«Ваше Величество! Плохие новости! В подвал проникли убийцы. Я только что посмотрел, оказалось, что господина Линь спасли и увезли» — в панике закричал личный евнух Лун Иня. Немногие знали, что Линь Сяо был взят под стражу, и он был одним из этих людей.
Небо ещё не полностью посветлело. В это время Лун Инь выходил из своей спальни на утреннее собрание. Заслышав новости, он пришёл в ярость: «Чёрный Медведь, со мной в подвал!»
Лун Инь до глубины души ненавидел Е У Ченя. А также в какой-то степени ненавидел Линь Сяо. Если бы ему не приходилось думать о чувствах семьи Линь, то он бы уже давно разорвал его на кусочки. Теперь вся его сдерживаемая ярость вырвалась на свободу, когда он услышал о том, что пленник сбежал.
Лицо Лун Иня потемнело, он поспешил в подвальные помещения вместе с Чёрным Медведем. Стражники не смели даже вздохнуть, когда увидели выражение его лица. Они быстро поклонились и поспешили отступить. Добравшись до нижнего уровня, Лун Инь увидел, что тюремные двери были открыты, а Линь Сяо внутри отсутствовал. Убитый стражник до сих пор лежал на земле в луже крови.
«Это абсурд!» — Лун Инь в страхе вздрогнул.
Чёрный Медведь проверил округу, и у него возникли сомнения. Он подошёл к стражнику, который казался мёртвым, и спросил: «Ваше Величество, похоже, он всё ещё жив»
Чёрный Медведь положил руки на грудь человека, и из его ладони исходило красное свечение, которое затем исчезло. Он потрепал стражника по лицу: «Эй, братец, вставай, эй…»
Лун Инь нахмурился и подошёл поближе, в этот момент стражник распахнул глаза и закашлялся.
«Он жив, и правда» — Чёрный Медведь был счастлив обнаружить это, и уже хотел поднять его, чтобы унести: «Ваше Величество, давайте отправим его к королевскому лекарю. Его ещё возможно спасти»
«Положи его обратно» — прикрикнул Лун Инь, его лицо потемнело.
«Ладно» — ответил Чёрный Медведь и положил стражника на землю.
Стоявший рядом Лун Инь глубоким голосом спросил: «Я спрашиваю тебя: кто спас Линь Сяо?»
Хоть мужчина и пришёл в сознание, его голос всё ещё был слаб. Он сильно закашлялся, а затем тихо ответил: «Да… Линь… Господин Линь…»
Лицо Лун Иня было угольно-чёрным. Прежде чем прийти, он обдумал варианты. Единственным человеком, который бы стал рисковать своей жизнью, чтобы спасти его, должен был быть из семьи Линь. Помимо семьи Линь, ему на ум не приходил никто. «Убитый» стражник, который затем оказался живым, ни за что не стал бы ему лгать.
«Прекрасно, семья Линь, я вас недооценил!» — Лун Инь стиснул зубы. У него всегда были сомнения насчёт семьи Линь, тем не менее, он отказывался верить, что у них хватило смелости совершить такое под его носом. Это — однозначно преступление, которое стоит казни девяти поколений. Кроме того, это был кто-то с неведомыми силами. Так когда такой человек появился в семье Линь? Похоже, что он всё это время упускал нечто важное!
Чувствуя себя преданным, Лун Инь сильнее и сильнее сжимал зубы. Подумав о том, сколько раз он терпел унижения со стороны Е У Ченя, и как теперь его обманули, он готов был сойти с ума.
«Ваше Величество, я думаю, ему есть, что сказать» — попытался напомнить ему Чёрный Медведь.
Стражник с трудом открывал и закрывал рот, после долгих попыток он, наконец, пробормотал: «они… север…»
В глазах Чёрного Медведя промелькнуло что-то странное. Он медленно убрал руку со стражника, и в этот же момент тот перестал дышать. Его голова опустилась на бок, и он больше не подавал признаков жизни.
«Ох, он всё равно умер. Ваше Величество, что он сказал? Север? Что это означает?» — с состраданием произнёс Чёрный Медведь.
Лун Инь ничего не сказал. Он вылетел прочь, а когда вернулся во дворец, отдал приказ: «Пошлите кого-нибудь на север, чтобы поймать Линь Сяо. Я хочу его живым. Я хочу, как отреагирует семья Линь!»
В это время семья Линь, которые не знали, что произошло, утопали в собственных страданиях. Исходя из указаний императора, этот день должен был стать днём тайной казни Линь Сяо. Линь Куан и Линь Чжань не присутствовали на утреннем собрании. Последние два дня они умоляли императора простить Линь Сяо. Они знали, какую ошибку совершил Линь Сяо, и император удивительным образом пощадил всю семью Линь, они уже должны были быть благодарны. И им больше не о чем было просить.
Когда небо посветлело, семья Линь получила шокирующие известия — что Линь Сяо, которого тайно держали в подвале, увезли прочь, и никто не знал, куда он направился.
Когда Линь Чжань услышал об этом, прежде чем он успел обрадоваться, он посмотрел на своего отца, Линь Куана, чьё лицо побелело, он спросил: «Отец, это ты послал кого-то, чтобы спасти Сяо-эра?»
Линь Куан выглядел жалко, когда он услышал его вопрос: «Даже ты думаешь, что это я. Император и все остальные тут же решат, что это был я!»
Линь Чжань был шокирован, он чуть ли не закричал: «Отец, ты имеешь в виду, что…»
«Ворваться в тюрьму и убить кого-то — это величайшие преступления. Даже если я и хотел спасти Сяо-эра, я бы никогда не поступил так беспечно. В глазах других людей единственными, кто мог совершить такое преступление, может быть только семья Линь. Более того, так как каждый император подозрителен, самым сложным является спасение из подвала. Я думаю, что этот человек должен обладать божественного уровня силой. А теперь, конечно же, император сильнее всего подозревает нас!» — Линь Куан тяжело вздохнул: «Кто-то ещё спас Сяо-эра. Его намерением было не спасти его, это лишь часть его плана. Знаешь, с самого начала, в тот день, когда Сяо-эра подставили, его основной целью был не Сяо-эр, а вся наша семья! И мы всё ещё не знаем, кто устроил этот заговор и почему!»
Линь Чжань покрылся холодным потом, его сердце забилось чаще, и он в панике спросил: «Отец… этот инцидент и правда такой серьёзный? Возможно ли, что…»
«Теперь давай отправимся к императору и докажем, что мы не виновны. И я не собираюсь больше скрывать от теля этот факт. На самом деле, семья Линь принадлежит императору…»
Линь Чжань: «…!»
Линь Сяо летел на своей лошади и не смел останавливаться ни на секунду. Ещё до рассвета он уже был далеко от города Тяньлун. Успокоившись, он внезапно почувствовал себя несчастным. Как судьба любила подшутить над ним. Всего лишь за несколько дней его низвергли до грязной ямы, а затем ему пришлось сбежать из дома. Не стоит и упоминать о том, что он чуть не потерял свою жизнь.
«Я, Линь Сяо, никогда никого не обижал. Почему Бог тако мне относится?» — закричал он, подняв голову. Что иронично, он не почувствовал себя лучше. Он чувствовал такую печаль, что ему было трудно дышать.
Проголодавшись за время пребывания в тюрьме, он открыл свёрток, который ему передали двое людей, и нашёл в нём свой драгоценный нефрит, несколько комплектов одежды, которые он обычно носил, несколько бутылочек с лекарствами и огромную кучу денег. Кроме того, там находилось письмо и сухая еда.
Он достал еду и начал отчаянно есть. Обычно ему не нравилась такая грубая и сушёная пища, но теперь она казалась ему вкуснее, чем любой дорогой обед. Он впервые ел, не заботясь о манерах.
И это был также последний раз.
Во время побега лошадь Линь Сяо внезапно заржала. Он и сам что-то заметил, подняв голову, он увидел стоящую перед ним огромную толпу людей. С первого взгляда их было примерно человек пятьдесят-шестьдесят, и они преграждали всю дорогу. У кого-то в руках были копья, у кого-то палки, а у некоторых даже ветки. Линь Сяо тут же сообразил, что его хотят ограбить. Когда человек вдали от города, нормально встретить грабителей.
Хоть их было много, очевидно, они не выглядели профессионалами. Во-первых, они не знали, как равномерно распределить людей. Во-вторых, воры обычно устраивали засаду по обеим сторонам дороги. И когда кто-то приближался, они его окружали. Если бы Линь Сяо решил сейчас развернуться и сбежать, они бы ничего не смогли сделать.
Линь Сяо не развернулся. И он не боялся этих воров. Он проскакал вперёд, приблизившись к ним, и воры издали странный шум, замахав при этом своими копьями и палками. Эти ребята выглядели разъярёнными, бросившись вперёд, они кричали что-то такое знакомое: «Мы… посадили это дерево. Мы… решаем, открыть тебе путь или нет. Мы тут ради денег, не ради твоей жизни. Если ты достаточно умён, то отдай нам всё, что у тебя есть!»
Линь Сяо не хотел проблем. Он тут же остановил коня и, как ни в чём не бывало, достал две банкноты, а затем улыбнулся: «Я понимаю, что иногда есть нужда. Вот, я помогу вам немного, просто дайте мне проехать»
Договорив, он собирался проехать вперёд. Тем не менее, воры не ушли. Напротив, они все посмотрели на большого парня, который, должно быть, являлся их лидером, и ждали, когда тот заговорит.
Большой парень поднял банкноту и широко распахнул глаза: «Три… это три тысячи!» — затем он поспешно поднял другую и снова закричал: «Это тоже три тысячи… так что… у нас теперь шесть тысяч! Мы богаты, мы богаты!»
Остальные перестали кричать. Напротив, они бросились к большому парню и окружили его. Они тут же пропустили Линь Сяо, который проскакал на своей лошади вперёд, но затем услышал голос позади: «Он такой щедрый! Мы не можем его отпустить… быстро! Если мы его обчистим, то сможем перестать быть ворами, и будем жить богато до конца своих дней! Поспешите!»
