Убить патриарха кровной линии означало нажить врагов во всех его потомках или, как в случае с Валтаком, ещё и во всех, кому он помог, кого обучил и воспитал. Драконы не славились щедростью, но когда дело касалось мести — им не было равных.
— Тут нет недоразумения. — Лит покачал головой. — Древо нацелилось на Солус и меня, чтобы завладеть фокусом моих омни-карманов и их содержимым. Если не верите, просто взгляните на меня с помощью Видения Души. Пожалуйста, Алея, мне нужна твоя помощь.
— Ты и Тезка — единственные, кого я знаю, кто когда-либо бывал внутри Окраины Иггдрасиля. Мне нужен безопасный способ провести всех внутрь, не рискуя потерять сознание или попасть в ловушку.
— Я знаю, что это не та же самая Окраина, из которой ты пришла, но после веков, проведённых в качестве кандидата в Летописцы, ты должна знать, как работает стандартная оборонительная система Мирового Древа и чего нам ожидать.
Алея применила Видение Души к Литу и ко всем присутствующим. Выделялись три типа людей. Те, кто знал правду и заботился о Солус, как Баба Яга и Байтра, горели яростью и держали в руках окровавленное оружие.
Каждое альтернативное объяснение требовало десятков «если» и «но», чтобы хоть как-то выглядеть правдоподобно. А рассказ Лита был прямым и логичным.
[Посох Иггдрасиля даёт мне ясность ума, чтобы принять правду и помогать в заговоре против Иггдрасиля. У Могара и правда странное чувство иронии.] На её губах мелькнула тонкая улыбка, и она открыла глаза.
Алея постучала своим посохом Лунной Песни по полу и создала голограмму Окраины, где провела большую часть своей жизни.
— Вот так покойное Мировое Древо, которому я служила, выстроило свои защиты. Не знаю, что изменилось у нового Древа, так что считайте это лишь общей схемой.
— И это всё? — Лит указал на голограмму, изображающую Иггдрасиль и пределы его владений. — Выглядит куда меньше, чем Окраина Налронда, но, может, это потому, что когда я туда вошёл, она уже слилась с Окраиной Сетралийе.
— Нет, не меньше. Это просто уменьшенная версия. Смотри. — Сначала Алея добавила рядом с Древом голограмму взрослого человека, и даже глазами Тиамата Литу было трудно её разглядеть.
Затем она добавила фигуру Дракона, вставшего на задние лапы.
— Это взрослый Дракон? — спросил Лит, и эльфийка кивнула. — Да чтоб меня! Вот это размеры.
— Следи за языком! — одёрнула его Джирни. — Моя малышка может и не Тиамат, и не помнить ничего из утробы, но это не те слова, которые я хочу, чтобы она слышала.
— И это ещё не всё. — Алея проигнорировала замечание Джирни и попытку Лита извиниться, снова ударив посохом по полу.
На поверхности голограммы проявились бесчисленные массивы, покрывающие её словно сложнейший инженерный проект. Все они были сосредоточены вокруг Мирового Древа и питались от него.
— Подбирайте челюсти с пола, худшее ещё впереди. — третий удар посоха вызвал десятки Деревянных Големов, каждый из которых был больше взрослого Дракона. Эльфийка объяснила группе, как они устроены и насколько сильны.
— Я и не знала об их существовании, пока Тезка не ворвался в нашу Окраину. — призналась Алея. — Эти големы избили его до полусмерти и выгнали.
— Подтверждаю. — кивнул Пожиратель Солнца. — И это при том, что я уже был гибридом в то время. Во время моего последнего набега я убедился, что базовая структура массивов с тех пор не сильно изменилась. Но прежде чем кто-то решит, что это хорошая новость, вам нужно кое-что увидеть.
Тезка поднялся и протянул Литу руку.
— Я не знаю Мастерства Света, и без голограммы то, что я собираюсь рассказать, прозвучит полным бредом. — Фюльгья ответил на безмолвный вопрос Лита.
— Почему я? Есть же Баба Яга, Алея, Сильвервинг, бабушка...
— И все они способны разглядеть моё тело своим дыхательным приёмом так, что я даже не замечу. — перебил его Тезка. — А ты нет. Я пока не Пробуждённый, но даже я почувствую, если кто-то вроде тебя полезет в мои тайны.
— И потом, я доверяю им меньше, чем тебе, младший брат. Ты единственная Мерзость среди них, и Байтра готова доверить тебе жизнь. Для меня этого достаточно, чтобы поступить так же.
