Йо! Хатиман едет в Токио!
Зачем? А чтобы пересесть там на скоростной поезд до Киото.
Проснувшись раньше обычного, я решил не мешкать и выдвигаться. Родители, проводив меня, добавили к списку Комати свои пожелания. Хм, знаешь ли, папа, вряд ли несовершеннолетнему продадут саке, даже если я скажу, что оно для тебя. Деньги на него? Деньги, конечно же, возьму.
До Токио было всего ничего, в конце концов, Тиба — ближайшая к нему префектура, можно считать, что тоже столица. Тиба классная!
Можно было сесть на линию Собу или же на линию Кейё и мигом доехать до Токио. Тиба еще и быстрая!
К сожалению, удобством платформы обеих линий не отличались. Переходя по тоннелю к линии Собу, начинаешь сомневаться, действительно ли это вокзал, а то так воняет, словно тут нефть качают. Кейё, в свою очередь, вообще не походила на станцию Токийского уровня. Вот, какая Тиба большая!
Может, стоило выбрать станцию Синагава, как нечто среднее между ними? Почему Токио так далеко от Тибы? А Киото, выходит, еще дальше?
В итоге, сев на местную электричку, я собрался пересесть на экспресс Собу на станции Цуданума.
Едва успев запрыгнуть в отходивший поезд, я облегченно выдохнул. Хорошо, что не напортачил со временем. Окончательно расслабившись, я встретился взглядом с человеком, разглядывавшим меня
— …
— …
Мы оба молчали.
Моя попутчица отбросила хвост на спину и отвернулась к окну. Кавасаки Саки. Я аж забыл на секунду, как ее зовут. Точно, она же живет недалеко от меня. Пусть мы и ходили раньше в разные школы, но станция-то в нашем районе одна. Мы не могли сесть на разные поезда.
— …
Кавасаки продолжала бросать на меня взгляды, тут же отворачиваясь, если я смотрел на нее в ответ.
Черт…
Я так растерялся, увидев ее, что даже не поздоровался, а теперь деваться было некуда, если я отойду, это будет совсем некрасиво. Поэтому, мы и простояли все сорок пять минут, пока, наконец, не добрались до Токио.
Выйдя из поезда, я оказался среди толпы учеников, что окрасили перрон в цвета школы Собу, словно сговорившись собраться здесь. Пф, какие несамостоятельные, словно деревенщины, впервые увидевшие большой город. Берите пример с меня, я приехал один, видите? Что же ждет меня в Токио? Наверно, большой успех.
Поднявшись по бесконечным лестницам, я вышел на поверхность. Ну, пусть это и «поверхность», но ни неба, ни солнца видно не было. Каменные джунгли, что с них взять. Мимо меня, ни на секунду не останавливаясь, неслись потоки людей. Мне уже здесь не нравится. Хочу домой, в Тибу.
Но, чтобы добраться до скоростных поездов, нужно было этот поток пересечь, что для меня было серьезным испытанием.
У скоростного терминала бурлила толпа учеников Собу, производя неимоверный шум, что само по себе было впечатляюще, учитывая, что мы и так на одной из самых оживленных станций. С точки зрения Хикигаи Хатимана, станция превратилась в людское рагу.
— Хатиман!
Меня окликнули откуда-то из толпы. Не уверен, что одноклассники помнят, как меня зовут, обычно все обходятся Хикигаей. И этим человеком, вложивший в мое имя все свое сострадание был…
— Хатиман, меня одолевает ощущение дежавю. Должно быть, моя душа прожила свою первую инкарнацию в восточной столице!
Ах да, он тоже зовет меня Хатиманом…
Займокуза откашлялся и медленно подошел.
— Чего тебе?
— Ничего. Моей приставки надолго не хватило, теперь не знаю, чем заняться.
— Понимаю. Скажи лучше, что у тебя в багаже? Ты в горы, что ли, собрался?
Он таскал за спиной туго набитый рюкзак. Что там у него?
Похлопав рюкзак, Займокуза поправил очки.
— Точно, я собираюсь учиться фехтованию в Кураме!
— Курама? Далековато будет.
Это, конечно, довольно популярное место, но расположено оно не слишком удачно, чтобы посещать его во время экскурсии.
— Да, далековато, но ради знаний тенгу можно пойти на некоторые неудобства!
— Ты и в Кибуне пойдешь? Удобно, должно быть, когда за тебя уже все решено.
— Отнюдь, я поведал им о своих желаниях. Понимаешь ли, это как магазин, мимо которого ты не можешь пройти. Ну да ладно, тебе не кажется, что отвечать нужно не так? А то получается, что я один тут распинаюсь.
Займокуза надулся, но я не собирался потворствовать ему. Если он ждет, что я подыграю его синдрому восьмиклассника, то он глубоко заблуждается.
— Если ты куда-то хочешь, то иди, в конце концов, экскурсия для того и нужна.
— Хм, а сам ты куда собираешься?
— Сложно сказать, есть кое-какие дела… Но с третьим днем пока все вообще непонятно.
— Третий день — день свободы! Пошли в магазин, мимо которого мы не сможем пройти?
— Почему бы и нет, но…
Я совсем не против шопинга, пусть и в компании Займокузы, но и о клубе забывать нельзя, возможно, именно третий день станет для нас определяющим. Поэтому, не буду строить планов заранее.
— Ладно, мне надо найти свою группу.
— Как скажешь. Ну, увидимся в Киото!
— Не думаю…
Попрощавшись с Займокузой, я принялся за поиски класса. Возле вагонов никого не нашлось, но среди шумной толпы, что я подметил ранее, мелькнули знакомые лица. Хаяма с компанией. Стоп, да там был весь мой класс, толпившийся вокруг него. Время врубить мою незаметность. В этом режиме окружающие просто перестают меня замечать, а в последнее время я его еще и прокачал. С другой стороны, отчасти это пошло мне во вред, пошли пересуды в стиле: «Мы стояли и разговаривали, а потом оказалось, что он все это время был рядом!».
Тем временем, прозвучала команда к посадке. Класс, только что разбредшийся по перрону, в один миг собрался и построился в линию. После переклички мы двинулись к поезду. А строиться обязательно было? Сейчас же не какой-нибудь смотр. Зато мы шли группами, где я и встретил Тоцуку. Словно неожиданная встреча в космосе!
— Хатиман!
Наконец-то, так успокаивающе…
— Доброе утро, Тоцука.
— Доброе, Хатиман.
Приветствовав друг друга, мы вышли к платформе, куда как раз подали наш поезд и классы разошлись каждый по своему вагону.
Сиденья в скоростных поездах установлены по-особому. В каждом ряду было по пять сидений, два с одной стороны и три с другой. Не слишком удобно для групп из четырех человек. Можно сесть по двое или по трое и отправить четвертого на другую сторону. Оба варианта не слишком хороши, но таковы скоростные поезда. К тому же, в этот раз такая планировка вагона была только во благо, ибо я сяду с Тоцукой, отправив Тобе и Хаяму на места для трех человек. Как по мне — идеальный способ разделиться.
Но, как и в любом мероприятии, без неудобств не обойдется. Вот, например, кто какое место займет. Мы уже отправляемся, а куча народу все еще шатается по проходу, не может определиться, но точно знает, что надо всех опередить.
— Что поезд, что самолет, все как-то не так.
Тобе тоже проникся всеобщей суетой.
— Я ни разу не летал, слышь.
— А я первый раз на скоростном поеду.
Ямато Оока заняли соседний ряд. Пусть их группа и разделилась, но взяв к себе двух парней, тоже околачивавшихся рядом, они все равно торчали поблизости. Неподалеку были и девчонки. Три все такие дружные, плюс еще одна. Миура, Юигахама, Эбина, ну и Кавасаки.
— Сяду у окна.
Кто о чем, а Миура о своих пожеланиях. Юигахама тут же принялась устраивать остальных.
— Так, я у прохода. Хина, а ты?
Эбина, на секунду задумавшись, решила сначала спросить Кавасаки.
— Хм, Саки, ты будешь так или эдак?
— Мне не принципиально… что?
У Кавасаки разве что челюсть не отвисла, а у Эбины опять разыгралось воображение.
— Эбина. Заткнись.
Под нервный смех Юигахамы, Миура быстро поставила ее на место. Девчонки общаются, ничего нового. Считайте, что Кавасаки смогла с кем-то подружиться, я практически ей завидую.
— Может, сядем, где свободно? Все равно все будут переходить друг к другу.
Хаяма, поняв, что самостоятельно класс с рассадкой не разберется, крикнул, словно ни к кому не обращаясь, и тут же подал пример, сев к окну.
— Ага, понял.
Тобе от него не отставал, заняв место рядом.
— Я тоже к окну.
Миура протиснулась и уселась напротив Хаямы. Вот, она знает, что хочет и берет это, не интересуясь ничьим мнением.
— Юи, Эбина, бегом.
Забросив ногу на ногу, Миура указала подругам на соседние места. Вот это реально круто.
— Юмико здесь, Тобе… ага… и…
Юигахаме не давали покоя какие-то расчеты, о которых она едва слышно рассуждала. Но не успела она огласить результат, как Эбина подтолкнула ее, усаживая на место.
— Да, да, Юи здесь, а я рядом.
— Хина!
Игнорируя возражения Юигахамы, Эбина схватила за руку Кавасаки.
— А ты напротив меня.
— Что? Я могу еще где-нибудь сесть…
Кавасаки пыталась отказаться, но быстро сдалась. Какая она слабовольная.
— Не стоит, не стоит!
Довольно улыбаясь, Эбина устроила все по-своему. Теперь, один ряд вместе с ней занимали Юигахама и Миура, а напротив сидели Кавасаки, Тобе и Хаяма.
Дав себя уговорить, Кавасаки все-таки была недовольна и опустила голову, словно решив подремать. Эй, Тобе уже нервничает, ты его пугаешь! Срочно прими дружелюбный вид, словно мы в какой-то романической комедии.
Оока и Ямато со своей группой расположились через проход от Хаямы. Остальные тоже более-менее разобрались, кто где сидит.
Пока я обозревал вагон, меня подергали за рукав. Обернувшись, я увидел растерянного Тоцуку.
— Хатиман, что нам делать?
Его невинность так меня смущает. Отведя взгляд, я еще раз осмотрелся в поисках свободных мест.
— Так…
В таких случаях одиночки обычно тут же занимали угловые места, что было своего рода традицией, поэтому другие на них не зарились. Ну а те, кто не успел, довольствуются остатками. Хаяма занял место в середине, а остальные скучковались поближе к нему.
— Вон, дальше есть места.
— Хорошо, пошли.
Тоцука без возражений двинулся за мной. Надеюсь, из-за такой доверчивости он не вляпается в какое-нибудь преступление? Мой долг защитить его. Подогреваемый такими мыслями я прошел к трем сиденьям в передней части вагона. В самый перед лезть тоже не следовало, потом там все будут толпиться, поэтому мы уселись чуть поодаль.
Я забросил свою сумку на полку. Она полупустая, так что там еще полно места осталось, вот и займем его тоже.
— Давай.
Я протянул руку, предлагая Тоцуке забросить его сумку наверх, но тот удивленно склонил голову и взялся за нее своей.
Такая мягкая, такая маленькая, такая гладкая…
— Нет, я про сумку.
Это нельзя назвать рукопожатием, это нечто большее. Такая гладкая…
— А? Прости…
Тоцука сообразил, что я имел в виду, одернул руку и, стараясь не смотреть на меня, протянул сумку.
— Спасибо…
Ничего не могу с собой поделать. Хочу забрать его домой.
Предложив Тоцуке занять место у окна, я уселся рядом. Практически сразу же зазвучала мелодия, извещающая об отправлении.
Вперед, в прекрасный день!
* * *
Я быстро задремал, возможно, из-за раннего подъема, а когда, наконец, очнулся, тут же был оглушен радостным голосом с соседнего сидения.
— Сколько можно спать?
— А?! Не пугай меня так!
— Фу, можно и повежлевее.
Рядом со мной сидела Юигахама.
— Нельзя так обращаться к тем, кто только что проснулся.
И разглядывать спящих тоже нельзя, это их смущает. Я осторожно вытер рот, на случай, если успел напускать слюней.
— Да ладно, на тебя приятно смотреть, когда ты молчишь.
Ага, это хорошо. Хотя, все равно, смущает.
Так чего ей надо? Разве, судьбой не предопределено, что рядом со мной будет сидеть только Тоцука, который тоже дремал, о чем-то разговаривая во сне.
А, нет, мы его разбудили. Тоцука принялся зевать протирать глаза.
Черт, как я мог упустить такой шанс?! Можно было надеть ему на палец кольцо, а когда он проснется — сделать предложение. Хикигая Хатиман упустил свой единственный шанс на свадьбу!
— Простите, я кажется, уснул.
— Все в порядке, спи дальше, если хочешь, я тебя разбужу, когда приедем. Можешь навалиться мне на плечо.
Или на колени, или на руки.
— Нет, не стоит! Ты тоже можешь поспать Хатиман, а я разбужу!
Ха-ха, какой он милашка! Сейчас еще кое-что проснется. Может, нам обоим поспать, раз не можем решить, кто кого разбудит? Наверно, это выглядела слишком странно, Юигахама только вздыхала.
— Нет же, хватит дрыхнуть! Мы только выехали, а вы уже полностью расклеились. Что же дальше будет?!
— Верно, незачем терять время.
Ей удалось воодушевить Тоцуку. Да и у меня еще будет возможность свалиться от усталости. Но, если присмотреться к Юигахаме, она уже чем-то вымотана.
— Так чего ты хотела? Что-то случилось?
— Ну, Юмико и Хаято вели себя как обычно, но из-за Кавасаки Тобе сидел как на иголках и пару слов связать не мог.
— Хм… а Эбина?
— Перевозбудилась слегка, а в остальном без изменений.
Нда, по ее тону уже можно нарисовать себе картину.
Тобе тоже не подарок. Уверен, его крикливая манера вести себя не слишком-то нравится Кавасаки. А когда он затыкается, то сам, в свою очередь, не может с ней общаться. Эбина же, была противником покруче, на уровне Звезды Смерти и с его владением Силой повергнуть ее не мог он.
В поезде ничего не добьемся, да и, вообще, мы оказались прокляты, только подписавшись на это дело.
Для человека, к которому относятся, как к чему-то само собой разумеющемуся, эта роль никогда не изменится. Менять нужно не обстановку, а отношение.
— Нам бы оставить их вдвоем…
— Не уверен, что такое возможно.
— Тоже верно.
Тоцука, до этого внимательно нас слушавший, поднял руку.
— Вы говорили о Тобе…
— Да, ты что-то знаешь, Сай?
— Ну, я слышал кое-что летом, в Тибе.
— А, понятно, я сама узнала совсем недавно, надеюсь, у них все будет хорошо. Мы будем рады, если ты сможешь помочь.
Как жаль, что проблему не решить одной улыбкой Тоцуки. Пусть я и не из тех, кто желает счастья всем и каждому, но и зла я тоже не хочу. Ну, может быть немного страданий для некоторых. Но Тобе в это число не входит.
Так или иначе, некрасиво будет оставлять все на Юигахаму, вон как крепко она задумалась, даже бормочет что-то себе под нос. Надо и мне пораскинуть мозгами.
— Ах!
— Что-то придумал, Тоцука?
Тот смотрел в окно.
— Гляди, Хатиман, гора Фудзи!
— Точно, мы должны были проезжать мимо.
— Тебе хорошо видно?
Тоцука подвинулся, освобождая мне место. Похоже, он хочет, чтобы мы стали ближе. Не стану возражать.
Его лицо было так близко. Пока я пододвигался, Тоцука вжался в свое кресло, освобождая побольше места, и повернулся к окну, словно направляя меня. Стекло тут же запотело от его дыхания.
Вот она какая, Фудзи. Похоже, у меня скоро появится своя… Пока я сдерживал извержение своей Фудзи, сзади меня схватили.
— Я тоже хочу посмотреть!
Юигахама прижалась ко мне, опираясь руками на плечи. В нос ударил аромат духов, а по спине пробежал холодок. Как можно так внезапно хватать кого-то? Но я все равно не решусь заставить ее отпустить, поэтому буду терпеть.
— …
Юигахама молча разглядывала гору, дыша мне в ухо.
— Ого, как здорово!
Довольная увиденным, оно, наконец, отлипла от меня и уселась рядом.
— Спасибо, Хикки.
— Не за что…
Хотя я и сделал вид, что все нормально, сердце колотилось как бешеное. Она, вообще, понимает, что делает? Парни склонны понимать такие штуки неправильно. А непонимание, затем, сводит их в могилу. Если понимает, то, надеюсь, больше я не увижу «случайных прикосновений», «сидения на месте парня» или «одалживания чего-то у парня».
Совладав с собой, я повернулся к Юигахаме, чтобы разъяснить ей, как не следует себя вести.
— Слушай…
— Ладно, я вернусь к себе, хорошо?
Юигахама тут же вскочила и понеслась по проходу.
Убежала… Это вызывает досаду, разочарование и раздражение, и, прежде всего, чувство облегчения.
— Хатиман… ты уже посмотрел?
Мои размышления прервал голос, звучавший, словно пение птички. Оказалось, что я все еще прижимался к Тоцуке, который от этого несколько растерялся.
— Виноват.
Откидываясь на свое место, я еще и натолкнулся спиной на поручень.
— Угх…
— Хатиман, ты в порядке?
— Да, не беспокойся.
Успокоив Тоцуку, я помассировал ушибленное место. Почти не болело, но смутное чувство беспокойства осталось.
* * *
За два часа скоростной поезд домчал нас из Токио в Киото. Выйдя на перрон, мы направились к автобусной станции, ежась от осенней погоды. В конце концов, в Киото тоже не май месяц, а сейчас еще и похолодало. Положение Киото делало зимы холоднее, а лето жарче, но в этом была его особенность, можно было по полной почувствовать разницу между временами года.
Весной сюда ехали насладиться цветением сакуры, летом все утопало в зелени, осенью окружающие горы буквально горели огнем от желтых и красных листьев, ну а зимой окружающие горы создавали замечательные условия для красивых снегопадов.
Мы прибыли как раз вовремя, чтобы застать позднюю осень, ведь скоро ее скроет снег. Ну а сегодняшнее расписание включало в себя посещение храма Киёмидзу и классы принялись рассаживаться по автобусам.
Рассадка практически в точности повторила поезд. Хаяма и Тобе сели вместе, места через проход заняли Миура с Юигахамой. Оока с Ямато и Эбина с Кавасаки уселись на следующем ряду. Впрочем, главное не забывать, что я сел с Тоцукой.
И опять же, свести Тобе с Эбиной в автобусе никак не выйдет. Мест здесь меньше, а ехать недалеко. В иной ситуации можно было бы и пешком прогуляться.
Проделав путь из города, наши автобусы остановились на большой туристской парковке, от которой вела поднимающаяся вверх дорога, по которой нужно было взобраться на холм, где и находился храм Киёмидзу. Такого рода туризм, по-видимому, не имеет какого-то определенного сезона, здесь всегда людно, к тому же, это одно из известнейших мест в Киото.
Конечно же, была сделана групповая фотография у врат Дева. Без этого никуда, так что увильнуть я не мог. Даже на таких фотографиях видно, кто с кем дружит, а кто одиночка, размышляющий что он тут делает.
Вести себя при этом можно было по-разному.
Для начала — дистанцирование.
Можно сказать, что это стиль для новичков. Несмотря на простоту, может привести к самым разрушительным последствиям. Вот вы отошли ото всех. Для начала, подумайте, что скажут ваши родители, когда увидят это на снимке. А лично вы, когда в будущем станете его разглядывать? Можно будет выбросить фотографию, но где гарантия, что ее не обнаружат в мусоре? Ваша мамочка найдет ее и будет втайне от вас плакать над ней! В общем, поступать так очень рискованно.
Второй способ — партизанский.
Затесаться между одноклассниками, навесить лучшую из фальшивых улыбок и делать вид, что вы лучшие друзья. Но одноклассники вас рано или поздно раскусят и пойдут сплетни, что тяжким грузом ляжет на ваше сердце.
Третий способ — хитрость.
Не тушуйтесь и сокращайте расстояние между вами и одноклассниками до нулевого. В результате, можно будет спрятаться за чьей-то спиной. Да, толком видно не будет, но какая-то память о вас останется, и матушке плакать не придется. Не получиться на фотографии — есть в этом что-то особенное. Но помните о фотографе — его такая перспектива абсолютно не устраивает и он может попросить подвинуться, «чтобы всех было видно».
Вот этот способ я и выбрал для себя, принявшись за поиски того, кто меня прикроет. Хм, комплекция Ямато, пожалуй, вполне подходит. Протиснувшись между одноклассниками, я надежно укрылся в его тени.
Несколько раз раздался звук затвора и вот, класс уже ползет по каменным ступеням. Одолев их и пройдя через ворота, мы оказались перед пятиэтажной пагодой. Обернувшись, можно было разглядеть весь Киото, лежавший перед нами словно на ладони.
У храма было также людно, как и внизу. Кажется, придется подождать, у входа толпились ученики, подъехавшие чуть раньше.
Встав в очередь, я хотел было отключиться, но не успел.
— Хикки!
Ко мне подошла Юигахама.
— Чего? Занимай место, пока можно. В очередях никогда не стояла.
— Да ладно тебе, никуда она не денется. Я тут нашла кое-что поинтереснее. Пошли, посмотрим?
— Может, позже?
Не хочу никуда идти. Я решаю проблемы по мере их поступления, особенно те, от которых попахивает. Юигахама, конечно, с этим была не согласна.
— Забыл, зачем мы здесь?
— Все было бы гораздо проще, забудь я на самом деле.
В ответ она просто схватила меня за пиджак и потащила за собой.
— Я уже позвала Тобе и Хину, быстрее давай.
Держа за рукав, она дотащила меня до небольшого храма, в стороне от главного входа. В сравнении с громадой главного храма он не производил какого-то особого впечатления. Хотя, учитывая количество храмов в Киото, если какой-то из них вас не впечатлил, то можно сразу идти к следующему. Единственное, что может придать храму изюминку — какой-нибудь старичок-затейник, старающийся привлечь к нему внимание.
Вход в храм был чернее ночи. Воистину благословлен тот, кто войдет в него и вернется обратно.
Как Юигахама и сказала, нас ждали Тобе и Эбина, пристававшие к местному старику с вопросами. Кстати, Хаяма и Миура тоже пришли.
— Они-то здесь зачем?
Я поторопился спросить ее, и Юигахама тут же прошептала мне на ухо.
— Было бы странно, позови я только тех двух.
— Ну, допустим…
Окажись они наедине, Тобе бы начал паниковать, а Эбина могла обо всем догадаться.
— Давай, заходи.
Юигахама подтолкнула меня и, сняв обувь, я заплатил сто йен. Они действительно берут плату за вход?
Ступени, начинавшиеся от входа, терялись во тьме. Существуй подземелья, как в РПГ, они были бы именно такими.
— Так-с, Юмико и Хаято могут пойти первыми, а мы следом.
— Только не тормозите, у нас не так много времени.
Хаяма полон здравомыслия, как и всегда. Похоже, не стоять в очереди было правильным решением. Еще более правильным было идти парами… Хаяма отчасти лукавил, но кому какое дело.
— Так и поступим.
Эбина с ним согласилась. Я что, один думаю о Хаяме? Стыдно-то как!
— Да ладно, не стоит так беспокоиться. Эбина, Хаято?
Эбина сложила руки на груди и покачала головой, Тобе тут же замялся и по обыкновению принялся лохматить себе прическу.
— Так, но медлить лишний раз не надо.
— Вот и пошли, Хаято, мы первые.
Миура тут же схватила Хаяму за руку и потащила его вниз по лестницам.
— Ух, как там темно, аж боязно.
— Черным-черно. Хаято и Хикитани должны были пойти вместе.
Следом ушли Тобе и Эбина. Хорошо, что они будут между мной и Хаямой.
— Хикки, теперь мы.
— Иду.
Спустившись по лестнице и завернув за угол, мы оказали в абсолютной темноте. Еще несколько шагов спустя, исчезли последние лучи, проникавшие из открытых деверей. Нужное направление теперь указывали только украшенные перила, проложенные вдоль маршрута по храму.
Что открывай глаза, что закрывай, они никак не могли привыкнуть. Мы осторожно продвигались вперед, маленькими шажками, напоминая со стороны пингвинов.
Отсутствие зрения приходилось компенсировать другими чувствами. Шаги остальных раздавались чуть впереди, оттуда же доносился голос Миуры, повторявшей одно и то же, словно читая буддистскую мантру.
— Темно-то как, темно, темно, темно…
— Как здорово.
Хаяма ответил, толи, отвечая ей, толи, разговаривая сам с собой.
— Ничего не вижу, темно, как в…
Тобе подбадривал себя традиционным способом — производя побольше шума. Затем мне послышалось что-то вроде рыка Бульбазавра, но видимо, это Эбина что-то ему пробурчала в ответ.
Вскоре не только мой слух, но и осязание обострилось. Без обуви ноги быстро замерзли и меня начал пробирать озноб, не только от холода, но и от страха. Страха того, что нельзя увидеть, того, что нельзя понять, того, что нельзя осмыслить.
Я двинулся дальше, как внезапно, опуская руку на перила, схватил что-то теплое. Тут же в меня сзади врезались.
— Ай! Извини, я не видела, куда руку кладу.
За мной раздался голос Юигахамы, потерявшей направление и схватившей меня.
— Все в порядке, я сам ничего не вижу.
Такая темнота, что хоть глаз выколи. Понятно, что любой начнет пугаться, чувствовать себя неуютно и хватать других за одежду, чтобы хоть как-то успокоиться. Да и Комати иногда хватала меня за руку, так что все в порядке, я вовсе не волнуюсь.
— Хикки молчал, и я решила, что ты потерялся.
— Обычно теряюсь не я, а время, которое я трачу.
Благодаря этому времени, и скорость ходьбы и ментальная защита у меня на высоте. Уведомив Юигахаму об этом, я услышал в ответ смешок. Какой-то он был горький, если мне не показалось.
На этом мы двинулись дальше, хотя она не отпустила рукав моего пиджака. Поплутав по храму некоторое время, мы наткнулись на подсвеченный камень. Возле него было достаточно светло, чтобы разглядеть лица друг друга.
— Кажется, нужно загадать желание и повернуть камень.
— Хм…
У меня нет каких-то особых желаний. Стабильный доход, благополучие в семье, здоровье… уже немало выходит. Тем не менее, неправильно просить богов или Будду о таких приземленных вещах. Их нужно добиваться упорным трудом. Так не попросить ли чего-то, что нельзя получить, просто приложив усилия? Например, дать что-то кому-нибудь, или, наоборот, забрать.
— Уже решил, о чем будешь просить?
Юигахама оторвала меня от бессмысленных раздумий.
— Да.
Несмотря на такой ответ, решения я так и не принял. Ладно, попрошу об успешной сдаче экзаменов Комати.
— Давай повернем его вместе.
Мы покрутили постамент, на котором стоял камень. Юигахама закрыла глаза и сосредоточилась на своем желании. Загадав, она пару раз хлопнула в ладоши. Дура, это делают при других церемониях.
— Пошли на выход!
Юигахама вытолкала меня обратно во тьму, и, побродив еще немного, мы разглядели свет выхода. Выбираясь наружу, нельзя было не испытывать облегчения от возвращения в привычный мир.
— Словно заново родились, да?
Старик, сидевший на выходе, обратился к нам с вопросом. Точнее, к Тобе.
— Типа зашел за горизонт и вернулся. Так это и есть перерождение, да?
Ого, реинкарнация Тобе ничуть не отличается от прежнего. Глянув на часы, я убедился, что прошло совсем немного времени, всего-то пять минут. Меня не обманешь, этого явно недостаточно для полноценного перерождения. Я так и вовсе не смогу переродится, даже если предприму путешествие в Индию, или залезу на вершину Фудзи. Перерождение не изменит ни меня, ни мнения окружающих обо мне, не сотрет из памяти ошибок прошлого.
История человечества такова, что люди учатся на ошибках, постоянно набивая себе шишки. При перерождении же, весь этот опыт будет отброшен. Впрочем, это просто невозможно, поэтому нужно продолжать жить, принимать удары судьбы, несть свой крест и не стонать о перерождении.
Желание начать все заново все равно не будет услышано.
Сколько ошибок в своей жизни совершил Тобе? Если столько же, сколько и я, то его способность сохранять оптимизм и жизнелюбие нельзя не уважать.
Но дело, пожалуй, не в этом.
Или же, я хотел, чтобы оно было не в этом.
Не хочу, чтобы у него обнаружились скелеты в шкафу.
Не хочу, чтобы он оказался из тех, кто смог справиться с призраками прошлого и жить нормальной жизнью.
— Эй, все, должно быть, уже ушли!
Юигахама пыталась разглядеть наших одноклассников у храмовых ворот.
— Да мы здесь всего ничего были!
Тобе, конечно, прав, но и очередь уже порядком продвинулась.
— Не стоим!
Подгоняемые Юигахамой мы направились на поиски класса.
* * *
Нам удалось найти одноклассников до того, как подошла наша очередь, и в главный храм класс вошел без потерь. Внутри были выставлены для обозрения такие достопримечательности, как статуя бога здоровья, или железные посох и сандалии пилигрима. Но их уже окружала толпа интересующихся, так что можно было и не надеяться прикоснуться к святыням.
Пройдя дальше, мы оказались на обзорной площадке. Несмотря на обилие святынь, именно она была самым популярным местом в Киёмидзу. Вот и сейчас здесь были не только школьники, но и обычные туристы, желавшие сделать памятную фотографию.
— Ооо, круто!
Окрашенные в осенние цвета горы и сам Киото, раскинувшийся перед нами, произвели на Юигахаму неизгладимое впечатление. Интересно, какой вид открывался отсюда тысячу лет назад? Город, конечно, был совсем другой, но общее впечатление должно было быть таким же. Киото — город, где постоянство и перемены уживаются в гармонии. Теперь мне понятно, почему все едут именно сюда, хотя причина и не кажется слишком уж весомой.
Вид с высоты полностью захватил меня, но Юигахама в который раз нарушила мое мысленное уединение.
— А, Хикки, давай сфоткаемся!
Она выхватила из кармана маленький фотоаппарат. Розовый, ну конечно же.
— Сфоткаться? Хорошо, давай сюда.
— А?
Она растерянно протянула мне камеру и я, взяв ее, отошел на пару шагов.
— Скажи арааахис…
Юигахама вытянула руку, изображая жест победы, и я нажал на кнопку.
— Хорошо, что ты обратилась ко мне, кто-то другой так хорошо бы не снял.
Получив камеру назад, Юигахама тут же бросилась проверять фотографию. Цифровые фотоаппараты — весьма удобная штука, можно сразу проверить как все получилось. С другой стороны, если получилось плохо, то придется возиться и переснимать.
— Ага, хорошо вышло, но что ты перед этим сказал?!
— А ты не знала? Так говорят в Тибе, когда нужно улыбнуться на снимок.
— Незачем выдумывать!
Я и не выдумываю, просто показалось, что нужно привнести в дело фотографирования то-то новое. Почему бы не сделать арахис новым трендом?
— Я думала, что можно сфоткаться вместе. Другой возможности может и не представиться.
Все, теперь не отвертеться. Хотя, зачем отказываться-то? Можно, конечно, сказать, что я боюсь камеры, пожирающей души, но она права, другого раза может и не будет, а своей камеры у меня нет.
— Ну, ладно, как скажешь. Сейчас найду кого-нибудь…
— Не ищи, сделаем вот так.
Юигахама встала рядом со мной, держа камеру на вытянутой руке.
— Подвинься ближе, а то не влезем.
Расстояние между нами все исчезало, пока она совсем не прижалась ко мне.
— Вот так, а теперь скажи сыыыыр!
Камера издала легкое жужжание, а я направил взгляд в сторону от Юигахамы. Должно быть, так они выйдут еще гнилее, чем обычно. Получится что-то вроде фотографии с призраком.
Она отпустила меня и отошла на пару шагов.
— Спасибо.
— Было бы за что благодарить.
И правда, это же всего лишь фотография
Осмотревшись, я обнаружил, что вокруг было полно компаний, фотографировавшихся точно также. Должно быть сейчас это модно. Ну да ладно, это всего лишь одна фотография, не из-за чего переживать. Фотографий, где парни и девушки вместе тоже хватает. Я слишком себя накручиваю.
— Эй, Юмико, Хина, давайте сфоткаемся!
Юигахама уже наседала на Миуру и Эбину
— Хаято и парни, вы тоже!
Все тут же столпились, а призыв Юигахамы стал своеобразным сигналом для Тобе, Ооки и Ямато.
— Точняк, фотку давайте!
— Встаньте так, чтобы всех было видно.
Хаяма единственный, кто пытался привести все в порядок.
— Может, группами?
Юигахама не видела другого выхода, но Хаяма уже направился ко мне, протягивая свой фотоаппарат..
— Снимешь нас?
— Давай.
За ним тут же выстроилась очередь.
— И на мой.
— Хикитани, меня не забудь, ага?
— И мне.
Я же только на просьбу Хаямы согласился, а меня уже нагрузили камерами Миуры, Эбины, Ооки и… эй да сколько их здесь?
— Хатиман, можно и мне тоже?
— Да, конечно!
В эту фотку я вложу всю свою душу. Оставлю на ней свой след, словно вбитый молотком. На ней отразится отпечаток моего злобного духа. Блин, совсем забылся.
— Хикки, извини, но можно и на мой?
Юигахама хотела сделать снимок Тобе и Эбины, потому и предложила разбиться на группы. Но стоило всем увидеть, что делается групповое фото, как все паны летели к чертям.
Взяв камеру, я прошептал ей.
— Ладно, удачи тебе завтра.
— Спасибо…
Коротко ответив, Юигахама вернулась к одноклассникам, столпившимся возле ограды, а я приготовился снимать. Но сколько же камер, десятка два, пожалуй. Какой я все-таки популярный.
Почему бы всем просто не сфотографироваться один раз и не разослать эту фотку через Фейсбук или еще как-нибудь. Надо же использовать в жизни блага, что дает нам Интернет.
— Так, все готовы? Скажите араааахис.
Арахис, арахис… Я продолжал давить на кнопки фотоаппаратов, подмечая, как ведет себя Юигахама. Она старалась по полной насладиться моментом, оставляя неизгладимый след на каждой фотографии. Хорошо, что в современных камерах есть автоматическая фокусировка, иначе остальные получились бы смазанными.
Миура, в свою очередь, словно профессиональная фотомодель меняла лишь позы, но не выражение лица.
Хаяма был самим собой, не привлекая излишнего внимания, но и не теряясь. Вот, кто действительно хорошо выходит на фотографиях.
Тобе тоже вел себя естественно, лишь немного увлекаясь журнальными позами. Впрочем, ему это во вред не шло. Возможно, Гайя шептала ему на ухо: «Сияй!».
Эбина же, просто улыбалась, она практически всегда так делает, так что я уже привык. Но сейчас она словно вышла на передний план и вот это уже пугало.
Закончив с фотографиями, мы вышли из главного храма и продолжили осматривать остальной комплекс. Теперь наш путь лежал к храму Дзисё.
Дзисё посвящен богу любви, так что популярность его зашкаливала. Молодежь, посещающая Киёмидзу, первым делом должна идти сюда, так же как и школьники, приехавшие на экскурсию. Возле Дзисё стоял неимоверный гомон, ведь каждый, вышедший из храма, считал своим долгом купить амулет и получить бумажку с предсказанием.
Я покупками заниматься не собирался, потому активировал технику «Тихие шаги». Нет, от предсказания я бы не оказался, но какой в нем толк, если некому похвастаться?
Пошатавшись вокруг да около, я примкнул к одноклассникам, выстроившимся к самому популярному месту в храме — камню, предсказывающему любовь. Сейчас возле него крутились несколько девушек, а друзья освобождали для них место. Неподалеку стоял еще один камень, считалось, что если удастся пройти до него с закрытыми глазами, то удача в любви вас не минует. Чем-то это напоминало передачи, в которых ведущий кричи: «Если вы это сделаете, то получите один миллион йен!». Разбивание арбуза, кстати, проходит по такому же сценарию.
Сейчас испытание камнями проходила женщина в белом лабораторном халате, накинутом поверх костюма. Успешно справившись с заданием, она получила в награду порцию аплодисментов. Наша классная не отстает от подопечных…
Следом за ней к камню подошла стайка девушек, одна за другой испытавших свою удачу. Если кто-то из парней видел, что среди них есть та, кто ему нравится, то тут же начинали мелькать мысли «Она кого-то любит. А вдруг меня?». Я знаю, сам также думал. В этом нет ничего плохого, покуда мысли остаются в голове.
Вместе с тем, были и те, кто предпочитал наблюдать за девчонками с расстояния, буквально излучая скромную влюбленность. Ну, или же так было, до тех пор, пока не появился Тобе, о скромности имевший весьма приблизительное понимание.
— Зацени, я щас мигом усе сделаю!
Объявив во всеуслышание о своих намерениях, он тут же получил поддержку со стороны Ямато и Ооки, разгуливавших с ним по храму. Закрыв глаза Тобе, словно зомби, медленно поплелся ко второму камню.
— Черт, а куда идти-то? Прямо, да, а то я совсем уже потерялся!
Но в планы Ооки и Ямато помощь не входила, они увидели прекрасную возможность для шутки.
— Прямо иди, прямо!
— Тобе, сзади!
— А?! Сзади?!
Он рефлекторно развернулся.
— На что он надеется, с закрытыми-то глазами.
Хаяма даже не стал пытаться помочь Тобе, а по храму прокатилась волна смеха. Хорошо, что всем так весело. Эбине беспокоиться не о чем, они по-прежнему лучшие друзья. Юигахаме пришла в голову та же мысль и она указала на трех идиотов Эбине.
— Хина, разве этого не достаточно? По-моему, ты зря волнуешься.
— Да, пожалуй, но расслабляться не стоит.
Эбина опустила взгляд в пол. Не знаю, что скрывается за линзами ее очков, но тон, каким она это сказала, мне не понравился.
Юигахама не привыкла видеть ее в таком дурном расположении духа.
— Что-то не так?
Словно уходя от ответа, Эбина резко вскинула голову, подняла руку, сжатую в кулак и просипела.
— Ну же, впереди еще столько всего!
Куда она собралась?
А, Хаяма все-таки помог Тобе, а то тот чуть не упал.
Покончив с камнем, все двинулись за предсказаниями.
— Достала!
Миура приняла победную позу, а Юигахама стала подсматривать в ее листок.
— Ого, молодец, Юмико!
— Повезло, так повезло!
Эбина тоже протиснулась к подругам.
— Да ладно вам, это всего лишь бумажка, не воспринимайте все так серьезно.
Пусть Миура и старалась умерить восторги, но предсказание было аккуратно сложено и убрано подальше. Такими важными вещами девушки не разбрасываются.
— Но, эта, большая удача не так уж и круто, лучше то уже не будет, да.
— Чего?!
Миура тут же пригвоздила Тобе взглядом, но он и сам уже понял, что и перед кем сморозил. Она страшная, нет, серьезно. Тобе тут же переиграл, заявив, что шансов вытащить «большую удачу» так мало, что не о чем переживать.
Встречаются такие люди, которым надо испортить чье-то счастье. Помню, как сам сказал что-то похожее в начальной школе, ну и отхватил за это. Но в чем-то Тобе прав, как бы бумажка с «большой удачей» не осталась вашим главным успехом.
— Ууу, мне досталось «невезение».
Эбине не удалось повторить результат Миуры.
— А, типа, теперь все будет только лучше, да.
Погорев на Миуре, Тобе сумел сделать правильные выводы. Да он и без нашей помощи справляется. Хотя, немного можно и поддержать.
— Если получил бумажку с «невезением», то ее нужно привязать повыше, так она будет ближе к богам, или типа того.
Попахивало суевериями, учитывая, где мы находились, но я действительно слышал такое поверие. Тобе и Эбина принялись озираться. Нет, это не глас божий, это я, Варио. Стоп, какой еще Варио, чего это я?
Наконец, они меня заметили.
— Чем выше — тем лучше, может, привяжешь?
Тобе понял намек и предложил Эбине свою помощь.
— Точно, можно мне?
— Да, держи.
Если под этим «держи», подразумевалось «вот он вовремя рядом оказался», то у Тобе большие проблемы. Поглядев, как он старается дотянуться повыше, я покинул храм Дзисё с чувством выполненного долга.
Бесцельно гуляя среди толп туристов, я наткнулся на проход от святилища к водопадам Отова. Именно они дали имя всему храмовому комплексу, им даже приписывали чудодейственные свойства. И, конечно же, здесь было не протолкнуться. К потокам выстроилось несколько очередей, словно в Диснейленд. А для льготников вход есть?
Разглядывая толчею, я получил сзади удар по голове.
— Куда ушел без нас?!
— Мы не обязаны повсюду ходить толпой, так какая разница…
Потирая шишку, я увидел, что за Юигахамой подтянулась вся компания.
— Ого, водопады, целых три.
Спасибо, Тобе, ты зришь в корень.
— Это водопады Отова.
После пояснения от Хаямы, Юигахама принялась листать путеводитель и зачитывать нам выдержки из него.
— Даруют вам успех в учебе, любви, а также долголетие.
Ага, теперь понятно, почему в одной из очередей стояла учительница Хирацука с бутылкой из-под Дайгоро. Не хило она запастись решила…
С другой стороны, а правда ли это? Не похоже, чтобы возле потоков было написано что-то подобное. Вижу табличку, что в каждом из них вода одинаковая и все. Тем не менее, зачем-то же люди стоят? Вот и я встану.
Потратив пятнадцать минут, мы добрались до воды. Учительница, кстати, получила предупреждение за размеры бутыли.
Юигахама была исполнена решимости испить из среднего потока. Взяв длинный ков она зачерпнула воды и, смахнув назад волосы, принялась пить большими глотками.
— Вкусная какая!
Допив, она выдохнула, восстанавливая дыхание. Эти водопады известны многим поколениям, возможно именно ее история придает ей такой вкус. С другой стороны, может быть, дело в том, что вода холодная, а люди хотят пить.
Подошла моя очередь, и я потянулся за чистящим средством, чтобы ополоснуть ковшик.
— Держи Хикки.
Юигахама в ответ протянула мне свой.
— Э, нет, он…
Она то такие планы строит, то тупит по страшному, я так и не определился, как все это воспринимать. Но на этот раз, кажется, никакого подтекста в ее действиях не было, а когда до нее дошло, Юигахама тут же покраснела.
— А…
— Именно…
Такие дела.
Взяв другой ковшик, я зачерпнул воды и выпил за один присест. Действительно, холодная и вкусная.
— И ничего бы и не было…
Еще как было бы. Выпей я из ее ковшика, я бы и думать забыл о вкусе воды.
