В конечном итоге, достаточно длинный день подошёл к концу. Лёжа напротив друг друга волчица Берта/Мальвина и лисичка Ириска сытно рыгали, не в силах уже стоять на ногах. Их раздувшиеся животы уже не вмещали мяса убитых каннибалов. Но, словно соревнуясь друг с другом, эти две девицы, упрямо что-то пережёвывали и жадно косились на труп эльфа, лежащий между ними.
Где-то на окраине эльфийской столицы дымила кузница. Безликие марионетки, внимательно изучали лежащее повсюду оружие и тут же пытались выстругать копию понравившихся экземпляров из древесины. Между ними сновали обритые гномы, которые тут же скупали изготовленные марионетками изделия. Правда, торговаться им приходилось с уставшей за день графиней Грин. А потому нередко ожесточённый торг перерастал в драку, по итогу которой очередной гном выпинывался из кузницы, как футбольный мячик. Но, потирая ушибленное место, бурча под нос весьма экзотические ругательства и грозя кому-то кулаком, выпнутый из кузни коротышка поднимался на ноги и вновь плёлся в сторону кузни, как мотылёк на огонёк.
Впрочем, большинство «завоевателей» эльфийской столицы, намаявшись за день, крепко спали. И потому, в пустующем тронном зале стояли всего лишь две девицы. Они стояли перед троном, на котором гордо восседала одноглазая красотка.
— Никак не могу понять, что в этой железяке особенного — призналась Блеция, поёрзав на троне. — Жёсткая и холодная. Неужели она и правда стоила всего того, что нам пришлось пережить с того момента, как мы покинули «мой дом»? На мой взгляд, гора трупов, на вершине которой недавно восседал мой муж, является куда более ярким и понятным символом власти. Като, на сколько дней нам хватит этой горы?
— Если не умерить аппетиты волков и лисиц, то через пару дней уже ничего не останется, — подала голос одна из двух девиц, стоявших перед троном. — Ваши «дети» обезумели. И самое страшное заключается в том, что Берта и Ириска принимают в этом безумии самое активное участие.
— Командиры оказались хуже своих подчинённых, — усмехнулась Блеция. — Кстати, можешь называть Берту Мальвиной. Чёрт с ней. Как бы эта волчица не ругалась на моего мужа, но от меня она не может утаить того факта, что ей нравится это имя. Да и сделанного уже не воротишь. Пусть будет Мальвиной. Что же до других моих «детей», то, как я поняла, Гербера отогнала своих арахнидов подальше от столицы, не позволив им принять участие в общем пиршестве?
— Да, — кратко подтвердила слова Блеции Като.
— Что ж, эта глупая девочка неожиданно меня удивила, — призналась Блеция насчёт Герберы. — Все трупы, которые не успеют съесть под утро, распредели между вивернами и арахнидам. У меня нет никакого желания оставлять столь дисциплинированных «детей» без награды. Что же до волков и лисиц, то постарайся, как можно быстрее, организовать их переправку обратно в «Проклятый лес». Иначе, при таких командирах, они тут всё сожрут ещё до наступления весны.
— Хорошо, — не стала возражать Като против водружённой на её плечи работы.
— Ну, а теперь, давайте перейдём к более важному вопросу, — хлопнув по подлокотнику трона ладонью, сменила тему разговора Блеция. — Като, Лия. Я уже догадываюсь о том, какие мысли блуждают сейчас в ваших глупых головёнках. Но я бы хотела услышать лично от вас ответ на очень и очень простой вопрос: «Что вы творите?!»
Смысл столь короткого вопроса был очень быстро понят двумя женщинами, стоявших перед троном. Одновременно вздрогнув, они растерянно переглянулись и опустили свои головёнки. Ни Като, ни Лия не желали озвучивать ответ. Но и сказать Блеции, что это вообще не её дело, женщинам не хватило смелости.
В конечном итоге, Блеция решила самостоятельно установить очерёдность интересующих её тем, задав дополнительные вопросы:
— Лия, ты хорошо подумала своей головой, прежде чем ложиться в постель этого мальчишки? Като ,ты всерьёз хочешь расстаться с Микихито и посоревноваться со мной за внимание моего мужа? Вам обеим не кажется, что в какой-то момент вы совершили невообразимую глупость?
— У нас ничего не было, — первой промолвила эльфийка, склонив свою голову ещё ниже. — И завтра я навсегда покину столицу. У меня нет никакого желания приносить этому мужчине несчастья, своей глупой детской любовью.
— Я пыталась, — в свою очередь пробормотала Като. — Я честно пыталась понять, простить, полюбить, привыкнуть. Я пыталась следовать всем вашим советам. Думала, что всё изменится, когда у нас появится свой собственный дом…
Так и не договорив до конца свой монолог, Като замолчала.
— А к моему мужу ты привыкла, и ты его поняла? — уточнила Блеция, специально пропуская любое упоминание о любви.
— Он уродлив, страшен, глуп и наивен. Думаю, этого более, чем достаточно для того, чтобы понять почему я никогда не полюблю его. Но в то же время я уже не представляю свою жизнь без него, — дала неожиданный ответ Като. — Он словно стал частью меня самой. Какими бы словами я не выражала свои мысли, он всегда меня внимательно выслушает. Его дурацкие шутки и поступки всегда поднимут мне настроение. И я всегда уверена в том, что он меня сможет защитить, чтобы не происходило вокруг. А ещё, я не готова променять его на Микихито.
— Так может быть, ты спутала крепкую дружбу с любовью? — задала Блеция наводящий вопрос девчушке.
— То есть, рисковать своей жизнью и совершать безумные вещи ради одного мужчины, а затем плестись в постель к другому, по вашему мнению, будет куда логичнее и правильнее, чем дружеский секс? — с неприкрытым вызовом ответила вопросом на вопрос Като.
— Я сейчас вас обеих убью, — устало пообещала Блеция, сама уже запутавшись в «железной логике» этих двух женщин.
***
Впрочем, в странных кульбитах судьбы пыталась разобраться не только Блеция. «Повелитель монстров» (он же граф Грин), в одном из кабинетов королевского дворца так же пытался понять «железной логике» Древнего лича.
— Моё видение мира здесь ни при чём, — попытался объяснить Древний лич причину, по которой он предлагает союз графу Грину. — Как и прежде, я уверен в том, что моё предназначение, контролировать жизнь. Ведь тяга к саморазрушению присуща именно живым, а не мёртвым. Уберите меня из общей истории этого мира, и вы получите огромную пустыню, в которой немногочисленные народы будут заняты только тем, что жрать друг друга.
Я предотвращаю эпидемии. Удерживаю демонов, народы орды и монстров в их родных землях. Пытаюсь сохранить хрупкий баланс культурного разнообразия. Без меня, либо высокомерные эльфы уже бы давно надели на всех рабские кандалы, либо гномы превратили этот мир в один огромный карьер, либо люди начали бы расовые чистки.
Об остальных народах, вообще говорить не приходиться. Вы уже познакомились заочно и с Ордой и с демонами. А о том, что сейчас происходит в этом городе, который завоевали монстры, я дипломатично умолчу. Но полагаю, что вы тоже слышите хруст обглоданных костей и чавкающие звуки.
— Мне рассказывали, что и нежить когда-то устроила свой собственный крестовый поход против жизни, — воспользовавшись паузой в монологе лича, как бы невзначай, припомнил граф Грин.
— Свои отступники есть у каждого народа, — не стал оспаривать данный исторический факт Древний лич. — Очень трудно, контролировать или переубедить героев, которые с рождения привыкли жить по правилам и законам своих родных миров. Однако, если бы я поддерживал всех этих отступников, а не выступал против них в союзе с живыми, то этот мир уже давно бы превратился в огромное кладбище.
— И как же, по-твоему, должен выглядеть идеальный и разнообразный мир? — не смог скрыть своего любопытства граф Грин.
— Я планирую создать огромное государство, способное контролировать основные мировые процессы. И в то же время должно остаться мужество мелких государств, ничего не представляющие из себя по отдельности, но способные заставить считаться со своим мнением, будучи в союзе друг с другом.
Таким образом, с одной стороны, сам факт существование сверхдержавы не позволит мелким государствам развязывать друг с другом войны по каким-то нелепым и абсурдным причинам. С другой стороны, наличие союза из множества мелких государств не позволит сверхдержаве почувствовать вкус авторитаризма.
В итоге, мир будет развиваться в условиях хрупкого политического баланса, который я буду оберегать на протяжении вечности.
— А чем тебя не устроило государство Первого короля-монстра? — не понял Древнего лича граф Грин.— Ведь как мне рассказывали, там сосуществовало бок о бок множество народов, которые были объедены единой властью.
— Та власть, о которой вы говорите, подавляла народы, — пояснил Древний лич. — Не давала развиваться новым идеям. И чтобы вы поняли, о чём я говорю, позвольте мне рассказать вам очень короткую историю из моего далёкого прошлого.
Когда-то, очень и очень давно, я задал одному мёртвому божеству крайне простой вопрос. «Что будет дальше, когда мы уничтожим жизнь повсюду? Каким будет наш следующий шаг?» И я не смог получить на этот вопрос вразумительный ответ.
То же самое касается и государства Первого короля-монстра. Он объединил народы. Он стал развивать технологии. Но какая при этом была поставлена финальная цель? Развитие ради развития, чтобы в конечном итоге достигнуть чего? И сколько могло просуществовать такое государство слепцов, в котором все двигаются вперёд только из-за занесённого меча над их головами?
Мой же вариант подразумевает сосуществование бок о бок десятков или даже сотен народов, каждый из которых пытается достичь своей собственной цели. А, взаимодействуя друг с другом, эти народы неизбежно будут генерировать новые идеи. Главное, нужно пристально следить за тем, чтобы все эти народы не передрались. И именно в этом я вижу смысл существовании нежити. Мы идеально подходим на роль беспристрастных арбитров. Только мы, словно безликие тени, способны контролировать каждого индивида с момента его рождения и до самой смерти, при этом никак не ограничивая полёт его фантазий и идей.
— А какая роль в твоём плане отводится монстрам?— задал свой следующий вопрос граф Грин.
— Они как саранча, которая пожирает всё на своём пути, — дал предельно честный ответ Древний лич. — Ведь речь идёт о существах с идеальной приспособляемостью к любым условиям. А потому они обречены на доминирование повсюду. Ни о каком балансе тут даже речи не может идти. И даже самый жёсткий контроль за популяцией этих прожорливых тварей, здесь обречён на провал. Но самое главное, я не вижу какой-то конкретной цели в жизни этой саранчи. Может быть, вы сможете меня просветить? Я всегда готов выслушать новые идеи, которые дадут мне очередной стимул к жизни.
