Жаровня судейства шумно пылала.
Сэрис, два злых царя и Шин с Эльдомедом по-прежнему смотрели друг на друга.
Дабы снять напряжение, царь смерти заговорил:
— Ха-ха-ха, ну чего ты, Сэрис Волдигод. Заключим <Зект>, и ты заткнёшь меня. Или какой другой вариант? Устроим еще скучную баталию, от которой король демонов и бровью не поведёт, м?
Сэрис спокойно взглянул на этих двоих, и Эльдомед продолжил:
— Или даже раскрытие твоих карт здесь и сейчас входит в твои планы?
— Ну так вкладывай. Вот и узнаем.
Эльдомед посмеялся от спокойствия Сэриса.
— Да-да, вот он, правильный ответ! Если запаниковать и заключить <Зект>, это было бы равноценно признанию о том, что мне что-то известно. Меньшего от врага короля демонов не ожидалось! В таком случае, я всё рассказываю. Ты собираешься… гхуу!..
В горло Эльдомеда вонзилось алое магическое копьё.
— Как всегда неосторожен. Тебя понять даже труднее чем короля демонов.
Издалека, сквозь измерения, царь тьмы Идзес сделал выпад своим Дихиддоатэм. Его наконечник со всего маха пронзил горло царя смерти.
Но несмотря на хлынувшую кровь, с лица Эльдомеда не сходило улыбки.
— Ты нанёс удар потому, что я был неосторожен, или же чтобы заткнуть меня?
— Болтун.
Идзес попытался надавить на копьё, но Эльдомед схватил его рукой.
— Сейчас мои стрелы всё закончат.
Кайхирам выстрелил тремя стрелами из магического лука Нетроаувус. По-прежнему пронзённому царю смерти было некуда деваться и стрелы поразили его в живот, сердце и голову.
— Прокляни его, Нетроаувус.
Вместе со словами Кайхирама из мест попадания заструилась черная дымка. Проклятье, которое разъедает тело. Лук ухудшил состояние его магической и физической сил.
— Ннх!
Идзес надавил на копьё, и из царя смерти снова хлынула кровь.
— Так и будешь стоять, тысяча мечей? Если продолжишь смотреть на капитана, твоему товарищу несдобровать.
Несмотря на слова Идзеса Шин оставался спокойным и не сводил глаз с Сэриса.
— Прошу, можешь продолжать. Пока что мы находимся под одним командованием, но рано или поздно царь смерти обернётся против господина. Если избавиться от него сейчас, лучше расклада не придумать, — прохладно отозвался Шин.
Сэрис не делал необдуманных движений под этим пронзительным взглядом, готовым убивать. Должно быть подумал, что не шевелиться и дать ситуации обратиться в три на одного будет выгодней всего.
— Однако, царь тьмы, я бы на твоём месте не терял бдительности. Если бы он был глупцом, который бездумно подставляется под удар, господин бы уже давно разобрался с ним.
Царь смерти ухмыльнулся от слов Шина.
— Глупцы, что плюют на небеса, получите кару за неповиновение порядку. Узрите облик бога.
С уст Эльдомеда сорвалось слово бога, способное творить чудеса. Он засиял, и его магическая сила резко подскочила.
— Ха-ха-ха-ха!
Его тело начало меняться.
Волосы окрасились в золотой цвет, магические глаза стали красными, а за спиной собрались частицы магической силы, образовавшие крылья света.
Эбеластоанзетта затрясло. Появление настоящего бога с огромной магической силой встряхнуло атмосферу, и заставило содрогнуться сам мир.
Дихиддоатэм сломался, а Нетроаувус разлетелся на куски перед подавляющей мощью антимагии и магического барьера его божественного облика.
— … Ммм… ах ты подонок!..
Царь тьмы тут же вонзил руку себе в грудь и создал из крови магическое копьё. Своим единственным магическим глазом он заглядывал в бездну царя смерти.
— Ха-ха-ха, всё понял, царь тьмы? Я наконец-то заполучил то, чего желал на протяжении двух тысяч лет, — сняв цилиндр, царь смерти начал жонглировать, и с каждым разом количество цилиндров возрастало. — Но по правде говоря я с обликом бога еще не освоился. Пока что неизвестно какой бог появится. Итак, кто же на этот раз?
Эльдомед подбросил десять цилиндров в воздух.
— В соответствии с порядком отца богов, царь смерти Эльдомед повелевает: явитесь на свет, божества, что защищают принципы и десять порядков.
Из десяти цилиндров выстрелили ленточки и конфетти, которые, как в каком-то фокусе, начали принимать облик божеств.
Из неоткуда появились безликие божества в белых перчатках и белоснежных робах с капюшоном. Появились десять Эуго Ла Равиазов, в руках у которых «Косы бога времени».
— Вы только посмотрите, прямо не верится! Только мне понадобилось выиграть времени, а тут сразу десять божеств времени! Словно жульничество какое-то!
Заключив с Наей клятву и став её призванным богом, Эльдомед стал способен в любой момент принять облик бога.
Должно быть он тренировался в обращении с ним в тайне от меня.
— Так-так-так. В таком случае, почему бы нам не переместиться в сад бога времени.
В тот же миг мир потерял краски. Пол, потолок, стены и даже жаровня судейства стали бесцветными. Сад бога времени — святилище Эуго Ла Равиаза, в котором для налаживания порядка времени устраняются чужеродные элементы.
— Уж вам должно быть известно, что этот изолированный от времени внешнего мира сад не вернёт вас в тот же миг настоящего после поражения Эуго Ла Равиаза. Вы прибудете на несколько часов позже, — Эльдомед спросил Сэриса: — Уже начал жалеть, что не заключил со мной <Зект>? За каких-то десять минут бездействие не только бы меня заткнул, но и сюда бы не попал! Вот уж провал так провал!
— Надо же. Думаешь, не преклоняющийся перед порядком Гадишиол склонится перед каким-то божеством?
Сэрис вытянул руку к магической сфере, и оттуда во все стороны запрыгали фиолетовые молнии.
— Вспышка фиолетовой молнии <Гавэст>.
По бесцветному миру разбежались фиолетовые молнии и многократно разрослись.
Вместе со зловещим громом они окрасили бесцветный мир в тёмно-фиолетовый цвет, и заставили остановившееся время сада бога времени вновь потечь.
Молнии разрывали пол, потолок и стены, уничтожая сад. К миру вернулись краски, и настоящее наступило без уничтожения Эуго Ла Равиаза.
— Сам всё видишь.
— Ну разве не восхитительно! — поаплодировал царь смерти Сэрису, который без труда разобрался с порядком божества времени, и весело улыбнулся. — Но когда оборачиваешься против порядка, сухим из воды выйти нельзя. Мы вернулись не точно в настоящее, а на минуту позже.
Божества времени тут же создали еще один бесцветный мир.
— Я знаю, ты по-прежнему не относишься к этому серьёзно, Сэрис Волдигод, иначе бы ты согласился на <Зект>!
Сэрис в тот же миг выпустил <Гавэст>, уничтожая сад бога времени.
— Уже две минуты. <Зект> отнимет у тебя всего десять минут, а так, сколько интересно мы еще будем продолжать?
— За две минуты всё закончится.
Вместе со словами царя тьмы десять Эуго Ла Равиазов пронзило алое копьё.
— Магическое копьё алой крови, таинство первое… — тихонько пробормотал Идзес, — «Выпад измерения».
В десяти божествах времени появились сквозные дыры.
Эуго Ла Равиазов засосало в них. Время для них остановилось, и им не навредить, но таинство Идзеса отправило их далеко во времени и пространстве.
— Не зазнавайся слишком сильно из-за силы какого-то там бога.
— Царь тьмы, может кара святого меча Лодоюе тебя образумит?
Из руки царя смерти вырвалось золотое пламя, которое превратилось в меч и понеслось на Идзеса.
— Хнн!
Дихиддоатэм отбило Лодоюе, но отлетевший меч сам по себе ударил царя тьмы. Когда-то теснивший Шина золотой меч осыпал демона с повязкой на глазу шквалами ударов.
— Магическое копьё алой крови, таинство второе, «Вспышка измерения».
Мелькнула вспышка алого копья, и святой меч Лодоюе улетел далеко во времени.
— Ха-ха-ха, меньшего и не ожидалось от царя тьмы. Весьма неплохое представление. В таком случае я тоже выступлю на бис!
Вокруг Эльдомеда образовалось множество столбов пламени, которые превратились в Лодоюе, и царя тьмы атаковали десятки святых мечей.
Перед подготовившемся Идзесом возникла черная дымка, в которую и вонзились Лодоюе…
— Гха… у…
Золотые мечи вонзились в царя проклятий Кайхирама. Стоило попасть одному мечу, и за ним по очереди начали вонзаться другие.
— … А… Ааа!..
Крови не было, и из ран хлынула черная дымка, которая окутала золотые мечи зловещим проклятьем.
— … За то… что ранил меня… царь смерти… не прощу… — раздался голос обиды.
В тот же миг черная дымка превратилась в магические круги и привела в действие магию. Самовредительное проклятье <Дегудэд>. Проклятье, которое проклинает нанёсшего раны, и высасывает через них его магическую силу.
— Ха-ха-ха, ты всё такой же мазохист, не так ли, Кайхирам? Ладно-ладно-ладно, великий царь смерти тебе подыграет!
Эльдомед вызвал тростью магический круг. Выпущенное золотое пламя создало еще Лодоюе.
Они один за другим втыкались в Кайхирама и покрывались черной дымкой, пока тот почти полностью не почернел.
— Я всё знаю, Кайхирам. Если ты весь покроешься черной дымкой, проклятье спадёт. Так говорил король демонов!
— Думаешь, я буду просто стоять, царь смерти?
Один миг, и хлынуло много крови.
Из Эльдомеда выглядывали наконечники алого копья. Они пронзили его изнутри.
— Магическое копьё алой крови, таинство третье, «Выпад изнутри».
Идзес провернул Дихиддоатэм, наконечник которого исчез. Торчащие из Эльдомеда наконечники начали разрывать его тело.
Любая атакующая или восстанавливающая магия, для которой требуется магическая сила, будет передаваться Кайхираму через <Дегудэд>.
В сложившейся ситуации у царя смерти нет способа восстановиться или дать отпор… так думал царь тьмы.
— Вот и конец!..
Он изо всех сил занёс Дихиддоатэм для добивающего удара, но тот выпал у него из рук и улетел в другую сторону.
— … Кха?..
Идзес упал на колени, резко ослабев.
— Это… же…
Царь тьмы из последних сил осмотрелся своим одним глазом и увидел, как пылает золотое пламя Эльдомеда.
И в нём находились сорок четыре «Песочных часов смерти». Во всех иссяк песок. Проклятье пришло в действие, лишая царя тьмы жизни.
— Ха-ха-ха. Порядок отца богов мне достался придатком, и проклятье Кайхирама действует лишь на него. А своей магической силой я могу распоряжаться как угодно.
Эльдомед воспользовался собственной магической силой и полностью исцелил раны с помощью <Эй Шеал>. Дабы это не раскрылось, он продолжал намеренно получать атаки, пока проклятье не пришло в действие.
— … Как я мог…
Идзес рухнул на пол. Несмотря на использование <Ингал>, пока «Песочные часы смерти» действуют, он лишь будет воскрешаться и умирать вновь.
Царь смерти стукнул тростью и усмехнулся.
— Ты постоянно твердишь, что не стоит недооценивать богов, но, похоже, сам пал жертвой неосторожности к великому царю смерти. Верно ведь, царь тьмы?
