Жизненная сила Лита по-прежнему напоминала галактику, состоящую из звёзд, соединённых красной нитью и окружённых Пустотой. Но теперь Пустота проникла и внутрь галактики.
Среди синих и фиолетовых звёзд появились чёрные, связанные с остальной структурой теми же нитями, которые теперь пульсировали тёмной энергией. В центре галактики сияла светло-фиолетовая звезда, поверхность которой временами вспыхивала чёрным.
Энергии жизни и смерти обрели новый баланс — точно так же, как два столпа при прорыве Лита. Гармония сменила конфликт, и Пустота стала неотъемлемой частью целого.
Лит знал инстинктивно: как и предсказала Баба Яга, теперь, когда его душа обрела покой, Пустота больше не враг. Его тело и мана-ядро стали достаточно сильными, чтобы сдерживать её, но нужды в этом больше не было.
Зов Пустоты теперь подчинялся его воле, как приручённая кобыла, а не дикий мустанг. Но она вовсе не исчезла и не ослабла.
— Я хотела сказать наш, — быстро поправилась Саларк.
— Бабушка, я знаю, что всё это неожиданно, но... ты могла бы провести нашу церемонию? — Лит проигнорировал территориальные препирательства и перешёл к делу.
— Для меня это будет честь, — из её спины тоже вырвались крылья, затрепетав в восторге.
— Кстати, Ваше Величество... — попыталась начать Камила.
— Зови меня бабушкой — или познаешь мой гнев, — с хохотом ответила Повелительница.
— Бабушка, я теперь дезертир Королевства. Прошу предоставить мне политическое убежище и гражданство Пустыни Крови, — сказала Камила.
— Разумеется, — Саларк достала несколько бумаг из карманного измерения и подписала их. — Да я бы и пальцем не дала тронуть жену моего... то есть нашего сына.
Взгляд Элины становился всё суровее.
— Поздравляем! — родители Лита — все трое — обняли пару.
Рааз не выказывал ни малейшего беспокойства, когда Камила ответила на его прикосновение, и даже смог поцеловать её в щёку без дрожи.
— Ты не представляешь, как долго я ждал этого момента. Теперь я могу быть уверен — я не умру без внуков, — сказал он, уступая место Элине.
— Ах вот как? А мои дети — это что? Вчерашний день? — возмутилась Рена.
— Я не знаю, что тут произошло, но рада, что ты вернулась, — сказала Элина, беря лицо Камилы в ладони.
— Спасибо, Элина. Или теперь мне звать тебя свекровью?
— Зови мамой. С этого дня ты моя дочь — остальное неважно.
— Поздравляю, — прошептала Саларк Литу на ухо, чтобы никто не услышал.
— Не с браком — я, честно говоря, считаю такие вещи чересчур окончательными. А с тем, что ты наконец вытащил голову из задницы.
— Браки вообще-то по определению окончательные, — усмехнулся Лит. — Что ты имеешь в виду?
— Ты впервые позволил Фениксу в себе взять верх. Мы ведь не только создания ненависти, но и любви. Пока ты не испытаешь весь спектр эмоций — ты всегда будешь неполным.
— Но теперь ты объединил Феникса с Драконом и Мерзостью. Ты всего в шаге от совершенства!
— Подожди. Откуда ты всё это знаешь? И стоит ли мне ждать нового порога перед ярко-фиолетовым? — Лит резко отстранился и заглянул ей в глаза.
— Сегодня — идеальная погода для свадьбы, — Мать всех Фениксов натянула деловую улыбку и отвернулась, а в голове Лита эхом отозвалось «возможно» от Могара.
— Жаль, что то же нельзя сказать о нашей прелестной невесте.
Повелительница подошла к Камиле, вглядываясь в её лицо и принюхиваясь.
— Переработана, переутомлена, и не спала нормально десять... нет, тринадцать дней. За последний час Камила вспотела больше, чем солдаты за день боя. Девочка еле держится.
«Хвала богам, что она не сказала, что я глупая», — подумала Камила. — «Пока что всё, что сказала Саларк, — правда.»
