Матари, вернувшаяся из подземного лабиринта, пришла в гильдию воинов, чтобы обменять дневную добычу на деньги. Чтобы жить, нужны деньги. И самый эффективный способ заработать деньги на этом городе: убивать демонов. Вот почему Матари заперлась в лабиринте в течение последнего месяца.
— Вот, пожалуйста.
— О-о, сегодня довольно много… … Ты опять ходила в одиночку?
— Да. Потому что мои партнеры: это герой-сан и Эдель-сан. Есть какие-то проблемы?
— Аж целая куча проблем, балбесина! Если ты продолжишь так драться…
— Извините, Роб-сан, будьте добры, обменяйте их на деньги. Я устала, поэтому я хочу вернуться домой и отдохнуть.
Когда Матари сильно настояла, Роб, хотя и неохотно, но всё же взял добычу; он позвал оценщика и, передав добычу, глубоко вздохнул.
— … … С ней до сих пор не всё хорошо?
— … … Да. Она так и не пришла в себя. Но иногда она издаёт очень ужасные стоны; стоны, которые просто невыносимо слушать, как будто её пытают. И когда мы думаем, что это прекратилось, она снова засыпает… … Сейчас с ней Эдель-сан.
— Понятно. Тогда я также навещу её в ближайшее время. Она — наша главная добытчица, так что я надеюсь, она сможет в скором времени вернуться. Я уже давненько не слышал её острый язычок, из-за чего у меня нет никакой мотивации, скукотища.
— Спасибо, Роб-сан.
Прошёл месяц с тех пор, как герой потеряла сознание в той заброшенной таверне. Несмотря на то, что её сразу же принесли в гильдию священников, чтобы провести исцеление от знакомого Клэмпа, ничто не могло помочь потому, что, так сказать, ей не требовалось никакого лечения. На теле героя не было ни единой травмы. Без следа шрамов, вполне здоровое тело. По словам Клэмпа, герой не могла прийти в сознание, и проблема заключалась в её духе и её сердце. В этом случае исцеление не играло никакой роли; Клэмп сказал, что ему жаль, и что лучше всего сохранять спокойствие и ждать, пока «время» вылечит её. Когда Матари спросила: «Сколько времени это займёт?», ответ был: «Может, завтра, может, через неделю, а может и вовсе через год. Только эта девушка знает точное время». Поэтому Матари решила подождать. Что неделя, что год, — ей без разницы. Ведь она обязана герою за то, что она спасла её жизнь. Должно быть колдовство, которое герой использовала в то время, было утраченной техникой воскрешения. Оно было знакомо Матари — у неё несомненно имелись воспоминания, всплывавшие из того тёмного мира. И, прежде всего, герой — её важный товарищ. Матари поклялась, что никогда не бросит своего товарища. Поэтому, чтобы стать сильнее и в то же время заработать деньги, она отказалась оставаться с Эдель, и в одиночку начала бросать вызов лабиринту. Она подумала, что если она хочет лучше развить в себе черты воина-берсерка, то в одиночку столкнуться со смертельно опасной ситуацией будет самым быстрым способом. И она попала в яблочко. Когда её доводили до порога смерти, у неё получалось овладевать состоянием «берсерка», сохраняя при этом хладнокровие. После того как она выяснила это, всё, что осталось сделать, это практиковаться в этом. Она проводила дни, в одиночку бросая вызовы группам демонов, в то время как всё её тело было изранено, а тела демонов сваливались в кучу. Заработанные деньги также пропорционально увеличились. Она не трогала ни одной монеты, сэкономленные героем. К огромному количеству денег, которые она получила за победы над награждаемыми надо было относиться с осторожностью. В конце концов, хоть это и были всего лишь деньги, но Матари не хотела терять эту связь. Только по этой единственной причине.
— … … Матари, я собирался спросить у тебя когда-нибудь, но что за чертовщина случилась в тот день? Спустя несколько часов после того, как вы изменились в лице и ушли, со склада и таверны что находились в трущобах поднялись языки пламени; а затем она оказалась в таком состоянии. Не думаю, что между этими двумя вещами нет никакой связи.
Роб бросил серьёзный взгляд, но Матари не отвернулась и выдержала его.
— Скажи мне, что же произошло в том месте в тот день? … … Неужели, Эксел, он там тоже был?
— Его там не было, Роб-сан.
Матари улыбнулась.
— Там не было ни одного человека.
Покинув гильдию воинов, Матари купила много еды и разные товары в киоске на бульваре, а затем вернулся в павильон «Гокуракутей». Она помахала рукой боссу из таверны и Римонси, которые выглядели обеспокоенно и поднялась по лестнице. Открыв дверь своего номера, в её поле зрения появилась фигура Сирки, сидящей без всякого выражения. Матари решила защитить Сирку, которая потеряла принадлежащее себе место и друзей. Этот город недостаточно милосерден, чтобы позволить раненой и измученной девочке жить в одиночку. Она солжёт если скажет, что в её сердце нет сочувствия к ней. Но Матари подумала, что было бы замечательно исполнить последнее желание Ятума. Потому что они были друзьями. На словах это могло показаться клишировано, но Матари не хотела забывать эту связь.
— Я дома, Сирка-тян. Вот, сувенирчик.
— … … … … Спасибо, сестрица.
Сирка с бледным выражением взяла подаренные ей сладости. Погладив Сирку по голове, ей показалось, что она походила на куклу. Когда она привела её к себе домой, сначала она была в растерянном состоянии, но теперь она, кажется, немного успокоилась и могла говорить, и к ней также вернулся аппетит. Иногда она вспоминала о своих друзьях, плача в одиночестве. Как там говорил Клэмп, когда-нибудь «время» вылечит. Матари не совсем понимала. По словам Сирки, изначально она была родом из знатной семьи, но позже она и её мать были изгнаны из дома. Говорят, что хозяин дома, услышав слухи про её мать, которая была наложницей, заподозрил её в неверности, и в гневе выгнала её из дома. Вскоре после переезда в этот город её мать умерла от болезни, оставив Сирку на произвол судьбы. И именно в то время Колон протянул ей руку помощи. Это обычная история в этом гнилом городе. Герой как-то раз уже говорила, что этот городе был похож на кусок дерьма, и Матари казалось, что это действительно так. Но даже так, это всё же был родной город Матари.
— Если что-нибудь случится, просто скажи мне. Тебе не нужно любезничать с друзьями, ладно?
— … … … … Н-н.
Убрав руку с головы Сирки, Матари зашла в спальню. В постели лежала герой с закрытыми глазами и Эдель с немного усталым выражением лица. Эдель, кажется, читала колдовскую книгу. Когда она попыталась заглянуть в неё, Эдель сразу же закрыла её и положила за пазуху.
— С возвращением, Матари-тян. Ты в порядке?
— Да, сегодня я также много убила… вместо героя-сана.
— Не переутомляйся. Если ты умрёшь, герою-тян будет очень грустно, когда она проснётся.
— … … Я знаю.
— Вот и славно. Прости, но я могу попросить тебя об одолжении? Мне надо провести кое-какое расследование. Я только что использовала колдовство один раз, так что какое-то время всё должно быть в порядке.
— Хорошо, я останусь. Я всё равно больше никуда сегодня не пойду.
Колдовство Эдель состоит в том, что заставляло субъект погрузиться в состояние сна. Это колдовство может быть применено только на очень близком расстоянии, техника исполнения довольно сложна, и оно требует много волшебной силы, поэтому оно совершенно бесполезно в реальном бою. Тот факт, что больше ничего нельзя было сделать, кроме как полагаться на Эдель, очень расстраивал Матари. Как долго она будет оставаться товарищем героя? Никто не может гарантировать, что такая талантливая колдунья, как она, останется здесь навсегда. Это не значило, что она не верила в это, но всё же она должна быть готова. При таком раскладе Матари должна также правильно экономить деньги, чтобы нанять колдуна, который стабилизирует дух героя.
— Ладненько, я пошла, герой-тян, — сказала Эдель, расчёсывая волосы героя и одиноко улыбаясь, — Спасибо за заботу. Я вернусь к обеду. Если что-то случится, немедленно позови Римонси, я обо всё заранее договорилась.
Эдель встала, окликнула Сирку и тихо ушла. Матари поменялась с ней и присела. Она молилась от всего сердца за то, чтобы герою поскорее стало лучше, и она начала восстанавливать свои силы. Она могла вскочить в следующий же момент и посмеяться над ней, исказив свой рот, как обычно. Вот такие слабые ожидания она хранила.
◆
После того как Эдель закрыла дверь, она сделала глубокий вдох, а затем начала идти. Спустившись по лестнице, она направилась на ресепшен, и Римонси, заметившая Эдель, поздоровалась с ней.
— Опачки, Эдель, что случилось?
— Я не на долго выйду. Если с героем-тян случится что-то неладное, можешь сразу вызвать Клэмпа? Там конечно есть Матари, но кажется она слишком давит на себя.
— Конечно, я понимаю. Я отношусь к этому серьёзно, даже я, — Римонси игриво хмыкнула.
— Я знаю.
Эдель тоже хотела ответить доброй улыбкой, но у неё ничего не вышло. Похоже, она устала больше, чем осознавала.
— … … Всё в порядке? У тебя… слишком заметные мешки под глазами. Даже макияж не может их скрыть.
— Просто… немного не высыпаюсь. Ничего серьёзного.
— Не кажется мне, что тут ничего серьёзного. Если ты заставишь себя продолжать в том же духе, то скоро свалишься с ног. Нужно отдыхать время от времени.
— Да-да, всё так как ты и говоришь, Римонси.
— Надеюсь, ты понимаешь. Будет та ещё умора, если сляжет сама сиделка.
Эдель и сама хорошо это знала. Она также пыталась сделать перерыв, когда ухаживала за героем. Но когда она слышала те беспричинные вопли героя, она не смогла этого вынести — этого вопля было настолько достаточно, что, просто услышав его, он бы ослабил вашу ментальную силу. Если вы будете слушать его, то скорее всего не выспитесь, будет лучше, если вы продолжите использовать колдовство сна, пока не провалитесь в сон и не исчерпаете волшебную силу.
— Кстати, разве к тебе не приходят с жалобами другие клиенты? Иногда ж раздаётся громкий шум.
— А-а, да всё путём. Видишь ли, у нас в основном остаются всякие грубые пьянчуги, и, если бы вы не могли заснуть из-за того, что тут шумно, у нас были бы большие проблемы, поэтому тут суперидеальная звукоизоляция, как внутри, так и снаружи. Разумеется, ночью ваших очаровательных стонов также не слышно, так что можете не сдерживаться.
— А вы действительно обо всём позаботились. Ладно, спасибо за всё.
— Хорошего дня~
В сопровождении слегка притворного прощального голоса, Эдель покинула павильон «Гокуракутей». Она видела, как медленно садилось ярко-красное солнце. Она надела шляпу и один раз взглянула на небо. Красно-чёрный свет смешивался с белыми облаками, и казалось, будто они проливали свежую кровь. Она не могла не думать о том, что произошло совсем недавно: Эдель, которая отчаянно пересиливала сонливость, по неосторожности уснула и в это время увидела кошмар. Сцена в этом кошмаре была той же самой сценой, в которой сонная Эдель задремала во время ухаживания. Глаза Эдель, которая спешно проснулась, встретились с глазами героя, которая должна была быть без сознания. Она должна была радоваться в этой ситуации, когда её товарищ просыпнулся, но глаза героя были настолько мутными, что они вообще не казались нормальными; её лицо было бледным, а щёки впалыми — это сильно напоминало труп, который использует Эдель. Герой крепко схватила Эдель за руки и прошептала ледяным голосом. «Убей меня». Снова и снова и снова и снова. Она продолжала двигать своим ртом перед Эдель, которая совершенно не могла двигаться, как сломанная кукла, повторяя «убей меня». Вскоре после этого герой закрыла рот и отпустила схваченные руки Эдель, как будто она закончила всё, что хотела сказать. Эдель, как будто манипулируемая ею, встала и посмотрела на героя свысока. И затем в тот момент, когда она собиралась медленно пошевелить руками, кошмар внезапно закончился. Она понаблюдала за героем, при этом тяжело дыша, но её сознание не вернулось, как обычно; тело всё так же не двигалось, а губы, которые только что открывались и говорили, что она хочет умереть, были сухими. Эдель было слишком страшно. Что она собиралась делать в том кошмаре? Что она собиралась делать, пошевелив своими руками? Что за чертовщину эти руки собиралась схватить? Эдель начала идти, чувствуя, как по всему её телу прошёл озноб. Что бы это ни значило, чем больше у неё будет вариантов, тем лучше. Всё должно быть хорошо. Если есть возможность спасти героя от страданий — она должна о ней узнать. Поэтому, Эдель решила пойти, держа в своей руке «ключ» от определённого места.
◆
Звёздная башня, во время конференции
За исключением оппозиционной фракции Ирвачёва, Елена созвала кадровых руководителей, в которых доминировали Никараг и Икон.
— … … Прежде всего я хотела бы подтвердить. Каково состояние самопровозглашённой девушки-героя, которая, как говорят, должна привести к катастрофе?
— Докладываю, она по-прежнему в коме. В докладе говорится, что не известно, когда она проснётся. Прошёл месяц с момента комы, я считаю, что проснуться за такой короткий промежуток времени будет трудно.
— Понятно, раз так, то с книгой пророчеств можно пока повременить. Просто продолжайте вести наблюдение.
— Вас понял!
Отдав приказ Икону, Елена закрыла глаза и выдохнула один раз. Она не верила тому, что было написано в книге пророчеств, и хотела поговорить с девушкой, которая мнила себя героем. О чём она думает, с чего у неё взялись мысли мнить себя героем, и чего она хочет достичь? Ей хотелось не спеша поговорить. Но, похоже, это желание на данный момент вряд ли осуществится. А может быть, это никогда больше не повторится.
Когда Елена открыла глаза, она объявила кадровым руководителям, которые разделились на левую и правую колонны: «Итак, давайте перейдём к теме. Несколько дней назад у меня была секретная встреча с Ирвачёвым, повесткой дня был «Звёздный нефрит»».
— Г-госпожа Елена, это правда!? Зачем делать такие опасные вещи! Я уже говорил вам раньше, пожалуйста, отдавайте себе отчёт!
Она остановила Икона, поднявшего громкий голос: «Мы договорились о встрече тет-а-тет, и Ирвачёв тоже соблюдал это соглашение. Того о чём ты беспокоишься не произошло, «последние» переговоры закончились… … Что касается итога, переговоры провалились. Кажется, он стремится завершить «Звёздный нефрит» несмотря ни на что, он даже сказал мне что, если он не получит одобрения, он построит истинную астролатрию своими собственными руками».
Завершение «Звёздного нефрита» было не только желанием Ирвачёва, но и давним желанием сменявших друг друга Пап. Ирвачёв сделал грандиозное заявление, сказав: если кто-то хочет помешать этому желанию, он не повинуется даже приказу нынешнего Папы, Елены. Поэтому он хвастался, что создаст истинную звёздную церковь. И Елена знала, что это не было угрозой. Из тела этого старого кардинала сочилось желание, которое невозможно было скрыть. В тот момент Елена наконец поняла — «Звёздный нефрит» ни за что не должен быть завершён. В случае какой-нибудь чрезвычайной ситуации он должен быть уничтожен. Избыточная сила — это яд, и этом человеком, что воплощал её, этим человеком, что предстал перед глазами Елены, наполненный алчностью, был Ирвачёв.
— О-он в самом деле выказал такое неуважение перед госпожой Еленой! Такое нельзя прощать даже кардиналу!
— Икон-доно, пожалуйста, успокойтесь… … ...... Госпожа Елена, вы только что произнесли слово «последние», вы хотите сказать, что больше не собираетесь вести переговоры? — Никараг шагнул вперёд, чтобы получить подтверждение.
— Да, — Елена глубоко кивнула, — он уже принёс «Звёздный нефрит» в свой особняк, более того, он сказал, что возобновляет вливание волшебной эссенции. Это противоречит моей воле как Папессы, что эквивалентно измене против звёздного бога, которому они поклонялись.
— О-одну секунду, госпожа Елена, — Никараг поспешно выбежал вперёд перед Еленой.
Икон же быстро преградил ему путь.
—Это неуважение, Никараг! Умерь пыл!
— Пожалуйста, не принимайте таких поспешных решений! Гармония — это суть учения астролатрии. Не забывайте это! Не принимайте понапрасну решение, которые приведут к кровопролитию…
— Так и есть, гармония — это суть астролатрии. Но в то же время, те, кто не соблюдает это положение, также должны быть сурово наказаны! Нельзя позволить оставить без присмотра людей, которые хотят использовать силу «Звёздного нефрита» ради исполнения своих злых желаний!!
Елена подняла звёздную трость и встала, решительно объявив: «Папесса Елена приказывает! Я отлучаю от церкви кардинала Ирвачёва и его последователей! Кроме того, те, кто согласен с ним расцениваются таким же образом и отлучаются от церкви! И не важно, что он «Зелёное одеяние». Относитесь к ним как к ереси, ни в коем случае не проявляйте пощады и милосердия!!».
— Госпожа Елена! Акт применения силы — это крайняя…
Никараг хотел было высказаться, но его прервали гвардейцы под командованием Икона.
— Бюро инквизиции, Икон!!
— Слушаю!
— Немедленно возглавьте всех следователей и арестуйте Ирвачёва!! Если он осмелится сопротивляться, сами решайте жить ему или умереть! Верните «Звёздный нефрит» во что бы то ни стало!!
— Так точно! Этот Икон посвятит свою жизнь дабы выполнить ваше поручение!!
Взглянув на Икона, который рьянее прочих отсалютовал, Елена продолжила: «Ла’Флоренсия, гроссмейстер Тимор!!».
— Ваши приказы.
— Подави «Зелёное одеяние» и его фракцию, которая, скорее всего, последует за Ирвачёвым! Если они осмелятся воспротивиться, не беспокойся о еретиках, используй все средства, чтобы сокрушить их! Рейкена, главу Дома Арт, следует арестовать и заставить выложит всю информацию о приёмах барьера! Даже потомки великих людей не могут остаться в стороне!
— Пожалуйста, оставьте это мне. Я не позволю ни одному животному выйти сухим из воды. Я подключу элиту Ла’Флоренсии, и непременно уничтожу и раздавлю их, — Тимор принял приказ, нисколько не меняя выражение своего лица.
— Никараг, связь с национальными филиалами остаётся за тобой. Прими меры, чтобы они не спрятали у себя фракцию Ирвачёва, в том числе это касается переговоров с лидерами каждой стран.
— … … Госпожа Елена. Применение силы для подавления, безусловно, приведёт к катастрофе. Надеюсь, вы можете дать мне, Никарагу, последний шанс! Пожалуйста, пожалуйста, подумайте ещё раз!
— Я понимаю твоё беспокойство, но что произойдёт, если я оставлю его в покое? Время для диалога прошло. Более того, кровопролитие уже не остановить. Именно для такого времени, как сейчас, у нас есть и вооруженные силы… разве нет?
Сила звёздной церкви, в конце концов, является лишь сдерживающим фактором для самообороны, первоначально речь шла не о силе, обладающей такими амбициями, как «доминирование на континенте», а о силе, которая удерживает абсолютно нейтральную позицию. Но если она пересекает определённую черту, эта сила больше не является сдерживающим фактором, а чистой силой, которая существует для тотального уничтожения врага. И Ирвачёв сам пересёк эту черту, чем заставил Елену прибегнуть к этой силе.
— … … Я понимаю.
Никараг неохотно кивнул, несмотря на разочарованное выражение лица. Изначально именно Никараг предложил уничтожить «Звёздный нефрит», и, естественно, он знал о его опасности. Елена извинялась в своём сердце за то, что слишком долго принимала решение. Если бы она прислушалась к его словам, ситуация бы никогда не развивалась до столь негативного момента. Разумеется, есть вероятность, что вспышка Ирвачёва произошла раньше.
Елена окинула толпу взглядом и заявила серьёзным тоном: «С этого момента, это будет битва со временем. Мне с трудом верится, что Ирвачёв будет арестован таким внезапным образом. Мы положим этому конец прежде чем появятся последователи этого человека. Ни в коем случае не ослабляйте бдительность!
— Так точно!
— … Да направит же нас звёздный бог.
— Да направит же нас звёздный бог!
Через час подготовившиеся инквизиторы и Ла’Флоренсия объединились в общую команду и направились к месту назначения. Каждый, кто видел этот непрерывный марш, не могли не трепетать от страха. Люди, которые проживали в Арт побоялись быть вовлечёнными, и все панически спрятались в зданиях. Елена лицезрела эту сцену из окна Звёздной башни. Эта борьба за власть между Папессой Еленой и кардиналом Ирвачёвым передастся будущим поколениям как «Гражданская война звёздной церкви», и оставит величайшее клеймо в славной истории звёздной церкви.
