[Как держание ребёнка может вызвать мировое Испытание?]
Лит сталкивался с этим явлением достаточно часто, чтобы понять, что происходит.
[По словам всех, мирная жизнь означает отсутствие...]
Его взгляд упал на Элизию, которая тоже приняла форму Тиамата и была окружена Пламенами, не подчинявшимися воле Лита.
Но он не волновался из-за Пламён — они не причиняли вреда ни ему, ни дочери. Его также не занимал вопрос, почему началось Испытание или чего мог хотеть Могар прямо в его доме.
— Ты сам решаешь, когда оно начнётся. И от твоего выбора зависит, пройдёшь ты его или провалишь.
— Какой выбор? — спросил Лит.
— Я не могу сказать, — покачал головой Отец всех драконов.
— Это знание может изменить тебя. В лучшую или худшую сторону. Я не могу рисковать тем, что разрушу твою жизнь или отниму то, чего ты добился.
— Всё, что я могу посоветовать — доверься себе. Большинство погибает на втором Испытании. Лишь немногие доходят до порога статуса Хранителя, как ты, и ещё меньше пасуют, как это сделала Баба Яга.
— А Элизия? Почему она изменилась вместе со мной?
— Этого я тоже не могу сказать, — ответил Легайн и, развернувшись, ушёл, оставив Лита среди близких, но всё равно наедине с вопросами.
――――――――――――――――rаnоbes.сom――――――――――――――――
Континент Джиэра, регион Арута, несколько дней спустя.
Аргантир, Повелитель Стихий, не мог поверить в свою невезучесть.
Он провёл тысячелетия, запечатанный в барьере теми же, кто дал ему жизнь. С ограниченным доступом к энергии мира и без носителя, его силы угасли, и долгое время он думал, что его жалкое существование будет столь же вечным, как и жизнь.
Когда маленькие людишки, что обслуживали барьер и понемногу вытягивали его силу, исчезли, Аргантир осмелился надеяться, что его час настал.
Освободившись с трудом и терпением, он понял, насколько ошибался. Люди исчезли, монстры нападали со всех сторон, а звери и растения не задерживались надолго, чтобы выслушать его предложение.
Прошли месяцы, прежде чем он нашёл потенциального носителя, и ещё дольше — на формирование связи. Затерянный город говорил на мёртвом языке, не имевшем ничего общего с речью королевства Торин.
Аргантиру пришлось прибегнуть к жестам и рисункам, и успеха он добился только потому, что его избранник был преступником, готовым на всё, лишь бы не попасться.
Когда связь установилась и Повелитель Стихий даровал своему носителю несправедливую, но желанную месть, он наконец смог восстанавливать силу после веков голода.
Он перемещался от одного гейзера маны к другому, заражая их своей сущностью и формируя сложный магический массив — Божественное Право.
Колоссальный массив усиливал заклинания Аргантира и расширял зону, в которой он мог проявить всю свою мощь, с каждым новым гейзером.
Как и в случае с любым затерянным городом, предел силы Повелителя Стихий определялся лишь временем и ресурсами. А теперь у него было и то, и другое.
По крайней мере, пока за ним не погнались не один, а сразу три белых ядра, а также стая драконов и грифонов. Одного белого ядра должно было быть недостаточно против искусственного Хранителя, созданного Запретной магией, но реальность оказалась иной.
Всё снаряжение тройки было из Давроса, а охристый грифон усиливал всех Вихрем Жизни. Чёрный Феникс и белый дракон объединили свои Первозданные Пламёна, создавая столпы белого огня, охватывавшие половину тела Аргантира.
