В этот момент Одинокий Волк уже пуская слюни положил передние лапы на крышку кастрюли.
— Фанчжэн, ты пришёл как раз вовремя. Сегодня мы готовим бобовую пасту. Потом и тебе немного дадим. — улыбнулась Ду Мэй.
Аббат всё ещё беспокоился чем бы питаться зимой. Как истинный житель северо-востока, для него отсутствие бобовой пасты это как отсутствие острой пищи для людей из Хунань или Сычуань. Дни без неё были совершенно невообразимы. А монах уже почти год так жил! С тех пор как скончался Дзен Мастер Одного Пальца, на горе больше не осталось бобовой пасты. Фанчжэн не мог заставить себя спуститься с горы, чтобы попросить её у жителей деревни. Поэтому он ждал целый год. Теперь когда наконец появилось возможность взять немного, монах не стал церемониться, продолжал кивать и говорить: «Хорошо».
Увидев это, стоявший рядом Одинокий Волк причмокивал губами от восторга. Хотя как волк он должен был бы наслаждаться мясом, последовав за Фанчжэн он обнаружил что человеческая еда самая вкусная! Кровавое мясо, которое он раньше ел — полный отстой! Если составить рейтинг тех кому в Монастыре Одного Пальца нравилось пробовать что-то новое, волк определённо занял бы первое место. Поэтому услышав что есть что-то вкусное, он естественно был вне себя от радости.
— Покровитель Ян, позвольте Этому Нищему монаху разжечь огонь. Поскольку он принимал их гостеприимство и еду, он должен был что-то сделать, верно? Поэтому аббат и сделал это предложение.
— Нет, нет, нет. В этом нет необходимости. Я могу это сделать. Настоятель, не церемоньтесь с нами — поспешно остановил его Ян Хуа. Ду Мэй относилась к Фанчжэн не как к настоятелю, а как к ребёнку которого она воспитала, но Ян Хуа совсем иначе. Ван Юйгуй и Тань Цзюго говорили между собой: Фанчжэн вырос и больше не ребёнок. Не так уж легко в одиночку руководить монастырём. Если бы он был ни на что не годен, было бы прекрасно если бы все заботились о нем как о своём ребёнке, но теперь всё по-другому. Он подавал надежды и его будущее безгранично. По крайней мере ради приличия, люди должны были относиться к Фанчжэн как к взрослому и не рушить его авторитет. Каждый должен упорно трудиться чтобы возвысить настоятеля, а не подавлять его!
Ян Хуа всегда об этом помнил. Кроме того, Фанчжэн действительно был способным. Вся деревня в долгу перед ним, особенно он. Его дети родились благодаря Монастырю Одного Пальца! Естественно, он с большим уважением относился к настоятелю. Хотя это может показаться чрезмерно льстивым, это просто должное уважение среди равных.
Аббат как раз собирался что-то сказать, как Ду Мэй ударила по крышке: «Сопляк, ты что непослушный? Если ты продолжишь так себя вести, то не получишь никакой бобовой пасты! Если тебе больше нечем заняться, иди покорми кур и уток. Наша глупая собака весь день за ними гоняется».
Фанчжэн знал, что Ду Мэй была откровенной и порывистой тётушкой, которая не принимала «нет» в качестве ответа. Ради бобовой пасты он послушно вынес миску с остатками.
Одинокий Волк последовал за ним и как только они вышли за дверь, монах пнул волка и сказал: «Пора работать. Собери их всех здесь. Я их накормлю».
Волк тут же кивнул и убежал. Однако там было слишком много кур и уток, поэтому каждый раз когда он их собирал, одна или две убегали…
Аббат не мог больше смотреть на это. «Ты не можешь найти помощника?».
Поэтому волк позвал золотистого ретривера, который лежал на цементной платформе и купался в лучах солнца. Одинокий волк был властным и хладнокровным, в то время как золотистый ретривер обладал хорошим характером. Он тут же согласился помочь и когда они побежали с обеих сторон, куры и утки были в смятении. Повсюду разлетались куриные перья… Фанчжэн больше не мог выносить этого зрелища, ведь если бы всё продолжалось в том же духе, то эти цыплята вероятно сбросили бы свои перья и стали бы совершенно голыми.
Монах поспешно заставил их остановиться, но когда он крикнул то все цыплята тоже остановились!
Аббат был шокирован. Он вдруг кое-что вспомнил. Зачем всё усложнять? Эти цыплята могли его понять!
Поэтому он сказал: «Пришло время еды!».
Куры и утки посмотрели в сторону золотистого ретривера. А тот чувствовал, словно его обвиняют. Он поджал хвост и опустил голову, как будто раскаивался и извинялся.
— Амитабха. Больше не издевайся над этими курами и утками. Вы должны помогать друг другу, ведь все вы находитесь под одной крышей. — Сказал Фанчжэн ретриверу.
В этот момент вышел Ян Хуа. Услышав что монах говорит это собаке, он рассмеялся: «Настоятель, наш глупый пёс не понимает человеческой речи. Он не так умён как Цзинфа. С ним нужно разговаривать при помощи палки».
Сказав это, Ян Хуа замахнулся палкой и ретривер умчался прочь.
Монах обречённо покачал головой. Однако Фанчжэн также знал, что хотя деревенские казались свирепыми, на самом деле они проявляли к собакам много любви и заботы. Хотя они запугивали палкой, они очень редко её применяли.
Даже после того как убежал золотистый ретривер, группа кур и уток всё ещё не ела.
Фанчжэн озадаченно спросил: «Что такое?».
Все они дружно посмотрели на Одинокого Волка!
Волк закатил глаза и обнажил клыки. Не похоже что он в чём-то замешан. Но почему они смотрели на него?
Однако аббат сухо кашлянул и бросил на него взгляд, тот уныло убежал.
Увидев это, Ян Хуа улыбнулся: «Настоятель, дело не в вас. Эти цыплята наверное испугались. Даже если собака убежала, они отказываются есть. Я много раз пытался.».
Фанчжэн посмотрел на домашних птиц и действительно, никто из них не подошёл. Он озадаченно спросил: «Что с вами не так?».
Все они дружно посмотрели на Ян Хуа!
Оказавшись в центре внимания, он в испуге подпрыгнул: «Настоятель… Что… Что происходит?».
— Амитабха. Покровитель, раз они смотрят на тебя, почему бы тебе тоже не уйти?
Ян Хуа горько улыбнулся: «Охренеть. Я должен уйти чтобы накормить своих собственных кур и уток? Они мои или твои…». Покачав головой он пошёл в туалет на заднем дворе. Он уже перестал думать о том, почему птицы дружно посмотрели на него. Все давно знали, что Фанчжэн хорошо ладит с животными. Он даже так хорошо воспитывает свирепого волка, игривого шимпанзе, задорного бельчонка и такого сопляка как Цзиньсинь. Поэтому было очевидно, что он мог иметь дело с домашней птицей. Кроме того, разве в прошлом году было немало чудес связанных с монахом? Ян давно привык к этому.
И действительно когда Ян Хуа со своей палкой подошёл к стене то услышал, что позади птицы крякают и кукарекают. Он из любопытства тайком оглянулся и увидел, как цыплята бросились к Фанчжэн. Утки ковыляли к аббату, вытягивая шеи в надежде что их накормят.
Монах поспешно разбросал остатки еды, в то время как домашние птицы повсюду бегали и хватали её. Это вызвало настоящую какофонию.
Увидев это, Ян Хуа был поражён. Он почесал в затылке и проворчал: «Бля, неужели я страшнее собаки? Небеса действительно слепы…».
Покачав головой, он пошёл в туалет.
Когда он вернулся, миска с рисом была дочиста съедена. Все куры и утки оживлённо бегали вокруг. Увидев это, Ян сказал Фанчжэн: «Настоятель, впечатляет!».
Аббат усмехнулся в ответ.
Когда Ян Хуа вернулся в дом, Одинокий Волк с золотистым ретривером побежали обратно. Обретя лакея, волк явно почувствовал будто вернулся в те дни когда он всё ещё был вожаком стаи в горах. Он шёл с высоко поднятой головой, но к сожалению его глупость осталась. Его глаза были широко открыты, а рот не мал. Когда он высунул язык, это мгновенно уничтожило все его величие.
