— Можешь, пожалуйста, не называть меня "любимый"? От этого у меня мурашки по коже, — ответил Лит.
Гидра вела себя с ним кокетливо только тогда, когда ей были нужны Пламя Происхождения для очистки очередной партии материалов. Эксперименты Фалуэль с Перчатками Менадион требовали постоянного притока ресурсов, и именно Литу приходилось их очищать.
Из-за этого ему уже не раз приходилось прерывать собственные исследования и тратить драгоценное время на восстановление после изматывающего использования Пламени Происхождения.
Да, технически это считалось тренировкой Доминирования Духа, но Лит терпеть не мог, когда его прерывали или когда график рушился.
— Не получится, любимый. Ты сам позвал меня на бал, так что я просто играю свою роль. Или ты бы предпочёл быть облеплен дамами и охотницами за золотом? — сказала Фалуэль.
С Камилой же было иначе. После слёз и категорического отказа рассказывать хоть что-то о случившемся Джирни была уверена — виноват Лит.
[Я не могу винить Джирни. Если бы я пошёл на церемонию с Фрией или Квиллой, поползли бы слухи, что я изменил Камиле с одной из них. К тому же мне совсем не хочется, чтобы кто-то подумал, будто я переспал со всем семейством Эрнас,] — подумал Лит, пока магически усиленный голос распорядителя разносился по тронному залу.
Зал был длиной более сорока метров и шириной тридцать, с красной шёлковой дорожкой с золотыми краями, тянущейся от широких двустворчатых дверей до двух ступеней, отделявших пол для гостей от возвышения с королевскими тронами.
Так даже сидя на золотых тронах, Королевская чета могла взирать на всех присутствующих свысока, подтверждая свой статус и власть.
Весь зал освещался хрустальными люстрами, питаемыми магией, не оставляя ни теней, ни нужды в обслуживании.
На стенах висели зачарованные гобелены, снова и снова рассказывающие о великих подвигах нынешнего короля, благодаря которым он был признан достойным своей власти. И пол, и колонны были выложены мрамором с золотыми прожилками — самым дорогим и прочным материалом в Королевстве Грифона.
Зал был полон дворян и магов всех возрастов и рангов. Некоторые были Литу знакомы лично: генерал Ворг, барон Эйрос Уайлон из Джамбела, генерал Берион и семья Эрнас.
Другие были его заклятыми врагами: архимаг Дейрус, архимаг Кварт и директриса Чёрного Грифона, архимаг Ония Готарн. Остальные были ему совершенно незнакомы.
На пальце Лита была Солус, скрытая под белыми перчатками.
[Фалуэль и правда выглядит шикарно в этом платье. Точно, правильный выбор для бала,] — сказала она через мысленную связь.
[Если только Камила не решит, что я переспал с собственной наставницей, и не добавит это в список обид,] — вздохнул Лит. — [Будь начеку, Солус. Я знаю, что Валерон — самое безопасное место в королевстве, но это также идеальная возможность для отправителя карточек Балкора нанести удар.]
[Ага, конечно.] — Солус указала на королевскую чету в доспехах Саэфел, на Манохара, чьё ядро сияло ярче прежнего, на Вастора с теперь уже фиолетовым ядром и на дюжину солдат в доспехах Королевской Крепости.
[Сдаюсь, ты права,] — сказал Лит. — [Разве что метеор может нанести здесь хоть какой-то урон. Есть шанс, что ты сможешь принять форму Глаз и осмотреть несколько артефактов?]
[Никаких шансов. Магии в этом зале столько, что она ослепляет моё чувство маны. Если я активирую Глаза Менадион, в лучшем случае я превращусь в бормочущую идиотку,] — ответила Солус.
Появление Лита сопровождалось самым тихим и вежливым гулом, который он когда-либо слышал. Этикет требовал молчания, пока гость не поклонится королевской чете, но слухов было слишком много, и каждый начал перешёптываться на свою любимую тему.
Некоторые пытались выяснить личность его спутницы, завидуя её красоте, другие обсуждали подвиг Лита по созданию Делореана, за что он был вписан в историю как один из магов, достигших запрещённого уровня.
Однако самые громкие и частые обсуждения касались его личных достижений.
— Как Верхену удалось уничтожить не один, а сразу два Потерянных города? — сказал герцог Фалмар.
— Первый раз ему повезло — он нашёл чертежи Чёрной Звезды, но во второй раз он добился успеха, имея всего троих в группе, тогда как целые армии потерпели неудачу.
