— Это не имеет смысла, — сказала Квилла. — Если Хранители действительно настолько сильны, почему они позволяют случаться злу? Например, системе рабских ошейников в Империи Горгон или ежегодной бойне Балкора. Как они могут просто сидеть и ничего не делать?
— Это очень распространённое заблуждение. Независимо от расы, узнав о Хранителях, люди начинают воспринимать их как добрых богов, обязанных заботиться о них. Но Хранители — не боги. Им плевать на отдельных личностей.
— Они — силы природы, воплощение воли Могара, какой бы она ни была. Назовёшь ли ты торнадо жестоким? Или дождь бессердечным — за то, что после орошения полей он вызывает наводнения? Или летний зной — несправедливым? Нет. То же самое и с Хранителями, — объяснила Фалуэль.
— А как же рабские ошейники? Тысячи жили и умирали, как скот, десятилетиями, но Легайн мог положить этому конец одним щелчком. Так же, как Тирис могла убить Балкора! — возразила Флория.
— Ради чего, конкретно? — ответила Фалуэль мягким, почти материнским голосом. — Ты говоришь с точки зрения прошедшего времени. Тогда люди думали иначе.
— Что? Почему? Разве ты сама не сказала, что народ процветает? — удивилась Фрия.
— Да, но важна лишь её точка зрения. В Пустыне — либо подчиняешься, либо умираешь. Все племена, что она подчинила, все, кто хотел бы идти другим путём — ненавидят её.
— Как видишь, что бы ты ни сделал — тебя всё равно будут ненавидеть, — сказала Фалуэль.
— А как же наше Королевство? — спросила Флория.
— Оно — посередине. Тирис основала Королевство Грифона, показав народам Гарлена, чего можно достичь, объединившись под властью справедливого правителя. Империя и Пустыня лишь последовали её примеру.
— Ты говорила, что у каждого Хранителя своя роль, и что на континенте Гарлен трое. Что именно они делают? — спросила Квилла.
— Легайн, Тирис и Саларк входят в число первых шести Хранителей, которых раньше принимали за богов. Ещё до того, как они ими стали: Легайн посвятил жизнь накоплению знаний, Тирис — воспитанию талантов, а Саларк — применению всех магических открытий на практике.
— Их считают соответственно мудрейшим, добрейшим и сильнейшим из Хранителей, — сказала Фалуэль.
— Добрейшей? То есть, нам достался самый бесполезный Хранитель? — усмехнулся Лит.
— Вовсе нет, — покачала головой Фалуэль. — А как ты думаешь, откуда берутся знания, которые копит Легайн и применяет Саларк? Именно благодаря Тирис Королевство Грифона живёт в мире с момента основания.
— Она создала Академии, дав право на изучение магии каждому. Именно Тирис обучила Лохру Сильвервинг, как Легайн — Императрицу Магии, Милею Генис. Но их нельзя сравнивать.
— Милея — прекрасный лидер, героиня Империи. А Магус Сильвервинг изобрела все современные специализации и поделилась ими со всем Могаром.
— Империя, Пустыня, даже континент Джиера — все они узнали магию четвёртого и пятого круга благодаря ей. Но её знания пришли от Тирис. Наша Хранительница помогла их распространить, и это изменило всех к лучшему.
— Фальшивые маги получили доступ к силе, доступной раньше только Пробуждённым. И хотя Совет этого не признаёт, учения Сильвервинг помогли развиваться и нам.
— Раньше мы могли Пробудить только кровных родственников, надеясь, что они не обезумеют от силы и не попытаются нас убить. А теперь мы можем выбирать наследников даже из числа фальшивых магов — по их делам.
— Императорские Звери и феи, не прошедшие Пробуждение или не унаследовавшие знания родителей, маскируются под людей и поступают в шесть великих академий. Это — их единственный шанс научиться сильной магии. И мы многое у них переняли. Они заставили нас развиваться, а не почивать на лаврах, — сказала Фалуэль.
— Знаешь ли ты, что когда Тирис пришла наблюдать за твоей попыткой спасти Защитника, Скарлетт, Скорпикора, поклонилась ей? Хотя ради мести Балкору она без колебаний вступила в бой с Саларк.
— Почему, по-твоему, все прочие боги забыты, а имя Тирис до сих пор произносят во всех расах, когда молятся Великой Матери?
