Его структура напоминала замок, окружённый круглой стеной, тянущейся от пола до потолка, оставляя лишь один путь внутрь — очевидный и при этом напичканный ловушками.
Мёртвый Король никогда не славился оригинальностью, но знал, как распознать хорошую идею. Он крал её, улучшал и представлял как собственное творение. В этот раз он позаимствовал идею у Земель Затмений и построил дворец не на земле, а на потолке.
Пещера, которую он выбрал, была низкой, а проходы — узкими, так что летающие существа теряли своё преимущество, а крупные не могли использовать истинную форму в полную силу.
[Это только мне кажется, или всё здесь будто специально сделано против Верхена?] — спросила Келия.
[Если бы речь шла о ком-то другом, я бы сказала, что Мёртвый Король просто пытался ослабить любых Божественных Зверей. Но зная Мелна... скорее всего, ты права,] — ответила Ксенагрош.
[Аналогично,] — признался Киган. [Если бы не Теневое Хождение, я бы потерял контроль над любым пространственным заклинанием, как только вошёл.]
[Раз уж другого пути нет, давайте постучим, как положено.] Когда они вернулись ко входу, Ксенагрош выпустила заклинание Хаоса четвёртого круга — Воющий Вакуум.
Чёрный луч, толщиной с дерево, пронзил защитные массивы, дверь из орихалка и активировал ловушки за ней. Но внутренние чары смогли остановить заклинание ещё до конца коридора.
[Что за хрень?] — удивилась Теневая Драконица. [Это должно было испарить дверь и пробить проход на десятки метров, а вместо этого всего лишь пробило дыру.]
[Моя вина,] — признал Сумерки.
[Похоже, Ночь завладела моими анти-Хаосными заклинаниями. После нашей последней схватки я понял, насколько вы сильны, и создал чары на основе Света.
[Теперь, когда заклинания Хаоса попадают по зачарованной защите. Свет гасит их при столкновении, а массивы дополнительно ослабляют их миллиметр за миллиметром.]
[Как их отключить?] — спросил Киган.
[Без понятия. Видение Жизни показывает, что Ночь изменила мои заклинания. Нужно время, чтобы их изучить, а его у нас нет.] Сигнал тревоги уже гремел, и к входу спешила вооружённая до зубов нежить.
[Ладно,] — Киган и Ксенагрош обменялись взглядами и выпустили ярко-фиолетовое Пламя Происхождения одновременно.
Их жизненные силы, сплетённые с энергией мира, отозвались друг другу, и Пламя объединилось, став Первозданным. Ярко-фиолетовое сменилось ярко-белым, и столп пламени заполнил весь коридор, испепеляя всё на пути.
[Погоди,] — сказала Келия, когда пламя рассеялось, и Видение Жизни вернулось. [Почему эти двое нежити всё ещё живы? Даже с нашей экипировкой мы бы серьёзно пострадали от такой атаки.]
Пока все прочие солдаты были испарены, два гуманоидных силуэта продолжали идти. Их кожа раскалилась, но повреждений не наблюдалось.
У Кигана и Ксенагрош не было Видения Жизни, и они полагались на другие чувства. Воздух был пропитан запахами нежити, горелого мяса и раскалённого металла.
Шаги существ были настолько тяжёлыми, что их плотность приближалась к среднему Императорскому Зверю.
[Они пострадали. Просто им плевать,] — признал Сумерки. Он был вынужден признать, что Ночь и Орпал действительно оказались весьма изобретательны.
После исчезновения Красного Солнца, Ночь использовала чертежи его лучших големов и создала их, используя призмы в качестве ядра. Так они могли питаться природной тьмой, как и она сама, а Избранные могли использовать их как доспехи.
Призма в големе и та, что была в Избранном, синхронизировались, позволяя мёртвым управлять големом, словно собственным телом. Это наделяло голема разумом и адаптивностью, которых обычно им не хватало.
А заодно давало нежити несколько тонн прочнейшего камня, усыпанного адамантом, и набор заклинаний, для которых не требовалось ни слова.
