В восемь утра Харухиро и остальные наемники собрались перед входом в Загадочную Нору. Они прошли через ущелье, муравейник муриан, королевство демонов и добрались до интересующего их туннеля.
Группа Харухиро для удобства назвала эту территорию аббревиатурой НР просто для того, чтобы не вдаваться в ненужные детали. Неизведанная территория. Грубо говоря, Новый Район.
Кажется, пока о существовании НР знают разве что ребята Харухиро да «Токкиз»... Хотелось бы надеяться.
Убедившись в действии «Оберега Света» и призвав Зодиака, они также как и вчера построились в две колонны и двинулись вглубь пещеры по кольцевой дороге, чтобы проверить каждую залу-кладку. Поскольку еще сутки назад ребята тщательно исследовали первые десять «комнат», они бегло пробежались по знакомым местам. Поначалу казалось, что ничего не изменилось, но очкарик-Тада кое-что заметил.
— Похоже, яйца в дальних комнатах чуть-чуть подросли.
— Теперь, когда ты упомянул об этом, я тоже заметил, — Харухиро оглянулся по сторонам.
Нет, ему не показалось.
Но кроме этого было еще кое-что.
С самого утра Харухиро засек чей-то пристальный взгляд. За ним наблюдают.
Мимори… нет, Миморин.
Ну, она ведь только смотрит на него. Бесстрастно, словно ни о чем не думает. Нет, не может быть, чтобы она ни о чем не думала! Она ведь человек!
Да и ладно. Никаких проблем. Девушка просто смотрит. Тут не о чем беспокоиться. Правда, как тут не беспокоиться?
— Угу, — сказал Токимуне, демонстрируя всему свету ослепительно-белоснежные зубы. — Понятно. Отлично-отлично. Тогда идемте осматривать одиннадцатую комнату?
После его предложения все двинулись к одиннадцатой зале пещеры. Никто из наемников не чувствовал ни страха, ни напряжения, пока Зодиак не заговорил с ними, предупреждая:
— Ки-хи-хи… Ранта… Вот и тень смерти… Ки-хи-хи-хи…
— А? Снова предзнаменовани… — по привычке начал Ранта.
Токимуне остановился перед залой, Харухиро тоже. Они обменялись взглядами. Все тут же насторожились.
Харухиро, стараясь не шуметь, поставил фонарь у ног и жестом оповестил Токимуне, что пойдет посмотреть сам. Токимуне кивнул.
На всякий случай достав кинжал, вор «Тихой поступью» вошел в одиннадцатую залу.
Правда, земля под ногами была не слишком-то ровной, поэтому у него не получилось передвигаться совершенно бесшумно, отчего Харухиро слегка нервничал. Кроме того, светящиеся яйца, покрывавшие стены пещеры наростами, оказались существенным препятствием. Их трудно обойти, не задев. Харухиро, пригнувшись на сколько возможно, двинулся к самому центру «комнаты», в кромешный мрак. Здесь стены были густо усыпаны яйцами сверху до низу.
Справа от него... Что-то было.
Фигурой и телосложением существо напоминало гоблина.
Оно висело, прицепившись к яичной кладке, и смотрело прямо на Харухиро.
Оно боится?
Очевидно, это существо было чем-то занято, пока не явились люди. И оно не могло сбежать, как бы ему этого ни хотелось, и поэтому существо съежилось и затаило дыхание, надеясь, что люди не найдут путь к его логову. Приметив Харухиро, создание сжалось в комок от страха. Да, все было именно так.
— Эй, — окликнул существо Харухиро.
Услышав голос, создание начало мелко дрожать и трясти головой. Кажется, оно довольно-таки трусливое, хотя по нему и не скажешь. Но пусть он и не внушает страха, не факт, что это существо не стоит бояться. Например, оно может воспользоваться чем-то вроде магии, чтобы расправиться с людьми.
В таких случаях лучше быть наготове и иметь преимущество. Жизненно необходимо.
— Все сюда! Здесь кто-то есть!
Как только он крикнул, внутрь сразу же влетели «Токкиз», а следом Кузаку и Ранта.
Существо все еще молча тряслось от страха. Харухиро крикнул, указывая на него:
— Справа! Не убивайте…
— Харухиро-о-о! — окликнул его Токимуне.
Обернувшись, вор заметил, что Токимуне собирается что-то метнуть... Что это, щит?
— Ты мешаешь, ложись!
— Ува...
Харухиро бросился грудью о землю, как ему и сказали. Над его головой со свистом и вращаясь пронесся щит Токимуне. И, судя по всему, поразил цель. Чье-то тело шлепнулось о землю, а затем послышалось что-то вроде «Гх!». Наверное, этот звук издало то существо, похожее на гоблина.
Мимо Харухиро пронеслось несколько человек. Когда вор поднялся, он увидел, что неизвестное существо окружили ребята из «Токкиз».
Странный гоблин с крыльями даже и не думал сопротивляться: он просто поднял обе руки, будто говоря «я сдаюсь».
Инуи наклонился к нему и поднес фонарь к морде монстра. Нет… это был не гоблин. Голова — да, но в остальном он больше напоминал летучую мышь.
— Похож на крылоруких, — у Киккавы сложилось то же впечатление, что и Харухиро.
Крылорукие. Рукокрылые. Наверное, кто-то вроде летучих мышей.
— Ого! — восхищенно воскликнул Токимуне. — Тогда с этого момента будем называть его Крылоруким.
Назвать это существо? Крылоруким? Ладно.
Ребята Харухиро, естественно, встали за спинами наемников «Токкиз», и только Ранта то и дело норовил вклиниться между Тадой и Инуи.
— Значит, Крылорукие. Хэ-э. Точно, оно напоминает летучую мышь. Какой-то он слабый.
— Как знать. Понимаешь? — Токимуне присел перед Крылоруким. — Эй, Крылорукий! Ты понимаешь? Т-ы К-р-ы-л-о-р-у-к-и-й. Я — Т-о-к-и-м-у-н-е. Окей?
Крылорукий выпучил глаза и задрожал всем телом. Не похоже, что он понимает слова Токимуне. Паладин поник.
— Не понимаешь, значит. Ладно-о. Что до нас, мы не хотим без причины убивать тебя, мы ведь не хотим враждовать с тобой. Хм. Что же делать?
— Абброгграа, — нечто подобное произнес Крылорукий.
— М? — Токимуне склонил голову набок.
— Грабброаада.
— Не-а. Не понимаю. Ни единого слова. Что же? Успокойся, говори медленнее. Может быть, мы что-то поймем?
— Арграбраде, фрабраграборадо, сабрадеофрапра.
— Говорю же, медленнее...
— Фу-а!
Крылорукий внезапно попытался вскочить. Но не смог. И больше никогда не сможет.
Тада. Очкарик-жрец Тада. Одним ударом боевого молота он размозжил голову Крылорукого.
— Бесполезно, — крутанув ручку молота и положив его на плечо, Тада указательным пальцем левой руки вытер брызги крови с очков. — Ничего не поделать. В первую очередь у него инстинкт «убивать».
— Что ж, ничего не поделать, — Токимуне поднялся. — Что сделано, то сделано. К сожалению, он не оставил нам выбора.
— Дикость! — жрица Анна подскочила на месте. — Ну спасибо, мистер варвар! Ноу! Можете уже смеяться! Я сказала «спасибо» вместо «да пошли вы!», ясно?!
— Ва-ха-ха-а, — Киккава схватился за живот от смеха. — Отлично, госпожа Анна! Великолепно! Отличная тушка!* Великолепно! Прекрасно! Га-ха-ха-ха-ха-ха-ха!
— Кх… — Инуи поправил повязку. — Забавно…
— Разве? — только Миморин не засмеялась и даже не шелохнулась. Все с тем же выражением лица она лишь наклонила голову
— В-все было ясно! — Ранта кивнул. — То, что он собирался сделать! Дернулся, вот его и прикончили! Идеально! Просто и понятно! Как я и люблю!
Харухиро наблюдал за поведением Кузаку, Шихору, Юмэ и Мэри. Кузаку был ошарашен. Шихору, Юмэ и Мэри отпрянули. Харухиро тихо вздохнул.
— То, что сейчас произошло — все верно. К… Крылорукий… — Харухиро подумал, что все-таки это имя не слишком-то удачное, но другое предлагать нелепо. — Мне тоже показалось, что он собирался напасть. Раз мы ничего не знаем о враге, думаю, это не наша ошибка. Чтобы защитить себя, нам придется убивать.
— Эй, — Тада цокнул языком. — Зачем говоришь настолько очевидные вещи?
Ох-х… Неужели Харухиро только что нарвался на ссору? Возможно. Нет, ничего подобного у него и в мыслях не было.
Вор мысленно сделал пометку, что Тада любитель заварить кашу на ровном месте. По крайней мере, такое впечатление он производит. Только вот как на него реагировать? Если лидер группы поведет себя недостойно, то и остальные упадут в глазах окружающих. Но и разжигать конфликт вор не хотел.
В любом случае, Харухиро твердо встретил пристальный взгляд Тады. «Я не отступлю!» — вот что нужно показать. Ну, что дальше? Что будешь делать?
— Это все культура, — Токимуне встал между Харухиро и Тадой и положил ладони им на плечи. — Потому что разная культура. У нас и у группы Харухиро. Ну так что, ребята? Да, мы разные. Давайте веселиться, ну же?
— Лично мне все равно, — спокойно заговорил Харухиро, хоть он и не был спокоен. Ведь Тада совершенно точно пытается выставить его дураком. Явно. — Веселитесь, если хотите. Однако не думаю, стоит вынуждать кого-то терпеть чужие странности.
— Можешь не изображать безразличие, — Тада облизал губы. — Все это без толку. Но я-то очень терпеливый.
— Вот как? Неожиданно.
— Да, так. Ты своими заспанными глазками плохо видишь?
Харухиро тут же сделал глубокий вдох… Опасно, опасно. Этот парень чуть не вывел его из себя.
— У меня такие глаза с самого рождения, так что я все прекрасно вижу, господин Тада.
— А-а, неужели?
— Ага. Ну так что, будем веселиться?
— Разве я какой-то весельчак?
— Вот и я тоже. Как неожиданно.
— Стоп-стоп-стоп-стоп-стоп, — Киккава схватил левые руки Харухиро и Тады и сцепил их в рукопожатие. — Давайте дружить и жить мирно! Улыбаемся-улыбаемся! Веселее! Ну же, Хару-ти, Тада-ти!
Тада вырвал руку, но ничего не сказал. Харухиро тут же слегка поклонился.
— Прошу прощение за свою дерзость.
— Да ничего… — похоже, план Тады потерпел крах. — Что ж, проехали.
Кажется, им удалось найти компромисс. Пока хватит и этого.
Харухиро был не настолько гордым, чтобы считать зазорным для себя признать вину и поклониться, поэтому этот жест дался ему более или менее легко. Другое дело, что своим поступком он мог поставить всю группу в невыгодное положение. Агрессивное поведение к добру не приведет. Все проблемы необходимо улаживать с достоинством. Но как же это проблематично! Но что поделать, он же лидер.
Харухиро небрежно прикрыл ладонью рот и тихонько вздохнул. Действительно, проблем не оберешься, но он чувствовал странную гордость за свою маленькую, чисто символическую победу. И в то же время отвращение к себе за ту радость по совершенно ничтожному поводу.
— Харухиро.
— Да? Уа…
Ч-что? Что произошло? Э? Его позвали по имени? Что это? Что это, черт подери? Непонятно. Его вдруг развернули. Э? Что все это значит?
Что? А? Грудь? Это грудь? В груди? Его лицо? Его лицо уткнулось в грудь? Не слишком мягкая, но это, наверное, из-за одежды? В этом проблема? Какая проблема? Совсем непонятно. Совсем ничего.
Его обняли. Великанша. Мимори. Миморин.
Сейчас его обнимают. Очень-очень крепко.
Миморин была гораздо выше Харухиро, и поэтому лицо парня уткнулось прямо в грудь девушки. Руки Миморин обхватили спину Харухиро и сжимали с такой чудовищной силой, что ему стало очень больно. Миморин прижалась щекой к затылку Харухиро и, кажется, терлась об него. Вор уловил странноватый сладкий запах, слабый, ни на что не похожий.
А-а?! Что все это значит? Это… не то, что он ожидал, о чем грезил… это вообще какие-то другие ощущения! Мягкость, комфорт, спокойствие, волнение… нет! Ничего из этого с ним не случилось. А что-то другое. Что-то не то.
Боль в спине. И никакой нежности. Его мечты… рухнули. Харухиро испытал странное чувство, будто его предали.
«Вот значит каково это. Я думал, что это будет куда приятнее, а оказывается, совсем нет».
— Все хорошо, все хорошо, — шептала Миморин.
Это она ему?
Что происходит?! Серьезно, что все это значит?!
Что-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о-о?
— Ты хорошо старался.
— Э?
— Все хорошо, все хорошо.
Он растерялся. Совершенно. Просто… все случилось слишком внезапно. И у него бессознательно… не нарочно, неосознанно по щекам потекли слезы.
Нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-нет-не-е-е-ет?!
Почему он заплакал? Точнее, из-за чего? Слишком внезапно. С чего вдруг? Да откуда ему знать? Откуда ей знать? Он пришел в замешательство от сказанного человеком, который не знает обстоятельств, а еще потому, что немного раздражен происходящим. Так зачем ты это сделала?! Что она замышляет? Страшновато! Серьезно. Даже жутко! Хоть это никак ей и не скажешь, но она просто огромная! Невероятно огромная. Но этого сказать вор не мог.
— Э-м-м. Госпожа Миморин.
— Нет. Никаких «госпожа». Миморин.
— Миморин…
— Что?
— Не могли бы вы отпустить меня?
— Угу.
Неожиданно Миморин быстро отпустила его. Слава богу! Если бы она отказалась, то его положение стало бы совсем трудным.
— Миморин… — ошеломленно пробормотал Токимуне. Вор впервые видел паладина таким. — Миморин, значит. Вот оно что! И Харухиро. Мимори, я тебя не совсем понимаю…
— Какой у тебя ужасный вкус, Мимори, — усмехнулся Тада.
— Кх… — Инуи скорчил гримасу, будто съел что-то горькое. — Какая ужасная судьба…
Стоп, что значит «ужасная»?!
Харухиро отпрянул. Миморин как всегда бесстрастно глядела на Харухиро сверху вниз. Несмотря на совершенно отсутствующее выражение лица, в ее взгляде чувствовался пыл.
— Фу-у, — жрица Анна помотала головой из стороны в сторону. — Госпожа Анна тоже не очень понимает. Ховевер, Миморин же нравится всякая странная жуть?
— Странная жуть... — повторил Ранта и тут же разразился смехом. — Ува-ха-ха-ха-ха! Точно, Парупиро, ты — странная жуть! Точно-точно, странная жуть! Именно! Тогда все ясно! Гу-ха-ха-ха-ха-ха-ха! Поздравляю, господин странная жуть!
— Ихи… Ранта… Ты даже не странная жуть… Ты куда хуже… Ихи-хи-хи…
— Заткнись! Молчи, Зодиак! А не то пожалеешь!
— Э… м-м…, — робко начала Шихору. — Харухиро, поздрав… ляю?
— А… ну… — Харухиро запнулся. Все мысли в его голове куда-то делись, и он не мог подобрать слов, чтобы достойно ответить.
— Хо-о-о-о, — Юмэ округлила глаза. — Юмэ не совсем понимает, что происходит, но тоже поздравляет.
— Поздравляю, — почему-то без особых эмоций произнесла Мэри.
— Так держать! — Кузаку слегка поклонился.
— А, подождите, сто… В-вы и-и-и-и-и-издеваетесь? Ведь издеваетесь? Ведь я ничего такого… У нас с госпожой Мимори...
— Миморин, — спокойно поправила Мимори.
— У нас с Миморин ничего... такого… нет? Это просто, ну… эм-м-м, утешение? Воодушевление? Что-то вроде этого? Вроде как… человеколюбие? Что-то такое… ведь? Так… ведь?
— Любовь! — Ранта корчился от смеха. — Любовь! Любовь пришла! Любо-о-о-о-о-овь! Любовь! Л! Ю! Б! О! В! Ь! Лю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-ю-юбовь!
— Ты точно труп! — не выдержал вор.
Не стоило говорить подобное даже в шутку, но он ни о чем не жалел. Харухиро повернулся в сторону Миморин. Ему не хватало храбрости, чтобы посмотреть ей в глаза. Сейчас он очень боялся встретиться с ней взглядом.
— Это ведь… так? Верно? Эм-м… Со-сочувствие? Или же утешение? Или что-то подобное…
—Хочу, — спокойно произнесла Миморин.
«Хочу? Чего она хочет? Разобрать меня на части? Забеременеть? Нет. Тогда что же?*»
— А?
— Какой ты милый. Хочу тебя приручить.
— Приручить… как животных? Держать и выкармливать?
— Ага. Хочу приручить.
— Т-ты не можешь меня приручить… Я же человек!
— К сожалению.
— Что же, тогда…
— Но я не сдамся! — твердо заявила Миморин. И затем шмыгнула носом.
Кажется, ее глаза слегка увлажнились. Наверное.
— Обязательно приручу.
— Вот как… — смог лишь ответить Харухиро.
Что все это значит?
↑ Здесь Киккава меняет местами слоги в слове «шутка».
↑ Реплика Мимори записана хироганой かいたい , при произношении она звучить неознозначно. Она с равным успехом может говорить о «разборе чего-нибудь» и «демонтаже» (яп. 一解体) или о «зачатии» и «беременности» (яп. 一懐胎).
