— Дай-ка угадаю, у тебя в прошлом был неприятный опыт на уроках домоводства.
Я предусмотрительно подготовил доклад, призванный компенсировать мой прогул, но от вызова в учительскую он меня не уберег. Вот только не надо читать мораль, мне достаточно и этого ощущения дежавю.
— Разве вы не японский у нас ведете, какая вам разница?
— А еще я школьный психолог, поэтому Цуруми свалила на меня эту проблему.
Вышеупомянутая Цуруми поливала цветок, стоявший в углу. Покосившись на нее, учительница снова обратила свое внимание на меня.
— Для начала объясни, почему ты пропустил урок домоводства, только избавь от подробностей.
— Потому что я не понимаю, почему должен учиться готовить вместе со всеми.
— Это ничего не объясняет, Хикигая. У тебя какие-то проблемы с работой в группах? Или все от того, что тебя в них не приглашают?
Она смотрела на меня так, словно это ее действительно волновало.
— Конечно, нет, о чем вы. Дело в том, что готовка на уроках домоводства имеет мало общего с реальной жизнью. Моя мама, например, готовит одна. Другими словами, люди, обычно, готовят в одиночестве, а значит подход к обучению, включающий в себя разделение на группы, в корне не верен.
— Мы с тобой говорим о разных вещах.
— Уж не хотите ли вы сказать, что моя мама все делает неправильно? Как вы можете?! Но, как бы то ни было, мне больше добавить нечего, я пошел.
Я развернулся и двинулся к выходу.
— А ну, не смей делать из меня плохого парня!
Не вышло? Учительница схватила меня за воротник и вернула на место, держа словно котенка. Черт, если бы я сказал: «Хатиман такой глупый!» и показал язык, прогул сошел бы мне с рук.
Учительница вздохнула и принялась постукивать моим докладом по ладони.
— «Как приготовить отменный карри». Начал ты за здравие. Идем дальше. «Нарежьте лук кубиками, затем измельчите его и приправьте. Как мелкие людишки глядят в рот начальству и усваивают их привычки, так и мелко нарезанный лук лучше впитает аромат приправ». Где сказано, что в карри надо добавлять сарказм, а не говядину?!
— Я понимаю, что каламбур не удался, так что прошу, не заостряйте на этом внимания.
— Даже мне тяжело это читать. Ты же понимаешь, что придется все переписать?
Учительница в гневе достала сигарету.
— Ты, вообще, готовить умеешь?
Какой нескромный вопрос. Уж карри-то в наши дни любой школьник сделать сможет.
— Конечно, умею, учитывая мои планы на будущее.
— Что, уже в таком возрасте собираешься жить отдельно от родителей?
— Нет, не такие планы.
— Нет?
Она заинтересованно смотрела на меня, словно предлагая продолжать.
— Готовка — главное умение, необходимое домохозяину.
Стоило учительнице услышать мой ответ, как у нее глаза на лоб полезли.
— Ты собираешься сидеть дома и ничего не делать?
— Один из вариантов…
— Когда люди рассказывают о своих мечтах, их глаза должны блестеть, а не быть полными гнили, как у тебя! Так, просто для справки, что ты планируешь делать после окончания школы?
Мне кажется, сказать ей, чтобы беспокоилась за себя, будет не самой лучшей идеей, так что выберу что-нибудь нейтральное.
— В какой колледж смогу поступить — туда и пойду.
— Ясно.
Учительница покивала, словно соглашаясь с таким выбором.
— А дальше? Кем собираешься работать?
— Я хочу найти красивую и обеспеченную женщину, которая будет содержать меня до конца моих дней.
— Я про работу тебя спрашиваю!
— Я уже сказал: домохозяин.
— В приличном обществе таких людей называют альфонсами! Они привязывают женщин к себе обещаниями жениться, а потом, не успеют те опомниться, как они прочно прописываются у них дома, а если их все-таки выгоняют, то забирают с собой все, что могут, до последней бумажки!
Учительница так разошлась, обличая альфонсов, что ей пришлось остановиться, чтобы перевести дыхание. Она приняла это так близко к сердцу, что мне стоит поддержать ее.
— Не переживайте вы так. Я же не из таких, я буду тщательно выполнять всю работу по дому, меня можно будет назвать суперальфонсом.
— Суперальфонс — это какой-то подраздел теории суперструн?
Такими темпами, она растопчет все мои устремления, придется их защищать.
— Может, слово «альфонс» и подразумевает негативное отношение, но «домохозяин» уже совсем другое дело.
— Хм?
Учительница откинулась на спинку кресла, предлагая мне объясниться.
— В современном обществе мужчины и женщины имеют равные права. Вы, например, работаете же учителем.
— Ну, здесь ты прав.
Начало положено, теперь нужно закрепить успех.
— Получается, что если некоторое число женщин получит работу, то одновременно такое же число мужчин останется без нее. Число рабочих мест-то ограничено, ведь так?
— Ну, так…
— Так вот, возьмем, к примеру, некую компанию, пятьдесят лет назад имевшую в своем штате сто мужчин. Если сегодня в штат войдут пятьдесят женщин, то, соответственно, пятьдесят мужчин должны будут трудоустроиться где-то еще. Но, учитывая нынешнюю ситуацию в экономике, это просто невозможно, поэтому многие из них рискуют остаться безработными на долгое время.
Учительница серьезно задумалась.
— Продолжай.
— Кроме того, компании становятся все менее зависимы от ручного труда. Автоматизация производственных процессов и развитие фрилансерства позволяет им оптимизировать штатную численность, что в свою очередь, ведет к сокращению издержек. Даже общественное мнение уже не оказывает на это такого существенного влияния, как прежде. Ах да, еще ведь возможно совместительство. В общем, вы поняли.
— Да, ты хорошо все изложил.
— А поскольку бытовая техника развивается семимильными шагами, нет никакой разницы, кто ей пользуется, мужчина или женщина.
— Так, погоди-ка.
Учительница прервала меня и откашлялась.
— Далеко не всегда в бытовой технике понятно, куда нажимать или какой режим выставлять…
— Для вас, может, и не понятно.
— Чего сказал?!
Ее кресло скрипнуло, когда она пнула меня в голень. Больно-то как! Я тут же попытался смягчить общее впечатление.
— В этом-то все дело! Мы должны стремиться к обществу, в котором каждый сможет прожить не работая. К обществу, в котором не будет нужды рассуждать о занятости или нехватке рабочих мест!
Блестяще! Работай и станешь частью Системы! Работай и станешь частью Системы!
— Ты нисколько не изменился, все такой же прогнивший.
Учительница горько вздохнула, но тут же засмеялась, словно что-то придумала.
— Если девушка хоть однажды угостит тебя своей домашней стряпней, ты изменишь свое мнение.
На этом она встала, и снова схватив меня за воротник, потащила к двери.
— Стойте, вы что делаете, больно же!
— Отправляйся в клуб и не возвращайся, пока не поймешь цену труда!
Словно тисками сжав мое плечо, она вытолкнула меня из учительской. Я хотел повозмущаться, но стоило развернуться, как дверь захлопнулась у меня перед носом. Должно быть это значит, что «Аргументы, возражения, протесты отклоняются».
На секунду я подумал, не стоит ли просто забить сегодня на школу, но ноющая боль в плече быстро отрезвила меня. Если я поддамся этому порыву, она будет бить всерьез. Человека, так быстро вбившего в меня этот рефлекс, стоит опасаться.
Не имея другого выбора, я двинулся в так называемый Клуб добровольцев, единственным занятием членов которого, похоже, было разгадывание загадок. Пусть он и считался клубом, но для чего все это нужно я так и не понял. А с президентом еще больше непоняток, чем с самим клубом. Странная она, в общем.
* * *
Верная себе, Юкиносита читала книгу. Обменявшись с ней приветствиями, я уселся на свободный стул и тоже достал из сумки кое-чего почитать. Похоже, на ближайшее время Клуб добровольцев становится Клубом читающей молодежи. И все-таки, чем наша компашка на самом деле должна заниматься? И что с вроде как объявленным соревнованием? Ответом на мой непроизнесенный вопрос стал стук в дверь. Юкиносита аккуратно вложила в книгу закладку и ответила на него.
— Входите.
— Прошу… прощения.
Голос был немного… нервным, что ли? Дверь слегка приоткрылась и в пространство между ней и косяком протиснулась девушка, словно не хотевшая, чтобы кто-то видел, что она сюда приходила.
Тряхнув каштановыми волосами до плеч, она, наконец, пролезла в комнату и тут же вскрикнула, увидев меня.
Чего это с ней, я же не чудовище какое.
— А Хикки чего здесь делает?!
— Я, вообще-то, тоже в клубе состою.
Или мне стоило сказать: «Что еще за Хикки?». Впрочем, есть более важный вопрос — это что еще за цыпа? Лично я понятия не имел, для меня она была одной из толпы ярких, упивающихся своей молодостью школьников. Все признаки на лицо: короткая юбка, расстегнутая на три пуговицы блузка, крашеные волосы и блестящий кулончик на шее. Сплошной вызов школьному дресс-коду. Я с такими девчонками дел не имел. Впрочем, с любыми другими тоже.
А вот она, похоже, меня знала. К сожалению, спрашивать что-то вроде: «Извини, а ты, вообще, кто?», было не лучшей идеей. К тому же, я заметил, что ее лента, завязанная на манер галстука, была красного цвета. В нашей школе существовала цветовая дифференциация лент по годам обучения. Красная означала, что она в 11 классе, как и я. Не подумайте, я заметил это не потому, что пялился на ее грудь. Просто как-то так пересеклось, сложно было не пересечься.
— Может, не будешь стоять посреди комнаты и сядешь?
Я предложил ей сесть вовсе не для того, чтобы успокоить свою совесть. Я все-таки, джентльмен и хотел произвести на нее соответствующее впечатление.
— Спасибо…
Она слегка смутилась, но села. Юкиносита, сидевшая напротив нее, перехватила инициативу.
— Юигахама Юи, верно?
— Ты меня знаешь?!
Эта «Юигахама Юи» чрезвычайно оживилась, стоило Юкиносите произнести ее имя, словно один этот факт ставил ее на ступень выше.
— Ты что же, всех в этой школе знаешь?
— Нет, например, тебя я не знала.
— Вот как…
— Не огорчайся, это все моя вина. В твоем присутствии я машинально отводила взгляд, сама этого не понимая. Нужно что-то с собой делать.
— Это ты так меня утешаешь? Если с чем-то и надо что-то делать, так это с твоими утешениями. Они еще больше вгоняют меня в депрессию.
— Где ты увидел утешение? Сарказм чистейшей воды.
— Весело у вас тут.
Юигахаме все это чрезвычайно нравилось. Должно быть, у нее в голове одни ромашки да бабочки.
— Я бы так не сказала. И твое недопонимание ситуацию не улучшает.
Юкиносита тоже не оценила ее замечание.
— Да нет же…
Юигахама замахала руками.
— Мне казалось, что вы ведете себя так естественно! Я хочу сказать, что, допустим, Хикки совсем на себя не похож. В классе он вообще не разговаривает!
— Ты же не думала, что я немой?
— Ах, да, ты же с ним в одном классе.
— Что, правда?!
— Только не говори, что не знал.
Юигахама словно к месту приросла.
Во попал. Не знать собственных одноклассников. Можно ли пасть ниже? Надо срочно исправлять промах!
— Знал, конечно!
— В глаза мне смотри!
Юкиносита ни капли не поверила, а в глазах Юигахамы появились нотки презрения.
— Вот поэтому у тебя и нет друзей. Ты ведешь себя странно и всех распугиваешь.
Вот теперь, когда она так на меня посмотрела, я ее вспомнил. Хотя и другие одноклассницы тоже видели во мне только кучу мусора. Юигахама, кажется, была из тех, кто крутились возле парней из футбольного клуба. Получается, она мой враг, а значит, быть вежливым необязательно.
— Вот ведь шлюха…
Вслух тоже можно было и не говорить, но раз уж вырвалось…
— Чего!? Кто шлюха?! Я еще дев… Аааа, проехали, проехали!
Она снова замахала руками, словно пытаясь заставить нас обо всем забыть. Ну и дурочка. Юкиносита постаралась ее успокоить.
— Тебе не о чем беспокоиться, в твоем возрасте нормально быть дев…
— Что ты такое говоришь?! Да все знают, что в 11 классе уже… И вообще, могла бы и поддержать из женской солидарности!
— Интересные у тебя ценности.
Не знаю, чего добивалась Юигахама, но Юкиносита только стала относиться к ней холоднее.
— Женская солидарность прямо ведет к шлюшеству, если тебя интересует мое мнение.
— Ты снова это сказал! Хикки, мог бы быть повежливее!
На ее глазах навернулись слезы.
— Это правда, а не грубость. И не зови меня «Хикки».
Может, это мое прозвище в классе? Сокращение от хикикомори? Или она просто меня оскорбить пытается? Какой смысл в оскорбительном прозвище, если я о нем практически случайно узнал? Или это что-то вроде сплетен для своих?
А вот я говорю все громко и четко, пусть слышит.
— Шлюха!
— Языком трепать горазд, да?! А не думал, что по роже рискуешь отхватить?!
Ей удалось меня заткнуть, не ожидал такого от наивно-доброй дурочки. Вот только не стоит бросаться словами, не думая о последствиях, уж у кого, а у нее такого опыта явно нет. Я выждал немого, подогревая обстановку.
— За такие слова, вообще-то, отвечать надо.
— И.. извини, я не хотела… Так, погоди, ты мне угрожаешь?!
Юигахама, конечно, умом не отличается, но я думал, ей хватит соображалки хотя бы извиниться и сделать вид, что ничего не было. Первое впечатление оказалось обманчиво. Мне казалось, что в ее голове нет ничего, кроме мыслей о сексе, наркотиках и дуракавалянии.
Юигахама глубоко вздохнула. Ну, еще бы, если постоянно так суетится, быстро выдохнешься.
— Учительница Хирацука сказала, что в этом клубе помогают ученикам реализовать их желания.
Она, наконец, решила рассказать, зачем пришла.
— Она так сказала?
А я уже уверовал, что это литературный клуб. Юкиносита проигнорировала меня и сама ответила Юигахаме.
— Не совсем. Задача клуба — протянуть руку помощи. Воспользуешься ли ты этой поддержкой, зависит только от тебя.
— А в чем разница?
Юигахама задала правильный вопрос, меня это тоже интересует.
— Дашь ли ты голодному человеку рыбу или же научишь его ее ловить? Здесь и лежит разница. Добровольцы не обеспечивают результат, они показывают дорогу к нему. В конце концов, разве поощрение независимости учеников не одна из целей школы?
Она словно выдернула свою речь из какой-нибудь душеспасительной брошюры. «Клубы существуют, чтобы развивать таланты учеников, как в одиночку, так и со своими друзьями». Ах да, еще учительница говорила что-то о труде.
— Слушай, круто!
Юигахаме словно глаза открыли. Уж очень легко она поддается внушению, какая-нибудь секта может найти в ней идеального послушника.
— Я не могу обещать, что выполню твои желания, но я сделаю все, что в моих силах, чтобы ты сама их реализовала.
Юигахама, наконец, вспомнила, что так и не объяснила, зачем пришла.
— В общем, я хочу испечь печенек.
Затем, она посмотрела на меня. Я-то не печенька, незачем пялиться. Пусть в классе и думают, что я немного не в себе, но не настолько же.
— Хикигая, проваливай.
Юкиносита указала на дверь. Ни к чему такая грубость, можно же было сказать: «Ты мешаешь, сделай так, чтобы я тебя больше не видела».
Но раз затеваются девичьи разговоры, то мне действительно нечего здесь делать. В конце концов, не в первый же раз. На физкультуру класс тоже закрывается под их раздевалку.
— Пойду куплю чего выпить.
Буду тактичен и избавлю их от своего присутствия. Будь я девушкой, влюбился бы сам в себя.
— Мне тоже возьми. Клубничный.
Несмотря ни на что, она из тех, кто помыкает другими, заставляя работать за себя? Я же говорил: странная она.
* * *
Чтобы спуститься на первый этаж и вернуться на третий надо не более десяти минут. Если я не буду спешить, они успеют наговориться. Не важно, что мы с Юигахамой думаем друг о друге, она наш первый клиент, а значит, соревнование началось. Впрочем, к победе я не стремлюсь, главное не слишком сильно пострадать.
Добравшись до столовой, я приступил к изучению автомата с напитками. Совсем неплохой ассортимент, некоторые из них не продаются в обычных магазинах.
Я остановил свой выбор на напитке «Sportop», чья банка была украшена традиционными надписями «0 калорий» и «Без сахара». Вкус тоже вполне ничего.
Опустив пару монет, я стал обладателем двух банок с напитками, а затем, подумав, купил еще один — кофейный. Будет неправильно, если пить будем только мы с Юкиноситой. На все ушло 300 йен, что пробило колоссальную дыру в моем бюджете.
* * *
— Где шатался так долго?
Юкиносита отобрала свою банку и тут же приложилась к ней. У меня в руках остался мой напиток и кофейный, для Юигахамы. Та, похоже, поняла, что я купил и для нее тоже.
— Держи.
Она протянула мне 100 йеновую монетку.
— Забей.
Я же сам решил купить ей, она меня не просила, в отличие от Юкиноситы. Вот и денег брать не стоит. В ответ я вложил банку ей в руку.
— Н… не стоило.
Юигахама все пыталась расплатиться, но я не стал спорить по мелочам и уселся подальше от нее.
— Спасибо…
Она, в конце концов, сдалась и принялась смущенно вертеть банку в руках. Лучшая благодарность в моей жизни, это стоило ста йен.
— Все обговорили?
Я вернулся к причине появления Юигахамы.
— Да, благодаря твоему отсутствию, все прошло замечательно.
А вот это, может, и не худшая благодарность, но приятного мало.
— Ну и замечательно. И что мы теперь делаем?
— Мы идем в класс домоводства. Ты идешь с нами.
— Класс домоводства?
Зал кулинарных искусств, где всякий урок проводился в группах, чей состав определялся самими учениками. А еще здесь были ножи и газовые плиты, к которым детей вообще подпускать нельзя! В общем, для меня этот класс равносилен пыточной.
— И что мы там будем делать?
Наряду с физкультурой и школьными экскурсиями, уроки домоводства были самой частой причиной получения психологических травм. Удивлюсь, если найдется кто-то, кому они нравятся. Представьте радостно переговаривающуюся группу, а затем — ее же, но с моим участием.
— Я хочу приготовить печенье.
— Печенье?
Не врубаюсь, о чем она, но лучше промолчу.
— Юигахама хочет для кого-то испечь печенье, но не уверена в своих кулинарных способностях. Поэтому мы должны ей помочь.
Юкиносита просветила меня.
— Мы-то здесь причем? Попросила бы друзей.
— Ум… ну… Им незачем знать, они будут смеяться. Точнее, мне кажется, что меня не поймут.
Юигахама отвела взгляд. Разбираться в чужих любовных проблемах нелегко. Вместо того чтобы запоминать, кто с кем и как, я бы лучше выучил какое-нибудь английское слово, от этого хоть минимальная польза есть. Поэтому я ей не помощник, даже думать не стоит. Кстати, Юкиносита, наверно, сразу все поняла, потому меня и выгнали из комнаты. Черт, да я легко отделался.
С другой стороны, правильно вести себя при разговоре о любви довольно просто. Нужно сказать: «Не сдавайся, все будет хорошо!». А если окажется, что все вовсе не хорошо, то есть вторая фраза: «Да козел он!».
— Пф.
Я фыркнул и покосился на Юигахаму, которая тут же опустила взгляд в пол.
— Это выглядит странно, да? То, что я хочу сделать печенье. Это так по девчачьи. Не стоит так за меня переживать…
— Если это то, что ты действительно хочешь, то не о чем беспокоиться. А! Если тебя волнует его присутствие, то совершенно напрасно, я заставлю его делать то, что надо.
Мне казалось, что принуждение к труду прямо запрещено конституцией.
— Нет, я про печенье. Вы думаете, это нормально? Я спросила Юмико и Мари, так они сказали, что сейчас выпечкой только старухи занимаются.
— По правде, я не ожидала такого именно от тебя.
Юкиносите следовало быть осторожнее и не вгонять Юигахаму в глубины депрессии.
— Вот и я о том же!
Юигахама нервно засмеялась, словно ожидая от нас дальнейшей реакции. Затем она посмотрела на меня.
— Ну, я не думаю, что это странно, что это старомодно или, что не ожидал этого от тебя. Мне в принципе все равно.
— Лучше бы промолчал!
Юигахама стукнула по столу.
— Если буду стараться, то все у меня получится. Понял, Хикки?!
— Это тебе мама так сказала? Я тоже когда-то так думал, а оказалось, что как ни старайся, лучше не будет.
— Значит, твоя мама уже опустила руки?
— Вполне может быть, что так.
Юкиносита важно покивала, а Юигахама снова была готова расплакаться. Раз такие умные, оставили бы меня в покое. Вот только наше с Юкиноситой соревнование…
— Я умею делать только карри, но чем смогу помогу.
Я неохотно предложил Юигахаме помощь.
— Спасибо…
— Тебе надо будет лишь попробовать то, что мы приготовим и сказать свое мнение.
Раз Юкиносита так говорит, то я, пожалуй, справлюсь. Далеко не всем парням нравится сладкое, так что мое мнение будет иметь определенное значение. А еще мне казалось, что всякая еда вкусная, пока ты не начинаешь к ней придираться. Надеюсь, это тоже пригодится.
* * *
В классе домоводства витал запах ванили. Юкиносита, всем своим видом показывавшая, что она знает, что делать, открыла холодильник и достала упаковку яиц. Разбив их в миску и залив молоком, она принялась перемешивать, используя кухонную утварь, о назначении которой я бы в иной раз и не догадался.
Конечно же, иного от нее ожидать и не следовало. Идеальная Юкиносита идеальна во всем. Закончив перемешивать, она надела фартук, словно давая нам понять, что вот сейчас-то и начнется все действительно важное. Юигахама последовала ее примеру, но запуталась в завязках.
— Ты не так его завязала. Никогда раньше не надевала фартуки?
— Что? А, спасибо… Стоп, уж фартук-то я могу завязать!
— Вот и завяжи. Если оставишь как есть — это будет первый шаг на темную сторону, а в итоге станешь подобной ему.
— Хватит использовать меня как негативный пример.
— Это единственное, в чем ты можешь быть полезен, так что гордись.
Юигахама хихикала, одновременно слушая нас и перезавязывая фартук.
— Еще не готова? А, ты не за то взялась, сейчас помогу.
— Может, и так сойдет…
Юигахама пробормотала, оборачиваясь ко мне, словно ища защиты.
— Бегом.
Юкиносита пресекла всяческие колебания. Не уверен, злилась она или нет, но мне снова стало страшновато.
— И… и… извини.
Юигахама безропотно подошла к Юкиносите, которая в один миг перезавязала ей фартук. Нельзя же быть такой бесхребетной.
— Ты прям как старшая сестра.
— За исключением того, что будь у меня младшая, то она бы могла справиться с такими мелочами сама.
Юкиносите идея пришлась не по душе, а вот я, наоборот, нашел ее интересной. Если посадить их рядом, действительно будет что-то родственное.
Пусть сейчас в моде фартуки, надетые на голое тело, я же считаю, что фартук и школьная форма гораздо лучше. Позволив себе отвлечься на такие размышления, я невольно заулыбался.
— Эй, Хикки!
— Чего?!
Черт, надеюсь, они ни о чем не догадались по моему лицу. Да и ответил я как-то нервно.
— Что ты думаешь о девушках, умеющих готовить?
— Ничего не думаю, это не та черта, которая изначально привлекает парней.
— Ясно…
Мой ответ ее явно успокоил.
— Ладно, приступим!
Разбив яйца, она добавила к ним муку, ваниль и сахар, принявшись взбивать получившуюся массу. Даже я, далекий от кулинарии, понимал, что ее способности далеки от идеала. Пусть она и считала, что делать печенье несколько странно, но рецепт-то на самом деле совсем простой и прекрасно показывает, что из себя представляет повар.
Во-первых, в миску попала скорлупа. Во-вторых, она взяла не только ваниль, но и еще какие-то ароматизаторы. Они забьют друг друга. В-третьих, масло только из холодильника, но же слишком твердое. И конечно, она посолила муку и высыпала ваниль в молоко. Юкиносита даже побледнела, глядя на это. Тем, кто разбирается в готовке, наверно, даже смотреть больно.
— А теперь…
Юигахама подхватила баночку с кофе.
— Кофе? Ну, если ты думаешь, что если у нас будет что попить, то готовка пойдет легче…
— Нет, парням же не нравится чересчур сладкое, так? Вот этим секретным ингредиентом я и решу проблему.
Пояснив мне свой выбор, она вернулась к столу и щедро насыпала в миску кофе.
— Вот ингредиент и перестал быть секретным.
— Что? Ах, ну да ничего, я добавлю побольше муки.
Рядом с черной горкой образовалась белая. Затем, она вылила на них взбитые яйца и принялась яростно перемешивать.
Похоже, уже можно делать выводы. Итак, кулинарные способности Юигахамы не выдерживают никакой критики. Дело даже не в том, правильно ли она обращалась с продуктами или нет, ее навыки отсутствовали как класс. Прибавим неуклюжесть и на выходе получим единственного человека, с которым я бы сам отказался быть в одной группе на подобных уроках. Да я бы не удивился, зарежь она сама себя в процессе.
Когда пришло время доставать выпечку из духовки, я уже понимал, что результат будет напоминать угли. Да и на вкус, наверно, они горькие.
— Почему?!
Даже Юигахама прониклась, застыв в ужасе перед собственным творением.
— Я понять не могу, как можно делать ошибку за ошибкой?
Юкиносита прошептала, словно не желая, чтобы та ее услышала. Юигахама же сложила печенье на тарелку.
— Мы ничего не поймем, пока не попробуем!
— Правильно, и у нас уже есть кое-кто, на ком можно проверить.
Я аж захохотал над этим ее предложением.
— Юкиносита, ты что-то путаешь, это же чистая отрава.
— Как это, отрава?! Хотя, если подумать… Запал Юигахамы быстро угас, и она ушла в себя, разглядывая печенье.
Не имея возможности помочь, я оставил ее грустить дальше, и подошел к Юкиносите.
— Мне, что, на самом деле придется есть это? Они же точь-в-точь как уголь, что продают в магазинах!
— Мы не использовали ничего лишнего, так что все с тобой будет в порядке. И…
Юкиносита перешла на шепот.
— …я тоже попробую.
— Правда?! В тебе все-таки осталось что-то хорошее? Или тебе просто так меня жаль?
— С другой стороны, можешь взять все на себя. Надеюсь, ты сдохнешь.
— Прости, вырвалось, я не ожидал от тебя такого.
Мы взяли по печеньке… я буду называть это «печеньем», во избежание путаницы.
— Я просила тебя попробовать не для того, чтобы поиздеваться. Так или иначе, это я приняла ее просьбу, поэтому тоже попробую.
Юкиносита подтянула тарелку к себе.
— Не попробовав, не поймем в чем проблема. Хотя это и не значит, что мы идем на риск во имя знаний.
Она хорошо держалась, но все-таки, была немного напугана.
— Мы же не умрем?
— Сейчас узнаем.
Юигахама смотрела на нас, словно желая присоединиться. Прекрасно, пусть узнает, что такое боль.
* * *
Итак, мы отведали печенек Юигахамы. Будь это какая-нибудь манга, мы бы уже валялись на полу и стонали, но в реальной жизни все ограничилось мыслями о том, что лучше бы снятием пробы занимался кто-то другой. Я, например, предпочел бы слечь в постель с простудой, если это означало никогда больше их не есть.
Мелькнула мысль, не положила ли она туда рыбы? Но даже если и так, нас это точно не убьет. Единственное, что меня беспокоило — нет ли в этом печенье канцерогенов и, если есть, то не скажется ли это на мне в дальнейшем.
— Ух, горькое какое…
Юигахама скривилась, разгрызая печеньку, и Юкиносита тут же протянула ей чашку.
— Запей и не бери так много. Вообще, лучше больше не пробовать.
Она разлила нам чай и мы, наконец, смогли забыть вкус печенья как страшный сон. Но стоило мне расслабиться, как Юкиносита подняла главный вопрос.
— Какие будут предложения?
— Юигахама больше никогда не будет готовить.
— Вообще никогда?!
— Нет, Хикигая, это оставим на крайний случай.
— На крайний?!
Юкиносита поникла и печально вздохнула.
— Наверно, готовка не для меня. Здесь нужен талант, которого у меня и нет.
— Ясно, думаю, у меня есть решение.
— Говори, если есть.
Я поддержал Юкиноситу.
— Готовить, пока не получится.
— Это не решение.
Скорее, мы просто расписывались в собственном бессилии. Мы ничем не могли ей помочь, поэтому ей Юкиносите оставалось стараться, пока не получится. Было бы намного проще, если бы Юкиносита сказала, что нет никаких шансов. Тогда Юигахама могла потратить время на что-нибудь более полезное.
— Готовить, пока не получится — прекрасное решение. Главное правильно к нему подойти. Юигахама же сказала, что у нее нет таланта?
— Да, сказала.
— Забудь об этом. Талант — отговорка для тех, кто не хочет трудиться. Для тех, кто не готов приложить хоть каплю усилий для достижения цели!
Юкиносита обрушивала удар за ударом, хотя с ней трудно был спорить. Юигахама лишилась дара речи, должно быть, ей еще никогда так не выговаривали. На ее лице проступало то недоумение, то паника, пока она снова не навесила улыбку.
— Но сейчас же никто так не делает…
Ее смех был прерван звоном чашки, которую поставила Юкиносита. Звон должен был быть совсем тихим, но он разнесся по комнате, привлекая внимание.
— Не пытайся угодить все окружающим, это раздражает. Разве не глупо перекладывать ответственность за собственные неловкость и криворукость?
Юкиносита даже не пыталась щадить ее чувства. Похоже, Юигахама все-таки вывела ее из себя.
Юигахама опустила голову, так, что я не мог понять, о чем она думает, но ее руки, мнущие край юбки, выдавали ее чувства. У нее не было проблем с общением. Когда вращаешься среди популярных учеников, одной внешности недостаточно, с людьми надо именно, что ладить. Другими словами, она подстраивалась под них, рискуя остаться одна, если покажет настоящую себя. Юкиносита же, напротив, была настолько упряма, что избрав свой путь, никуда с него не сворачивала. Они были абсолютно разные, но именно из-за этих различий, в Юкиносите было больше силы и поэтому, она могла задавить Юигахаму.
— Я…
Мне подумалось, будто она сейчас скажет, что хватит с нее такой «помощи». Дрожали не только ее плечи, но и голос.
— Ничего себе…
— …?
Мы с Юкиноситой промолчали, но, переглянувшись, подумали: «Что она сказала?».
— Ты так круто сказала!
Юигахама с обожанием уставилась на Юкиноситу, та, даже отступила на пару шагов.
— Ты, должно быть, не расслышала, мне следовало говорить громче?
— Нет, не в этом дело, я просто сначала немного растерялась.
Вот это верно. Что бы ни случилось, я бы и не подумал, что Юкиносита скажет такое. Не удивительно, что Юигахама на секунду опешила.
— Я хотела сказать, что ты всего лишь была честна со мной. Вот, например, вы с Хикки только и делаете, что хамите друг другу, но, при этом, воспринимаете это должным образом. А я в подобные ситуации еще не попадала, потому и растерялась…
Она не стала убегать от проблемы.
— Я все переделаю.
— …
Для Юкиноситы такой опыт, похоже, также был в новинку. И в правду, не так уж много людей воспринимает критику адекватно. Обычно, они просто злятся или краснеют, вместо того, чтобы извиниться и учесть ее.
— Покажи ей, как правильно. А ты, Юигахама, смотри и запоминай.
Поскольку у Юкиноситы был такой вид, будто она хочет ответить, но не находит слов, я решил нарушить затянувшееся молчание.
— Хорошо, потом ты сможешь просто все повторить.
Юкиносита встала и засучила рукава. Затем разбила несколько яиц, просеяла муку и, добавив сахар, масло и ваниль, принялась месить тесто. Разница с Юигахамой была видна невооруженным глазом. Юкиносита все сделала в мгновение ока и уже раскладывала будущие печеньки на противень, используя разнообразные формочки.
Спустя некоторое время, по комнате разнесся непередаваемый аромат. Неудивительно, если делать все аккуратно, результат вас не разочарует. И печенье, когда Юкиносита достала его из духовки, всем своим видом это подтверждало. Таким оно и должно быть, светло-коричневым, моя тетя делает такое же, а у нее здорово выходит.
Стоило мне откусить, я не смог сдержать улыбку.
— Так вкусно! В твоем классе, случайно, не на профессиональных поваров готовят?
Я не стал скрывать свои впечатления и не смог удержаться, чтобы не взять еще одну печеньку. Вряд ли найдется еще одна девушка, которая угостит меня, надо ловить момент. Юигахама не считается, ее печенье не заслуживает этого имени.
— Здорово, у тебя все так легко выходит!
— Спасибо, но я не сделала ничего особенного, просто следовала рецепту. Ты легко сможешь все повторить. Если и так не получится, значит, причина в чем-то другом.
— А мне нельзя взять твои?
— Ты же хотела сделать все сама. Так что, давай постараемся.
— Думаешь, у меня получится?
— Конечно, просто следуй рецепту.
Подбадриваемая Юкиноситой, Юигахама взялась за вторую попытку.
* * *
Повторяя действия Юкиноситы, она должна была достичь желаемого. Тем не менее, как печенье из предыдущей попытки было полуготовым, так и ее действия отдавали незавершенностью. Ну а мне пока ничего не оставалось, как придумывать подобные каламбуры.
«Не совсем так… Когда просеиваешь муку, старайся делать это круговыми движениями. Круговыми, понимаешь? Тебе же объясняли, что такое круг в начальной школе?»
«Когда месишь тесто, убедись, что держишь миску правильно, сейчас ты не все перемешала»
«Нет, персики мы добавлять не будем, в них много воды, это испортит тесто. Может, в следующий раз, если захочешь»
Чем дальше, тем больше Юкиносита отчаивалась. Лишь когда тесто отправилось в духовку, она, наконец, выдохнула и смахнула пот со лба.
Аромат готового печенья почти не уступал тому, что приготовила Юкиносита, но…
— Какое-то оно не такое.
Попробовав, я признал, что до Юкиноситы ей, конечно, далеко, но это уже было печенье, а не угли. Пожалуй, не откажусь от добавки.
— Не понимаю, как еще мне нужно объяснить, чтобы до тебя дошло?
А по мне, так она не слишком-то понятно объясняет. По правде говоря, Юкиносита на голову выше большинства учеников, и именно поэтому ей было трудно понять их чувства и причины ошибок. Рецепт можно сравнить с математической формулой. Те, кто в математике не силен, просто не знают, как применить формулу, чтобы получить ответ. Они даже не поймут, какие принципы лежат в ее основе.
Юкиносита не понимала, почему не понимает Юигахама. Но вслух я этого, конечно, не сказал, иначе она подумала бы, что я обвиняю ее, а это не так. Главная проблема именно в Юигахаме. Если вы думаете, что умный так или иначе сможет научить глупого, то знайте, вы ошибаетесь. Сколько раз не повторяй, все будет впустую.
— Я же все делала точно также, почему не вышло?!
Юигахама прожевала печеньку и теперь была в полном замешательстве.
— Ммм, да, ничуть не похоже получилось.
Она окончательно расстроилась, Юкиносита продолжала хвататься за голову, а я жевал очередную печеньку.
— Я никак понять не могу. Зачем вы так бьетесь над тем, чтобы сделать печенье идеальным?
— Что?!
Юигахама посмотрела на меня одновременно удивленно и снисходительно, словно я признался в чем-то постыдном.
— Так погрязла в похотливых мыслях, что совсем соображать перестала?
— Я же говорила, не называй меня шлюхой!
— Ты, прежде всего, не понимаешь, как думают парни.
— Конечно, не понимаю, я даже ни с кем не встречалась еще! У многих моих подруг есть парни, и я следовала их примеру и вот как все вышло…
Ее голос становился все тише и тише, пока совсем не затих. Говорила бы прямо, или она пытается спародировать меня, когда отвечаю на вопрос учителя?
— Моральный облик Юигахамы к делу не относится. Давай, переходи уже к сути.
Что еще за моральный облик? Так сейчас только старухи говорят.
Я выдержал паузу ради драматического эффекта.
— Вы, похоже, не имели счастья пробовать настоящее домашнее печенье. Вернитесь через десять минут, и я вам его покажу.
— Ах, так, ладно, ты сам вызвался!
Может, так на нее подействовала моя критика, но Юигахама схватила Юкиноситу за руку и вытащила ее в коридор.
Вот так. Теперь мой черед сделать ход в нашем соревновании. Сейчас я решу проблему Юигахамы окончательно и бесповоротно.
Десять минут спустя атмосфера в классе накалилась до предела.
— И вот это ты называешь «настоящим» домашним печеньем? Они какие-то неровные и кое-где подгорели.
Юкиносита с сомнением разглядывала выпечку, что я им предложил. Юигахама присоединилась к ней.
— После всего, что ты наобещал, результат как-то не впечатляет. Их есть-то можно?
Ладно, ладно, пусть смеется, ей это еще аукнется.
— Попробуй и убедись сама.
Я продолжал делать вид, что полностью уверен в себе и что победа не за горами.
— Ну, раз ты настаиваешь…
Юигахама взяла печеньку, как и Юкиносита, решившая промолчать. Пока они жевали, в классе стояла тишина. Но это было затишье перед бурей.
— Ну, как-то…
Юигахама старалась правильно подобрать слова.
— Я бы сказала, что ничего особенного. Местами твердовато, да и в целом, не слишком вкусно.
Юкиносита так ничего и не сказала. Напротив, она с подозрением посматривала на меня, словно о чем-то догадалась.
Узнав, таким образом, их мнение, я печально опустил взгляд в пол.
— Вот как, пусть я и старался, но ничего не вышло.
— Нет, я не хотела…
Юигахама смутилась, видя, как я расстроился.
— Раз так, я их выброшу.
Взяв тарелку, я направился к мусорке.
— Подожди…
— Что еще?
Юигахама остановила меня, схватив за руку, и взяла еще одну печеньку.
— Не настолько они и плохи, чтобы выбрасывать. Я сама сделала ничуть не лучше.
— А, значит, все-таки, сойдет?
Она покраснела и кивнула, отведя взгляд.
— Что ж, тогда тебе следует знать, что это и есть печенье, которое сделала ты.
Я же не говорил, что сам сделал их.
— Что?!
Мы с Юкиноситой переглянулись, а у Юигахамы отвисла челюсть. Да, тяжело до нее доходит.
* * *
— Хикигая, объясни, что ты хотел этим сказать?
Юкиносита, пусть и понявшая мой замысел, отнеслась к нему неодобрительно.
— Так ведь говорят, что любовь зла — полюбишь и козла.
— Эта пословица давно устарела.
Юигахама очухалась, хотя и не до конца, и теперь недоуменно на меня посматривала. Ну, может она и права, так говорили задолго до нашего рождения.
— Вы сами выдумываете себе проблемы
Я не мог удержать улыбку, словно я единственный в классе знал верный ответ. Чувство превосходства — оно такое.
— Видите ли, это как барьерный бег. Его суть в том, чтобы прибежать быстрее других, а не в прыжках через препятствия. Нигде не сказано, что нужно прыга…
Стоит признать, что меня слегка понесло.
— Я сразу поняла, что ты хотел сказать, так что, будь добр, заткнись.
Юкиносита не дала мне поразмышлять о смысле бега и технике преодоления барьеров.
— Ты хотел сказать, что мы ставили средства достижения цели выше самой цели, так?
Круто она завернула, я даже не очень хорошо ее понял, поэтому просто сделал вид, что все так и есть и кивнул.
— Какой смысл делать их такими, словно они только что из магазина? Весь смысл именно в ручной работе и все пойдет насмарку, если этого не будет видно. Общее впечатление только выиграет, если вкус будет чуть хуже.
— Чуть хуже?
До Юигахамы по-прежнему не дошло.
— Тот, кто получит такое печенье, подумает, что пусть оно и не идеально, но ты же старалась, делая его.
— Я не уверена, что все так просто…
Я думал, будет проще ее убедить, может она была права и все дело в том, что она — девственница? Ладно, надо привести еще пару аргументов.
— Слушай, вот тебе пример. Это случилось с другом одного моего друга, когда он только перешел в следующий класс. При выборах старосты оказалось, что никого из парней это не интересует, ну и вопрос решили жребием, как обычно и бывает. Вот он и вытянул короткую соломинку. Однако затем учитель наделил его правом выбирать старосту от девчонок. Сама понимаешь, что для робкого и застенчивого парня это большая ответственность.
— Дальше то, что было? Переходи к сути.
— Заткнись и слушай. Одна из девочек сама вызвалась быть старостой. «Надеюсь, мы хорошо поработаем в этом году!» — сказала она. Они часто разговаривали о разных вещах и друг моего друга начал задумываться, не просто ли так она сама вызвалась. Может, он ей нравится? В общем-то, такие мысли появились у него достаточно скоро, прошло около недели.
— Недели?! Ничего себе!
Юигахама была полностью согласна.
— Не делай поспешных вводов, любовь не знает преград. Так вот, однажды, когда они остались после школы, чтобы закончить кое-какую работу, он набрался смелости, чтобы признаться ей.
— Слушай… тебе кто-нибудь нравится?
— Что? Конечно, нет!
— Так отвечают, когда кто-то точно есть!
— А ты как думаешь?
— Я бы не спрашивал, если бы знал. Подскажи!
— Ну… я не хочу…
— Тогда скажи хотя бы первую букву имени,
— Ладно, думаю, ничего страшного не случится.
— Правда?! Давай, я слушаю.
— …Х.
— Что? Неужели, это я?
— Ты?! Нет, конечно, сам подумай, как такое возможно?!
— Ха-ха, конечно, шучу же.
— Шутишь? Ладно, мы, вроде, закончили, я пойду домой.
— Да, хорошо.
Когда она ушла, я весь в слезах простоял в классе до захода солнца. И в довершении всего, на следующий день об этом разговоре знала куча народу.
— Значит, ты про себя рассказывал…
Прошептала Юигахама, стараясь не смотреть на меня.
— Что? Нет, погоди, это просто фигура речи такая. Никто обо мне не говорил.
— Да ладно, когда говорят о друзьях друзей, то сразу становится ясно о ком на самом деле речь. К тому же, друзей у тебя нет.
— С чего это ты так решила?!
— Отбросив столь болезненный опыт, к чему ты клонишь?
После того случая, девчонки начали избегать меня, а парни стали всячески подшучивать. Ну да ладно, надо взять себя в руки.
— Я хочу сказать, что парни думают предельно просто. Если ты будешь использовать разные намеки, когда говоришь с ними, то до них может ничего и не дойти. Ну а печенье — это другое дело. Всякий будет рад домашней выпечке.
Я сделал паузу и посмотрел на реакцию Юигахамы.
— Поэтому, то, что они получились не очень вкусными и то, что их тяжело разгрызть только к лучшему.
— З… заткнись!
Юигахама покраснела и бросила в меня скомканной бумажкой. Это хорошо, могло ведь и чем-то тяжелым прилететь. Хм, это ведь не значит, что я ей нравлюсь? Не хотелось бы снова наступать на те же грабли.
— Мог бы и повежлевее быть, Хикки! Хватит с меня!
Фыркнув, Юигахама взяла свою сумку и направилась к выходу.
Черт, снова перегнул палку? Да, пожалуй, надо было тщательнее подбирать слова, теперь придется срочно исправляться.
— Понимаешь, любой будет тронут, если готовили именно для него.
Юигахама остановилась возле двери и обернулась, хотя из-за светившего в окна солнца, я и не мог рассмотреть ее лицо.
— Ну а ты, Хикки, был бы тронут?
— Я? Конечно. Да я был бы счастлив, даже если бы ты просто ко мне хорошо относилась. Только не зови меня Хикки.
— Ну… хорошо.
Юигахама ответила как-то безразлично и тут же снова отвернулась, положив руку на дверную ручку. Но выйти ей снова не дали.
— А что с твоей просьбой?
— Не беспокойся, я попрактикуюсь еще, и, может, попробую кое-что свое. Спасибо, Юкиносита, ты мне очень помогла. Ладно, до завтра!
Она помахала нам и вышла из класса, даже не сняв фартук.
— Надеюсь, с ней действительно все будет в порядке.
Юкиносита, не отводя взгляда от закрывшейся двери, перешла на шепот.
— Чтобы стать лучше, нужно победить самого себя. Надеюсь, она поймет это.
— Пожалуй, что так. Тяжелый труд еще никому не вредил. А вот навредить мечтам очень даже возможно.
— И как же?
— Может случиться, что одного упорного труда недостаточно для достижения цели. На самом деле, таких примеров полно. Хотя, конечно, всегда можно утешиться тем, что приложил все возможные усилия.
— Это самодовольство, а не разумное оправдание.
— Но и не самопредательство.
— Потворство собственным слабостям. Твое мировоззрение по-прежнему отвратительно.
— Общество, в твоем лице, слишком давит на меня. Люди должны любить себя. Ну а если все станут циниками, то само понятие циничности потеряет смысл.
— Впервые встречаю пессимистичного идеалиста. Будут большие проблемы, если твои идеи наберут популярность.
Пусть удивляется, а я останусь при своем мнении. В конце концов, разве не существовало идеи создать государство для NEET-ов? С другой стороны, такая NEET-ландия просуществовала бы максимум дня три.
* * *
Итак, задачей Клуба добровольцев было давать советы ученикам и помогать им решать проблемы. Я, кажется, понял, что именно это значило. Тем не менее, складывалось впечатление, что о существовании такого клуба знают немногие. Я, например, еще недавно не знал. И это не потому, что меня не слишком-то интересует школа.
Поэтому Юигахама никогда бы не пришла сюда сама. Ей и другим ученикам нужен посредник, которым выступала учительница Хирацука, периодически направлявшая в клуб тех, кто в этом нуждался.
Однако поиск помощников вынуждает учеников приоткрывать свои комплексы, поэтому, конечно, ажиотажа в клубе не наблюдается.
После Юигахамы, которую направила к нам учительница, никто больше не приходил. Но, несмотря на это, клуб продолжал действовать. Вот и сейчас мы с Юкиноситой торчали в клубной комнате, уткнувшись в книги, словно договорившись не нарушать тишины. Поэтому, стук в дверь разнесся по ней громким эхом.
— Приветики!
Такие приветствия явно не от большого ума. Я оглядел вошедшую Юигахаму с ног до головы, не упустив ни традиционно короткую юбку, ни расстегнутую на груди блузку. Шлюхи владычествуют над этим миром, кто бы сомневался.
Юкиносита тоже посмотрела на нее и тяжело вздохнула.
— Чего тебе?
— Э? Мне не рады? Юкиносита хочет, чтобы я ушла?
Юигахама задрожала, шокированная такой встречей. Юкиносита снова вздохнула, словно обдумывая это предположение, затем продолжила уже более миролюбиво.
— Нет, я только подумала, что с тобой тяжело…
— Для девушек это практически одно и то же!
Ага, не нравится, когда к ней так относятся. Может, за шлюшеским видом есть что-то от обычной девочки.
— Так чего хотела-то?
— Знаешь, я много практиковалась в готовке последнее время.
— Нет, не знаю.
— Ну, так вот, в конце концов, думаю, у меня получилось нормальное печенье.
Юкиносита мигом побледнела. Должно быть, вспомнила угли, что та недавно приготовила. Теперь именно они будут стоять перед глазами, когда мы услышим слова «Юигахама» и «готовка». Даже я не остался равнодушным перед такими воспоминаниями.
— Я сейчас не голодна, так что твоих слов благодарности вполне достаточно.
Скорее, упоминание печенек отбило у нее аппетит, хотя сама Юкиносита никогда прямо этого не скажет.
Юигахама, однако, ее не послушала и достала пакет. Так и есть, упаковка довольно миленькая, но под ней виднеется что-то черное.
— Если как следует постараться, все не так уж плохо. Может, в следующий раз я сама сделаю себе обед. Кстати, Юкинон, почему бы нам не пообедать вместе?
— Спасибо, но я предпочитаю обедать одна. И не зови меня Юкинон, это отвратительно.
— Одна?! И Юкинон не одиноко? Где ты обедаешь?
— Здесь, в клубной комнате… ты меня вообще слушаешь?!
— Ага… ладно, после школы я свободна, так что помогу тебе с клубом. Ну, в знак благодарности.
— Да послушай же…
Юкиносита потеряла нить беседы и начала поглядывать на меня, словно предлагая сделать что-нибудь. Ха, вот еще, не надо было оскорблять меня, да и за напиток, что я купил, она со мной не рассчиталась. К тому же, Юигахама теперь ее подруга. Юкиносита помогала с ее проблемой, поэтому неудивительно, что она считает себя обязанной, лучше не упираться и принять благодарность.
А я решил, что лучше не вмешиваться, встал и попрощавшись двинулся на выход.
— А, Хикки!
Обернувшись, я рефлекторно схватил что-то черное, что она бросила мне.
— Ты ведь тоже мне помог.
Печенька в форме сердца. Черного сердца… Несколько зловещая благодарность, но я ее принял. Ах да, и незачем звать меня Хикки.
