В то же время Големы воздвигли Духовные Барьеры и выжали свои силовые ядра до предела, формируя изумрудную стену против надвигающегося призматического света. Но Клинковое Заклинание Башни пожрало наступление Древа и пробило Барьеры, даже не замедлившись.
«Вымирание» испарило Големов и пронзило кору Иггдрасиля, словно бумагу. Древесина внутри, наполненная магическими сокровищами и мистическими массивами, усиливавшими защиту, оказалась столь же бесполезной.
Пылающая волна многоцветной маны вышла из спины Древа спустя лишь мгновение после удара в переднюю часть, стирая с лица земли целые эльфийские деревни и разрушая всё, что попадалось на её пути.
«Вымирание» озарило небо, словно второе солнце, и раскололо землю так глубоко, что трещина достигла расплавленной мантии Могара. Только барьер, запечатывавший Окраину от внешнего мира, остановил ход заклинания. Но и он не удержал его окончательно.
Закалённая завеса лишь отразила массу энергии обратно, заставив «Вымирание» ударить в Древо снова — на этот раз по верхней части. Заклинание рассекло ветви Иггдрасиля и подожгло их листья, придав дереву вид после лесного пожара.
Второго шанса не было.
Для существа с вечной жизнью и безграничной силой не существовало ничего страшнее.
[Эти идиоты не знают, что мои предшественники разработали дыхательную технику для белого ядра именно на такой случай.] — думало Древо, формируя новые ядра, пока граница между материей и энергией истончалась.
По мере эволюции Иггдрасиль чувствовал, как все растения, с которыми он когда-либо соприкасался, становятся его частью. Он ощущал силы и родовые способности Фей — как известных, так и дремлющих — прорастающими в нём.
Эти способности смешивались, формируя нечто новое и уникальное.
И именно в этот момент острое лезвие квазидавросса пронзило ствол, разрывая регенерирующую древесину.
— Ты правда думал, что мы будем стоять как дураки и позволим тебе делать, что вздумается? — сказал гибрид, его голоса звучали одновременно с недоверием и яростью.
И только тогда Иггдрасиль заметил, что вокруг его тела нет никакого столпа мировой энергии.
[Я ничем не отличаюсь от Труды! Могар не благословляет моё преображение и не желает меня защищать во время апофеоза.]
До этого момента Древо было уверено, что все его действия направлены на благо Могара и ради сохранения равновесия.
Но теперь слова разных Летописцев, считавших нынешнее Древо столь же безумным, как его предшественник, больше не казались жалобами слабых умов, не видящих целой картины.
Это был голос разума, вырывающий Иггдрасиля из жажды силы.
— Постой, я...
— Прибереги оправдания для тех, кому они нужны, — перебил гибрид, вонзив Рагнарёк по самую рукоять в ствол и выпустив Уничтожение прямо внутри тела Древа.
Заклинание против Хранителей прошло от кроны до самых корней, устремившись по каналам, несущим воду и питательные вещества. Мана выжигала живицу и расширяла сосуды, пока гибрид не убедился, что не останется ни единой частицы Иггдрасиля.
Лит и Солус сражались с Феями достаточно долго, чтобы знать: для регенерации им хватало лишь фрагмента.
Иггдрасиль продолжал двигаться к белому ядру, но «Уничтожение» разрушало его быстрее, чем новые силы успевали исцелять.
— Вы не понимаете! — голос Древа звучал умоляюще. — Я не выбрал преемника. Ни одно Мировое Древо не погибало до того, как назначало замену. Никто не знает, что случится, если вы убьёте меня сейчас!
