Вид короткой женщины из света и голос Солус вызвали у Байтры головную боль, обычно переходящую в приступ Кровавого Безумия и всплытие неприятных воспоминаний.
Но она уже давно научилась подавлять как порывы, так и память.
— Минутку! — отозвалась Байтра с раздражением.
Она пришла на праздник с надеждой встретить младшего брата Ксенагрош и отвлечься от дел, но с самого прибытия они только и говорили, что о работе.
Что до Солус — она ни разу не видела свою убийцу, ведь оригинальная Байтра ударила Эльфин в сердце исподтишка, прежде чем та осознала, что произошло. Более того, при жизни Солус презирала Байтру.
— Я не должна тебя в это втягивать, профессор Вастор, но… можно я схожу к Литу? Только чтобы вручить подарок. Я заранее его купила, и вернуть уже нельзя, — спросила Камила, сжимая в руках аккуратно упакованную коробку размером с книгу и тревожно глядя в окно, а потом на Вастора.
— Ни в коем случае! — воскликнули он и Зиния хором.
— Я не знаю, почему вы расстались, но вижу, что ты до сих пор в смятении. Пока не разберёшься в своих чувствах, встречаться с ним — ужасная идея, — сказал Мастер.
— Я ей это уже сто раз повторяла, Зогар, — кивнула Зиния. — Надеялась, она хотя бы тебе открылась, но, похоже, ты знаешь даже меньше, чем я.
Через несколько дней после того, как Камила узнала о существовании Солус, она переехала к сестре — всё в её квартире напоминало о Лите. А оставшись одна, она не могла перестать гадать, сколько из последних трёх лет было ложью.
Тишина в доме сводила её с ума, а еда навынос только усугубляла всё — из привычки она по-прежнему заказывала на двоих.
— Прости, что доставляю вам столько хлопот, Зин. Я еле держусь, и боюсь, если останусь одна, то совсем сломаюсь, — всхлипнула Камила, сжимая коробку.
Разрыв с Литом дался ей куда тяжелее. Он мог говорить о проблемах с семьёй, друзьями и наставником. А Камила осталась одна. Те, кто знал секрет Лита, принадлежали к его жизни, но не к её.
Она не могла выговориться никому. Даже сестре.
Правда освободила Лита, но для Камилы стала клеткой. Она больше не могла спокойно думать, если не была погружена в работу.
— Даже не смей меня благодарить, Ками. Не после всего, что ты для меня сделала, — Зиния обняла её сзади. — Этот дом и твой тоже. Можешь остаться, сколько нужно. Расскажешь, когда будешь готова. У нас куча времени. Мне не помешает помощь с детьми, а тебе — домашняя еда. Честный обмен.
— Кстати о детях. Не скажу, что я мастер-игрушек, но надеюсь, им понравится, — Вастор достал из амулета несколько подарков.
Часть он зачаровал сам, но большинство сделал Лит — попросил Вастора передать.
Камиле хватило взгляда, чтобы понять, кто создал что. Игрушки Вастора были дороже, но в зачарованиях Лита чувствовался стиль, который так любили Фрэй и Филия.
Вастор ещё не провёл с ними достаточно времени, чтобы узнать их вкусы, а Камила, хоть и не была Пробуждённой, почти чувствовала энергетическую подпись Лита.
Знакомое ощущение вызвало у неё беззвучную слезу, которую она быстро стерла, чтобы никто не заметил.
— Почему мы можем играть с другими, а дядя Лит больше не приходит? — спросили дети, поблагодарив Вастора за подарки.
— Это сложно. Идите мыть руки, ужин почти готов, — Зиния попыталась сменить тему, чтобы не сыпать соль на рану сестры.
— Тётя плачет? Лит плохой? Он как папа? — Фрей и Филия сжались друг к другу от страха.
