Кто из женщин был прав в происходящем сейчас споре? Блеция, которая, упрямо вела своих «детей» на войну? Или же Джейн, предлагающая отступить и надеяться на то, что в дальнейшем всё будет хорошо?
Наверное, этот вопрос можно было бы отнести к категории «вечных». При условии, что могущественное божество никогда не потеряет интереса к Блеции и продолжит защищать её и дальше. А Древний лич забудет о своей холодной ненависти к древним гигантам и махнёт рукой на «Проклятый лес». Да и юный император людей откажется от своей идеи мирового господства и займётся строительством «египетской пирамиды» в свою честь.
Ещё надо не забывать о странном лесном духе, которого эльфы называют «Покровительницей». Кто-то всерьёз полагает, что эта зеленоглазая девушка не обвиняет в гибели своего отца и родного мира Блецию и «Повелителя монстров»? Или кто-то считает, что эта «упрямица» всё забудет и простит, как только Блеция уйдёт из её страны?
Вообще-то, если предположить именно такой вариант развития дальнейших событий, то это был бы почти счастливый финал сказки. Правда, у многих такой «финал» вызвал бы лишь кривую ухмылку да желание покрутить пальцем у виска.
Но, с другой стороны, о Древнем личе, могущественном божестве, и об амбициозном императоре, было известно лишь Блеции. А Джейн, была всего лишь обычным человеком. И, как и любой обычный человек, эта женщина смотрела на происходящие вокруг неё вещи со своей низенькой колокольни. У неё просто не было никакой возможности увидеть всю картину целиком.
Впрочем, возражать Блеции всерьёз, Джейн откровенно побоялась. И едва она почувствовала, как Блеция приходит в ярость, тут же замолчала.
Что же до «детей», то они даже и не пытались спорить с новым «главой семьи». Правда, они были вольны молча уйти. Но, как и сказала Блеция, идти этим «монстрам» было особо некуда. Разве что Одуванчик мог попытаться вернуться в своё родное орочье племя вместе с Лино (о чём он тихо и предложил своей «невесте»). Но девушка лишь отмахнулась от этого болвана.
Мусоля в своих руках нераспечатанное письмо, которое ей отдала Като, эта девушка задумчиво смотрела на полумёртвого «Повелителя монстров» и судорожно вздрагивающую Азарину. Лино, которая искренне ненавидела своего родного отца и брата, никак не могла понять, почему она опечалена состоянием человека, который был ей «никем». Мало того, этот человек открыто продолжал презирать её, пусть и смирился с её присутствием в «семье».
«Вполне возможно, что это письмо написала твоя мать, — вдруг услышала она женский голос в своей голове, который прервал ход её рассуждений. — Ты разве не хочешь прочесть её прощальные слова?»
— Наверняка, она советует мне не возвращаться домой и желает мне счастья, где бы я сейчас не была, — тихо прошептала встрепенувшаяся девушка, взглянув на Блецию и осмелившись задать ей встречный вопрос. — Вы, действительно, собираетесь продолжить войну с эльфами?
Некоторое время женщина молчала, а затем предоставила девушке своеобразный выбор:
«Как ты думаешь, что сделают с племенем орков, которое признало моего мужа своим вождём? А как скоро «придут» лично за тобой? Впрочем, если ты считаешь, что твой будущий муж способен самостоятельно воссоздать могущественную орду и защитить тебя и твоих детей от нападок церкви, то продолжать поход моего мужа станет на одну причину меньше. А ты можешь уйти прямо сейчас».
Выбор Лино сделала моментально. Ей лишь хватило косого взгляда на своего туповатого силача. И трезво оценив его лидерские таланты, девушка даже весело усмехнулась, представив его в роли вождя.
«Мой муж хотел создать сильное государство, которое бы стало домом для всех вас, — подвела итог этой беседы Блеция, говоря о «Повелителе монстров». — И у меня нет иного выбора, кроме как продолжать двигаться вперёд. Но пока мы отдыхаем перед новым рывком, прочти лучше письмо, вместо того, чтобы просто выбросить его».
Считая, что этот разговор завершён, Лино распечатала письмо, которое, действительно, было написано её матерью. И в этом письме, действительно, не было слов: «вернись» или «мы ждём твоего возвращения».
***
Совсем другой текст был написан в письме, которое читал Микихито. В своей семье он был единственным сыном, с которого буквально сдували пылинки. И давно уже забытое желание вернуться обратно в Японию, разгорелось в парне с новой силой. Но почти тут же он скосил свой взгляд на когти маленькой красноглазой девчушки, которая задремала на его плече. И грустно улыбнувшись своим мыслям, он вновь запечатал письмо в целлофан и крепко обнял прижавшегося к нему «маленького монстра».
***
А в иллюзорном мире, мальчишка, по имени Такахиро, дошёл таки до королевского дворца, в к котором его вполне радушно встретил Его Величество Татсуя. Мало того, Татсуя соизволил подняться с трона и лично похлопать по плечу своего гостя. А ещё он предложил пацану присоединиться к праздничному ужину. И за этим общим праздничным столом Такахиро увидел всех «покойников», которые в этом мире были живы и здоровы. То есть; самого Татсую, клирика Ватанабе, белобрысого Сакагами (у ног которого лежала двуглавая волчица) и ещё несколько парней, имена которых мальчишка не спрашивал, когда их убивали в реальности.
За этим же столом сидел и Микихито.
Только в этом иллюзорном мире Микихито всё ещё был близоруким и продолжал щуриться даже в очках. А ещё, он и в этом мире, был самым близким другом для Такахиро.
***
О своей собственной судьбе в этом мире и о дружбе с Микихито, мальчишка узнал из рассказа Сирран, который был поведан женщиной ещё по дороге в столицу «ушастого королевства».
Из этого рассказа следовало, что Такахиро вместе со своим старым другом Микихитой, присоединился к отряду Татсуи, ещё живя в Северном форте. А к самому этому форту Такахиро вышел сам, вместе со всеми своими монстрами.
Вместе же с Микихитой, он прошёл «обряд посвящения». Иными словами они трахали «леди Лино» всю ночь.
— Видимо, долго кончить не могли, — пробурчал Такахиро, который всё ещё не мог поверить в то, что даже в теории, он как-то смог докатиться до такой хреновой жизни.
— Несколько раз и во все дыры, — осмелилась вякнуть Лино, прежде чем получить от Лили подзатыльник.
— Значит, получается, что моё «падение» началось с ночи, которую я провёл со шлюхой «общего пользования»? — задал уточняющий вопрос мальчишка, решив обвинить во всех своих бедах именно Лино.
Вместо ответа, Сирран продолжила свой рассказ нейтральным тоном:
— А потом ты вломился ко мне в комнату и заявил, что стал мужчиной.
— И в чём же был смысл этого поступка? — не понял этой фразы Такахиро. — Только не говори мне сейчас о том, что мне хватило сил и смелости тебя изнасиловать.
— За руки меня держала Гербера, за ноги Лили, у дверей стоял лично Татсуя, — закончила свой рассказ Сирран, ни слова не сказав о своём изнасиловании. Тем самым, выполним просьбу пацана.
И пока у парня медленно отвисала челюсть, Лили поспешила рассказать подробности того дня:
— Я посчитала, что вы будете счастливы с этой женщиной.
— То есть, я просил тебя о помощи в изнасиловании? — не понял объяснения Лили мальчишка.
— Вначале я хотела от вас просто уйти, — поправила мальчишку Лили. — Сирран не раз намекала на то, что не согласна вас с кем-то делить. Но вы не хотели, чтобы я уходила, и уверяли меня в том, что не проживёте и дня без меня. А потому, я и оттащила вас к Сирран.
— В смысле, «оттащила»?
— Мой долг заключается в том, чтобы сделать вас счастливым. Даже если для этого мне придётся тащить вас волоком к вашей будущей жене, — холодно отчеканила Лили, абсолютно не видя своей вины в произошедшем. — А дабы вы не сильно сопротивлялись и у вас не пропало желание, я попросила помощи у вашего нового командира, графа Татсуи.
— Если тебя это утешит, то потом ты пришёл ко мне извиняться, — закончила свой рассказ Сирран. — Объяснял, что по-другому было поступить нельзя. И долго плакал у меня на коленях,
— То есть, я плыл по течению, — сделал свой вывод Такахиро. — Самым наилучшим вариантом тогда, было моё присоединение к отряду «героя». Ведь со своими монстрами мне не было места среди обычных людей. Да и священники на меня всегда косо косились. Но «герой» набирал в свой отряд самых сильных. Поэтому мне пришлось идти к Татсуе. И если бы я тогда отказался трахаться с Лино и насиловать тебя, меня бы тут же выгнали и из его отряда. Ведь в отряде Татсуи нет прыщавых девственников. Есть только настоящие «мужики». Получается, что я делал лишь то, что в данный момент от меня требовали обстоятельства.
— Удобное оправдание, — хмыкнула Сирран.
— Но как я вообще познакомился с тобой? — задал следующий вопрос Такахиро, отлично помня о том, что в реальном мире, его первая встреча с Сирран произошла в «Проклятом лесу». И именно эта женщина сопроводила его до Северного форта.
— В форте я сама к тебе подошла, — тихо пробормотала эльфийка. — И я даже не знаю, зачем я тогда так поступила.
***
В общем, как было сказано ранее, этот разговор с Сирран произошёл ещё по дороге в эльфийскую столицу. Из него выходило, что где-то между встречей с Герберой и появлением перед стенами Северного форта, «Повелитель монстров» начал просто плыть по течению, доверив свою судьбу своим питомцам.
Лили, получившая власть над «семьёй», сама сумела подавить в себе личность Михо, и, перестав домогаться пацана, начала всецело распоряжаться его судьбой.
Сам же мальчишка не тренировался под строгим надзором Блеции, и он никогда не испытывал ненависти к этой женщине, подсознательно желая стать сильнее неё и независимым от неё. Поэтому-то и его сила никак не увеличилась.
И неоткуда было взяться способности перенимать силы у своих монстров. Ведь вместо огня, который в реальном мире был способен поджечь небеса, в этой иллюзии в мальчишке едва-едва тлели угольки. По этой же причине, не увеличились силы и у самих монстров. И если с Сирран, Гербера и Лили ещё смогли как-то справиться, то Татсуя был для «семьи монстров» непобедимым исполином.
Мало того, именно Татсуя и защищал всю эту «семью» от нападок церкви. Так что в этой иллюзии, мальчишка должен был ещё и с благодарностью кланяться Татсуе в ноги.
Что же до Сирран, то в этом иллюзорном мире мальчишка не видел никаких причин сражаться за «Проклятый лес». Ведь никто на сторону монстров его не переманивал своими «задушевными беседами» и «истериками». А значит, эльфийка изначально не была для него врагом.
С Като всё оказалось ещё проще. В реальном мире, именно Блеция изменила характер девчушки, позволив ей не просто говорить с Микихито на равных, но даже и довлеть над парнем. В этом же иллюзорном мире, Като так и осталась девчушкой без сверхспособности, которая боится мужчин. Мало того, в реальности, именно Блеция успокаивала Като, когда та ссорилась с Микихито. А сам же Микихито, во время своих ссор с Като, напивался со всесильным «Повелителем монстров» и, считая его своим старшим товарищем, прислушивался к советам парня.
Но в этой иллюзии «Повелитель монстров» был безвольным слабаком, который боялся вылезти из под юбки Лили. Так кому же нужны были его советы?
***
И сейчас, подслеповатый Микихито, сидящий за праздничным столом, сдержанно поприветствовал своего «младшего» товарища кивком головы и покровительственным жестом велел ему сесть напротив.
— А что мы празднуем? — поинтересовался мальчишка, безропотно садясь на указанный ему стул и завязывая разговор с Микихито.
— Татсуя наконец-то трахнет сегодня Сирран. По этому поводу он и устроил праздник, — будничным тоном ответил Микихито. — Как тебе Като?
— Если честно, — задумчиво промолвил мальчишка, пытаясь подобрать нужные слова и одновременно переварить в своей голове повод для праздника, — то я никакой радости не испытал. Почему ты вообще с ней это делаешь?
— А зачем тебе это знать? — всё тем же будничным тоном пожал плечами Микихито. — Допустим, мне доставляет радость смотреть на то, как она страдает. К тому же, я пока не заставляю её трахаться с животными.
— С кем?! — не понял Микихито «Повелитель монстров».
— Есть у меня такая идея, — неохотно признался Микихито. — К мужикам Като может постепенно привыкнуть, как, в своё время, к ним привыкла Лино. Так что, для этой суки вскоре нужно будет подобрать что-нибудь новенькое. Начну, конечно же, с орков, но потом будут и обычные животные. И не волнуйся ты так, я обязательно приглашу тебя посмотреть на этот «процесс».
— Угу, — поджав губы, неопределённо высказался насчёт закидонов Микихито «Повелитель монстров», при этом заметно побагровев от гнева. — Дай-ка я угадаю сейчас о причинах, из-за которых ты всё это творишь. Наверняка, ты всё ещё считаешь, что «жизнь предельно проста»?
— И достаточно коротка, чтобы тратить её на выяснение отношений, — улыбнулся своему старому другу Микихито. — Так что, вместо того, чтобы тратить время на всякие «примирения», я предпочитаю получать удовольствие от своей мести. Жаль, что тебе не понравилась моя «жена». Получил бы удовольствие вместе со мной.
— А почему она вообще твоя «жена», а не рабыня или наложница? — задал свой финальный вопрос «Повелитель монстров».
— Да потому что мне показалось забавным вначале вновь влюбить её в себя, жениться, а потом, в первую брачную ночь, распахнуть дверь своей спальни и впустить Татсую, вместе со всей его командой.
— Какой же ты коварный, — неожиданно весело рассмеялся «Повелитель монстров». — Тогда давай выпьем за то, что сегодня мою жену трахнет всё тот же Татсуя. Кстати, я не вижу тут одного убойного пойла, которое пьют орки и огры. Оно офигенно горит… в горле.
***
Маленький, едва заметный, огонёк вспыхнул в одном из капилляров полумёртвого «Повелителя монстров». И Азарина, медленно втянулась в тело своего «хозяина».
