[Ты хочешь, чтобы Демоны первыми нашли предводителя армии монстров и не убивали его.]
[Гениально, Холмс,] — усмехнулся Лит мысленно.
[Мы не можем рисковать тем, что какой-нибудь маг или удачный удар солдата отнимет у тебя средство передвижения. А ты зачем спрашиваешь? Думала, я просто прогуливаюсь?]
[Ну, между твоей неспешной походкой и странным выбором заклинаний, я подумала, что ты просто выхаживаешься, как павлин, мстишь Несре за то, что меня выгнали,] — хихикнула она.
[Это тоже,] — признал Лит, отчего Солус слегка покраснела.
Демоны отрезали все пути отступления, кроме одного, и в пылу боя монстры были слишком заняты выживанием, чтобы понять, что это ловушка. Лит приказал Варегрейву и другим убивать тех, кто сопротивляется, и щадить отступающих — в надежде, что среди них окажется тот, кого сможет занять Солус.
Но Эрион видел в этом нечто гораздо более зловещее.
[Они собирают нас в одном месте, чтобы потом уничтожить всех одним ударом своими проклятыми заклинаниями пятого круга! Эти чёрные твари ещё хуже людей, играют в кошки-мышки с моими братьями только ради того, чтобы сохранить несколько зданий,] — скрипел он зубами, кипя ненавистью к тем, кого считал палачами.
[Но не всё потеряно. Упрямая защита людьми своих домов наполнила наши амулеты мясом, а на фермерском рынке оказалось много фруктов и овощей. Мы собрали меньше, чем я надеялся, но всё равно больше чем достаточно.]
[Если другие отряды набрали столько же, сколько мы — у нас достаточно припасов, чтобы перебраться в другой регион и начать заново, прежде чем падшая жажда крови заставит нас убивать друг друга за крошку хлеба.]
[Но этого не произойдёт, если люди нас перебьют или если я потеряю собранное!] — Фомор бешено забил крыльями, ускоряясь с помощью заклинания полёта и магии слияния.
В каждом отряде был сборщик с привязанным амулетом — его задача: собирать припасы, пока остальные сражаются. Остальные бойцы должны были охранять сборщика любой ценой. Если тот погибал, кто-то другой должен был забрать амулет и привязать к себе.
Пока хотя бы часть сборщиков — или хотя бы амулеты — добирались до логова, миссия считалась успешной.
Как и предсказал Лит, большинство добровольцев для рейда принадлежали к старым и нестабильным поколениям, признанным недостойными продолжать род.
У колонии были ограниченные ресурсы, и их выделяли лишь тем, кто демонстрировал наибольший потенциал — как Эрион. Он был одним из немногих природных Фоморов, рождённых от восстановленных Балоров, направленных на поле боя, чтобы командовать войсками и вернуть амулеты в случае провала.
Дети Глемоса понимали, что вторая вылазка на земли Королевства не будет такой же успешной, как первая, а третья принесёт лишь смерть. Поэтому они ждали столько, сколько могли, давая людям расслабиться перед повторным ударом.
Они также знали: им нужно уйти как можно дальше.
Так они надеялись встретить меньшее сопротивление и скрыться от поисковых групп Совета, которые с каждым днём приближались к их укрытию.
[Мы так близки к тому, чтобы довести нашу жизненную силу до совершенства. Совсем близко. Если бы только у нас было чуть больше времени...] — Эрион мысленно повторял те же слова, что Глемос внушал им десятилетиями, оправдывая свои действия и поддерживая волю к борьбе.
[Пара человеческих жизней — ничто по сравнению с выживанием целых рас. Если бы эти четыре расы не были так эгоистичны, мы могли бы сосуществовать. Это их вклад в наше спасение — хотят они того или нет!]
Фомор расправил крылья и нырнул в гущу боя, отбив клинок Локриаса своим зачарованным топором. Демон Павших вселился в тело Хати и обладал шестью глазами, но всё равно отлетел на несколько метров назад.
Жёлтый глаз Эриона испустил вспышку золотой молнии, усилив Фомора, его снаряжение и всех рядом — утроив их силу.
Вдобавок к этому, меч Локриаса — Гордость — был покрыт толстым слоем льда. Это нейтрализовало зачарования клинка и вытянуло его псевдоядра, превратив его в обычный острый кусок очищенного адамантита.
Изначально Локриас назвал меч в честь своей дочери, Гилли, но после нескольких недоразумений он изменил название оружия.
