Рука Шао Бая, которая сейчас поглаживала перья Чжу Яо, замерла, нежность на его лице слегка уменьшилась.
— Шао Бай, ты должен знать, Маленький Шестой, этот ребенок...
— Это не мое дело, — Шао Бай внезапно прервал ее на полуслове, он бросил короткий взгляд на Сянь Юй. — Вернется он или нет, полностью зависит от решения Патриарха.
— ... — Сянь Юй потеряла дар речи, выражение ее лица несколько раз менялось, и лишь долгое время спустя она рассмеялась. — Маленькая Семерка уже давно вернулась домой, но до сих пор не увиделась со своим шестым старшим братом. Ты действительно не позволишь ей встретиться с ним?
Шао Бай нахмурился, на его лице явно было написано неодобрение. Выбирая фрукты, он скармливал их Чжу Яо по одному. Он не ответил, но как будто выражал свой молчаливый отказ. Казалось, что слово "угнетающий" витало в воздухе.
Чжу Яо молча глотала фрукты, пока вся ее голова была покрыта холодным потом. "Эй, если вы ссоритесь, нет никакой нужды втягивать в это меня, верно? Если ты продолжишь кормить меня в том же духе, я попросту лопну!"
"Кроме того, кто, черт возьми, этот Маленький Шестой? Ему удалось по-настоящему разозлить добродушного Шао Бая. Какой талант!"
Прошло много времени, но Сянь Юй так и не получила ответа, постепенно она начала выглядеть немного разочарованной. Спустя какое-то время она вздохнула:
— Забудь об этом, тогда пусть Маленькая Семерка взглянет на своего восьмого младшего брата, он уже здесь.
На этот раз Шао Бай ей не отказал.
Мгновение спустя в дверь вошел высокий мускулистый мужчина. На руках у него был ребенок лет трех-четырех; еще на ходу он от всей души улыбнулся и поприветствовал.
— Привет, Маленькая Семерка.
"Привет, Маленький Третий!" — Чжу Яо повернулась к человеку, который, как говорили, был ее третьим старшим братом, и снова взмахнула крыльями. К сожалению, она могла сказать только:
— Чи!
— Мать, второй старший брат, — Маленький Третий кивнул этим двоим и положил ребенка, которого держал на руках, рядом с Чжу Яо. — Эй, Маленькая Семерка, это твой восьмой младший брат.
Только тогда Чжу Яо присмотрелась к нему повнимательней. Он тоже был мальчиком, и его круглое маленькое лицо выглядело очень мило. В данный момент он выглядел совершенно серьезным, и даже после того, как его положили на кровать, не сказал ни слова. Он просто окинул Чжу Яо, которая все еще была в птичьей форме, серьезным взглядом.
Родительские отношения в клане Феникс определялись первым человеком, которого они видели после реинкарнации. Всякий раз, когда Феникс возрождался, все члены клана чувствовали это, что делало отношения в клане чрезвычайно сложными, и, как правило, у большинства из них было больше одного ребенка. Только семья Патриарха состояла из девяти человек.
Ребенок, находившийся перед ее глазами, должно быть, самый молодой Феникс.
После того как Маленький Третий его положил, у него, похоже, имелись какие-то дела, которые нужно было обсудить с Шао Баем и Сянь Юй. Сказав пару слов им обоим, они вышли наружу. В доме остались только Чжу Яо и человек, который, как они утверждали, был ее восьмым младшим братом, смотревшие друг на друга.
Через некоторое время этот ребенок холодно фыркнул:
— Тч.
— ... — ее презирали, верно?
— Ты мне не нравишься! — мелкий сопляк, глядя на нее, закатил глаза.
"Думаешь, умение закатывать глаза такое невероятное? Я даже знаю, как изобразить косоглазие!" Она собрала оба своих зрачка в центре и уставилась на него.
Личико мелкого сопляка нахмурилось, и он начал презирать ее еще больше.
— Ты уродливая!
— ... — клинок вонзился ей в грудь.
— У тебя даже нет хвоста.
— ... — "Э-э, он еще просто не вырос".
— И ты на самом деле смеешь бегать с этими голыми ягодицами.
— ... — где он видел, чтобы она бегала? Она явно подавила в себе всякое желание делать это.
— Я не хочу играть с тобой, — он оценил ее взгляд, а затем добавил: — У тебя голая задница!
Чжу Яо просто почувствовала, как еще несколько клинков проникают прямиком в ее сердце. Как и ожидалось, больше всего она ненавидела маленьких детей. Каждый из них относился к тому типу людей, которые ничему не учатся без хорошей порки.
— Почему ты ничего не говоришь? — увидев, что она не отвечает, мелкий сопляк взбесился.
— ... — сначала нужно обрести способность разговаривать, мелкий сопляк.
— Ты знаешь, что слишком уродлива, поэтому не смеешь говорить?
— ...
— Мм, если ты осознаешь собственное уродство, тебя еще можно спасти!
"Черт, ты меня заставил".
Чжу Яо пришла в ярость. Ее коготь потянулся к лежавшей сбоку сумке, схватил горсть семечек золотой дыни и разбросал их вокруг кровати.
Глаза мелкого сопляка мгновенно расширились, когда он испустил взволнованное "Чи!" А в следующий миг превратился в золотого феникса размером со стол, спустился с кровати и принялся клевать дынные семечки.
Чжу Яо холодно улыбнулась. Идиот, которого можно заткнуть горсткой дынных семечек, как он посмел презирать ее?
Минуточку!
С чего это она вообще затеяла спор с мелким сопляком?
Куда делись ее логика и здравый смысл взрослого человека?
Чжу Яо обхватила свою голову крыльями и погрузилась в состояние глубокого самобичевания...
Глядя на маленького феникса, который уже почти подчистил все дынные семечки на полу, она не смогла удержаться и будто случайно схватила еще горсть. "Ах, есть ли здесь кто-нибудь, кто мог бы остановить мой злобный коготь?"
В итоге, когда вернулись три взрослых феникса, они увидели сцену "хороших отношений старшей сестры и младшего брата". Один из них спокойно сидел на кровати, раскидывая дынные семечки, а другой взволнованно собирал их с пола.
С того дня Маленький Восьмой больше ее не навещал. Внушающего благоговейный трепет Бога Феникса кормили как курицу. Чжу Яо задавалась вопросом, когда он придет в себя, не останется ли это какой-нибудь темной историей из его детства? Однако Шао Бай не винил ее, а просто улыбнулся с лицом, наполненным теплом, и приготовил еще два мешка с дынными семечками.
"Мм, как и следовало ожидать от хорошего брата, отличная работа".
Перья на ее хвосте так и не выросли, да и тело совсем не росло. Она начинала чувствовать, что она не Феникс, а скорее близкий родственник Феникса... курица. Каждый раз, когда она видела свою обнаженную спину, ее обуревала глубокая грусть. До сих пор это ее не особенно волновало. Но после того, как Маленький Восьмой так ее обозвал, она больше не смела выходить из дома с голыми ягодицами. Иначе она почувствовала бы, что ей действительно не хватает морали.
Со временем она начала думать о своем мастере. Если мыслить логически, он точно не мог отбросить ее в сторону и решить больше не заботиться о ней. Но прошло столько времени, а даже его тени невозможно было увидеть. На самом деле с тех пор, как она увидела это огромное дерево, у нее появились смутные подозрения, что это место не было Божественным Царством. Так что причина, по которой ее мастер все еще не нашел ее, заключалась, скорее всего, в том, что он не мог добраться до этого места. Они просто оказались в разных мирах.
Чжу Яо была слегка опечалена. Это был еще один раз, после времени вознесения ее мастера, когда их разделяли границы разных миров. И в этот раз она, скорее всего, не сможет связаться с ним.
Впервые Чжу Яо понятия не имела, где скрывается нынешний баг, и это вызывало у нее желание начать забастовку.
Даже у Мирового Духа могли быть каникулы, почему у нее не было времени, чтобы как следует заняться любовью, ублюдок!
Дни, проведенные без ее мастера, тянулись до крайности медленно.
