— Когда придёт время, я найду Рот Менадион и отдам его тебе, Солус, чего бы мне это ни стоило, — сказала Байтра.
――――――――――――――――――――――――――――――――
Королевство Грифона, над гейзером маны в регионе Нестрар, Золотой Грифон.
— Успокойся, мама. Всё будет хорошо. В худшем случае, массив Верности всё исправит, — сказал Протей, Первый Двойник.
Он выглядел как нечто среднее между Трудой и Джакрой: серебристые глаза, светло-зелёные волосы, андрогинные черты. Обычно у него не было пола. Он был похож на Джакру, когда нужно было утешить Труду или поиграть с Валероном, и на неё — когда речь шла о командовании.
— Ты не понимаешь, Протей, — покачала она головой. — В худшем случае они навсегда останутся в уродливых телах. Хроническая боль, слабоумие, безумие — лишь часть того, что их ждёт…
Шум сливающейся жидкости прервал её. Процедура закончена. Писк капсул, наполняющихся воздухом, прозвучал для неё как шаги палача.
Щелчки разблокирующихся замков один за другим сводили с ума. Холодный пот покрыл всё тело Труды — она до последнего не знала, оправдаются ли годы подготовки и месяц заботы.
— Доброе утро, моя госпожа, — сказала Иата, Скорпикора, выходя из капсулы в человеческом облике. — Или уже вечер? Тут сложно понять.
— Какая к чёрту разница? Как ты себя чувствуешь? — Труда бросилась к ней, применяя дыхательную технику Царственный Поток, чтобы просканировать всех своих генералов.
— Великолепно. Осталось только нормально поесть — и можно приступать к тренировкам. Я устала от этой слизи.
— Какая ещё тренировка? — Труда покачала головой. — Тебе нужен отдых!
— Мы и так месяц почти спали, — буркнул Уфил, Гидра. — Ещё хоть один матрас — и я сойду с ума. Я вымок до костей — теперь хочу грязи и пота.
— Не волнуйся, мам, с нами всё будет в порядке, — с усмешкой сказала Леари, Огненная Птица. — Обещаю: если что-то почувствуем — сразу скажем. Последние недели были как смерть. Сейчас мы хотим пожить.
Эти слова ударили Труду в самое сердце. Она замерла, а генералы ушли, ища еду и общение. После стольких дней в прозрачных капсулах в одиночестве голод был не единственной потребностью.
— Боги, как же быстро они растут, — прошептала Труда, и по щеке скатилась слеза.
— Ага, — кивнул Джакра, передавая ей младенца. — За месяц — с 20 до 30 метров. Это я понимаю, скачок роста.
— Наслаждайся детством, Валерон, — шепнула она, укачивая малыша. — У взрослых — только работа и жертвы.
Двойник смотрел на эту семейную сцену и на Безумие с завистью. Все становились сильнее, а его мана-ядро лишь недавно достигло зелёного уровня. На фоне будущих Божественных Зверей он чувствовал себя никчемным.
Смерть не пугала его так, как страх оказаться бесполезным — наблюдать за войной со стороны, не участвуя в ней.
Труда заметила его тревогу и положила руку ему на плечо:
— Не бойся, дитя. У нас впереди ещё много дел.
