться с ней, и Хирата, вероятно, согласился бы. Может она не просила, а приказала ему? Ежедневная позиция Каруизавы достаточно сильная, она также иногда играла роль агрессора в ситуации издевательств. Так зачем Хирата принял всё это?
И… действительно ли Каруизава использовала Хирату и других для повышения собственного статуса в классе? Это также спорный вопрос. В таком случае, нельзя утверждать, что она использовала Машиду, только чтобы усилить свое влияние в группе. Во всяком случае, она не проявляла никакого интереса к участию в дискуссиях и большую часть времени просто молчала. Если это так, то изначально не было причины использовать Машиду.
Так, что именно… послужило причиной, по которой она была вынуждена сблизиться с Машидой?
Теперь я наконец чувствую, что понимаю девушку по имени Каруизава Кей.
— Чтобы помочь ей «защитить себя»?
Методом исключения остался только один вариант, он и является истиной. В этом не может быть сомнений.
— Ты ведь теперь понимаешь, не так ли? Честно говоря, когда я услышал этот ответ от тебя, у меня пошли мурашки по коже. — сказал Хирата.
— Я просто слышал об этом от Хорикиты, только и всего. Что у Каруизавы есть свои причины для использования Хираты и остальных. — ответил я.
Таким образом я пытался обмануть его, однако Хирата не был человеком, который так просто поверит в нечто подобное.
— Аянокоджи-кун, если бы я должен был сказать тебе честно… это может показаться грубым, но я считаю тебя жутким. Твоя сущность кажется мне зловещей. Извиняюсь, если чем-то я тебя обидел. — сказал мне Хирата.
— Зловещей? Почему ты так думаешь?
— Я наблюдал за тобой с самого начала учебного года. Но Аянокоджи-кун тогда и Аянокоджи-кун сейчас — два абсолютно разных человека. Присутствие, которое ты выделяешь и слова, которые ты используешь. Как будто ты совершенно отличаешься от обычного человека. — сказал мне Хирата.
Хирата имеет способность распознавать действия и поведение окружающих его людей и никогда не оставляет их без внимания. Ничего не поделать с тем, что он заметил во мне изменения.
— Я ведь уже сказал тебе, верно? Это только благодаря советам Хорикиты. Я рассказал ей все о моей группе и теперь просто подчиняюсь её приказам, не более того. Тоже самое было в инциденте во время испытания на необитаемом острове. Хорикита сделала правильные суждения и привела класс D к победе. И как результат наш класс получил за это много очков. Другими словами, для меня также есть выгода от подчинения её приказам.
Я действительно провожу много времени с Хорикитой, поэтому Хирата не сможет усомниться в правдивости моих слов.
— Если это была Хорикита-сан, она наверняка подумала о том, что спасение Каруизавы-сан предоставит нашему классу очередное преимущество. — сказал он.
— Ага.
— Но я всё равно считаю тебя потрясающим, Аянокоджи-кун. Ты отличаешься от Ике-куна или Ямаучи-куна.
— Я уступаю обоим из них.
— Даже если ты только и следуешь указанием Хорикиты-сан, все равно именно ты говоришь со мной сейчас. Не факт, что в диалоге будут упоминаться только детали приказа Хорикиты. Нужна безупречная логика, чтобы адаптироваться к разговору. Это не то, что можно просто продумать за ночь.
— ……
Кажется, Хирата намного лучше, чем я себе представлял. Несмотря на его желание спасти Каруизаву, он все еще был способен поддерживать своё рациональное суждение.
— Ты уже сказал об этом, но причина, по которой я принял просьбу Каруизавы-сан и стал её парнем, заключалась в том, чтобы помочь ей «защитить себя». Вот что она просила. Поэтому она просила спасти её. Возможно, тебе трудно будет поверить, но на протяжении младшей и средней школы, на протяжении целых 9 лет она испытала на себе немыслимое число издевательств.
— Я не сомневаюсь в тебе, но реальна ли это история? — спросил я за подтверждением.
Кажется, что одышка Каруизавы в начале дня была вызвана её прошлым. Самолично увидев её состояние, я не могу не поверить в травму, пережитую ею.
— Разумеется, я познакомился с Каруизавой-сан, только после того, как мы поступили в эту школу, но я сразу всё понял. Я как никто другой знаю внешний вид, запах и ауру человека, который был жертвой издевательств. Поэтому я согласился с ней встречаться. В роли моей девушки Каруизава-сан могла наконец-то забыть об издевательствах и своём прошлом. Я думаю, что сейчас её поведение совсем не соответствует настоящей Каруизаве-сан. Ведь она отчаянно пытается решить всё силой, ведь так?
Я думаю, что при обычных условиях, она также не в состоянии хорошо контролировать свои чувства. Личность жертвы издевательств зачастую похожа на цветок сакуры. Ведь он такой же простой, послушный и слабый. С другой стороны, люди с сильной личностью, вроде Каруизавы, также могут быть подвержены издевательствам. Но, если вкратце, то нынешняя личность Каруизавы — фальшивка. Вот почему ей нужен кто-то вроде Хираты или Машиды за её спиной. Кто-то, кто управляет классом или группой и сможет усилить её влияние в классе.
— Теперь я более или менее понимаю, но постой, в чём твоя выгода от ваших отношений? — спросил я.
Это может показаться заезженным, но любовь — неотъемлемая часть юности. Хирата был очень популярным среди девушек, однако притворяясь парнем Каруизавы, он отказался от настоящей любви.
— Выгода? В том, что Каруизава-сан проведёт свою жизнь в старшей школе, не подвергаясь издевательствам. Это всё.
И только? Это не было ни лицемерием, ни любовью и даже не для самого себя?
— Ты бы поверил мне? Если бы это была моя единственная причина?
— Не то, чтобы я не доверял тебе, но разве этому нет более рационального объяснения?
Хирата не будет колебаться, чтобы спасти своего друга, но он также признаёт друзьями Манабе и остальных. Его заботу об окружающих можно описать чуть ли не болезнью.
Рассказав настолько много, он обязательно посчитает нужным поведать мне и об этом. Затем Хирата купил пару банок газировки из торгового автомата и бросил мне одну. Я с благодарностью принял её.
— Если честно, до своего второго года средней школы я был обычным парнем и старался особо не выделяться.
— Хирата был… я действительно не могу себе такого представить.
Подобный образ слишком отличался от человека, который так умело руководил целым классом.
— Я не выделялся, но и не был невидимкой. Мой друг был таким же, я хорошо ладил с ним еще с самого детства, звали его Сугимура-кун. Все шесть лет начальной школы мы учились в одном классе. И поскольку мы были соседями, то всегда вместе ходили в школу и вместе возвращались обратно. — Хирата говорил голосом, наполненным ностальгией.
Таким образом он вспоминал своё прошлое.
— Поступив в среднюю школу, нас впервые разделили по разным классам. Но даже так, мы по-прежнему ходили в школу вместе. Однако, длилось это не долго, и скоро я начал играть с парнями из моего нового класса. Такую обычную историю ты можешь услышать где угодно.
Это нормально, что с новым окружением неизбежно появляются новые друзья. В подобном нет ничего необычного.
— Но знаешь… пока я был занят, играя с друзьями, над Сугимурой-куном начали издеваться. — Хирата продолжал говорить, крепко сжимая свою банку газировки.
— Сугимура-кун много, очень много раз отправлял мне сигнал SOS. Я часто видел его с порезами на лице и с ранами по всему телу. Но я не воспринимал этого всерьез, и вместо того, чтобы помочь ему, продолжал играть со своими друзьями. Он сам по себе был достаточно упрямым и всегда быстро ввязывался в драку, поэтому я никогда не задумывался о его ситуации. Однако через год нас снова объединили в один класс. К тому времени Сугимура-кун стал уже совсем подавленным. Его яркий и жизнерадостный образ исчез, оставив после себя лишь следы ударов и пинков. Ему не разрешали даже ходить в туалет, заставляя мочиться прямо посреди класса. Подобные вещи стали для него обычным делом…
— Так ты видел это и…
— Да. Думаю, что ты понял. Однако, я действительно ничего не делал. Я не мог ничего сделать. Я боялся стать новой целью издевательств и не хотел, чтобы моя приятная жизнь закончилась… и даже по отношению к Сугимуре-куну, который всё это время был вместе со мной, я продолжал притворяться, что не замечал его. Я верил, что однажды хулиганам наскучит издеваться над ним. Что в один прекрасный день Сугимура-кун перестанет ходить в школу, и издёвки наконец-то прекратятся. Или что кто-то другой заступится и спасет его. Я просто продолжал думать подобным образом.
— И этот парень, Сугимура… что с ним в итоге случилось? — спросил я.
— Я до сих пор прекрасно помню тот самый день. После утренней футбольной тренировки, я вернулся в нашу классную комнату и увидел Сугимуру-куна, решив подождать, прежде чем зайти. Честно говоря, мне было неприятно. Хоть он и был моим другом, с которым я провёл всё своё детство, в тот момент он казался для меня чужим человеком. Я не мог не думать о том, что, находясь рядом с ним, надо мной тоже начнут издеваться. Возможно, Сугимура-кун видел мою отвратительную натуру, но тем не менее не сказал ни слова. И словно моля о помощи… этим днём он выпрыгнул из окна нашего класса.
— Выпрыгнул? Он умер?
— Врачи объявили о смерти его головного мозга. Но даже так, родители Сугимуры-куна всё еще верят и ждут его выздоровления. Однако, я все равно не знаю, жив он сейчас или мертв. События того дня казались мне нереальными, я до сих пор сомневаюсь, не было ли это лишь сном или галлюцинацией. Но в момент прыжка Сугимуры-куна я всё прекрасно осознал. Поэтому мне искренне не хотелось верить, что, спасая себя, я подтолкнул своего дорогого друга к смерти. — сказал он.
Таковым было рождение человека по имени Йосуке Хирата.
— Не думаю, что это как-то отразится на спасении Сугимуры-куна, но по крайней мере, я хотел покаяться. И тогда мне показалось, что единственный способ сделать это — спасти кого-нибудь другого, иную жертву издевательств. — продолжил Хирата.
— Не то, чтобы я не понимал твоих чувств, но ведь всё не так просто. Даже сейчас многие люди по всему миру подвержены издевательствам. Та же ситуация произошла и с Сугимурой, о котором ты только что говорил, кто-то постоянно будет пытаться испортить жизнь остальным. Ты ведь не можешь остановить их всех, не так ли?
— Разумеется, я всё понимаю. Ведь я не вершитель правосудия. Но по крайней мере, мне бы хотелось спасти людей, находящихся рядом со мной. Как тот, кто несет грех за всё это, я обязан спасти их.
— В таком случае, как ты поступишь? Ведь ты хочешь спасти как Каруизаву, так и Манабе. Однако, это невыполнимая задача. — сказал я.
— Я знаю, что задача сама по себе противоречива, именно поэтому ты сейчас здесь.
Понятно, так он и сам замечает собственную ненормальность. В любом случае, похоже, что он не может помочь, но хочет спасти знакомых ему людей.
— Никогда не думал, что наступит день, когда я расскажу кому-то эту историю. О ней никто не знает, отчасти из-за этого я поступил сюда.
Затем, допивая газировку, он выбросил банку в мусорный бак.
— Могу ли я доверить это Хориките? — спросил он напоследок.
— Если ты пообещаешь не говорить недомолвками, то я уверен, что Хорикита обязательно решит данную проблему.
— В таком случае я действительно доверюсь вам двоим. Всё-таки это и мой идеал.
Похоже, сейчас Хирата не будет участвовать в деле Каруизавы. И, скорее всего, с этого момента, всякий раз, когда у него будут неприятности, он будет полагаться на меня. Но это также означает, что мне таки удалось обеспечить сотрудничество с Хиратой. Сегодня я обрёл сильного союзника на своей стороне.
— Хирата, поскольку у тебя достаточно много знакомых в соцсетях, я бы хотел попросить тебя об одолжении. Посмотришь? — вместе с этим вопросом, я передал ему листок бумаги.
Прочитав его, Хирата принял мою просьбу, к моему удивлению даже не изменившись на более неприятное выражение лица.
— А также, Аянокоджи-кун. С самого начала экзамена я скрывал от тебя еще кое-что. Я знаю, кто последняя «цель» среди студентов D класса… — сказал он.
