Прошло много времени.
Понятия не имею.
В глубине души я помню, как несколько раз видела восходящее солнце.
Но эти воспоминания такие размытые, что я не могу сказать, правда они или нет.
Напротив, мои воспоминания о нем всплывают и обрушиваются все больше и больше.
Поход в детский дом, совместная работа, совместное сражение с церковью, отправка в восточный регион…
Так много, так много. Наши воспоминания.
Каждый раз, когда я вспоминала их, печаль снова охватывала меня. Слезы текли безостановочно.
Чувство, что прошло так мало времени, но в также так много времени… или, возможно, что-то еще.
Неважно чем, на этом пути я разделила с ним очень много моментов.
Все они были прекрасными, нежными моментами.
«Просто оставайся тем, кто ты есть, и продолжай двигаться вперед. Я защищу тебя от всех. Итак, миледи, пожалуйста, предоставьте себя мне.»
Внезапно я вспомнила, что он сказал мне в восточном городе.
«Ты — лжец. Ненавижу тебя…»
Не могла не высмеивать мой собственный шепот.
Кто на самом деле осуждет его?
«Это ложь. Я тебя люблю.»
Плачущее, дрожащее признание, тяжело пронизывающее мою грудь.
Ничего не имело значения.
Неважно, сколько боли я испытывала, мир продолжал вращаться.
Оставив его позади.
Мы действительно были незначительными.
В чем смысл таких ничтожных существ, работающих упорно, чтобы выжить?
Слезы, которые, как я думала, высохли навсегда, снова начали течь.
Внезапно встав, я неуверенно пошла к балкону.
Где мы так часто говорили в прошлом.
Что я думала о моей семье, о будущем моей территории. Во всем этом не было ничего нового.
Поскольку это был балкон моего кабинета, он немного отличался от балкона моей комнаты. В любом случае, я не заметила этого.
На улице солнечный свет был пронзительным. Щурясь, я подняла руку над лбом.
Мои глаза были мокрыми от слез и заболели от солнечного света.
— Миледи!
Внезапно я услышала детский голос.
Даже мои уши работали неправильно? Хотя я и издевалась над собой, голос казался слишком реальным, чтобы его игнорировать. Поэтому я перевела взгляд на сад внизу.
А потом я увидела Мину и детей из детского дома.
Хотя они были такими маленькими, что я едва могла разглядеть их, силуэты были мне хорошо знакомы.
Но почему они были здесь …?
Единственный вопрос появился в моей голове.
«Они беспокоятся обо мне?»
Никто не ответил на мое бормотание, но я все равно нашла ответ.
— Леди Айрис! Надеюсь, вам скоро станет лучше!
Я слышала их крики издалека.
Похоже, Мина ругала ребенка, который кричал. Их голос внезапно прекратился.
Глядя на Мину, ее руки на бедрах с явным гневом, я не могла удержаться от смеха.
«Я все еще могу смеяться…»
Я была в шоке от себя.
Так много боли, так много страданий, так много печали.
Ненавижу Королевство Товаэр, мое собственное королевство, все.
И все же я была здесь, громко смеясь.
Тепло пронзило мою грудь.
«Вы важный человек, поддерживающий эту страну. Конечно, я тоже. Но это не значит, что мы больше никогда не встретимся. Даже если мы выбираем разные пути, мы все равно работаем в одном направлении. Поэтому я готова отправиться на край света и сделать все возможное.».
Слова из прошлого появились в моей голове.
Я начала задавать себе вопросы.
Потеряла все… это правда?
Больше нет причин жить… это правда?
Я естественно сказала «нет» на эти вопросы.
И в этот момент я почувствовала, как кокон, отделяющий меня от мира, сломался.
Какова бы ни была причина моего существования, не имеет значения.
Результаты моей тяжелой работы были прямо передо мной.
Мина и другие люди, которые жили на этой земле. Защищать их и строить будущее.
Я, которая стремилась достичь поставленных целей, все, кто следовал за мной, и существование этих детей… отрицание себя отрицало все это.
То, что я потеряла, было огромным.
Моя душевная боль не изменилась.
Но я не все потеряла.
У меня было направление для движения. Жизнь и средства к существованию бесчисленных людей были связаны со мной.
И они двигались вперед, поддерживая меня на этом пути.
— Извини, что побеспокоила тебя, Айрис.
Когда я вернулась с балкона, моя мама вошла в комнату.
— Ах, похоже, ты уже чувствуешь себя лучше.
Сказала она с теплой улыбкой.
— Да. Извини за беспокойство.
— Не беспокойся об этом. Потеря самообладания до такой степени, ты действительно любила его, не так ли?
В тот момент, когда моя мать указала на это, кровь прилила к лицу, но я быстро поправилась.
— Да, это правда. Мама, я действительно идиотка.
— Почему это?
— Я не знала, насколько он важен для меня, пока я не потеряла его. Душераздирающе важно.
Мои эмоции прошли точку безумия.
То, что я держала в своем сердце, было решительной любовью.
Выражение моей матери стало серьезным, когда она слушала, что я сказала.
— Мы уже попрощались друг с другом один раз. Но мои чувства не исчезли. Я просто подумала, что даже если бы мы шли разными путями, я все равно была бы счастлива, если бы он был здесь.
— А это не любовь?
Я наклонила голову в искреннем замешательстве.
— Даже если он идет в другом направлении от тебя, ты все равно доверяешь ему и скучаешь по нему. Вот как мило его существование. Я права?
Слова моей матери заставили меня беспомощно улыбнуться.
— Да. Я его люблю.
Невозможность сказать ему — трагична.
Я уверена, что буду сожалеть об этом всегда.
— Но есть и другие вещи, которые я люблю.
Теперь настала очередь моей матери наклонить голову в любопытстве.
— Такие как?
— Эта земля. Люди, которые живут здесь. Уже знаю боль утраты, и все же я все еще здесь, плачу, погруженная в грусть, рассматривая другое что мне дорого, как ничто. И все же, если бы я потеряла эту землю, то очень пожалела бы, что пренебрегала ею.
Сравнивая… оба были незаменимы.
Независимо от того, кого или что я потеряла, это была потеря части моего мира.
— Кроме того, для меня, чтобы продолжать идти вперед с ними, я не могу позволить себе сделать это. Пренебрегать моими людьми. Я хочу быть тем, за кого им не стыдно.
— Как замечательно.
Моя мама сказала вдруг.
— Ты впечатляшь сейчас. Айрис, я планировала хорошеноко тебя отругать, если ты все еще продолжаешь пренебрегать тем, что тебе дороже всего, и плакать весь день.
Мои волосы встали дыбом из-за ее устрашающих слов.
Ее сила сейчас заставляла меня дрожать в предвкушении.
— Но, похоже, я беспокоилась зря. Ты знаешь, что ценишь больше всего, и кто ценит тебя больше всего.
— Спасибо.
— С этого момента, я уверена, ты будешь не раз думать об этом и грустить. Но, пожалуйста, помни: хотя важно иметь время для боли и горя, ты не можешь стать их рабом. В конце концов, ты все еще жива.
Она взяла мои руки в свои.
— Я ведь рассказала тебе, как моя мать погибла в руках бандитов, верно?
Я тяжело кивнула.
Я не могла забыть. Моя мама, которая слушала мои неприятности, когда я волновалась.
Я не могла забыть разговор, который подтолкнул меня к действию.
— Потеряв маму, я стала рабом скорби. Я не могла видеть будущее. Чтобы убить этих бандитов, я тренировалась день за днем. Только думая о том, что я потеряла, я забыла, что было важно для меня в то время. В конце концов, я вызывала у людей, которые заботились обо мне, бесконечные заботы. «В конце концов, ты все еще жива!» — сказал мне мой брат.
Моя мать хотела сказать мне именно то, что ей сказали другие.
— Это была не только я. Я не была единственной, кто тонул в моих собственных страданиях, и все же я была достаточно эгоистична, чтобы думать, что я была самым несчастным человеком в мире. Но это была просто гордость.
— …Мама.
— Горе от потери чего-т, кого-то, что-кого не возможно вернуть, неизбежно. Но нельзя позволить ему поглотить тебя и пренебрегать окружением или уйти в прошлое, чтобы спрятаться от настоящего. Таким образом, даже мертвые не смогут уйти с миром. Если это приведет к тому, что снова потеряешь кого-то дорогого, в конечном итоге еще большее сожаление придет. «Если бы только я так сделал»: из-за знания боли утраты, страдания будут еще больше. Прощания неизбежны. В этом мире мы можем проводить вместе немного времени. Но именно поэтому мы скучаем друг по другу. Важно то, что ты делаешь, о чем ты не жалеешь в свое ограниченное время. И, как ты сказала, потому что здесь есть люди, которые важны для тебя, не поступай так, чтобы им было стыдно.
Переваривая слова моей матери, я вырезала их в своем сердце.
— Спасибо мама.
В тот момент, когда я сказала это, моя мама слегка обняла меня.
— Ты очень много работала, Айрис. В самом деле. Я впечатлена. Ты нашла то, что важно для тебя.
— Ах!
Это тепло, эти слова.
Я не могла не зареветь снова.
