Линь Чжань и Линь Куан одновременно широко распахнули глаза и чуть не упали. Лицо Линь Чжаня становилось всё бледнее и бледнее, он беспомощно осел на пол. Он знал, что как бы ни оправдывался, он никогда не сможет объясниться перед императором. Он даже начал сомневаться, не был ли это и впрямь он сам, кто всё это сделал.
«Невозможно… это невозможно…» — прошептал Линь Куан, после чего горько произнёс: «Чжань-эр, как ты… как ты мог сделать такое?!»
Даже Линь Куан начал думать, что это совершил Линь Чжань.
«Линь Чжань, тебе есть, что ещё сказать?» — Лун Инь был в ярости.
Линь Чжань закричал, его глаза потухли, он не мог вымолвить ни слова. Что ещё он мог сказать? Существовало столько доказательств против него. Даже если бы он стоял тут и объяснял весь день напролёт, это было бы бесполезно.
«Войдите! Бросьте Линь Чжаня в тюрьму в подвале. Пусть дожидается своей участи!»
Линь Куан внезапно упал на колени перед Линь Чжанем и начал умолять: «Ваше Величество… мой сын слишком рвался спасти Линь Сяо, поэтому он совершил такую ошибку. Пожалуйста, простите его… пожалуйста! Я только что потерял Сяо-эра, я не могу потерять ещё и сына… пожалуйста, примите во внимание нашу преданность вам всё это время и сделайте исключение…»
«Что? Слишком рвался спасти своего сына? Ты думаешь, я правда хотел убить Линь Сяо? Как ты можешь видеть, Линь Чжань вновь и вновь хотел меня предать, он так много лгал. Как ты можешь просить меня… ладно, я не убью его, но что с ним делать, решать мне»
В течение трёх дней с тех пор, как Е У Чень вернулся в город Тяньлун, в семье Линь произошла такая катастрофа. Линь Куан хотел разразиться слезами, но у него больше не было слёз. Он просто спрашивал себя, что же он сделал не так в своей прошлой жизни.
Наступила поздняя ночь.
Е У Чень всё ещё не уснул. Он сидел на своей кровати, прикрыв глаза. Справа от него Нин Сюэ была укрыта тонким слоем одеяла, на ней была милая белая пижама. Она крепко спала. Слева от него Тунсинь держалась за ноги Е У Ченя, она спала так же крепко, как и Нин Сюэ. Из-за её слюней его штаны намокли.
В темноте кто-то внезапно открыл плотно закрытую дверь, внутрь вошла смутная фигура. Тунсинь тут же распахнула свои глаза.
«Тунсинь, оставь её» — сказал Е У Чень, он смотрел на приближавшуюся к ним фигуру.
«Похоже, ты знал, что я приду»
Когда фигура приблизилась, вместе с ней послышался и приятный аромат. Звук её голоса был мягким и сладким, словно тёплый, успокаивающий ветерок. Даже в темноте можно было сказать, что это прекрасная леди, облачённая в тонкое голубое платье, её лицо было скрыто под вуалью. Хоть Е У Чень и не мог разглядеть её лица, она обладала эфемерной аурой, как Янь Цзымэн тогда, только она выглядела гораздо более элегантной и зрелой. Кроме того, с вуалью она выглядела более таинственно, заставляя людей желать увидеть её лицо.
Е У Чень поднял три пальца и медленно сказал: «Насколько я понимаю, самое долгое, сколько ты можешь терпеть — это три дня, иначе ты была бы не Шуй Мэнчань»
Шуй Мэнчань: «…»
«Мы уже встречались дважды. И мы не виделись в течение трёх лет. Откуда тебе меня знать?» — так же медленно спросила Шуй Мэнчань.
«Потому что ты женщина. Хоть ты и Шуй Мэнчань, ты всё ещё женщина, а мне хорошо известно женское терпение. Для тебя максимальный срок — это три дня» — шутливо сказал Е У Чень. Он закинул руки за голову и спросил: «Для чего ты сюда пришла? Это потому что мне слишком одиноко, так что ты хочешь составить мне компанию?»
Шуй Мэнчань не разозлилась, она бросила взгляд на Тунсинь и Нин Сюэ, которые спали рядом с Е У Ченем и сказала: «С тобой две леди, почему ты говоришь, что одинок?»
Е У Чень счастливо рассмеялся: «Они — моя тень. И они всё ещё молоды, не способны делать то, что могут взрослые. А ты, ты отличаешься. Ты заполучила внимание императора, а также, ты — принцесса секты Южного Императора, ты должна быть особенной. Я бы правда хотел провести с тобой ночь, хочешь этого?»
Шуй Мэнчань чувствовала, как в её груди возникло какое-то странное ощущение, но она притворилась, будто всё в порядке: «Раз ты знал, что я приду, то ты должен знать, зачем я здесь»
Когда Е У Чень услышал это, улыбка на его лице исчезла, он выглядел более серьёзным: «Шуй Мэнчань, ты здесь, чтобы спросить меня о мече, так?»
«Да…»
«Понимаю» — Е У Чень тут же прервал её, он сразу перешёл к делу: «Как ты ещё посмела ко мне прийти… мы заключили сделку, и сделкой было то, что секта Южного Императора будет защищать семью Е и семью Хуа в течение трёх лет. Но ты… насколько я знаю, ты делала своё дело лишь в течение двух месяцев. Так как ты смеешь всё ещё спрашивать меня о мече? Возвращайся. Я больше не буду иметь дела с сектой Южного Императора. Прекрати меня беспокоить» — холодно сказал Е У Чень, махнув рукой.
Шуй Мэнчань какое-то время молчала, а затем произнесла: «Это и впрямь ошибка секты Южного Императора, мы думали, что ты погиб, спрыгнув в Бездну Смерти…»
«Так что нет никакого смысла держать обещание? Меня не так легко убить. А теперь я знаю лучше — что секта Южного Императора считает человека мёртвым, не увидев его труп. Я прав, предполагая, что вы все глупы?»
Кто мог посметь сказать такие грубые слова принцессе секты Южного Императора? Шуй Мэнчань нахмурилась, а её голос стал жёстче: «Довольно. Я не хочу с тобой спорить. Просто скажи мне, чего ты хочешь, если ты можешь помочь нам найти меч, то мы согласимся на всё»
«Хаха, так это новая сделка? Предполагаю, что вы будете мне угрожать, если я сегодня не предоставлю условия. Ох, тогда вы меня напугали. Я собираюсь хорошенько об этом подумать»
В темноте глаза Е У Ченя начали тщательно осматривать её тело. Внезапно его спокойные, словно гладь воды, глаза, стали горячими, будто бы в них пылал огонь, он бессовестно рассматривал каждую часть её тела. Под прикрытием темноты из-за странной перемены во взгляде Шуй Мэнчань вдруг почувствовала, будто стоит перед ним обнажённой, её сердце вздрогнуло.
«Как и ожидалось от первой красавицы города Тяньлун. Даже если сейчас и темно, я всё ещё заинтригован, думая о том, как ты будешь выглядеть голой. Я предложил эту сделку, так что буду говорить прямо. Я хочу, чтобы ты переспала со мной… не начинай злиться. Я говорю серьёзно. И это должно произойти до твоей свадьбы с Лун Инем, та, кого я касаюсь, должна быть девственницей, поняла?» — объяснил Е У Чень, он продолжал смотреть на её лицо и выпуклости груди, что вызывало в ней лёгкую дрожь.
«Это твоё условие?» — когда он разглядывал её горящим взглядом, Шуй Мэнчань уже знала это, так что, услышав его слова, она не была зла или шокирована. Напротив, её голос звучал нежно.
«Ох? Думаю, ты плохо расслышала, тогда я повторю…»
«Нет, я согласна на это условие. Если ты поможешь нам найти меч Южного Императора, я сделаю то, что ты хочешь» — сказала Шуй Мэнчань.
Е У Чень покачал головой, улыбнулся и произнёс: «Нет, ты сделаешь то, что я тебе сказал, до того, как я расскажу тебе, где находится меч»
Шуй Мэнчань почувствовала себя несколько оскорблённой: «Секта Южного Императора всегда держит свои обещания. Мы никогда не станем тебе врать!»
«Хахаха…» — Е У Чень невольно рассмеялся и с сарказмом сказал: «Прекрасно сказано, тогда кто прокрался во дворец Тяньлун и действовал вместе с сектой Северного Императора? И кто заявлял, что будет защищать мою семью в течение трёх лет? Я потерял всякое доверие к секте Южного Императора»
Шуй Мэнчань на какое-то время потеряла дар речи, а затем вновь заговорила: «Тогда как ты хочешь, чтобы я поверила в то, что ты сдержишь своё слово?»
«Я не заставляю тебя» — Е У Чень приподнял брови: «Я только сделал то, что ты мне сказала — дел тебе условия. Это тебе решать, согласна ты или нет. Если согласна, тогда мы с тобой переспим один раз. Если не согласна — тогда вон дверь. Как только выйдешь наружу, даже не смей больше беспокоить меня посреди ночи»
После долгого молчания Шуй Мэнчань снова спросила: «Е У Чень, я тут, чтобы искренне с тобой поговорить, пожалуйста, можешь не создавать мне трудностей?»
«Разве я создавал тебе трудности? Думаю, я — тот, кто отдаст большее в этой сделке» — произнёс Е У Чень, продолжая оглядывать тело Шуй Мэнчань.
«Я не хочу видеть себя твоим врагом»
«Ты не хочешь или ты не смеешь?» — Е У Чень спокойно улыбнулся и сказал: «Позволь предположить, ты не смеешь. Если бы я вёл себя перед тобой осторожно, ты бы заставила меня согласиться, поставив под угрозу мою семью. Тем не менее, я всё это время вёл себя высокомерно. Это заставляет тебя думать, прежде чем приступать к действиям, потому что ты думаешь, что я всё ещё не раскрыл все свои карты. Естественно, что ты не смеешь поступать, как тебе хочется. Ты не захочешь провоцировать врага, вроде меня, да ещё и в такой критический момент. Для меня честь так напугать принцессу секты Южного Императора»
Шуй Мэнчань: «…»
«Я только что заставил тебя ещё сильнее сомневаться?» — спокойно произнёс Е У Чень. Поглаживая белоснежные волосы Нин Сюэ, он поправил ей одеяло.
Шуй Мэнчань долгое время не отвечала. В её прекрасных глазах читались смешанные чувства. Наконец, она глубоко вздохнула, развернулась и ушла.
