Ёнг-Хо спросил:
— Скатах олицетворяет жизнь, а Бафомет — смерть, верно? Может, и сила Двенадцати Духов Дома Маммона такова? Это концепция, а не атрибуты вроде земли, огня или ветра?
Услышав это, Скатах захлопала в ладоши и ответила:
— Как ты проницателен! Правильно. Мы, Двенадцать Духов, в большинстве своём используем в качестве силы концепции, которые можно назвать результатом интеллектуальной деятельности и жизни согласно собственной воле и эмоциям.
— А что насчёт Гусиона?
Ёнг-Хо задал этот вопрос интуитивно: чем больше он думал о Гусионе, тем любопытнее ему становилось, потому что в голову не приходила ни одна концепция, которая подошла бы Гусиону.
Скатах замахала руками.
— Спроси его самого. Мой милый обладает силой, которая идеально ему подходит. Ах, и это не его очарование. Я почти дала тебе точный ответ!
— Что ж, не думаю, что он вообще как-то близок к очарованию...
— О? Почему? Ты даже понятия не имеешь, насколько он мил, когда мы с ним вместе, наедине. Настолько мил, что мне хочется рассказать об этом всем, — изумленно сказала Скатах, краснея, и Ёнг-Хо постарался не представлять, каков с ней Гусион. Когда он представлял, как тот ведёт себя наедине со Скатах, волосы вставали дыбом.
— А какова силы Элуны?
Ёнг-Хо упомянул об Элуне не только для того, чтобы сменить тему. Ему было очень важно это узнать об этом, потому что именно сегодня Ёнг-Хо собирался начать штурм третьего этажа Лабиринта Алчности.
— Ну, эта сила большего всего подходит Элуне. Но в то же время она весьма двойственна. В зависимости от того, кто ею владеет, сильные и слабые стороны будут очень разными. Но я верю, что ты, как и любой другой, можешь воспользоваться её силой.
Похоже, Скатах не хотела давать полный ответ на вопрос Ёнг-Хо.
Выйдя из голубой жидкости, Ёнг-Хо вызвал Черепа и драконьих солдат. И приказал Люсии позвать Элигора с Офелией. Примерно через тридцать минут Ёнг-Хо закончил с приготовлениями к атаке и покинул Сад Жизни. Он направлялся на третий этаж Лабиринта Алчности, в царство Элуны.
***
Драконий Страх был одной из нескольких сил, которые, наряду с богатой фантазией, наследовали потомки великого Властителя Драконов. Эта сила ошеломляла. Само её существование вызывало в других инстинктивный страх.
Переродившись как Драконий Костяной Рыцарь, Череп смог овладеть силой Драконьего Страха. Это оказалась мощная власть, которую не сравнить даже со страхом живых перед смертью, источаемым обычной нежитью. Она была настолько сильна, что стоило Черепу шагнуть вперёд, как путь освободился. Вендиго, монстры подземелья, напоминавшие обезьян, которые охраняли вход на третий этаж, не посмели даже приблизиться к отряду Черепа. Все эти монстры подземелья лишь содрогались и кричали от гнева.
Буцефал, который вёз Черепа на спине, рисуясь, пошёл дальше. После кровавой битвы с Рыцарем Смерти Ёнг-Хо развил его до Кошмарного Авангарда, так что его эффектный выход представлял то ещё зрелище.
Оглянувшись, Буцефал самодовольно фыркнул. Для других это не имело смысла, но Салями воспринял его жест иначе. Расстроено покачав головой, он подал Ёнг-Хо знак глазами. Ёнг— Хо понял чувства Салями и аккуратно спешился, а потом, глядя на Элигора, взмахнул рукой. Красный Демон, поощряемый напыщенным поведением Черепа, светился жгучим желанием победить.
Ёнг-Хо отдал короткий приказ:
— Убить их.
Вендиго были сотни. Но победа не потребовала много времени.
***
— Третий этаж напоминает мне игорный зал, — заметила, осматриваясь, Офелия. Битва ещё не закончилась, она оставалась в боевом режиме, из-за чего её голос прозвучал взволнованнее обычного.
Избавившись от сотен вендиго у входа, Ёнг-Хо решительно двинулся дальше. Как и другие этажи Лабиринта Алчности, третий этаж был полон монстров подземелья, копившихся здесь тысячи лет, так что бои не утихали.
Ёнг-Хо отступил и наблюдал, чтобы получить очки опыта для развития духов подземелья. Потом осмотрелся, как Офелия, и озадаченно спросил у неё:
— Ты сказала, это игорный зал?
Третий этаж больше напоминал помещение, чем первый или второй. Потолок первого от входа зала был настолько высок и обширен, что до него не мог долететь даже Салями, но дальше всё изменилось. За залом шёл ряд коридоров, отчего складывалось впечатление, будто они вошли в просторное подземелье.
Место, где сейчас остановился Ёнг-Хо со своей группой, походило на сборный пункт. В центре квадратной комнаты виднелось возвышение с проходом, а примерно на метр ниже — широкая лестничная клетка, соединённая с полом. Лестница вела к проходу, можно было заметить, что центральный проход сделан из камней, сложенных на земле пирамидой. В каменном полу было пробито несколько длинных борозд — и всё. Так что Ёнг-Хо казалось, что это, скорее, площадь, а не игорный зал.
Офелия пояснила:
— Это напоминает традиционный стадион для слизевых бегов. Ступени похожи на сиденья, а слизь бежит по бороздам на земле. Вообще, вдоль борозд должны быть установлены перегородки, скорее всего, они разрушились от времени. Вижу, вокруг довольно много мусора. Наверное, здесь делали ставки.
Кажется, в этих словах Офелии был смысл. Вспомнив ипподром, который посещал с отцом, Ёнг-Хо представил, как комки слизи грузно ползут по дорожкам один за другим. Он подумал, что двигались они не слишком быстро, но выглядели довольно мило.
— Я кое-что нашла у входа, куда мы вошли сначала. Что-то вроде игральных костей и фишек. Вероятно, в том помещении играли за несколькими небольшими столами, как в моей таверне.
— Да? А разве второй этаж не ведёт в Лабиринт Алчности? Игорный зал сразу за дверью?
— Ну, так они могли выражать свою уверенность, поскольку это помещение выдерживает всю нагрузку. Я имею в виду магическую нагрузку, не физическую. Поэтому помещение или проход уже, чем на первом или втором этаже, а потолок ниже.
— Иными словами, это многоцелевое помещение, так?
— Да, именно так. Думаю, велика вероятность, что на более глубоком этаже устроен поистине роскошный игорный дом.
Вдруг прогремел гром. Это Череп ударил головой одноглазого великана, возникшего у входа с боевым молотом наготове. Голова примерно шестиметрового великана буквально разлетелась вдребезги, на мелкие кусочки.
Не оборачиваясь на сражающихся Салями и Элигора, Ён— Хо продолжал расспрашивать Офелию.
— Кстати, игорный зал действительно так важен для подземелья?
Ёнг-Хо спрашивал об этом у Офелии, потому что игорный зал здесь был размером с ипподром. Ёнг-Хо не сразу понял, что Офелия упомянула возможное существование высококлассного игорного заведения на нижних этажах.
Демоница слегка нахмурилась и ответила:
— Я как-то говорила раньше, что это довольно полезное место, во многих отношениях. Как один из Двенадцати Духов Дома Маммона, я настоятельно рекомендовала бы устроить в Доме Маммона нечто подобное. Что насчёт бара? Поскольку вы верны своим желаниям, духи подземелья тоже верны своим желаниям. И им нужно пространство, где можно их удовлетворить.
— Хм-м...
Вообще, Офелия права. В отличие от Юрии или Бадука, которым достаточно что-то поесть, у орков могут быть и другие желания. Хотя они всегда вольны отправиться в Свободный Город, чтобы удовлетворить их, город слишком далеко от Дома Маммона. Очевидно, у них не получится просто зайти туда после работы.
Интеллект нежити вроде скелетов в Доме Маммона поразительно высок, а общее число духов подземелья значительно возросло после поглощения Свободного Города и Дома Рэндольт. Как владелец подземелья, Ёнг-Хо не мог не беспокоиться о благополучии его духов.
— А что с остальными главами? Я имею в виду глав более крупных подземелий.
Поскольку главы подземелий на юге, особенно тех, что относятся к Дому Маммона, слабы, их подземелья невелики. Ёнг-Хо спрашивал о подземельях за пределами южного региона и подземельях могущественных глав.
Офелия лучезарно улыбнулась.
— Есть немало случаев, когда они строили огромные поместья за пределами подземелий.
— То есть что-то вроде деревень?
— Да. Кроме того, роль этих поместий заключается не только в том, что они служат местом удовлетворения желаний. Это мощная движущая сила, помогающая контролировать гораздо больше духов подземелья, чем обычно. Не считая Лабиринта Алчности, тысячам и десяткам тысяч духов трудно жить в типичном подземелье.
— Ставка принята.
Сейчас схожую роль в Доме Маммона выполняет Свободный Город. И Ёнг-Хо необходимо обезопасить пространство, в котором может разом находиться множество людей, чтобы командовать тысячами солдат.
Вообще, Ёнг-Хо задал свой вопрос между делом, так что не стал больше в него погружаться. Заняв третий этаж, подумать о строительстве поместья — никогда не поздно.
Пока Ёнг-Хо и Офелия обменивались мнениями, почти все монстры на стадионе были уничтожены. Ёнг-Хо оглянулся на Каталину, которая, будучи его рыцарем-телохранителем, больше охраняла его, чем участвовала в боях. Каталина странно улыбалась.
Заметив взгляд Ёнг-Хо, Каталина быстро ответила:
— Кажется, этот игорный зал отлично выглядит, потому что за него отвечает никто иной, как Элуна.
Элуна. По словам Скатах, она была одной из Двенадцати Духов, искренних и последовательных.
Ёнг-Хо кивнул. Её образ из воспоминаний Маммона далёк от азартных игр. Элуна была строгой, серьёзной и суровой во всём. Однако, как заметила Каталина, превосходно подходила на роль управляющей игорного дома.
— Значит, она обеспечивала честность игр в заведении?
Элуне могли доверять все, она бы никому не уступила ни в авторитете, ни в способности действовать. Каталина торопливо закивала, подтверждая, что именно об этом она и подумала. Но Офелия считала иначе, она зловеще улыбнулась и сказала:
— Моя версия, конечно же, может показаться дерзкой, но её присутствие в игорном заведении могло быть изощрённой стратегией истинного мошенничества. В конце концов, в игорном доме побеждает именно дом, а не клиент.
Таково заявление бывшей хозяйки таверны, которая содержала крупнейший игорный дом в Свободном Городе.
