— Утаивание правды — это тоже ложь, и...
Ворчание продолжалось точно так, как Лит и предсказал, только с перестановкой нескольких слов и незначительными изменениями в формулировках.
— Виновен по всем статьям. Я придурок, ладно? — фыркнул он. — Можешь объединиться с Ками и выпороть меня по возвращении домой. Но прежде чем дойдёт до этого, не расскажешь ли ты мне, как ещё можно повлиять на Парламент Листьев?
— Новый он или нет, в своём уме он или нет, я не доверяю Мировому Древу после того, что его предшественник со мной сделал. И если эльфы примут их предложение, то можно считать, что они вымерли: с Окраин они уже никогда не выберутся, и восстановить Джиэру будет намного труднее.
Солус нахмурилась и раздражённо раздула ноздри, мозг работал на пределе, пытаясь найти достойный ответ. Но его не было. У эльфов не было причин доверять Совету, тем более людям.
— Нет смысла прятаться, — пожала плечами Алея. — Если эльфы придут и заглянут сюда с помощью Видения Души, то увидят нашу настоящую форму, какой бы маскировкой мы себя ни окружили.
— Более того, чем больше массивов мы установим, тем легче нас будет найти.
В итоге группа решила поесть снаружи, а спать внутри, используя магию только для приготовления пищи и рассеивания запахов.
— Ну, что ты думаешь об обновлённых ответах? — спросила Солус, уплетая вторую порцию тушёной говядины.
— Понятия не имею, почему обе стороны Налронда должны кровоточить, — вздохнул Лит, — Но боюсь, я понял, что означает ответ по поводу моей жизненной силы.
— Ладно, что именно? — Налронд ссутулился.
Никто так и не смог разобраться с видением, которое должно было подсказать, как объединить его жизненные силы.
— Ну, это вроде как очевидно, — ответил Лит. — Сначала мы думали, что решением будет Безумие Артана, но это было до того, как Колга доказала мне, что просто влить больше жизненной силы недостаточно, нужно ещё и запечатать трещины.
— Джакра подтвердил мне, что настоящим ответом является Золотой Грифон и его массив Несокрушимой Верности. Но после разрушения утраченной академии осталось только Безумие — и его чудовищная цена.
— В каком смысле? — Солус наклонила голову в замешательстве.
— Подумай. Труде нужны были клоны самой себя, но метод их выращивания погиб вместе с ней. У меня нет клонов, только следующий по пригодности вариант, — Лит сжал виски, ненавидя даже саму мысль.
— Твоя дочь? — Аджатар был ошеломлён. — Это имеет смысл. Половина её жизненной силы — от тебя, и она должна быть с тобой совместима. Могар, должно быть, совсем с ума сошёл, если предложил такую мерзость.
— Это не было предложением, — возразила Фалуэль. — Могар не творит чудеса. Он просто показывает путь, каким бы тернистым он ни был.
— А какова роль наставника Квиллы? — спросил Морок. — Почему он в видении?
— Понятия не имею, — наполовину солгал Лит.
Он давно подозревал, что секрет успеха Мастера в возвращении Элдричей к жизни — это Запретная Магия. У него не было доказательств и он никогда не подозревал, что Вастор мог модифицировать Безумие, но это было логично.
После их первой битвы с Трудой появились гибриды Элдрич-монстров. А после того, как они обчистили дворец Орпала и собрали сведения о Безумной Королеве, состояние Зорет стало ещё лучше.
Литу не нравилась эта мысль, но отказываться от правды только потому, что она неприятна — это верх глупости. И всё же он не мог поделиться своими подозрениями, ведь его судьба и судьба Профессора были связаны.
Не только из-за Зинии, но и из-за Солус. Байтра и Зорет знали её как Элфин, и всё могло очень плохо обернуться, если его союзники станут врагами.
Лит посмотрел на Солус, желая сказать ей, как он счастлив за неё, что она нашла своих родителей. Даже без мысленной связи он чувствовал, насколько тяжёл её груз и как сильно ей хочется с кем-то поделиться. Но это должно было подождать.
— А как насчёт вас двоих? — спросил он Фрию и Фалуэль.
— Прежде всего хочу поблагодарить свою маленькую ученицу за её чуткость, — Гидра потрепала Фрию по волосам. — Судя по её видению, у нас так много общего, что она почти как дочь для меня.
