Глава 138.2 Ужасы Дракароса
‘'Задёрнутые шторы на окнах не давали мне увидеть правду снаружи." — подумала я, вспоминая время, когда сбежала из Дракароса, а также время моего возвращения.
Я ни разу не путешествовала с открытыми занавесками в карете. Страх быть узнанной другими мешал мне видеть подобное.
Какая-то часть меня не желала углубляться в трущобы, она хотела, чтобы я игнорировала мрак, который лежал передо мной. Я знала, что если сейчас решусь убежать, то буду чувствовать себя так, словно подвела всех на Илльсиорее.
Таким образом, я подкрепила свою решимость и шагнула вперёд. Я шла среди тех, кто жил здесь и едва держался за свою жизнь.
'Я буду думать об этом как о тесте. Вместо того чтобы позволить Илльси шагнуть во тьму этого мира, я сделаю это вместо него, чтобы знать, что я борюсь, чтобы предотвратить подобное. Чтобы я знала, какой мир я не желаю показать своим любимым детям...' — подумала я, глядя на окружающую меня сцену и позволяя каждой детали укорениться в моей памяти.
Слева от меня стоял старый драконианец, одетый только в грязную набедренную повязку, чтобы скрыть своё интимное место. Он был грязным, слабым и достаточно тощим, чтобы видеть, как его кости протыкают плоть. Раны на его теле, вызванные избиением или случайной травмой, едва могли зажить сами по себе, и были покрыты гноем. Свет в его глазах, казалось, вот-вот погаснет.
«Монету... монету...» — крикнул он хриплым голосом, слабым и затихающим, как шёпот.
Я посмотрела ему в глаза и поняла, что он недоумевает, почему мне посчастливилось стоять на собственных ногах, в то время как ему пришлось ползти по земле? Почему мне выпала привилегия, а ему не повезло?
С дрожащими руками и сдавленной грудью от давления этого взгляда, я шагнула вперёд, уходя от него.
Таких драконианцев, как он, было много, они попрошайничали на улицах и просили помощи, которая никогда не придёт.
«И сколько же?» — драконианец спросил через два дома от меня. Судя по его доспехам, он был искателем приключений. Той, кого он спрашивал, была слабой женщиной в залатанной одежде. Позади неё стоял мальчик с дрожащими глазами.
«Одна серебряная...» — ответила она. «Хорошо. Приготовься.» — сказал он, и затем вошёл в дом.
Мать вытолкала сына на улицу, а потом сказала ему с нежной улыбкой: «Мамочке пора работать. Будь хорошим мальчиком и оставайся здесь...» — и своим взглядом она говорила ему, что он должен выжить, жить дальше, что бы с ней ни случилось.
Она последовала за искателем приключений внутрь и закрыла за собой дверь. Проходя мимо дома, я встретилась взглядом с мальчиком.
Он умолял меня спасти его мать от этой участи. Он умолял меня сделать чтонибудь, чтобы помочь ему, как и все остальные дети в этих трущобах.
‘Испытание... тест... или всё же это моё наказание?" — спросила я себя, собравшись с духом и проходя мимо него.
Чем глубже я погружалась, тем чаще подобные сцены становились обычным делом. Женщины, вынужденные продавать себя, мужчины, вынужденные работать за гроши, дети, живущие в мире, который слишком рано лишил их невинности.
Я вспомнила сцену в деревне Ранк с дворянином, убившим деревенского старосту на глазах у его собственной дочери, и поняла, что даже если бы мне удалось спасти его, если бы я спасла всех тех, с кем столкнулась сегодня, это всё равно было бы каплей в море. С другой стороны, дворянам было не так уж трудно потом обречь этих бедных граждан на гибель по их коррумпированным законам.
Стать правителем этой страны и взять на себя роль спасителя этих людей означало бы также отказаться от своей семьи и Илльсиоры. Как бы сильно моё сердце ни умоляло меня сделать это, я не могла... Я не хотела жить в мире без них, это медленно сломало бы меня, пока я не перестала бы чувствовать радость или счастье.
Единственная причина, по которой я могла чувствовать столько боли, жалости и сочувствия ко всем, с кем я сталкивалась, была в том, что я знала, что в конце этого приключения я вернусь в объятия Илльси. Без него я стала бы слишком холодна, чтобы испытывать какие-либо эмоции, и вскоре ничем не отличалась бы от дворян этой страны.
Сломленный правитель с пустым сердцем вовсе не был правителем.
'Я хочу помочь, но не хочу быть спасительницей для них, поэтому я буду помнить страдания этих драконианцев. Я приму это близко к сердцу и сделаю всё, чтобы этого не случилось в Илльсиорее.' — подумала я, вновь набираясь решимости.
«Цветок, прелестная леди?» — спросила маленькая девочка лет двенадцати, показывая мне голубой цветок — Альбастрею.
Глядя вниз, было странно видеть это единственное прекрасное пятно среди такой тьмы и грязи. Было так странно видеть Надежду в её глазах, когда её окружало столько отчаяния. У меня было такое чувство, будто моё сердце сжимает стальной коготь, и я не успела опомниться, как уже дала ей медную монету.
«Благодарю вас, леди!» — маленькая драконианка с чистыми голубыми глазами в тон цветку одарила меня тёплой улыбкой.
Затем девушка прошла мимо меня, чтобы попытаться продать свои цветы комуто ещё. Я оглянулась и заметила, какая она грязная и тощая. Её одежда состояла из залатанных тряпок, и так же, как и у всех здесь, грязь скрывала цвет её чешуи.
«Цветок, добрый господин?» — спросила она проходившего мимо искателя приключений.
«Проваливай, грязное отродье!» — он зарычал на неё, и она в страхе отпрянула. Драконианец плюнул ей на ноги и пошёл прочь, бормоча матершину.
Я посмотрела на цветок в своей руке и удивилась, почему она может улыбаться... когда она живёт в таком мире, как этот? Затем я посмотрела на неё и увидела, что она приближается к другому мужчине.
Вот так она переходила от одного незнакомца к другому, пытаясь продать свои цветы.
Мне было грустно и больно смотреть на неё, и вто же время я была поражена силой и упорством, которые она мне демонстрировала. Она была так молода, так мало имела, но продолжала в этом суровом мире продавать свои хрупкие цветы. Я поглотила его в свой Кристалл хранения и решила посадить его в Илльсиорее как свидетельство силы драконианки.
Затем, отойдя от этого места не более чем на десять шагов, я стала свидетелем ещё одной сцены.
На вершине трёхэтажного здания стояла драконианская женщина, чья одежда была похожа на лохмотья, которые едва свисали с её ивового тела. По её щекам текли слезы, а в руке она держала кинжал. Глядя в небо, она словно задавала богам вопросы, на которые они никогда не дадут ей ответа.
‘Что она делает? — задумалась я, но не могла пошевелиться.
Несколько других драконианцев вокруг меня заметили её, и ни один не проявил беспокойства о её состоянии. Некоторые из них даже кричали ей, чтобы она прыгнула или разделась и устроила им представление.
Я наблюдала, как она стояла там, на крыше, глядя на горизонт, словно призрак, жаждущий свободы. Печаль в её глазах и боль в её сердце кричали на меня, но все вокруг игнорировали это.
Затем она взяла свой кинжал... и вонзила его в своё сердце.
'Нет...' — подумала я, но потрясение от этой сцены было так велико, что я застыла на месте.
С последним ударом её жизнь иссякла, и она упала прямо посреди улицы.
*Дум!*
Этот звук я никогда не забуду за всю свою жизнь, звук безжизненного тела женщины в конце жизни.
Я была так потрясена, что не могла даже сделать шаг вперёд, а вокруг меня лишь несколько драконианцев выражали жалость к её бедной душе.
«НЕТ! Мамочка!» — кто-то окликнул меня сзади.
Как будто я видела всё это в замедленной съёмке, моя голова повернулась вправо, и я увидела маленькую девочку, которая бежала мимо меня. Слёзы текли по её грязным щекам, печаль и горе заняли место той искры мужества и силы, которую она оставила. Голубые цветы, которые она несла, взлетели в воздух и упали на грязную дорогу.
Она бежала и не останавливалась, пока не подошла к матери. От того места, где я стояла, до этого места тянулся лишь след из голубых цветов эфемерной красоты. Вокруг неё собрались драконианцы, чтобы посмотреть, как плачет бедная девочка, но никто не был тронут её слезами.
Девочка умоляла, умоляла и просила о помощи прерывающимся голосом, но никто не могей помочь. Никто не хотел помочь ей сеё болью, потому что они сами страдали так же сильно. В каком-то смысле видеть её страдания было их собственным способом облегчить собственную боль.
Посреди всего этого, когда она оплакивала свою мать и умоляла всех помочь ей, она встретилась со мной глазами.
У меня перехватило дыхание, и это мгновение показалось мне вечностью. Как я должна была ответить на её зов о помощи?
Как я должна была ей помочь?
Что я могла сделать?
Сколько других чувствовали то же, что только что чувствовала эта бедная девушка?
Вопрос за вопросом бомбардировали моё сердце и душу, но тот, который нанёс самый сокрушительный удар, был последним.
Я почувствовала слабость в коленях, но заставила себя встать. Глаза маленькой девочки взывали ко мне, они умоляли меня.
«Помогите мне!» — говорили они. «Спасите мою мать!» — они умоляли.
Я сглотнула, но не отвела взгляда, я не могла себе этого позволить. Эта маленькая девочка, её крики, смерть её матери, вся эта сцена была чем-то, что могло бы случиться с Илльсиореей, если бы я ничего не сделала.
Илльси был могущественным, но он не был всемогущим и всезнающим, он был просто моим глупым похотливым мужем с большой мечтой.
Прошло полчаса, а она всё плакала, и никто не пытался ей помочь. С каждым мгновением, которое проходило, я чувствовала, как часть моего сердца разбивается и превращается в пепел, но было так трудно приблизиться к ней.
Я хотела помочь ей, но не знала как. Я не знала, что мне делать, не привлекая внимания знати и не заставляя её остановить меня. К моему стыду, мне не хватало знаний, которыми я когда-то гордилась. Было ещё так много всего, чего я не знала, и так мало, что мне ещё предстояло попробовать.
‘Если я буду бояться действовать, то Илльсиорея падёт так же, как Дракарос? задумалась я, когда же наконец обнаружила, что иду к рыдающей девочке.
Шатаясь на ногах, я приблизилась к месту гибели женщины, и в этот момент к девушке подошёл драконианец, схватил её за волосы и поднял одной рукой.
«Стой! Больно! — она вскрикнула.
«Отныне эта маленькая дрянь будет расплачиваться за свою мать шикак! Если у кого-то есть проблемы, они должны...» — в этот момент он замолчал, потому что я была рядом с ним, и наши глаза встретились.
«Отпусти её.» — тихо сказал я.
«Ась? А ты кто такая? Еще одна шлюха?» — спросил он, протягивая грязную руку, чтобы схватить меня.
«Я сказала, отпусти её.» — я наполнила свой взгляд убийственным намерением. Он вздрогнул.
«Онау меня в долгу... 2 Золотые Монеты. Её мать платила нам своим телом. Теперь её очередь.» — драконианец показал мне ухмылку.
«Вот тебе деньги. Возьми их и больше никогда не трогай этого ребёнка.» — я говорила с ним повелительным тоном, бросая ему деньги.
Мужчина отпустил девочку и схватил деньги.
«Гц! Это не имеет значения. Рано или поздно она придет к нам просить денег, как это делала её мать. Будь то опиаты или что-то ещё, они все это делают.» — он плюнул на труп женщины и ушёл.
'Опиаты? Ах да... есть некоторые галлюциногены из магических растений. Как глупо с моей стороны... Как человек в моём положении, я должна была думать и о тёмной стороне общества... Неужели я отвернулась от него из страха?" — глядя, как он уходит, я подумала, 'Не убить ли его здесь... тогда... на мгновение эта мысль возникла, но я остановила себя, прежде чем сделать это. Покачав головой, я решила, что нет. Даже если я убью этого драконианца, на его место придёт другой. Затем я посмотрела на плачущую девочку: ‘Эти дети никогда не будут в безопасности, пока я не сделаю что-нибудь с этим... если только кто-то не будет сражаться за них.'
Девочка продолжала плакать над телом матери. Теперь уже никто ничего не мог с ней поделать.
«Я собираюсь похоронить её.» — я сказала ребёнку. «Мамочка... она...»
«Как тебя зовут, дитя?» — спросила я, поднимая тело женщины. ‘Этот запах... Была ли она вынуждена угодить мужчине, прежде чем покончить с собой? задумалась я.
«Аю... Аю Альбастреа.» — сказала она тихим голосом, не сводя глаз с матери. «Аю? Это необычное имя» — заметила я.
«Простолюдинам нельзя давать имя в честь аристократов, но мамочка... она очень хотела так меня назвать, потому что однажды видела принцессу Аюсею на празднике. Она тогда работала горничной у одного дворянина... того самого, который стал моим отцом. Мы сбежали в прошлом году, чтобы он не тронул меня, когда я вырасту.» — сказала она мне сквозь слёзы.
«Что?» — спросила я, удивившись.
Я не могла поверить, что мёртвая женщина, которую я несла на руках, решила назвать своего ребёнка в мою честь.
‘Может ли эта боль быть ещё хуже? — спросила я, чувствуя, как моё сердце сжимают шипы вины.
«Почему именно она, а не кто-то другой?» — спросила я.
«На празднике мама допустила ошибку и пролила напиток на платье знатной дамы. Она рассердилась, но принцесса Аюсея защищала маму... Мама думала, что принцесса Аюсея не такая, как другие дворяне, что она нам поможет... Принцесса Аюсея не помогала маме, она была такой же, как и другие дворяне.» она шмыгнула носом.
‘Какая резкая... боль... — подумала я, но в этой ситуации я сомневаюсь, что смогла бы сделать что-нибудь, не сорвав в буквальном смысле моё прикрытие и не устроив большую сцену. Кроме того, если эта женщина пристрастилась к наркотикам и продавала своё тело как проститутка, то для неё всё обернулось к худшему, и я сомневаюсь, что что-либо из того, что я могла сделать, могло спасти её. «Ты её ненавидишь?» — спросила я.
«Нет...» — девочка покачала головой. — «Мама велела мне никого не ненавидеть... не важно, как я думаю, что они обидели меня. Кроме того, до меня тоже доходили слухи... Принцессы и принцы — просто украшения. Они не имеют никакой власти даже перед знатью.» — она сказала.
«Это правда... Но иногда, как бы сильно кто-то ни хотел помочь тебе, он не может этого сделать, особенно когда страна прогнила до основания, как эта. Принцесса Аюсея бежала из Теслова, не так ли?» — спросила я, продолжая свой путь к окраине города, где люди, подобные матери этой девушки, могли быть похоронены, не беспокоясь о том, что кто-то потревожит её труп.
«Я не знаю...» — ответила она.
Какое-то время мы шли молча, а когда подошли к воротам, я спросила: «Ты бы обвинила её в смерти твоей матери, если бы у тебя была возможность поговорить с ней?»
«Нет... Я бы обвинила злых людей, которые заставили маму делать такие вещи... кто толкнул её на эТтО...» — она не договорила и снова начала плакать.
«Эй, ты! Что ты делаешь с этой штукой?» — спросил один из стражников, увидев, что я приближаюсь к воротам.
«Вывожу её наружу, чтобы как следует похоронить.» — ответила я.
«Похоронить? Она ведь простолюдинка, верно? Просто брось её в кучу удобрений вместе с остальными. Это слева, когда пройдёшь через ворота.» — он мне сказал.
Я посмотрела на драконианца и, несмотря на ругательства, которые хотела бросить ему в лицо, я ответила просто и вежливо: «Спасибо.»
После того, как мы покинули Дракарос, я продолжала идти, пока мы не оказались на приличном расстоянии от стен.
«А это место подойдёт?» — спросила я. «Для чего?» — спросила меня Аю со слезами на глазах.
«Для могилы твоей матери. Это дикая и свободная земля, где её душа может отдохнуть. Я думаю, что это место больше подошло бы ей, чем куча удобрений или какой-нибудь тёмный переулок.» — я нежно улыбнулась ей.
Аю огляделась и заметила, что мы находимся довольно далеко от города, как и от ближайшей дороги, а это означало, что кроме нас, здесь не будет никого, кто знал бы, что это могила.
«Да... маме бы это понравилось.» — она кивнула, и слёзы снова потекли по её щекам.
«Можешь поплакать... В конце концов, это твоё последнее прощание.» — сказала я, начиная готовиться к её похоронам.
Хотя я делала это впервые, я читала в книгах, как это делается, и я также немного узнала от Зореи об этом. Даже я знала, как наложить простое очищающее заклинание, чтобы тело не превратилось в нежить.
Во-первых, я выкопала яму в земле, что была в глубину 6 метров. На такой глубине ни один монстр или хищник не мог до неё добраться. После этого я подготовила тело женщины, промыв его магией и зашив рану на груди. Затем я нарядила её в одно из своих платьев и затем из дерева, которое хранилось в моём Кристалле Хранения, сделала ей гроб.
Пока я всё это делала, маленькая девочка смотрела на меня со слезами на глазах. Она даже не понимала, насколько необычным было всё, что я делала, или тот факт, что кто-то не мог выкопать такую глубокую яму так быстро. Аю волновало лишь то, что она в последний раз видит лицо своей матери.
Подготовив тело, я наложила на него очищающее заклинание, а затем осторожно положила его в гроб, скрестив руки на груди.
«Мамочка такая красивая... она сейчас красивее, чем была за всю свою жизнь.» сказала Аю с мягкой улыбкой, нежно коснувшись щеки матери: «До свидания, мамочка. Аю обещает быть хорошей девочкой и вырасти той, кем можно гордиться. Аю обещает жить и ради тебя... невзирая на боль и трудности.» потом её слёзы снова потекли по щекам... — «Аю будет скучать по тебе, мамочка!»
— я позволила ей поплакать несколько минут, прежде чем закрыла гроб.
Произнеся короткую молитву богам на небесах за упокой души этой несчастной драконианки, я опустила её на землю. Аю бросила первый кулак грязи, а затем я использовала магию, чтобы толкнуть остальные. Каменная плита, вырезанная с помощью моего меча, служила надгробием. На ней я написала просто: «Здесь покоится любимая мать Аю. Пусть её душа покоится с миром.» Девочка горевала ещё час, а потом, попрощавшись в последний раз, повернулась спиной к могиле матери.
«Что же мне теперь делать?» — спросила она, сжимая кулаки и глядя в землю.
«То, что ты делала до сих пор: выживать.» — ответила я, положив руку ей на макушку.
«Но без мамы... Я...» — она шмыгнула носом.
«Даже без матери ты можешь вырасти сильной, но, правда, тебе может понадобиться помощь, чтобы изменить свою жизнь.» — сказала я и на секунду закрыла глаза.
'Я не могу взять её с собой во дворец Плеядес, потому что тамошние дворяне наверняка используют её как заложницу против меня, как только им представится такая возможность.‘ — подумала я.
Достав 20 золотых монет из своего Кристалла Хранения, я посмотрела ей прямо в глаза и сказала: «Я дам тебе два варианта. Твоё будущее зависит только от тебя.»
Аю кивнула.
«Твой первый выбор — использовать эти деньги так, как ты считаешь нужным, чтобы начать новую жизнь в этом королевстве.» — я показала ей деньги, и её глаза расширились от удивления. — «Ты можешь уехать в другой город или заплатить за жильё в лучшем районе, пока не найдёшь себе хорошую работу. Ты можешь даже начать свой собственный бизнес, если ты думаешь, что сможешь. Твой второй выбор, однако, является немного более сложным. Ты можешь использовать эти монеты, чтобы отправиться в Илльсиорею, где ты сможешь построить новую и, скорее всего, лучшую жизнь, чем в Теслове.» — объяснила я ей.
«Илльсиорея?» — спросила она с растерянным выражением лица.
«На Илльсиорее живёт принцесса Аюсея вместе со своей семьёй. Они управляют островом с особой заботой, так, как ты не увидишь больше нигде в мире. Если у тебя есть мечта, это то место, где ты можешь достичь её. Лучше всего, что образование на острове обязательно, так что даже если ты бедная простолюдинка, тебя примут в их школу и, как минимум, научат читать и писать.» — объяснила я. «Принцесса Аюсея? Так... она действительно бросила нас?» — спросила Аю.
«Нет...» — Я покачала головой: «Она не хотела вас бросать, просто у взрослых есть свои проблемы, особенно когда речь заходит о политике. Я бы даже сказала, что у неё не было другого выбора, кроме как бежать из Теслова. Но знай, что если бы у неё не хватило мужества покинуть Теслов, она никогда не смогла бы помочь построить этот маленький рай для таких людей, как ты» — показала ей мягкую улыбку, а затем погладила её по голове.
После того как мне исполнилось двенадцать лет, меня стали приглашать на бесчисленные вечеринки знатные люди, живущие в Дракаросе. Я могла посещать только несколько из них каждый год, так что моё присутствие всегда рассматривалось как нечто особенное. Теперь, оглядываясь на прошлое, я понимаю, что мать Аю, должно быть, встретила меня на одной из таких вечеринок.
Теперь, когда я думаю об этом, все эти дворяне смотрели на меня отвратительными похотливыми глазами. Они, вероятно, думали, что смогут ощутить вкус моей невинности, когда меня бросят на Балл. Однако тогда мне сказали, что я посещаю эти приемы только в надежде укрепить отношения между королевской семьей и дворянами, которыми они правят. Сказать такую ложь было гораздо лучше для молодой меня, чем отвратительную правду, которая заставила бы меня бежать в страхе.’ — подумала я.
«Аю, подумай хорошенько, что ты хочешь сделать. Это решение определит всё твоё будущее. Делай то, что, по твоему мнению, будет лучше для тебя в будущем. Как только ты скажешь мне, что ты хочешь сделать, я отвезу тебя в ближайший город и заплачу за номер в гостинице, а также за горячую ванну для тебя. Оттуда ты сможешь пойти в Гильдию искателей приключений и попросить эскорт до порта Каллира или сесть на караван торговца, который направляется туда.» объяснила я.
«Это будет мой выбор...» — девочка посмотрела на свои собственные грязные руки и нахмурила брови.
Пока она размышляла, я достала стол и стул. Я поставила их рядом с нами и села. Из своего Кристалла Хранения я достала письменные принадлежности и начала писать письмо, адресованное семье Деус. Таким образом, независимо от того, с кем она впервые столкнётся на острове, они будут знать, что она находится под защитой Деус. Покончив с этим, я запечатала письмо и передала его Аю.
«Вот, возьми. Когда ты доберёшься до Илльсиореи, скажи всем, что у тебя есть письмо для семьи Деус, и попроси их сказать тебе, где ты можете найти школу.» сказала яей.
Аю взяла письмо и долго смотрела на него. «Что ты хочешь сделать?» — спросилая её.
Посмотрев на меня, она сказала: «Я хочу познакомиться с принцессой, на которую мама равнялась. Я хочу поехать в Илльсиорею.»
В ее глазах вновь вспыхнули надежда и сила.
«Я в этом не сомневаюсь, и она тоже будет рада познакомиться с тобой.» сказала я ей, а потом осторожно погладила её по голове. «А теперь давай отвезём тебя в безопасное место.» — сказала я и взяла её на руки.
Мне потребовалось всего полчаса, чтобы добраться до деревни Милатана. Там я поискала постоялый двор, и, после недолгого разговора с хозяином, мне сказали, что действительно есть караван, который через два дня отправится в город Мендракар. Я нашла для Аю место в караване, а также заплатила трактирщику несколько лишних монет, чтобы он присмотрел за девочкой и научил её всему, что ей может понадобиться, чтобы пережить её долгое путешествие впереди.
Следующее, что я сделала, это пошла и купила новый комплект одежды у местного портного. После тёплой ванны Аю выглядела совсем другой драконианкой. Волосы у неё были явно светлые, но из-за грязи и копоти я не могла их разглядеть. Цвет её чешуи был бледно-голубым, а не коричневым, как мне показалось вначале. Прекрасная красота Аю сияла, как только что отполированный драгоценный камень, и её улыбка была абсолютно очаровательной. На мгновение она заставила меня забыть о потере, которую она пережила сегодня.
Я покинула Аю с чёткими инструкциями о том, как добраться до Илльсиореи, а затем вернулась в столицу. С этого момента удача маленькой девочки будет определять её судьбу. Я вошла в Дракарос, прекрасно зная, что она может столкнуться с мерзкими бандитами на своём пути или оказаться обманутой торговцами и авантюристами. По дороге с ней могло случиться многое, ноя не обязана и не должна следить за каждым её шагом. Я сделала своё дело, и ради спокойствия моей души я помогла кое-кому в этом проклятом городе сегодня.
Прежде чем вернуться во дворец Плеядес, я решила заглянуть в комнату стражи на второй стене. Я шла по главной дороге, пока не увидела закованных в броню гвардейцев, защищавших линию, отделявшую дворян от простолюдинов, после чего вошла в ближайший переулок и прыгнула на крышу. Выйдя на большую дорогу, я добралась до стены и насторожилась, прислушиваясь к тому, о чём говорили стражники.
«Капитан Боргис не выходил из караульного помещения, не так ли?» — в какой-то момент сказал один из стражников.
«Нет, он был слишком занят, поглощая медовуху, которую получил от того толстого торговца. Он собирается дать нам попробовать его запасные бутылки позже, и всё, что нам нужно сделать, это закрыть глаза, когда он принесёт «товар» на территорию дворян.» — ответил он.
«О! Кто-то опять устраивает вечеринку? Должен сказать, я бы не прочь затащить одну из этих женщин в свою постель.» — он ухмыльнулся.
Их беседа выродилась в мучительно длинное описание их сексуальных фантазий. В моих глазах эти люди уже опустились до статуса ниже, чем одноразовый мусор. В случае, если я столкнусь с ними как с врагами, я не буду чувствовать никакого сожаления о том, что забрала их жизни.
Мне понадобилось ещё минут десять, чтобы незаметно проскользнуть в комнату стражи. Заперев за собой дверь, я отправилась на поиски драконианца, который посмел опорочить мою бывшую служанку Солею.
Довольно скоро несчастный драконианец объявил о своём присутствии. «Валус? Это ты? Ты принёс мне мясо, как я тебе велел?»
У него была тёмно-коричневая чешуя, и он был немного полноват. Доспехи, которые он носил, едва вмещали внутрь себя его сало, и было такое чувство, что они вот-вот лопнут в некоторых местах. Несмотря на то, что у него было хорошее лицо, его портило всё остальное.
«Вы случайно не ошибаетесь, капитан Боргис?» — спросила я.
«Ась? Да, я Боргис. А ты кто такая?» — он нахмурился и бросил на меня уродливый взгляд. «Я? Я бывшая хозяйка некоей Солеи, бывшей служанки во Дворце Плеядес. Вам что-нибудь говорит это имя?» — спросила я его с нежной улыбкой на губах.
«Ась? С чего бы это? Она из тех, кого ты знала?» — он поднял бровь, а затем показал мне злую ухмылку — «Она была хороша в постели?»
«Она была драконианкой, которую ты изнасиловал в её камере.» — сказала я ему, не стирая улыбки с моих губ.
«Изнасиловал? Которую из них? Я тогда хватал всех баб, каких только мог, да и тебе-то какое дело? Ты здесь за добавкой?» — он рассмеялся.
«Ты говоришь так, будто никто не может прикоснуться к тебе, даже если ты признаешься в своих преступлениях?»
Я была немного озадачена его откровенностью.
«Ну конечно! Я прикасался только к этим скромным простолюдинам. Я дворянин по крови, поэтому имел право поступать с ними так, как мне заблагорассудится! Куа-ха-ха-ха!»
«Ясно...» — я кивнула и затем наложила заклинание барьера вокруг этой комнаты, чтобы удержать нежелательных гостей от входа.
«Так почему ты спрашиваешь меня об этом?..» — его слова были прерваны, когда он увидел, что я бросаю маленький [Огненный Шар].
«Давай посмотрим, сможешь ли ты пережить это.» — сказала я и бросила его перед ним.
Заклинание вызвало мощный взрыв, от которого я была защищена своей магической броней. Его, однако, треснула, но не разбилась вдребезги. Он также был довольно мощным и разрушил его стол, а также разбил большое количество бутылок, которые он разбросал вокруг.
«Ты смеешь поднимать...» — он снова попытался заговорить, но я встала перед ним и дала ему пощечину.
Его магическая броня разлетелась вдребезги, а тело рухнуло на соседние ящики. Пламя, окутавшее дерево, быстро охватило его одежду. Когда он почувствовал ожог, то вскочил и закричал, мечась вокруг, пытаясь потушить огонь.
«О боже. Какой же ты шумный.» — сказала я и пнула его ногой в пах.
С рвотой, вылетевшей изо рта, его тело ударилось о стену и со стоном упало на землю. Давным-давно меня бы возмутило такое зрелище, но сейчас мне казалось, что я делаю недостаточно.
Подойдя к нему, я сказала: «Ты знаешь, сегодня я видела довольно много неприятных вещей, ия очень раздражена.» — я достала из своего Кристалла Хранения кинжал: «Я видела, как плачут от боли дети, как издеваются над матерями, как бедняки умоляют сохранить им жизнь.» — я остановилась, когда оказалась рядом с ним.
Боргис поднял на меня глаза, полные страха.
«Эх, то, что я видела и слышала, заставляло моё сердце кричать от боли...» — я вздохнула и вонзила кинжал ему в ногу.
«Гхааа!» — он издал ужасный крик.
«Я видела так много ужасных вещей, и как раз когда я собиралась вернуться во дворец, я вспомнила о бедной Солее. Я хотела сдержать своё обещание и пришла навестить тебя. Кроме того, есть так много других несчастных душ, которым ты причинил зло, что я чувствую, что боги проклянут меня, если я не накажу тебя должным образом.» — я показала ему улыбку.
«К-Кто ты?» — спросил он в страхе, пытаясь сопротивляться мне, но его сила была ничтожна по сравнению с моей.
«Я? Разве я тебе не говорила?» — я добродушно улыбнулась ему, вытаскивая кинжал из его бедра. «Я бывшая хозяйка Солеи, эта глупая слабая маленькая принцесса, о которой вы все говорили гадости за её спиной. Та самая, с которой все вы, жадные и продажные дворяне, хотели бы иметь дело на балу.» — сказала я с улыбкой и ударила его ножом в бок.
«Гах! В-Вы... вы принцесса В-Аюсея? П-Пожалуйста... Пощады! — он умолял.
Через две минуты драконианец умер от боли, а стражники уже пытались сломать барьер, пытаясь проникнуть внутрь. Крики капитана насторожили их.
«Думаю, мне пора уходить.» — сказала я и оглянулась на это жалкое подобие драконианца. — «Интересно, стоило ли мне оставлять тебя в целости? Хм, может и нет.» — я покачала головой, а затем подпрыгнула, проломив потолок, как раз в тот момент, когда отменила барьер.
Пока стражники спешили внутрь, я проскользнула сквозь их защиту и ушла. К счастью, я всё ещё была достаточно близко, чтобы услышать их реакцию, когда они обнаружили останки Боргиса. Троих из них вырвало прямо на месте.
Когда я проскользнула обратно во дворец Плеядес, то заметила, что суматоха, которую я вызвалау второй стены, привлекла внимание всех стражников в округе. Это сделало моё возвращение немного более трудным, но ничего такого, с чем я не могла бы справиться с моей скоростью и ловкостью.
То, чему я стала свидетелем сегодня, было чем-то, с чем прежняя я не смогла бы справиться. Это было не просто ужасно, это было отвратительно. Количество издевательств, разрушений и пыток, которым подвергались бедные невинные драконианцы этого города, было слишком велико. Но в каком-то смысле это было хорошо, потому что я увидела то, чем никогда не позволю стать Илльсиорее. Несмотря ни на что, вернувшись домой, я должна была убедиться, что там ничего подобного не произойдёт даже в отсутствие семьи Деус.
Как только я вошла в один из пустых коридоров, я заметила странную деревянную дверь, которая казалась немного неуместной. Прямо перед ней стояли на страже два драконианца, и они казались намного сильнее обычных. Сколько бы я ни копалась в своих воспоминаниях, я не могла припомнить, чтобы видела что-то подобное раньше. Хотя это правда, что я не выбрала этот путь, чтобы покинуть дворец раньше, каковы были шансы обнаружить что-то подобное здесь?
‘Мне нужно посмотреть, что там за дверью.’ — подумала я, а потом огляделась в поисках чего-нибудь, что могло бы отвлечь внимание. ‘Эта ваза должна подойти."
— подумала я, а потом подняла её одной рукой и ударила ей о стену.
Звук был достаточно громким, чтобы его услышали двое охранников, поэтому я быстро спряталась поблизости.
«Иди и проверь.» — один из охранников сказал другому.
Я подождала там, пока драконианец не вышел из-за угла, чтобы выяснить, что это за шум. Как только я убедилась, что он достаточно далеко, я бросилась за ним и схватила его в удушающий захват. Его магическая броня разлетелась вдребезги, и как он ни старался, он не мог освободиться.
Когда он потерял сознание, я отпустила его и оттащила в угол. Я толкнула его к стене и помахала рукой, чтобы другой охранник мог это видеть. Затем я отбросила этого драконианца в сторону и снова спряталась.
Второй охранник подошёл сюда, какя и надеялась. Увидев своего друга, он бросился к нему, и я воспользовалась этим моментом, чтобы схватить в удушающим захватом и его.
Как только я позаботилась об этом охраннике, я притащила их обратно к деревянной двери и прислонила их к стене таким образом, что это выглядело так, как будто они просто решили вздремнуть. Что же касается разбитой вазы, то я решила её убрать.
'Атеперь давайте посмотрим, что находится за этой дверью.’ — подумала я.
Сначала я проверила дверь на наличие дополнительных магических ловушек. Там ничего не было, и я открыла дверь.
С другой стороны была скрыта лестница, ведущая на какой-то подземный уровень.
‘Странно, я не помню, чтобы здесь было что-то подобное. Это было построено недавно? — удивилась я.
Все подвальные входы обычно находились снаружи, а не внутри дворца.
Осторожно ступая по ступенькам, я спустилась по лестнице, пока не добралась до самого низа. Я была уже более чем в пятидесяти метрах под землёй. Передо мной был большой и длинный коридор с металлическими дверями слева и справа, ведущие куда-то. Вместо того чтобы создавать впечатление, что он был построен недавно, он казался более древним.
Здесь определенно происходило что-то странное, и у меня мурашки побежали по коже.
Впереди я увидела двух охранников, патрулирующих коридор. Они уходили от меня, и я подошла к первой двери справа. Она была сделана из металла и имела следы застарелой ржавчины.
Судорожно сглотнув, я нажала на ручку и открыла дверь. Я шагнула внутрь и закрыла за собой дверь. То, что я увидела здесь, можно было описать только как нечто чудовищное.
Слева и справа от меня стояли обнажённые драконианки, закованные в позорные столбы, как обычные преступницы. Они были разного возраста — от подростков до взрослых, но у всех были золотые чешуйки и признаки беременности. Странный фиолетовый Кристалл висел перед их головами, освещая фиолетовым светом их лбы. Все эти женщины смотрели в пустоту, как будто ничего не знали или, скорее, не могли даже мыслить.
‘Во имя Всех Богов, что это такое?' — подумала я, подходя ближе к одной из этих несчастных душ.
С первого взгляда я могла сказать, что она была красивой драконианкой, которая привлекла бы взгляды многих мужчин, но я не могла придумать никакой причины, почему она оказалась в такой ловушке.
Она была на шестом месяце беременности, и на её позорном столбе висела табличка с именем.
Имя: 2224... Фамилия: Плеядес... Заводчик: Король... Прочитав это, я отступила назад и чуть не споткнулась о собственные ноги: ‘Это не возможно...' — подумала я, а потом посмотрела на других женщин.
Все они имели в качестве имени номер, и их фамилия была указана как Плеядес. Все они были оплодотворены одним и тем же драконианцем... королём.
‘Это сделал Брейдан? Но как? Почему? И когда же?! — подумала я, пытаясь разобраться в том, что происходит.
‘Это... это так странно... Это почти скотоводная... ферма.' — я посмотрела на всех остальных женщин.
Все они были очень похожи друг на друга. Это было почти смешно, как сильно они походили друг на друга, как будто все они были родственницами.
‘Ферма детей Плеядес? Но... но почему?' — подумала я, а потом вспомнила мамино письмо.
Я до сих пор помню эти её слова. Они ранили, как отравленные кинжалы, и заставили меня осознать холодную жестокую правду о моей собственной матери. Они заставили меня понять, что всё это время я считалась лишь орудием в руках всего Плеядского рода и дворянства, которое их поддерживало.
‘Дочь моя, мне очень жаль ... ты родилась в проклятой семье, в которой, как считалось, не было ни будущего, ни надежды. Я оставила это письмо, зная, что ты прочтёшь его после того, как выйдешь замуж за Высшего и, надеюсь, не придёшь на бал. К этому времени ты, вероятно, заметила, что твоё имя несколько отличается от имени первого принца. Имя Дрекар проходит незамеченным для многих ушей, но не я дала его тебе, а твой отец. Это его имя, и он был Истинным Драконом. Когда придёт время, дочь моя, знай, что после рождения твоего первого ребёнка ты будешь принесена в жертву нашим богам, и вместе с твоей жизнью проклятие семьи будет разорвано пополам.
Я пишу эти слова, чтобы предостеречь тебя, но я молюсь и желаю, чтобы ты не делала глупостей, убегая от этой великой ответственности! Твой ребёнок и его или её ребенок будут нести кровь истинного Дракона, и, как и ты, они тоже будут принесены в жертву, когда придёт время. Таким образом, твои правнуки смогут освободить нас от этого ужасного проклятия, и они взойдут на трон, как подобает законным правителям! Аюсея Дрекар Плеядес, тебе оказана великая честь, дитя моё! Так что не бойся своей смерти и прими её! Роди ребёнка или даже больше и знай, что своей смертью они будут очень чтить нашу королевскую родословную!
Дочь моя, с великой грустью я пишу тебе следующие слова и молюсь, чтобы этого никогда не случилось!
Если ты сбежишь от этой ответственности... да проклянут тебя боги своим вечным гневом! За то, что разрушила этот шанс для нас, за то, что разрушила единственную надежду этой семьи! Я молюсь, чтобы ты испытала боль тысячи смертей!
До сих пор, однако, я думала, что часть о жертвах была просто сумасшедшим разговором, но теперь, когда я посмотрел на эту «ферму», я поняла, что моя собственная мать и семья могут быть более сумасшедшими, чем я первоначально думала.
Они позволили мне достичь совершеннолетия и искали Высшего, желающего оплодотворить меня, чтобы моя кровь, которая была сильнее их, помогла им быстрее избавиться от этого проклятия. Эта ферма, однако, определённо не была результатом всего лишь пары лет работы, она была древней.
«Сколько невинных жизней они.. Урк!» — у меня скрутило живот, и я выплеснула содержимое своего желудка.
‘Эти безумцы... Да как они могли? КАК ОНИ МОГЛИ! — подумала я, когда гнев и ярость собрались в моём сердце.
