Войдя в помещение с серой, древесным углем, селитрой и прочими веществами, Е У Чэнь прогнал Е Чи и Е Ба и велел никому не входить в этот дом. Е Чи и Е Ба ничего не оставалось, кроме как сторожить снаружи и с любопытством гадать для чего же все это нужно.
Примерно через час Е У Чэнь наконец вышел наружу, закрыв за собой дверь, и строго приказал:
— — С этого момента никому не разрешено входить в этот дом без моего позволения. И еще, ни в коем случае не разводите поблизости костер, вам ясно?
Е Чи и Е Ба одновременно закивали головами, борясь со своим любопытством.
Почувствовав на теле оставшийся запах пороха, Е У Чэнь нахмурился:
— Пусть Сяо Лю принесет мне сменную одежду.
— Как прикажете.
На следующее утро, солнце еще не взошло, а Е У Чэнь уже открыл глаза. Осторожно убрав голову Нин Сюэ со своей руки, он медленно встал с постели. Е У Чэнь вовсе не забыл об утренней аудиенции, вот только эта самая утренняя аудиенция начиналась уж слишком рано, отчего он чувствовал себя немного удрученным.
— С сегодняшнего дня клан Линь, скорее всего, начнет распространять информацию о том, что уже на днях будет свадьба Линь Сяо и Хуа Шуй Жоу. Можете кричать столько, сколько вздумается и чем больше, тем лучше. Некоторых вещей невозможно добиться принуждением. Вы сильно недооцениваете меня и Хуа Чжэнь Тяня. Чтобы справиться с такой робкой девушкой как Хуа Шуй Жоу мне достаточно и дня. Вот только мне немного жаль этого благородного Линь Сяо…
Е У Чэнь тихо вышел из дома, стараясь не разбудить сладко спящую Нин Сюэ, а затем вместе с Е Ну и Е Вэем отправился в императорский дворец.
Зал для аудиенции уже был переполнен чиновниками. Как только Е У Чэнь вошел в зал, сотня взглядов одновременно скрестились на нем. Большинство из них вчера собственными глазами лицезрели великолепие Е У Чэна. Конечно же, были и те, кто по каким-либо причинам не смог вчера посетить имперскую академию, и сейчас эти люди острыми взглядами оценивали прославившегося на всю страну старшего сына клана Е.
Обычно, находясь под таким давлением, обычный человек не мог бы вести себя естественно и был бы довольно сильно напряжен. Но Е У Чэнь же совершенно спокойный вошел с гордо поднятой головой и встал в самом конце левой колонны людей, будто бы и вовсе не замечая никого вокруг.
Только от одной его выдержки присутствующие довольно закивали и были приятно удивлены.
— Прибыл его высочество император!
После резкого выкрика, занавеска раскрылась, и в проходе появился Лун Инь с высоко поднятой головой. Весь его вид излучал достоинство. Когда он дошел до центра зала и уселся за роскошно выглядящий золотой трон, сотни чиновников одновременно, словно деревянные марионетки, встали на одно колено и хором прокричали:
— Восславься наш великий император!
Во всем огромном зале сидел лишь один Лун Инь, а остались стоять только одетый в золотые одежды старший дворцовый евнух рядом с Лун Инем и находящийся в недоумении Е У Чэнь.
«… Ты должен запомнить, в наших жилах течет самая драгоценная и благородная кровь во всем мире, и мы обладаем абсолютной силой. За исключением родителей, никто не вправе заставить нас пасть на колени, и даже сами небеса не имеют такой власти…»
В голове снова раздался этот кажущийся таким знакомым голос. Сталкиваясь с определенными обстоятельствами, он всегда слышит что-то подобное из осколков воспоминаний его прошлой жизни.
«Раз небеса не имеют права требовать кланяться им, то почему же я должен кланяться обычному человеку, назвавшегося императором?»
— Наглец! Как ты смеешь стоять и не падать ниц перед его высочеством!
Пронзительно прокричал тот самый дворцовый евнух. Очевидно, что это первый раз, когда он лично встретил Е У Чэна. Лун Инь немного нахмурил брови, но не стал ничего говорить. На крик евнуха естественно обратили внимания все чиновники и бросили взгляд в конец ряда, на по-прежнему стоящего словно белая ворона Е У Чэна.
— Какая наглость! Ты не встаешь на колени перед самим императором! Да что для тебя значит императорская семья!
Кричащим был, естественно, взбесившийся Линь Чжань. Е Ну и Е Вэй тоже немного изменились в лице и тихо прошептали:
— Чэнь Эр, скорее встань на колени.
Е У Чэнь покачал головой и поклонился:
— Ваше высочество, прошу простить У Чэна за грубость. Перед моим уходом учитель сказал мне, что преемники Бога Меча могут вставать на колени только перед родителями. Мою жизнь и способности — все это даровал мне мой учитель. Хотя я и не хочу казаться грубым перед вашим высочеством, но я также не могу пойти против слов учителя, в противном случае я более не смогу взглянуть ему в глаза. Если же ваше высочество пожелает покарать меня за грубость, я со смирением приму свое наказание.
Так вот в чем дело… отображалось на лицах присутствующих. Они еще думали: «Этот юноша настолько умен и одарен, с чего бы ему поступать столь неразумно» так это все из-за наставления его мастера. Действительно, для человека, превзошедшего рамки человека и достигшего уровня «Бога», нет никакой необходимости вставать на колени перед кем-то, и никто не сможет принудить такого человека встать перед ним на колени. В прошлом, когда предыдущий император позвал к себе Бога Меча, тот даже не стал кланяться, и, наоборот, это император был тем, кто проявлял наивысшее почтение Богу Меча. Не было ничего странного в том, чтобы Бог Меча дал такое наставление своему ученику. И тем более не было ничего удивительного в том, что Е У Чэнь выполнял наставления своего мастера. Если бы он отбросил все, чему его обучал его мастер и благодетель, перед императором, то большинство из присутствующих, наоборот, посчитали бы Е У Чэна неблагодарным.
— Хохохо, вот, оно, как. Раз уж это наставление мастера, то в этом нет твоей вины. В качестве исключения, я разрешаю тебе не вставать на колени ни перед кем в этой стране. Можешь считать это дань уважения твоему мастеру. Ведь не будь твоего мастера, то и не было бы столь покойной жизни в нашей стране, — мягко произнес Лун Инь.
И снова такая привилегия была дарована Е У Чэну. Он с благодарностью склонил голову:
— У Чэнь благодарит ваше высочество!
— Ваше высочество, ваш покорный слуга считает, что это просто непозволительно! Как мы можем нарушить древние традиции и правила только ради него! Да и как мы можем позволить простому человеку быть выше императора, это просто неуважение к императорской власти! — возмущенно прокричал Линь Чжань.
Изо всех сил стараясь защитить «достоинство императорской семьи», Линь Чжань внезапно обнаружил, что атмосфера в зеле заметно изменилась. Все остальные явно смотрели на него неодобряюще, да и Лун Инь выглядел крайне раздраженно, даже стоящий рядом с ним линь Куан незаметно для всех с силой одернул его за рукав.
И тут он осознал, что явно сболтнул что-то лишнее, но как бы Линь Чжань не размышлял, он никак не мог понять, что же именно разгневало всех присутствующих.
Заметив, что Линь Чжань все никак не мог прийти в себя, Линь Куан лишь цокнул про себя и, торопливо поклонившись, вышел вперед:
— Ваше высочество и уважаемые господа, прошу вас, умерьте ваш гнев. В то время, когда наша страна находилась под угрозой уничтожения, мой никчемный сын слег с тяжелой болезнью на три года. Уважаемые господа должны были слышать об этом происшествии. Именно поэтому он столь неуважительно отозвался о господине Боге Меча. Незнание все же немного облегчает вину, ведь мой сын в первую очередь думал о достоинстве императорской семьи. Это моя вина, что я плохо воспитал своего сына, поэтому накажите меня вместо него!
Клан Линь был одним из влиятельнейших домов Страны Небесного Дракона. Это был первый раз, когда Линь Чжань видел самоуничижительное поведение его отца, и лишь тогда он, наконец, осознал, что своим невежеством совершил поистине непоправимую ошибку. Торопливо поклонившись, он начал извиняться из всех сил.
— Если бы не Бог Меча, то Страна Небесного Дракона уже пала перед надвигающейся армией Страны Ветра! Ты действительно полагаешь, что клана Е и клана Хуа хватило, чтобы напугать Страну Ветра и помешать им вторгаться на нашу землю в течение двадцати лет! Будь ты непочтительным ко мне, я бы мог просто наказать тебя, но ты проявил непочтение к Господину Богу Меча… Если об этом узнают наши граждане, то весь клан Линь подвергнется огромнейшему позору! — разозлено проревел Лун Инь.
— Я глубоко сожалею о сказанном!
— Раз уж ты сказал это по незнанию, то, так уж и быть, я прощаю тебя в этот раз. Можете поднять головы.
