Проведя время в клубе, я врубил режим труженика и направился на очередное собрание, решив подождать Иссики у входа. Однако, оказалось, что та почему-то опаздывает. Могла ли она прийти раньше? Решив не торчать больше на улице, я поднялся в комнату собраний.
Сегодня в здании было тише, чем обычно. Не знаю, что обычно делали на третьем этаже, танцевали, или что-то еще, но сейчас оттуда ничего не было слышно. Из комнаты собраний, впрочем, доносилось несколько голосов. Я решительно распахнул дверь и вошел, по пути убеждаясь, что, как и ожидалось, разговаривали в основном ученики Кайхин Согу, а наши врубили молчанку.
— Вечер добрый. — я поздоровался, снимая с плеча сумку, и вдруг понял, что Иссики, которая, на мой взгляд, уже должна быть здесь, как раз таки отсутствовала.
— А Иссики где?
Вице-президент, сидевший неподалеку, тут же напрягся.
— Ее еще нет. Я думал, вы вместе придете.
Я помотал головой и он принялся спрашивать остальных членов учсовета.
— Она никого не предупреждала?
— Я ей СМСку скину, но…
Судя по всему, девушка, ответившая вице-президенту, тоже была десятиклассницей. Секретарь или казначей, мне кажется. С очками и двумя косичками, она даже форму носила так, что ни одно школьное правило не могло к ней придраться. В общем, из тех, послушных и нерешительных. И она одногодка Иссики. Мне пока не удалось составить о ней должного впечатления, она толком ничего не сказала и с Иссики связалась через СМС. Есть разница между сообщением и прямым разговором? Как все сложно.
Она бросила на меня взгляд, а вице-президент ждал продолжения.
— Она могла задержаться в клубе. — Выдала, наконец, она и я не смог не согласиться. До избрания на должность президента учсовета, Иссики занималась делами школьной футбольной команды, и тот пост до сих пор не оставила. Если окажется, что она занимается в своем клубе тем же, что я — в своем, то можно и не заметить СМСку. Будет проще вернуться в школу и самому все разведать.
— Пойду, поищу ее.
— Отлично. Спасибо.
Я снова оказался на улице и двинулся по тому же пути, что только что проделал, но теперь в обратном направлении. Хорошо, что у меня есть велосипед, с ним дорога займет всего пару минут. Поднажав, я покатился к школе.
Сегодня на открытом воздухе занимались бейсбольная, футбольная и регбийная команды, а также клуб легкой атлетики, что, по большому счету, происходило регулярно. Пусть солнце уже садилось, еще было достаточно светло. Я оставил велосипед неподалеку и направился к футболистам, которые разбились на две команды и устроили двухстронку.
Иссики с ними не оказалось, но нашлась еще девушка (довольно милая), державшая в руках секундомер и свисток. В него она и подула. Игроки тут же остановились, и устало побрели к зданию школы, наверно, за бутылками с водой. Среди них я заметил Тобе и тот, тоже узнав меня, подошел поближе. Чего это он делает? Люди ведь могут подумать, что мы друзья.
— Опа, кто тут у нас? Чтоб мне так жить, если это не Хикитани. Какие дела?
Я так и не понял, он дурак или где? Почему он всегда со мной разговаривает в такой манере? Впрочем, не сказать, что меня это сильно напрягает, так что, оставим, как есть. Опять же, весьма кстати, его и спрошу.
— Ты Иссики не видел?
— Ироху? Хм, не, не видел. Хаято, Ироху не видал?!
Тобе поозирался по сторонам и, поняв, что Иссики с нами действительно нет, позвал Хаяму, не успевшего далеко уйти. Хаяма взял полотенце из рук девушки со свистком (довольно милой), вытерся и пошел к нам. Ого, она и вправду дала ему полотенце! Случись такое со мной, я бы так вспотел на нервной почве, что на нем бы сухого места не осталось.
— Ироха сказала, что у нее есть дела и ей нужно уйти пораньше. — Сказал Хаяма Тобе.
— От так вот, Хикитани. Я пошел.
— Понял, извини, что отвлек.
Похоже, мы все-таки, умудрились где-то разминуться, и я только зря потратил время на возвращение сюда.
— Незачем извиняться мужик, незачем.
Тобе взмахнул руками и широко улыбнулся, но стоявший рядом Хаяма его не поддержал.
— Тобе, замени меня при дележке на команды на следующую двухсторонку.
— А? Ладно.
Получив инструкции, он вернулся на поле, словно изгнанный из нашей компании. Ну а мне нет смысла стоять и чего-то ждать, нужно поскорее вернуться на собрание.
— Есть минутка? — Не успел я снова взяться за велосипед, как Хаяма окликнул меня. Я обернулся, а он снял с шеи полотенце и аккуратно его сложил.
— Похоже, все не так просто.
Не очень поняв, к чему он клонит, я вопросительно наклонил голову.
— Ты столько всего делаешь для учсовета. Позаботься об Ирохе.
— А, так ты знаешь?
Мне казалось, что Иссики скрыла от Хаямы ситуацию с фестивалем.
— Ну, она не сказала ничего конкретного, но я же вижу, что дел у нее по горло.
Вот так гораздо понятнее. Она не хочет нагружать окружающих, но при этом дает понять, что чем-то страшно занята. Наконец-то разобрался. Или, все-таки, нет? С Хаямой-то что?
— Раз ты все понял, то можешь ей помочь.
Хаяма знает Иссики гораздо лучше, чем я. Да, она говорила, почему не хочет его беспокоить, но Хаяма, которого я знаю, поняв, что у кого-то проблемы, уже протянул бы руку помощи.
— Она просила не меня, а тебя. — Хаяма прищурился и сказал то, чего я от него никак не ожидал.
— И нагружает при этом по полной.
— Если тебя попросить, ты не откажешь.
С одной стороны, это было приятно, с другой — я не мог не представить, что за красивыми словами скрывается сарказм и не отреагировать соответствующе.
— Клуб обязывает. Да и нет причин для отказа, в отличие от тебя у меня достаточно свободного времени.
— Сам-то веришь?
— Ты о чем? — Переспросил я, но Хаяма не ответил. Повисла тишина, нарушаемая только криками членов других клубов, пусть мы и стояли далековато от них.
— Прежде всего, нет причин для отказа, клуб, наверно, вторичен. — Молчание буквально било меня по ушам, и я пустился в объяснения.
— Я думал об этом.
Хаяма отвернулся и посмотрел на окрашенные красным облака. Похоже, он о чем-то размышлял и, когда он повернулся ко мне, нельзя было не заметить, что, несмотря на отблески заката, лицу его явно не хватает теплоты.
— Я не такой хороший человек, как ты можешь подумать. — Сказал он, словно провоцируя меня, но я никак не ответил.
Не говорил ли он также во время летних каникул? Тогда было темно, и я толком не разглядел, но спокойный, но тяжелый голос был чрезвычайно похож.
Мы продолжали стоять молча, не говоря больше ни слова, лишь глядя друг на друга. Время словно остановилось и только крики на поле давали понять, что это не так.
— Хаято! Пора! — Один из голосов был громче прочих.
— Уже иду.
Крик Тобе вернул Хаяму к реальности, он махнул мне и пошел обратно на поле.
— Увидимся.
— Да, прости, что побеспокоил.
Не дожидаясь, когда он отойдет подальше, я полубессознательно сел на велосипед и с силой надавил на педали.
Ощущение, что мое мнение могло оказаться ошибочным и дискомфорт от того, что я упустил какой-то момент. Оба этих чувства никак не оставляли меня.
Где я допустил ошибку в своем мнении о Хаяме Хаято? Мне действительно казалось, что он хороший парень, а такие моменты у него для того, чтобы все вокруг поладили. Я всегда так думал. Но то, как он улыбался, в корне все меняло. Добрая и приветливая улыбка, по сути, идеальная. И за этим идеалом я не мог разглядеть никаких чувств. У меня был похожий пример перед глазами.
Размышляя над ответами на мои вопросы, я продолжал крутить педали и вскоре снова оказался перед входом в социальный центр. Припарковав велосипед, я уже собирался войти, как вдруг заметил Иссики, с опущенной головой медленно выходящую из магазина напротив.
— Иссики. — Я окликнул ее и она, перехватив сумки, тихо вздохнула.
— Извини, долго пришлось ждать?
— Да, я даже ходил тебя искать.
— В таких случаях принято говорить «Нет, я сам только что пришел». — Иссики надулась, и я протянул руку, предлагая помочь донести покупки.
— Сегодня не так тяжело, сама справлюсь.
— Уверена?
— Да. — Уверено ответила Иссики. Действительно, на вид сегодня сумки были не такие тяжелые, но вот руки у нее подрагивали.
— Пошли, мы и так опаздываем. — Она первой вошла в здание, и я пошел следом.
Глядя ей в спину, я подмечал, что сегодня она сутулится. Да, как ни вешай на себя маску жизнерадостности, сильнее тебя это не сделает. Дела учсовета выматывают, как ни крути, а тут еще и фестиваль наложился. Для десятиклассницы это все очень тяжело.
А ведь я отчасти виноват в этом и теперь мне придется приложить все усилия, чтобы поддержать ее. Впрочем, сейчас все, что я могу сделать — понести ее сумки.
* * *
Если долго мучиться, что-нибудь получится?
На самом деле этот вопрос был вызовом для креативных людей.
«Еще ничего не кончено, все будет хорошо, еще чуть-чуть и я справлюсь». Такие мысли испокон веков крутились в головах тех, кто пытается взобраться на вершину. Следом они начинают срезать углы, халявить и просто относиться недостаточно ответственно. И все из-за недостатка терпения. Такова природа людей. Самообладание? О чем вы? Всего лишь беззаботность.
Сегодня, согласно предложению Кайхин Согу, прозвучавшему на одной из прошлых встреч, мы отправились на встречу с младшеклассниками из ближайшей школы. Мы так и не приняли решение ни по одному важному вопросу, но масштаб фестиваля рос на глазах.
— С этого момента, с вашей помощью, мы сделаем фестиваль еще лучше! Жду от вас добросовестной работы. Можете обращаться к нам по любому вопросу.
Чрезмерно оживленный Таманава поприветствовал младшеклассников, на мой взгляд, переигрывая. Тем не менее, они тут же ответили ему, пусть и в разнобой.
— Рады будем помочь!
А следом практически никто из них не стал записываться, только пара человек, должно быть, местный учсовет, если, конечно, в начальной школе он есть. Всего набралось десять человек, и среди них я заметил знакомое лицо, девочку с длинными черными волосами и холодным выражением, застывшем на лице. Да и в целом она выглядела взрослее на фоне своих одноклассников.
Цуруми Руми по-прежнему была одинока, с лета ничего не изменилось.
Я продолжал на нее смотреть и она, тоже узнав меня, прищурилась и опустила взгляд на пол. Такое поведение кардинально отличалось от остальных, резвящихся вокруг нее и я стал вспоминать, что случилось тогда, на летних каникулах.
Лето, деревня Тиба. Я основательно прошелся по отношениям между Цуруми Руми и ее одноклассницами. А еще подбил Хаяму и его компанию на роль негодяев.
Результат был перед моими глазами. Не знаю, поступил я правильно или нет. Только она сама могла решать, пойдет ли это ей на пользу.
— Что с тобой? — Иссики заметила, что я задумался.
— Нет, все в порядке. — Коротко ответил я и снова посмотрел на Руми и остальных детей.
Похоже, тех девочек, что ездили в летний лагерь, здесь нет. Другими словами, сделать вывод о ее отношениях с окружающими не получится, это будут только догадки. Ладно, остановлюсь пока на этом. Мне есть о чем подумать. О том, что нам делать со всей этой младшей компанией, например. Пусть мы и взяли их в помощники, никакой конкретной работы сейчас предложить не можем.
Учителя, тоже присутствовавшие при встрече, похоже, не собирались перехватывать инициативу, оставляя все на старшеклассников. Приветствие Таманавы сыграло свою роль.
Кстати, о Томонаве. После приветственного слова он, улыбаясь, подошел к нам.
— Ну, что, могу я оставить их на вас?
Ага, пригласил их, только чтобы оставить их на кого-то еще. Даже если так, что мы можем сделать, кроме как поболтать с ними? Мы и между собой-то еще ничего толком не решили. Да и держать их допоздна тоже нельзя. Время ограничено и можно сказать, что дедлайн у нас наступил с самого начала.
— Хм… — даже Иссики несколько растерялась от просьбы Таманавы.
Отказываться уже поздно. Теперь, когда он прямо нас попросил, будет выглядеть странно, если мы попытаемся соскочить. Бороться с ним надо было раньше, во время мозгового штурма. Болезненная ошибка, чего уж там.
Да и спор на глазах у младшеклассников только ударит по нашему авторитету и дискредитирует саму идею сотрудничества с начальной школой. Мы и так в тупике, а внутренние дрязги никак не помогут из него выбраться.
Если уж мы не знаем, что делать, то младшеклассники и подавно не знают. Пусть они записались в помощники, им все равно требуется руководство и поддержка.
Однако, несмотря на это, кое-кто в их группе выделялся. Сами понимаете, что я говорю о Руми. Даже когда все сбились в кучку и принялись о чем-то перешептываться, она так и осталась стоять, не делая ни шага, чтобы присоединиться к ним.
— Надо спросить, чем мы будем заниматься. — Доносились голоса шушукающихся детей. Вместе с тем они с опаской на нас поглядывали.
— Кто пойдет?
— Разыграем в камень-ножницы-бумагу?
— Хорошо… сколько раз играем?
— Стоп, как показывать камень?
С каждым словом голоса становились все громче и вскоре они полностью забыли, что пытались не дать нам их услышать.
Некоторые вещи не меняются. Например, камень-ножницы-бумага и определение чего-либо с их помощью. Словно дуэль, на которой заряжен только один пистолет. А одиночки, вынужденные играть сами с собой всегда выигрывают, говоря: «Победитель сделает вот, что…!». Проще решать вопросы элементарным большинством, в этом случае кто-то сможет сдаться сразу. Да, я в курсе, что мои воспоминания о начальной школе довольно жалкие.
Но разговор сейчас не обо мне. Результат переговоров между младшеклассниками закончился неожиданно.
— Я пойду.
Руми все-таки прислушивалась к ним. Ее спокойствие тоже сыграло свою роль.
— Хорошо…
— Спасибо… — Отвечали они один за другим, бросая на нее неуверенные взгляды.
Руми никак не отреагировала и просто пошла прямо к нам. Спрашивать меня ей показалось неуместным, потому она обратилась к стоявшему неподалеку вице-президенту.
— Что мне делать?
Несмотря на ее возраст, при виде такой уверенности в себе, вице-президент стушевался и переадресовал вопрос мне.
— Что делать?
— Чего меня-то спрашиваешь?
— Эм... виноват…
Следом он посмотрел на Иссики, учитывая распределение ролей, надо было сразу с этого начинать.
— Иссики.
Та в это время что-то обсуждала с Таманавой, но прервала разговор и вернулась к нам.
— Что мы поручим младшеклассникам?
— Кхм, мы ведь так ничего толком и не решили, да? Может, стоит переговорить с остальными? — Ответила Иссики, подумав некоторое время.
— Сомневаюсь…
Изучив Таманаву и его компанию, я решил, что максимум, чего мы добьемся — удивленные взгляды и вопросы в стиле «Не поздно ли вы спохватились?». Задание у нас есть, и разбираться с ним придется самостоятельно.
— Нужно поручить им что-то достаточно важное, но не слишком ответственное. Например, работу с декорациями. Покупка материалов для них тоже подойдет.
— Пожалуй. Хорошо, остановимся на этом. — Иссики кивнула и утвердила предложенный вариант. Затем она стала объяснять его Руми и остальным младшеклассникам.
На некоторое время работы им хватит, но лучше подстраховаться и уже сейчас подумать, что им поручить, когда они с ней справятся. И следовало бы поторопиться. Нам нужно окончательно утвердить хотя бы общую схему фестиваля, иначе рискуем получить на выходе беспорядочную толпу, бегающую туда-сюда.
Оставив младших разбираться с новыми обязанностями, я направился к Таманаве. Конечно, этим должна заниматься Иссики, но, похоже, пришла пора взять все в свои руки. Из-за разницы в возрасте она не сможет с ним нормально договориться, тут-то я и пригожусь. Таманава о чем-то разговаривал с группой учеников Кайхин Согу, и я кашлянул, привлекая внимание.
— Да, чем могу помочь? — Улыбаясь, спросил он.
У меня не слишком хорошо получается общаться с такими нарочито приятными людьми, поэтому я специально заговорил небрежно, не слишком думая, что делаю.
— Хм, пусть мы и взяли в помощники еще несколько человек, без общего плана фестиваля у нас мало что получится.
— Да, нам всем нужно хорошенько об этом подумать.
Он не стал медлить с ответом, и я тут же на секунду лишился дара речи.
— Все хорошенько подумать? Мы уже не первый день думаем и так ни к чему не пришли. Пора что-то поменять и действительно заняться делом.
— Узость мышления — вот, что мы тогда получим. Мне кажется, всестороннее обсуждение куда лучший вариант. — Таманава не дослушал, прервав меня на полуслове. Так я никогда его не смогу убедить. Нужно зайти с другой стороны.
— У нас не так много времени…
— Точно, вопрос о сроках тоже непременно нужно обсудить.
Работать сверхурочно, чтобы избавиться от сверхурочных в будущем? Я почесал голову, раздумывая, как же достучаться до него, и Таманава заметил мое нетерпение.
— Я понимаю твое беспокойство, поэтому нужно всем постараться и ПРИКРЫТЬ друг друга.
Он преувеличено энергично взмахнул руками и похлопал меня по плечу. Хлопал он совсем не сильно, но для меня хлопки были подобны ударам молота. Выходит, что он непробиваем, как ни крути. Можно повторять снова и снова, но он никогда не примет о, что ему говорят. В этом плане мы с ним похожи. Похожи в худшем из возможных смыслов. В этом могло и не быть его вины, наверняка найдется множество примеров, когда коллективная работа пошла проекту на пользу. Может, это я не могу принять такой способ вести дела. У меня плохо с общением, я не могу положиться на кого-то, все это мешает мне взглянуть на вещи с позиции Таманавы и попытаться понять его. Я уже совершил очень много ошибок, а потому, мог ошибаться и сейчас.
— Понял, но нам лучше поторопиться. — Я заставил себя забыть о сомнениях.
— Хорошо, почему бы не обсудить все прямо сейчас? — Таманава согласился, подозвал к себе учеников Кайхин Согу и взаправду начал совещание.
* * *
Темой, совещания, конечно же, стали конкретные детали фестиваля. От начальной школы в нем принял участие один из учителей.
— До сих пор мы обсуждали ОБЩИЕ НАПРАВЛЕНИЯ, но сегодня я жду от вас ДИСКУССИИ, в ходе которой мы проявим больше КРЕАТИВА. — Таманава взял на себя роль председателя, и выдал длинную вступительную речь. Ученики Кайхин Согу дружно кивнули.
Если брать в расчет все, что успел увидеть, такое совещание само по себе можно было считать невиданным прогрессом.
Убедившись, что возражений не последовало, Таманава продолжил.
— Учитывая, что мы начинаем с НУЛЯ, каждый может свободно высказывать свое мнение.
Со стороны Кайхин Согу тут же поднялось несколько рук.
— Стиль. Соблюсти дух рождества будет очень кстати.
— Но и обойти некоторые ТРАДИЦИОННЫЕ моменты тоже нельзя.
— Должны ли мы ориентироваться на видение старшеклассников?
Обсуждение снова скатывается в никуда. Так мы получим очередной бессмысленный «мозговой штурм», сколько их уже было. Таманава тоже это понял. Кивнув, он снова обратился к присутствующим.
— Итак, фестиваль должен сохранить рождественский дух, но при этом быть в меру традиционным. Кто-нибудь может привести конкретный пример?
— Что-то уже получившее ОБЩЕСТВЕННУЮ поддержку. Например, традиционный рождественский КОНЦЕРТ.
— Но нам нельзя забывать и о молодежи. Не просто концерт, но с участием какой-нибудь ГРУППЫ.
— Если нам важен дух Рождества, разве не лучше выбрать ДЖАЗ?
— В плане духа ХОР подходит еще лучше, особенно под ОРГАННУЮ музыку.
Ученики Кайхин Согу один за другим выдавали идеи, тут же развивая их. Один предлагал, второй подхватывал, и вместе они приходили к совершенно новому мнению.
Оркестр, группа, джаз, хор, танцы, театральная постановка, чтение Евангелия и многое другое. Я записывал все поступившие предложения. Все получилось не так уж и плохо, даже члены нашего учсовета пару раз высказали свое мнение. Наверно, на них угнетающе действовала атмосфера общих собраний, заставляя помалкивать.
Я еще некоторое время записывал и, наконец, остановился. Оглядев получившийся список, я почувствовал робкий проблеск оптимизма. Если будем продолжать в том же духе, определим общую тему фестиваля уже сегодня.
И тут Таманава все испортил.
— Хорошо. Теперь, давайте обсудим все идеи.
Он сейчас неудачно пошутил? Или это какой-то вид итальянской забастовки?! Я пригляделся к Таманаве, но тот был абсолютно серьезен, более того, судя по широкой улыбке, искренне наслаждался ходом совещания.
Под «всеми идеями» он имел ввиду вообще все? Другими словами, плюсы и минусы каждого из них? Мне казалось, у нас просто нет на это времени, до фестиваля осталась всего неделя и за это время нам нужно успеть все подготовить, отрепетировать, провести необходимые переговоры. И начинать надо немедленно, иначе рискуем не уложиться в срок.
— Не следует ли нам выбрать одно без лишних обсуждений? — Я не смог удержаться, чтобы не задать прямой вопрос. Таманава прикрыл глаза и склонил голову.
— Вместо поспешных выводов мы должны дать возможность высказаться каждому, чтобы не осталось недовольных.
— Нет же, я не об этом…
— Предложения достаточно близки друг к другу, все вместе мы мигом с ними разберемся. — Таманава не уступил моему давлению.
В чем-то он прав, с похожими идеями разделаться будет проще. Но точно ли все в порядке? Непонятное чувство тревоги не давало мне покоя.
Тем временем, поскольку никто больше ему не возразил, совещание пошло своим чередом.
— Почему бы не объединить музыкальные идеи и сделать КОНЦЕРТ с разными ЖАНРАМИ?
— Если развить тему музыки, то можно пойти и дальше.
— Точно, может, сделать музыкальный фильм?
И действительно, ученики Кайхин Согу последовали в направлении, указанном Таманавой и принялись складывать идеи воедино. Обсуждение плавно смещалось в сторону практики. Очень хорошо, могу только приветствовать.
Я ничего не имею против мозгового штурма, по его ходу действительно можно придумать много неожиданного и полезного. Но во время предыдущих обсуждений, когда никакие идеи сразу не отбрасывались, мы не достигли и половины от сегодняшнего результата.
Совещание, шедшее на удивление гладко, вдруг показалось мне абсолютно бессмысленным. Поняв это, я положил ручку, перестав делать записи, и принялся просто наблюдать. Выражение, застывшее на моем лице полностью отличалось от остальных присутствующих.
Все они улыбались.
Вот, что я внезапно понял.
Все они искренне наслаждались разговором, возможностью поделиться своим мнением. Их интересовало не участие в конкретном проекте, а то, что они вообще делают какую-то работу. А потом, они станут убеждать сами себя, что сделали все, что могли, пусть результатом оказался сущий пшик.
──── Эх, как же надоели эти выпячивания ошибок прошлого.
Думаешь, что сделал что-то важное, а в действительности не сделал вообще ничего.
Даже не видишь, что на самом деле происходит.
* * *
В итоге, даже подойдя к финишу вплотную, мы не успели закончить и отложили остатки на завтра. Под близостью к финишу я подразумеваю то, что мы обсудили каждую идею, перемешали их, и обсудили снова. На этом день подошел к концу.
Младшеклассники ушли домой гораздо раньше, и мы стали собираться, расходясь один за другим. Оставив Иссики и учсовет, я сел на велосипед и покатил прочь. Но…
Есть хочу! По ходу совещания меня настолько захватили разные мысли, что я совершенно забыл подкрепляться из общей тарелки.
Можно поехать домой, как раз попаду на ужин, но, боюсь, свалюсь от голода где-нибудь по дороге. Заскочу-ка я куда-нибудь перекусить. Я притормозил и скинул Комати СМСку, короткую, словно телеграмма: «Не ужинаю».
Следом я сопоставил степень голода и собственное местоположение и принялся выбирать, что бы мне съесть. Говорят, что голод — лучшая приправа, но для меня лучшей приправой было отсутствие спутников. Но сейчас я один и, значит, это условие соблюдено. Опять же, не стоит забывать про состояние моего кошелька.
Раз так, буду есть лапшу, да…
Приняв решение, я не стал медлить и снова надавил на педали, напевая тему из «Навсикая из Долины ветров».
Перейдя через дорогу, я оказался напротив станции Инаге. Если пройти мимо него, миновать торговый квартал с множеством продуктовых магазинов и баров, пропустить игровые залы, боулинг и караоке, свернуть после них налево и пройти еще немного, то окажусь как раз в нужном месте.
А пока я стоял и ждал, когда на пешеходном переходе загорится зеленый свет.
Там-то мы и встретились.
Поверх формы школы Собу была накинута ветровка, а на шее намотан пушистый шарф.
Это был Тоцука.
Он тоже меня узнал и, поправив казавшуюся тяжелой сумку, висевшую на плече, помахал мне.
Загорелся зеленый и он, посмотрев направо и налево, быстро перебежал на мою сторону.
— Хатиман!
Вместе с моим именем он выдохнул облачко пара.
— Привет. — Встреча посреди города удивила меня, и я поднял руку, приветствуя его.
— А, да, привет. — Тоцука тоже махнул и улыбнулся. Так, похоже, мне уже лучше.
Нечасто выпадает возможность пересечься с Тоцукой вне школы. Прежде всего, потому, что я никуда особо не хожу, поэтому наша встреча — что-то из разряда фантастики. Но мы не в сказку попали, вокруг все еще наш мир, так что же Тоцука здесь делает?
— Ты что здесь делаешь?
— С тренировки иду. — Тоцука приподнял сумку в ответ на мой вопрос.
Верно, Тоцука же ходит не только в школьный теннисный клуб, но и в какую-то секцию, похоже, она расположена где-то неподалеку. Отлично, прекрасная возможность «случайно» пересекаться на улице время от времени. Но, не слишком часто, а то это начнет попахивать одержимостью. Раза в неделю вполне хватит.
Пока я планировал собственный распорядок, Тоцука посмотрел на меня, а затем перевел взгляд на велосипед.
— Ты тоже, Хатиман, разве твой дом в другой стороне?
— Да, но я как раз думал, не зайти ли мне куда-нибудь перекусить.
— А, вот как. — Тоцука кивнул и задумался. Потом снова на меня посмотрел и смущенно спросил, — Могу я пойти с тобой?
— Э? — Я вдруг напрягся и смог выдавить только какой-то всхлип. Тоцука же поглубже закутался в шарф и ждал моего ответа.
— А, да, конечно.
— И что будем есть? — Тоцука с облегчением выдохнул.
— Мне без разницы.
Только сказав так, я понял, что допустил серьезную промашку. Фразу «без разницы» нельзя использовать в разговоре с девчонками. А еще до меня доходили слухи, что если сказать что-то обычное, например «лапшу» или «супчику похлебаем», то можно увидеть непередаваемое выражение на их лицах. Другими словами, если девушка спрашивает вас, что вы будете кушать, нужно назвать то, что она любит больше всего. Откуда вам знать, что именно она любит? Тренируйте навык чтения мыслей.
— К счастью, Тоцука — парень.
— Хатиман, ты уже решил, куда идти?
— Нет, я пока прогуливался и выбирал, так что мне не принципиально.
Пусть я и был настроен поесть лапши, но тому были и другие причины. Например, поскольку обычно я ел один, то и садился сразу за прилавок. Займи я весь стол, это выглядело бы странно.
Но, раз уж со мной Тоцука, то любая еда покажется идеальной. Я уже говорил, что для меня лучшая приправа — одиночество, но теперь вынужден взять эти слова обратно. Лучшая приправа — Тоцука. Если Момоя выйдет на рынок со слоганом «Это Тоцука», будут проблемы. И дело не в том, что люди начнут покупать, а в том, что корпорация получит права на товарный знак.
— Тогда, как насчет якинику? — Мы продолжали обсуждать еду, и Тоцука выдвинул новый вариант
Так, есть же примета, что если мужчина и женщина едят якинику, то грядет бурная ночь? А что случится, если якинику едят два парня?
— Но якинику дороговато будет… — Тоцука продолжал размышлять, пока я раздумывал о своем.
— Верно, ты ешь якинику, а якинику ест твой кошелек.
— Хорошо сказал, Хатиман.
Якинику, значит… В таком случае идти туда, куда я планировал смысла нет. Я поглядел по сторонам и заметил один из магазинчиков сети First Kitchen. Из-за близости к станции он был популярен среди школьников, и там как раз висела вывеска, зазывающая обещаниями якинику.
— Давай, вон туда.
— Да, наверно, в самый раз. — Глаза Тоцуки загорелись.
Получив его одобрение, мы вошли внутрь. Теплое помещение разительно контрастировало с холодной улицей. Зал был практически заполнен как школьниками, так и взрослыми, зашедшими сюда на пути домой.
— Как тут жарко. — Сказал Тоцука, у которого на морозе раскраснелись щеки. Он стал разматывать шарф, и меня так заворожило это зрелище, что я сам начал краснеть.
Спокойно, спокойно! Тоцука — парень, а краснею я от того, что здесь ужасно жарко. Настолько жарко, что мне сейчас плохо станет. Так, надо успокоиться. Успокоиться и сложить хайку.
Могу ли я заболеть?
Нет, никогда.
Абсолютно невозможно.
Похоже, я все-таки болен. И то, что стал складывать хайку — первый симптом. Пока я паниковал, подошла наша очередь. Будет лучше, если один закажет на двоих, чем тратить время на индивидуальные заказы. Я встал рядом с Тоцукой, и он указал на меню. Фирменное якинику.
— Хатиман, давай вот его возьмем.
— Да, давай.
Оплатив заказ и получив свои порции, мы поднялись на второй этаж. К счастью, свободные места еще остались и, усевшись, мы набросились на еду. Первым делом — фирменное якинику.
Мысленно я закричал «вкусна-а-а-а-а-а-а!», пока моя душа летел ввысь, а из глаз лился поток света. Ну, может, несколько преувеличиваю, но, учитывая, что это была идея Тоцуки, я не остался разочарованным. Но, до вершин вкуса якинику далеко, потому меня заинтересовали причины, по которым он его выбрал.
— Почему именно якинику?
Я уже ел пару раз вместе с Тоцукой, и мне казалось, что он не склонен к подобным выборам. Более того, я считал, что он предпочитает овощи мясу.
— Я решил, что после тяжелого дня нужно плотно поужинать…
Вот оно что, он же только с тренировки, нужно восполнить силы. Пожалуй, так. Или это только я напридумывал.
— Ты плохо выглядишь в последнее время.
— Плохо?
Я в курсе, что сильно устаю, но это в большей степени относится к психологическому состоянию. Поэтому я удивленно на него посмотрел и Тоцука слегка наклонил голову, оставив на время еду.
— У тебя что-то случилось? — Что голос, что взгляд Тоцуки буквально лучились добротой. Я хочу сказать, он был еще искреннее, нежели обычно.
Я сделал глоток чая, чувствуя, что иначе просто не смогу выдавить ни слова.
— Нет, я бы не сказал. — Благодаря чаю мне удалось ничем себя не выдать. Я говорил спокойнее обычного, а легкая улыбка должна была дать ему понять, что все нормально и незачем беспокоиться.
— Ясно, я и не ждал, что ты расскажешь. — Тоцука опустил голову так, что я не мог видеть его лицо. — Опять Займокуза что-то учудил? Он сам-то в курсе?
— Нет, он здесь ни причем.
Тоцука неожиданно упомянул Займокузу, но, похоже, мой ответ позволил ему что-то понять.
— Ты раньше разговаривал с ним.
Только после слова «раньше» я, наконец, понял, к чему клонит Тоцука.
Во время подготовки к выборам президента ученического совета я договаривался о помощи с Комати и Займокузой. Да, потом число помощников выросло, но это уже заслуга Комати. Но с Займокузой я разговаривал лично. В этом не было ничего странного, просто он мне первым на глаза попался, да и общаться с ним мне проще, чем с кем-то еще. Похоже, Тоцука все неправильно понял.
— Мне показалось, что это здорово. Я завидую, что ты можешь просто пойти и поговорить с ним. — Тоцука медлил, но все же закончил фразу. Но он не прав, нет в этом ничего здоровского. В его глазах мое поведение заслуживает похвалы, а на мой собственный взгляд, я действовал исключительно из собственных интересов, пользуясь добротой окружающих.
Тоцука этого не понимает, потому и относится ко мне так хорошо.
— Не знаю, могу ли чем-то помочь, но…
Тоцука нервно схватился за свитер и принялся его мять. Мне вовсе не хочется, чтобы он так переживал. Подумав, как обойти скользкие моменты, я принялся рассказывать.
— Не стоит так волноваться, ничего страшного не произошло. Иссики кое о чем меня попросила, потому я сейчас сильно занят. Я же подтолкнул ее сесть в кресло президента учсовета, поэтому теперь нужно поддержать, чем могу. В общем-то, и все. — Я попытался не углубляться в детали, останавливаясь только на общих моментах, но Тоцука тут же поднял голову, словно это было лучшее, что он мог услышать.
— Правда? — посмотрел он на меня чрезвычайно честными глазами.
— Да, тебе незачем волноваться. — Тут же ответил я, потому что понимал, что иначе рискую сболтнуть лишнего.
— Хорошо. — Он вздохнул с явным облегчением и потянулся за кофе. Но, сделав глоток, не поставил чашку на место, а продолжал греть об нее руки.
— Хатиман, ты такой крутой.
— А? — На моем лице, должно быть, все было написано.
— Не подумай, я в хорошем смысле! — Тоцука смутился и немного замялся. — Я не знаю, как правильно сказать, но ты никогда не жалуешься и всегда стараешься идти вперед, чтобы ни случилось, как бы тяжело не было. Мне кажется, это круто.
Когда он замолчал, я смутился, безо всякой на то нужды, оперся подбородком на руки и посмотрел в сторону.
— Ты преувеличиваешь, я тоже иногда жалуюсь.
— Ахаха, точно.
— Но, если что-то случится, дай мне знать. — Настоял он, широко улыбаясь.
Я кивнул в ответ, не считая, что нужно что-то говорить. Тоцука говорил серьезно и для него, видящего доверие и дружбу, как что-то прекрасное, этого было более чем достаточно.
Повисла тишина и Тоцука, похоже, снова немного растерялся. Но мой опыт подсказывал, что теперь ничего плохо в этом нет.
— По десерту? — Небрежно предложил я.
— Да, можно!
— Я схожу, возьму. Подожди немного.
Я встал, не дожидаясь ответа, и спустился вниз, где обнаружил, что меньше народу не стало. Похоже, придется подождать своей очереди. Топили внизу по-прежнему нещадно и, поняв, что у меня кружится голова, я вышел на улицу, немного охладиться и прийти в себя.
Декабрьские ночи холодны, но ледяной ветер, дувший в мое разгоряченное лицо, оказался весьма кстати. Я оставил верхнюю одежду и шарф внутри и ветер тут же задул за воротник, отчего меня пробрало.
Один прохожий бросил на меня странный взгляд, остальные же просто проходили мимо, не обращая внимания на то, как я стою и дрожу. Недавние слова Тоцуки снова всплыли в моей голове. «Крутой», Хм…
Да ничего подобного, я просто упрямый. Нет тут никакого скрытого смысла, все является тем, чем кажется. Снова я ударился в логические рассуждения. Впрочем, будь я в этом уверен, то тогда мог бы согласиться с Тоцукой.
Но наигранная улыбка Юигахамы, загнанное выражение, проскакивающее на лице Иссики, одиночество Цуруми Руми и, прежде всего, безразличная Юкиносита заставляли меня спросить еще раз.
Так ли это?
Я вздохнул и посмотрел на беззвездное ночное небо. Везде, куда мог дотянуться мой взгляд, были облака, освещенные сиянием города.
