— Последний раз, когда я по‑настоящему была счастлива, — это когда держала маленькую Элфи на руках. Куда, чёрт возьми, делось время? Чем я занималась все эти годы? — спросила Сильвервинг.
— Ты шла путём Лича. Разумного Лича, но всё же Лича, — ответила Баба Яга. — У меня было много детей, но все они рождались Оди и рано или поздно умирали от старости.
— Именно из‑за этой боли я начала изучать нежить и создала Первенцев. Некоторые считают меня неудачницей, потому что даже спустя столько времени моя башня уступает башне Рифы.
— Эти люди глупцы. Я не потерпела поражения, ведь сила никогда не была моей целью. Моя башня наполнена счастливыми воспоминаниями, и я не променяю их ни на что. Кровавый Приют даёт моим детям убежище, даже от Хранителей, и сохраняет мою рассудочность.
— Я величайший маг всех времён, потому что всё ещё жива. Может, кто‑то другой с белым ядром был мудрее или сильнее, но они все мертвы. Если это не успех, то что тогда? — взмах её руки вызвал появление бесчисленных картин и рамок на стенах и мебели.
— Что ж, впервые такое слышу. — Мать цокнула языком. — Разрешаю, но только потому, что история учит: ты бы всё равно украла.
— Эй! — Менадион тут же перестала смеяться.
— Это правда, смирись. — ответила Мать. — Если ты не можешь принять критику даже от меня, как ты собираешься наладить отношения с Солус? Ты ведь причинила ей куда больше боли, чем кражей пары заклинаний. Твои слова, не мои.
— Ты права. Прости. — кивнула Менадион. — Но можем теперь снова подшучивать над Лохрой?
— Эй! — возмутилась Сильвервинг.
— С радостью, — кивнула Баба Яга. — Сначала отметим её главные недостатки. Потом подумаем, какой красавчик нам для неё больше подойдёт.
— Во‑первых, это не смешно, — проворчала Сильвервинг. — Во‑вторых, а как же моё мнение?
— Больше тысячи лет и ни одного успеха, — пожала плечами Мать. — История учит нас, что у тебя плохой вкус в мужчинах, Лохра. Даже у Рифы получилось хотя бы один раз.
— Что значит «даже у Рифы»? — возмутилась Менадион, но тут же осеклась под тяжёлым взглядом Матери.
— Я хотела сказать, она права. Давайте зальём горе вином.
— Оставь бутылку, — Сильвервинг залпом осушила ещё одну порцию Красной Луны, пока её «лучшая подруга» припоминала длинный список её романтических провалов.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Тем временем семья Верхен собралась в Семейном зале дворца.
На полу лежали мягкие ковры, а для уюта был даже камин, у которого можно было собраться всей семьёй. Казалось бы, это невозможно — ведь весь дворец был соткан из ткани, но для Хранителя подобная уловка была пустяком.
Лит только что закончил рассказывать о битве на Окраине в максимально «семейном» варианте. Но даже с его талантом вранья и умением рассказывать истории осталась одна неприятная правда, которую скрыть было невозможно.
Аран и Лерия уже спросили, почему дедушка Валтак не вернулся с другими. Литу удалось выиграть один день, но теперь выхода не было.
Разумеется, в его версии Отец Огня умер спокойно и от старости после конца битвы, а не от смертельных ран.
[Дети знают, что он был стар, и уже теряли близких. Я не могу осквернить жертву Валтака, делая вид, будто он где‑то прячется, и игнорировать Арана и Лерию. Они подумают, что он их разлюбил, или хуже — что они чем‑то его обидели!] — подумал Лит.
Он заранее предупредил родителей, дав им время подготовиться.
Аран и Лерия тяжело пережили смерть Мирим и Ларка, и хотя Отца Огня знали всего несколько недель, Лит сомневался, что теперь будет легче.
— Дедушка Валтак умер? — побледнел Аран, его руки задрожали от шока.
— Пришло его время, братишка, — Лит обнял его. — Никто не мог ничего сделать. Даже Баба Яга.
— Но ведь он не совсем умер, правда? — Лерия с надеждой потянула Лита за рубашку. — Он же теперь в одном из твоих перьев, как дядя Трион и бабушка Рифа?
