— Да, я попросила Солус стать моей партнёршей в воспитании нашей дочери, и она согласилась, — сказала Камила.
— Что? — Лит понимал, что звучит как заезженная пластинка, но ему было слишком страшно и непонятно, чтобы заботиться об этом.
— Ками, без мысленной связи на это уйдёт весь день. Можно я просвещу его? — спросила Солус.
— Конечно. — На этот раз, когда глаза Солус потемнели, а глаза Лита засияли золотом, Камила даже не моргнула.
— Мне нужно подышать. — Литу стало душно.
[Чёрт побери. Когда ребёнок родится, у меня будет уже три девушки, глядящие на меня вот так. Мне крышка.]
Его гримаса сделала всё ещё смешнее, Камила не переставала смеяться и даже похлопала ему после представления.
— Ну что ж, теперь, когда всё решено, давайте навестим маленького Шаргейна, — Солус встала с кровати. — Тебе ещё нужно познакомиться со своим дядей и это отличный повод наладить связь с дедушкой.
— А потом надо успокоить остальную семью, дать понять, что ты в порядке. Папа и дети нуждаются в тебе как никогда.
— Согласна, — Камила взяла Лита под руку справа, а Солус — слева.
Они повели его прочь, не потрудившись спросить его мнение.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Кровавая Пустыня, племя Небесного Перышка, столовая Салаарк, несколько дней спустя.
Договориться о встрече с Инксиалотом оказалось дольше, чем Лит ожидал. Король-Лич сразу ответил на вызов, но по какой-то причине продолжал переносить встречу на следующий день.
— Обычно добраться до дачи Инксиалота — та ещё морока, но тебе повезло: у тебя есть я, — Легайн не был назначен Хранителем дня, но ради случая он поменялся с Тирис.
Он держал маленького Шаргейна, завернутого в плотную ткань из перьёв Феникса, и ребёнок был в гибридной форме, блаженно повизгивая. Отделить Отца Всех Драконов от его последнего отпрыска было крайне сложно.
Салаарк пришлось сражаться с ним в полный рост, чтобы просто подержать ребёнка.
— Ты правда считаешь, что тайная лаборатория безумного лича — подходящее место для младенца? — спросила Камила, указывая на малыша.
— А я мог бы спросить у тебя то же самое, — парировал Легайн, указывая на её живот. — Кроме того, я не собираюсь брать его с собой. Я оставлю Шаргейна в своей тайной лаборатории!
— Вот именно, — процедила Салаарк, входя в комнату.
— Ты с нами, бабушка? — спросил Лит.
— Да. Твой дедушка настоял на том, чтобы разделить этот момент со мной, и я не могла отказаться, особенно раз уж он предложил дать мне немного времени с сыном без борьбы за это. — Повелительница уже вернула себе прежнюю фигуру на следующий день после родов, но характер стал ещё хуже.
— Женщины. Верно ведь? — Легайн прижал Шаргейна покрепче, будто Салаарк воровка, и подмигнул Литу.
— Спасите, — только и смог он сказать: Камила справа, Солус слева, Салаарк прямо перед ним. Все три женщины смотрели на него.
— Не переживай, отношения со временем становятся лучше. Или так мне говорили, потому что мой личный опыт говорит об обратном, — сказал Легайн.
— Спасите, — повторил Лит.
— Вот и наш выход. — Щелчком пальцев Хранитель объединил свои силы с мана-гейзером под дворцом Салаарк, открыв варп-врата прямо в пункт назначения.
Они оказались внутри лаборатории Искусства Кузнечества, сочетающей магию и технологии. Лит был ошарашен, увидев несколько компьютеров, решавших сложнейшие уравнения по поиску новых рун силы и созданию идеальных магических кругов.
Кузница в центре лаборатории была сделана из давроса, как и зачарованный молот, покоящийся на ней, удивительно похожий на молот Салаарк. Раскалённая яма, наполненная магмой и космическими излучениями, подпитывала горнило, в котором Легайн создавал свои творения.
— Святая Мать, — произнесли он и Солус в восхищении.
Терминалы состояли из единственного кристалла памяти размером с яблоко, создававшего голографический экран и клавиатуру. Вдоль боковых стен выстроились многоярусные полки.
