— Чем он/она лучше меня? — злобно спрашивали сразу несколько учеников.
— Что ж, Налронд Фастарроу — первый успешный союз Императорского Зверя и человека, к тому же он Мастер Света и владеет долей серебряных шахт. Во множественном числе, — таков был ответ, который слышали в основном мужчины.
— А Фрия Эрнас из одной из самых богатых и влиятельных семей Королевства. Она талантливый пространственный маг и была красавицей ещё задолго до того, как стала Пробудившейся, — так отвечали в основном женщинам.
Оба ответа лишь ещё сильнее раздражали учеников, делая их слежку всё менее внимательной.
Публичные проявления чувств осуждались, но паре было всё равно. Каждый поцелуй и объятие доводили спокойных среди Пробудившихся до того, что им приходилось уводить товарищей, чтобы те не сорвали прикрытие в приступе ярости.
[Ты не должна была этого делать. И вообще, это не моя вина. Это твоя вина за то, что привела сюда Салмана.]
[Ты винишь меня за то, что я чуть не умерла, или жалеешь, что спасла меня?] — лицо Фрии исказилось от злости.
[Конечно, нет! Просто держись подальше от моей головы!] — взмолилась Фалуэль.
[Это моя реплика!]
— У меня чувство, будто мы что-то упускаем, — заметил Лит, наблюдая за сменой выражений на лицах женщин, которые вели ожесточённый разговор, слышимый только ими.
— Ещё бы, — вздохнул Налронд. — Боги, это же вы с Солус.
— Мы выглядим так же? — Лит заметил радужные вспышки в глазах Фрии и Фалуэль, по мере того как их разговор становился всё более неловким.
— Ага, добро пожаловать в зрительный зал, мальчик, — сказала Менадион. — Теперь ты прочувствуешь, насколько жутко выглядите вы двое.
— Мам! — возмутилась Солус.
— Тебе неприятно слышать, а мне неприятно смотреть, — пожала плечами Менадион. — Квиты.
— Фалуэль, не хочу перебивать твои развлечения, но как там Салман? Всё ли… с ним в порядке? — Лит сделал ударение на последних словах, опасаясь за секрет башни.
— Со мной всё более чем хорошо, спасибо за спасение, — ответил глубокий тенор. — Я Салман Резар, а вы…
Мужчина, вышедший из тени колоссальной кучи золота, заставил всех раскрыть глаза от удивления. У Салмана была та же бронзовая кожа, что и у Налронда, но лицо обрамляли мягкие золотисто-пшеничные волосы.
Контраст ещё больше подчеркивали его ясные голубые глаза. Ростом он был 1,96 метра, с широкими плечами и мускулистым телом, мышцы перекатывались под одеждой при каждом движении.
На его фоне Лит выглядел низкорослым, а Орион — ленивцем.
— Богиня-Матерь! — выдохнула Солус. — Да он же мужская версия Фрии до Пробуждения!
Вдруг странное поведение Фалуэль и комментарии Джинкс о множестве поклонниц Салмана обрели смысл.
— Кто такая Фрия? — удивлённо спросил Салман.
— Он ещё и совершенно не похож на описание, что мы получили в отчёте, — нахмурился Лит. — Налронд, не мог бы ты нам объяснить?
— Я же говорил, что он высокий и… — Агни махнул рукой на соплеменника. — Мускулистый.
— Но, кажется, ты пропустил всю красоту между этими словами, — усмехнулась Менадион. — Ты случайно не ревнуешь?
— Спасибо за добрые слова, леди. Вы что, близняшки? — Салман указал на Солус и одарил Рифу улыбкой, слишком уж чарующей, чтобы не быть флиртом.
— Остынь, мальчик. Она моя дочь, и ты не в моём вкусе и не в её, — взгляд Менадион стал твёрдым.
— Мне нравятся добрые мужчины, увлекающиеся искусством и не такие высокие, чтобы я рядом с ними чувствовала себя ребёнком. А моей дочери нравится вот этот, — она указала на Лита.
— Мам! — Солус густо покраснела, и Фалуэль с Фрией тут же прекратили спор.
— Простите, — Салман отступил, словно она ударила его. — Я не хотел…
— Это не зависть, Рифа. Скорее отвращение, — голос Налронда был таким же холодным, как когда он говорил об Акале. — Из всех наших, это должен был оказаться именно ты.
— Я знаю, мы никогда не были близки, но после того, как я увидел, как ты сражалась, спасая меня, я думал…
