Началу практически нечего не препятствовало, но никто никуда не торопился и к делу еще никто не приступил.
Но чем ближе было назначенное время, тем чаще все переглядывались, словно говоря друг другу, что пора бы уже начинать. Затем Иссики сказала что-то вроде краткой вступительной речи и все разошлись к столам.
Что касается меня, то мне делать было особо нечего, я ведь не собирался сегодня готовить. Если описывать мои обязанности, то я был в роли мальчика на побегушках. А если совсем точно, то меня можно было приравнять к безработному.
Юкиносита, в противоположность мне, плотно взялась за дело. За ее столом также стояли Юигахама и Миура, обе донельзя серьезные.
— Для начала выложите шоколад в чашку, а затем растопите его на водяной бане. Есть нюансы в зависимости от того, что вы готовите, но этот этап общий во всех случаях.
— И все?
— Это только начало, пусть я заострила внимание, но следующие шаги не менее важны.
С некоторым разочарованием отвечая Миуре, Юкиносита начала резать шоколад на аккуратные кусочки. По тому, как ловко у нее получается, не оставалось сомнений в изрядном опыте. Юигахама, тоже на нее смотревшая, не скрывала восторгов.
Подражая Юкиносите, Миура также взялась за нож, но у нее получалось не столь удачно, было заметно, что она к нему не привыкла. Юигахаме, кстати, прикасаться к ножу запретили. Ничего не поделаешь.
Закончив резать шоколад, Миура с удовлетворенным видом подняла голову. Нет, еще ничего не готово, знаешь ли…
— Ну, это вроде бы не слишком сложно? — Сказала она и тут же получила в ответ с двух сторон.
— Ты такая наивная, Юмико!
— Действительно, наивная.
Миура только покачала головой, все еще находясь под впечатлением, что на деле готовка оказалась легче, чем представлялось изначально.
— А что сложного-то?
— Сложности только начинаются! — Гордо показала свои знания Юигахама. — Когда начнешь растапливать шоколад, то… то… в общем, сейчас увидишь.
Этого оказалось достаточно, чтобы Юкиносита схватилась за голову, словно вспомнила что-то болезненное.
— Когда растапливаешь шоколад, нельзя дать ему затвердеть, тогда он будет некрасиво выглядеть, да и вкус от этого изменится. То, что мы делаем сейчас повлияет на итоговый результат.
Вот она, разница между профи и обывателем. По одному тому, что они говорят, сразу становится ясно, кто есть кто.
Глядя на энтузиазм Юигахама и логику Юкиноситы, Миура также переменила мнение.
— Хм, ясно… и что дальше?
Теперь Миура говорила в своем обычном стиле, но что-то неуловимо поменялось. Казалось, что теперь она сама готова искать советов.
— Пока надо все перемешать. Дальнейшее зависит от того, что ты хочешь сделать. Мне кажется, для нашего случая подойдет какое-нибудь шоколадное пирожное.
— Пирожное? Вроде тех, что продаются в кафе?
— Это совсем не сложно. Я возьму темный шоколад. А вы выберите по своему вкусу.
Юигахама смотрела на Юкиноситу полными уважения глазами. Миура тоже выглядела так, словно признавала ее превосходство в этом вопросе.
Я же по-прежнему волновался за Юигахаму, но думаю, ее будут держать под контролем. А пока можно пройтись и посмотреть как дела за другими столами.
За ближайшим ко мне как раз трудилась Иссики и дела у нее, на мой взгляд, шли очень даже хорошо. Шоколад она уже растопила и теперь что-то уверенно взбивала. Похоже она так делала уже не раз. Добавив пару капель ликера, она еще немного помешала, а затем взяла ложку и попробовала получившуюся смесь на вкус.
Вкус, судя по всему, ей не понравился, она даже прикусила кончик ложки, но тут же добавила в смесь сахар, сливки и какао-порошок.
— Ты, похоже, действительно знаешь, что делаешь.
— А ты во мне сомневался? — С нескрываемым презрением переспросила Иссики.
Она прикладывает столько усилий только чтобы приготовить шоколад для Хаямы, понятно, что этим она производит очень хорошее впечатление. Да, еще не исключено, что так она повышает ценность своего шоколада вежливости. Но может быть это ее упорство или ее фартук так на меня влияют. Как странно. Я хочу напомнить, что фартук без одежды лучше, чем фартук и школьная форма. Но фартук с майкой и шортами, как его носила Комати, лучше всего.
— Нет, нисколько. Я же вижу, как ты стараешься.
Иссики на секунду замолчала, а затем отошла на пару шагов подальше.
— Ты опять ко мне подкатить решил? Неплохо, но все равно самонадеянно. Думаешь, что раз я готовлю сладости, то меня можно завлечь сладкими речами? Прости, но тебе придется попытаться еще раз.
Она вежливо мне поклонилась и беззастенчиво меня отвергла. А я вовсе не собирался к ней подкатывать… и что значит «опять»?
Да, Иссики в своем репертуаре. Можно даже сказать, что она становится все хитрее и хитрее. Я не могу не уважать ее за это.
Пока я вздыхал по этому поводу, ко мне приблизилась ложка и, не успел я опомниться, как она уже была у меня во рту.
— Ну, как тебе?
Полупровокационно спросила меня Иссики, улыбаясь, словно ребенок после удачной проказы. Она убрала ложку и теперь покачивала ей.
— Вроде хорошо.
Сахара она, конечно, положила немало, сладость меня даже ошеломила. Кстати, а не с этой ли ложки она сама пробовала..? Не надо так делать, это плохо для моего душевного здоровья.
Сладкое хорошо помогает при усталости, но сейчас оно возымело на меня прямо противоположный эффект. Иссики тоже вздохнула, словно ей был нелегко.
— Я не про вкус спрашиваю.
— Ответ все равно тот же. — Сказал я, раздумывая над невысказанным вопросом.
— Вот как…
Немного подумав, Иссики посмотрела на миску, которую держала в руках, а затем кивнула сама себе.
— Я это учту, а пока оставлю тебя ненадолго. Хаяма-а-а-а!
Нацепив улыбку, Иссики умчалась к Хаяме, а я провел пальцем по лицу, стирая остатки шоколада, и облизал его.
— Слишком сладко вышло… — Пробормотал я сам себе и тут же услышал лязг, словно чем-то металлическим скребли друг о друга.
Непроизвольно поежившись, я обернулся на звук и увидел Юкиноситу, что-то мешавшую.
— А ведь Хикигая здесь действительно для снятия пробы. До сих пор ты был совершенно бесполезен, и я про тебя успела забыть. Но, раз так, то может быть и нам скажешь свое мнение (о вкусе)?
С этими словами Юкиносита протянула мне ложку, покрытую темным шоколадом.
— В нем девяносто процентов какао, поэтому он очень горький.
Об этом я и не пробуя могу догадаться. Сахара или сливок она туда тоже не добавляла. Максимум, на что можно было рассчитывать — немного масла.
Но Юкиносита не отступала и стояла напротив меня, все также держа ложку на вытянутой руке. Она даже сделала шаг навстречу, но я поддаваться ей не собирался. Мы бы так и продолжали стоять, выжидая, кто же даст слабину, но Юигахама нам помешала это выяснить.
— И у меня попробуй! У меня тоже!
Она протянула мне миску, наполненную светло-коричневой массой. Если в этом и было что-то шоколадное, то только схожесть с шоколадным молоком. Но, принюхавшись, я убедился, что пахло сладким.
— Мне кажется, Хикки это понравится…
Разглядывая протянутую мне миску, я не мог отделаться от чувства дежавю. Цвет ее содержимого неуловимо напоминал мне кофе. Белые полоски среди коричневой массы подсказывали, что сахара там с избытком. Действительно, похоже на Кофе-МАХ…
Но не стоит расслабляться. Это сделала Юигахама, а значит, вкус может оказаться неожиданным, подобно удару в спину и не важно, как оно выглядит.
От противоречия между результатами их трудов мне сделалось нехорошо, как вдруг дверь нашей комнаты резко распахнулась.
Даже в шагах вошедшей чувствовалось недовольство, а ее дыхание было подобно ветрам из ада.
— Пф, здесь все аж благоухает…
Прошептала она, словно воздух в комнате был полон невообразимых миазмов. Не ошибусь, если скажу, что к нам присоединилась Хирацука Сидзука (одинокая женщина, возрастом около тридцати)!
Ее жалобы, кстати, были напрасны, назвать запах навязчивым было никак нельзя.
— А вы здесь откуда?
— Я услышала, как Иссики обсуждала ваши планы, так что решила прийти и посмотреть сама. — Объяснила учительница и стала изучать содержимое мисок, которые держали Юкиносита и Юигахама.
— Еще должна сказать, что приносить шоколад в школу нельзя.
— У нас и такое правило есть? — Удивилась Юигахама, а учительница злорадно усмехнулась.
— Нет такого правила. Но приносить все равно нельзя. Шоколад не имеет отношения к учебе, да и вообще от него столько проблем. Как вы думаете, почему я поддержала запрет на шоколад вежливости в учительской? Ученики тоже не должны считать, что все так просто. Любовь должна выдержать испытания и чувства тогда станут только сильнее!
Она может так спокойно говорить такие кошмарные вещи? Эта ее сторона просто великолепна! Но мне кажется, что чувства могут возникнуть даже из-за шоколада вежливости.
— Вообще, я рассчитываю взять выходной на день вступительных экзаменов. — Добавила учительница, а затем улыбнулась. — Шучу, конечно. Ладно, трудитесь дальше.
* * *
Благодаря учительнице Хирацуке, или, скорее благодаря тому, какая она есть, все как-то улеглось, и можно было расслабиться.
Именно в этот момент пришли следующие участники, одна из которых очень соответствовала такому настроению.
Кавасаки Кейка, сестра Кава-как-ее-там. Я нисколько не сомневаюсь, что в будущем она вырастет в настоящую красавицу. А сейчас она была из тех, кого я без проблем запомнил в лицо.
Кавасаки успела сходить за ней в детский сад и потому припозднилась, принеся с собой пакет с продуктами. Сейчас она надевала на Кейку фартук, специально подогнанный под ее размер. На нем даже была сделана аппликация с ее именем. Закончив, Кавасаки достала телефон, сделала несколько фотографий на память, а затем продолжила нажимать на кнопку камеры снова и снова, опомнившись, только когда вспомнила, что сама еще не готова.
— Т-так, мне надо переодеться… — Сказала она, почему-то обращаясь ко мне.
Я не в курсе, что она собирается делать, но у девушек всегда так. Если я начну расспрашивать, то только себе же сделаю хуже, опыт общения с Комати не даст соврать. А здесь, в месте, полном опасных кухонных принадлежностей, заводить такие разговоры еще опаснее.
— Хорошо, я присмотрю за ней.
— Ладно, я быстро…
Кавасаки кивнула и вышла, а я подошел к Кейке, выглядевшей довольно уставшей. Должно быть, детский сад ее утомил. Или же куча фоток, сделанных Кавасаки. Так или иначе, но глаза ее то и дело закрывались.
— Хаочка! — Сказала, однако, она, заметив меня и пару раз моргнув.
Ага, еще помнит меня.
— Да, он самый, хотя на самом деле меня зовут Хатиман. И не надо в меня пальцем тыкать, это невежливо.
Я сел напротив нее на корточки и сам пару раз ткнул ей пальцем в щеку. Ого, так мягко. Но надо заканчивать, думаю, она усвоила урок и больше так делать не будет.
Но так не хочется… ее щеки такие мягкие. У Комати когда-то тоже такие были. Нет, у нее они должны оставаться такими и по сей день. С такими мыслями прекратить было никак нельзя, и я продолжал и продолжал.
— Эй. — Кейка повторила за мной и ткнула меня в ответ.
— Ой… я тебе что говорил? Так, вообще, можно в глаз попасть.
А раз она ничего не поняла, то я продолжу ее учить. Но Кейка считала, что это такая игра и со смехом в ответ тыкала в мою щеку. Эх… никудышный из меня учитель.
— Ты чего делаешь? — Раздался вдруг позади меня суровый голос.
— Н-ничего…
За моей спиной стояла Кавасаки, надевшая фартук и державшая в руках чашку и упаковку шоколада.
— Спасибо, конечно, что присмотрел за ней, но это… это…
— Не надо так заводиться. Это не то, что ты думаешь…
Подозрительный парень с гнильцой в глазах, играющий с маленькой девочкой… Этого вполне достаточно, чтобы обеспечить мне некоторые проблемы с законом. Случись это на улице, я не избежал бы огласки и мама, например, надо мной с удовольствием бы посмеялась. Но и теперь Кавасаки выглядела так, словно я не оправдал оказанного мне доверия
— Мы… как бы…
Я встал и поднял обе руки, показывая, что не имею никаких скрытых намерений. Кейка же прижалась ко мне и обхватила руками за талию.
— Я играла с Хаочкой!
— Да, вроде того.
Пусть я и был не против поиграть с ней, но по всему выходила, что это она здесь распоряжалась. Надо быть осторожным, если она уже в таком возрасте сумела очаровать взрослого парня…
Я ведь уже говорил о своем мнении насчет ее будущего. Да и по ее старшей сестре можно понять то же самое. Вот если бы у той еще характер был получше… с Кейкой же она разговаривает без малейшего намека на запугивание.
— Ну, если так…
Ангельская улыбка Кейки подействовала на Кавасаки успокаивающе.
— Саочка хочет поиграть с нами?
— Нет, спасибо. Давай лучше начнем готовить.
Кавасаки оттащила Кейку от меня и прижала ее к себе. Незачем быть такой настороженной, я не собирался с ней ничего делать.
Я немного успокоился, поняв, что наказание мне не грозит, а Кавасаки все равно переживала.
— Ничего, что я её сюда привела?
Не скажу, что не понимал ее тревогу, все остальные присутствующие были старшеклассниками, многие из них даже из другой школы. Странно видеть среди них ребенка. Но раз уж мероприятие было неофициальным, то соблюдать какие-то условности не требовалось. Если даже Харуно пришла, то думать об ограничениях для участников нет никакого смысла.
— Думаю, ничего страшного. Здесь кого только нет.
— Ладно…
Это с ее просьбы все началось, и мне будет неприятно, если Кавасаки почувствует себя здесь не в своей тарелке. Да, в ее просьбу это не входит, но я все равно постараюсь сделать все, что в моих силах.
— Кавасаки, как раз вовремя.
Пока я размышлял над тем, что я могу для нее сделать, к нам подошла Юигахама, За ней подтянулась и Юкиносита.
— А Кейку мы давненько не видели.
Они были знакомы по празднованию Рождества, и Юигахаму тут же по-дружески погладила ее по голове. Юкиносита же старалась держаться в стороне, протянув один раз руку, но тут же опустив ее. Должно быть сомневается можно ли ей тоже. Она такая робкая.
Но, как оказалось, робела не она одна.
— Я… я буду готовить вместе с вами — Застенчиво сказала Кавасаки, размышляя, что еще ей добавить. Может быть она смущалась из-за присутствия сестры.
— Надеюсь на вашу помощь. — Видя метания Кавасаки, добавила Кейка. Должно быть, так говорить их научили в детском саду. Юигахама чуть ли не повизгивала от умиления.
— Мы тоже на тебя рассчитываем. — Сказала следом Юкиносита и присела перед Кейкой. — Что ты хочешь приготовить?
От такого вопроса та немного растерялась и, подняв голову, посмотрела на Кавасаки.
— Кейка, какую вкусняшку ты хочешь?
— Угря! — На секунду задумавшись выпалила Кейка.
— Ага… ясно…
Что еще сказать? Угорь, и все тут.
— Простите, мы недавно готовили дома угря и ей очень понравилось.
Дети всегда такие, иногда они могут сказать какую-то неожиданную глупость, а в другой раз ляпнуть что-то, не подумав. Но я не мог отнестись к этому несерьезно. Юкиносита тоже задумалась, приняв выбор Кейки как данность.
— Тогда как насчет пирога с угрем? Тесто не проблема, но что касается угря…
— А мы сможем его сделать здесь и сейчас?
— Да, конечно. Если возражений нет, то можем попробовать.
— Н-не стоит, просто научите ее чему-то, с чем и ребенок справится. — Покраснев, ответила Кавасаки.
— Тогда сделаем шоколадные трюфели. Сейчас я все принесу. — Приняла решение Юкиносита и пошла к столу, на который сложили все продукты.
Дожидаясь Юкиноситу, я посмотрел на Кейку, думая, не стоит ли мне присмотреть за ней, пока они не начали готовить. Но эту роль уже взяла на себя Юигахама, усевшаяся на корточки рядом с ней.
— Я тебя понимаю. Я бы тоже поела угря..
— Угорь вкусный. Особенно с рисом и соусом.
— Еще бы…
— И рис тоже вкусный
— Э… рис…
Пойду-ка я дальше, посмотрю, чем другие заняты, пока от меня здесь ничего не требуется.
* * *
Кавасаки и Кейка под присмотром Юкиноситы принялись за работу, и я стал совсем уж бесполезен и мог снова считаться безработным.
Хаяма, также призванный снимать пробу, застрял между Иссики и Миурой, а Тобе пришедший сам, но с той же целью, крутился подле Эбины. Ну ясно же, что на него особого внимания не обращают.
Харуно и Мегури все это время о чем-то разговаривали с учительницей Хирацукой. Бывший и нынешний учсоветы располагались за разными столами, на моих глазах вице-президент что-то сказал секретарю, и оба улыбнулись. Давай, вице, делай свое дело.
Ученики Кайхин Согу вели какую-то ДИСКУССИЮ с Таманавой в центре. К готовке они толком так и не приступили, должно быть решили провести перед началом МОЗГОВОЙ ШТУРМ.
Судя по всему, только я один ничего не делал.
Но это к лучшему, мне стоит стать в углу, где я никому не буду мешать, и наблюдать за всеми со стороны. От претворения этой мысли в жизнь меня отвлекла дверь, в очередной раз приоткрывшаяся. Краем глаза я подметил, как она сдвинулась всего на пару сантиметров, и кто-то в коридоре через образовавшуюся щелку подглядывал за нами.
Неужели мы слишком расшумелись, а в здании нашелся кто-то, кому мы помешали? Видимо придется пойти разобраться, все равно кроме меня никто ничего не заметил.
Поколебавшись немного, я направился к двери.
У меня душа в пятки уйдет, если снаружи окажется какая-нибудь взрослая женщина… Если она начнет предъявлять претензии, то мне не останется ничего иного, кроме как извиниться… Да, такие ситуации — неотъемлемая часть жизни в обществе. Выслушивать порицания все равно что еще один вид работы. Вот только зарплату за это не платят.
Сжав волю в кулак, я резко распахнул дверь и тут же убедился, что знал подглядывавшего.
Должно быть, он заглянул сюда, возвращаясь после тренировки в своем клубе. Он кутался в спортивную ветровку, казавшуюся слишком большой для него, прижимая руки к груди. Такой позой можно было смягчить что угодно.
— Хатиман! — Воскликнул он, увидев меня, а его лицо буквально просияло.
— Т-тоцука… Ты тоже решил прийти?
— Я задержался на тренировке. — Сказал Тоцука Сайка, мой одноклассник, которого я не ожидал здесь увидеть, потому что так и не рассказал ему о сегодняшних планах. — Сначала мне вообще показалось, что вы где-то в другом месте.
Тоцука посмотрел на стол учеников Кайхин Согу, давая понять, почему у него возникла такая мысль. Действительно, если смотреть слишком узко, то многого просто не заметишь. Например, человека, стоявшего позади Тоцуки.
— Ха… тиман…
Вторым, присоединившимся к нам, был мой… мой… как бы сказать… ладно, обойдемся тем, что назовем его моим товарищем по урокам физкультуры.
Так вот, это был мой товарищ по урокам физкультуры Займокуза Ёситеру. И я абсолютно уверен, что не встречал его в школе и не говорил ему о планах на сегодня. А раз так, то почему он здесь очутился? Наверное, потому, что он — Займокуза.
— Ну, Займокуза, а ты что здесь делаешь? Домой собираешься?
— Кхм, кхм. — Наигранно откашлялся Займокуза. — Учительница Хирацука дала мне и Тоцуке поручение, так что возвращаться нам еще рано.
— Поручение? Значит, домой ты пока не идешь?
— Я так и сказал.
Что же она им поручила? Я размышлял об этом, пока Займокуза размахивал по своему обыкновению руками, а Тоцука вдруг снял с плеча свою сумку.
— Она велела нам принести сюда вот это… — С этими словами он принялся в ней рыться.
— Ага, вот и вы. — Возле нас возникла учительница Хирацука. — Принесли? Проблем никаких не было?
— Вот, держите.
Закончив копаться в сумке, Тоцука протянул ей несколько поблескивающих контейнеров, в которых в магазинах продают замороженные продукты.
— А что внутри? — Спросил я, пока учительница проверяла содержимое.
— Хм, раздашь это всем, заодно и узнаешь.
Учительница отошла к окну, подтащила поближе стул и уселась на него, что-то напевая сама себе и продолжая изучать контейнеры.
— Мне кажется, это каждому понравится. Сначала я хотела купить это в качестве примера, но оказалось, что взяла слишком много. К счастью я встретила этих двоих и поручила донести покупки сюда.
— Ясно…
Многие магазины дарят конфеты, когда покупаешь овощи или пользуешься услугой доставки. Но, учитывая сколько контейнеров принесли Тоцука и Займокуза, учительница явно делала в том магазине немаленький заказ. Вдобавок конфеты, которые я разносил по столам, оказались довольно известными, и я чувствовал, как на мне концентрируется все больше взглядов.
— Эх, Сидзука, сколько здесь всего… Годива, само собой, Пьер Эрме, и Шарбонье тоже. А эти дают в отеле Империал, эти в отеле Орани. Ой, еще и от Садохару Аоки. — Харуно первой проявила к ним интерес.
— Да, оно самое. — Подтвердила учительница Хирацука, радуясь, что кто-то понял ценность этих конфет.
Что касается меня, то с моей точки зрения все это были самые обычные конфеты, не более того. Да, я знал, что есть шоколад марки «Годива», а раз так, то и прочие должны были быть не просто какими-то конфетками.
Харуно еще добавила что-то по-французски, не так ли? Впрочем, я могу ошибаться. Как она там говорила… Пье.. Пьер… Пьереме? У меня в голове не укладывается как она сумела это произнести. Обойдемся тем, что это известная марка шоколада.
— Ого, они даже выглядят невероятно вкусными. — Мегури открыла упаковку и смотрела на выстроившиеся в ряд конфеты, восторженно вздыхая.
— Ага, ты тоже должна понимать, что к чему. Я могу порекомендовать любые из них.
— Погоди Харуно, это я должна рекомендовать, кто их выбирал, по-твоему? — С видимым неудовольствием заметила учительница.
Да уж, чего еще ждать от нашей Сидзуки? Если вспомнить ее машину, то сразу станет ясно, что на себе и своих увлечениях она экономить не станет. Хотя это, скорее, мужской стандарт поведения, но все равно круто.
Как мужчина я не мог не найти в этом повод для уважения.
— Вы тоже любите сладкое? — Спрсоил Тоцука, тоже смотревший на нее во все глаза.
— Ну, не без этого… — Стушевалась на миг учительница. — Т-только не говорите, что мне это не идет…
— Н-нисколько! Это очень даже здорово!
— Должно быть, она любит закусывать ими выпивку. — Рассмеялась следом Харуно. — Я бы и сама не отказалась, раз уж она принесла такие вкусные конфеты.
— Да, все так и есть… — Не стала спорить учительница, но тут же осадила Харуно. — Но не сегодня.
Наблюдая за ними, я не мог не удивиться. Ведь Харуно была их тех людей, кто ничего не делает без какой-то на то причины, вдобавок не упуская случая над кем-то посмеяться. Но сейчас ее разочарование выглядело совершенно естественным. Конечно, такая реакция тоже могла быть ее особой способностью. Я же почти ничего не знаю о Харуно. Она старшая сестра Юкиноситы, с детства знакома с Хаято, училась в нашей школе под началом учительницы Хирацуки, и вообще, она — прекрасное чудовище. Этих знаний было совершенно недостаточно, чтобы пробиться сквозь внешнюю оболочку и взглянуть на нее настоящую.
А еще получалось, что это первый раз, когда я видел Харуно, разговаривавшую с кем-то старше нее. Глядя на нее, я думал, что поверхность озера может оставаться гладкой, несмотря на то, какова его глубина.
А пока плечи Харуно поникли, а сама она повалилась на стол.
— Жалко, коли так. Не забудь позвать меня, когда будет можно, нам есть о чем поговорить.
Это был ни к чему не обязывающий разговор, но учительница Хирацука отнеслась к нему более чем серьезно.
— Харуно, если тебе действительно есть, что мне сказать, то я всегда готова выслушать, если тебя это развлечет. — Она перестала разворачивать конфету и сложила руки на груди.
Харуно, не отрываясь от столешницы, чуть вздрогнула, но ее глаза остались лишены какого-то выражения, даже если мне казалось, что в них что-то вспыхнуло.
Они еще пару секунд молча смотрели друг на друга, но казалось, что прошло гораздо больше времени. Тишину нарушил смех Харуно.
— Раз ты сегодня не можешь, то может быть Хикигая составит компанию сестричке?
Харуно перевалилась на другой бок и шутливо посмотрела на меня. Я же поспешил отодвинуться от нее подальше.
— Я еще несовершеннолетний. Если надо что-то пить, то поставьте мне апельсиновый сок.
Мой ответ тут же вызвал взрыв смеха у Займокузы, учительница тоже перестала быть такой серьезной. Но раз шутка подействовала на этих двух, то против всех остальных, по-видимому, окажется бесполезной. Я уже мог видеть на лицах Тоцуки и Мегури, что они не совсем понимают, что здесь такого смешного.
— Какой смысл куда-то идти, если ты не пьешь. — Нахмурилась Харуно. — Ну и ладно, с твоим возрастом ничего не поделаешь. А как насчет Мегури?
— Так ведь я тоже несовершеннолетняя… но можно сходить выпить чаю…
— Ясно… и что же мне тогда делать? Искать одногруппников?
— Если тебе так надо, позвони мне, когда соберешься. — Сдалась учительница Хирацука, что-то проверив на своем телефоне, а затем подтолкнула коробки с конфетами ко мне.
— Хикигая и Сиромегури, возьмите все это и разделите между всеми присутствующими.
— Ла-а-адно. Так, и сколько получается на каждого?
— Сколько решите отдать — столько и будет. — Ответила ей учительница, но Мегури только с досадой посмотрела на нее и продолжила раскладывать конфеты на тарелках, пока не получила более-менее равномерный результат.
— Так, Хикигая, я возьму это, остальное возьмешь ты.
— Хорошо.
Подхватив тарелки, мы разошлись в разные стороны, по очереди обходя все столы. Хотя как-то делить зоны ответственности не требовалось, Мегури пошла к столам Кайхин Согу и бывшего учсовета. Взявшийся нам помогать Тоцука и ходивший за ним хвостом Займокуза — к столу Кавасаки, Юкиноситы и Юигахамы. Ну а мне оставался стол, возле которого Иссики и Миура все также осаждали Хаяму.
Беспрестанно улыбавшийся Хаяма сдерживал их уже довольно продолжительное время, а Тобе тоже пытался ему чем-то помочь, даже на некоторое время оставив без внимания Эбину.
Вот это совсем нехорошо… Я хочу сказать, что будет нехорошо, если они и меня во все это втянут.
— Я вас на минутку оставлю. — Сказал Хаяма, заметив мое осторожное приближение, мягко освободился от Миуры и Иссики и подошел ко мне.
— Надо чем-то помочь?
— Нет, учительница Хирацука велела раздать всем конфеты.
Объяснив это, я протянул ему одну из тарелок, но Хаяма только помрачнел.
— Опять шоколад…
— Зато они вкусные.
— Думаешь?
С таким коротким ответом он забрал у меня тарелку и вернулся к столу. Вот и славно, задание выполнено, можно возвращаться. Но стоило сделать шаг в сторону, как мое внимание привлек негромкий металлический стук. Обернувшись, я увидел, что в руках Хаямы появилась банка с кофе, по которой он постукивал, словно спрашивая не надо ли и мне одну такую.
Что ж, без сомнения Иссики с Миурой его вымотали и он собирается использовать меня для хоть какой-то передышки. А я и не против, мне все равно делать пока нечего. Согласно кивнув, я присел за их стол. Кофе, который передал мне Хаяма, был ЧЕРНЫМ, но не Кофе-МАХ.
— Ты предпочитаешь с сахаром? — Спрсоил меня Хаяма, видя, что я безотрывно разглядываю банку.
— Так тоже нормально.
Да и нет сейчас никакого резона пить что-то сладкое, мне еще шоколад надо будет пробовать. Открыв банку, я сделал большой глоток, также как Хаяма. Мы ни о чем не говорили, единственным звуком оставался стук банок, когда мы ставили их обратно на стол.
— И все-таки… — Сказал Хаяма, когда моя банка почти опустела. — Я об этом хорошенько подумал…
— О чем? — Спросил я, поскольку совершенно не понимал, к чему он клонит. Хаяма в ответ только улыбнулся своей классической улыбкой и окинул взглядом комнату.
— В такие моменты… все ведут себя более естественно.
Посмотрев вслед за ним, я увидел, как Миура с серьезным видом что-то взвешивает, как Иссики, насвистывая, возится с духовкой, как от чего-то покраснела Юигахама или как Юкиносита качает головой, также наблюдая за ней.
Взгляд Хаямы, закончив блуждать по комнате, вернулся ко мне. Выражение грусти и одиночества, застывшее на его лице было хорошо знакомо.
Кто те «все», про которых он говорил? Кого из присутствующих он включал в это слово? Об этом мне оставалось только догадываться, и я сделал еще один глоток кофе, стараясь не смотреть на него в ответ.
— Зато благодаря тебе Тобе может получить шоколад. Он точно будет рад.
Хаяма говорил будто в шутку, но по всему выходило, что Тобе все-таки сегодня своего добьется. Он и сейчас то и дело вскрикивал, нахваливая Эбину. Вот только потрудиться ему придется гораздо больше, чем кажется. Такие люди, как Эбина, открывают свое сердце далеко не сразу.
Как бы о ни было, сейчас я могу только похвалить Тобе за то, что он до сих пор не сдался.
— Шоколад для Тобе меня не волнует… нет, шоколад для Тобе меня не волнует больше всего остального.
— Ха-ха, сурово.
Еще раз усмехнувшись, Хаяма допил остатки кофе и потряс банкой, убеждаясь, что она пустая, после чего встал и осмотрелся в поисках мусорной корзины. Должно быть этим он и привлек внимание Миуры.
— Хаято-о-о-о.
— Да, иду.
Посмотрев, как он возвращается к столу, за которым его уже ждали, я последний раз поднес банку ко рту, но оказалось, что она пуста.
* * *
Действо приближалось к своему финалу.
Те, кто больше других преуспел на первых этапах, уже успели отправить результаты своих трудов в духовку или даже достать его оттуда и теперь ждали, когда остынет.
Даже Харуно, трещавшая без умолку, сумела между разговорами что-то приготовить, также как Мегури и ее бывший учсовет. Похоже, что им осталось только закончить с украшательством.
Как у нее получалось заниматься одновременно столькими делами? В который уже раз мне казалось, что Харуно способна на такие дела, которые обычным людям видятся невозможными. Однако даже она могла устать и потому теперь пила чай вместе с Юкиноситой.
— Юкиночка, а ты что делала? Сестренка хочет попробовать.
Как бы настойчиво не говорила Харуно, Юкиносита ее полностью игнорировала, продолжая наблюдать за Юигахамой и Миурой, которые пытались придать тесту нужную форму.
— Юкиночка, ты мне слышишь?
Харуно это совершенно не обрадовало, и ее голос заметно изменился.
— Видишь ведь, что она занята.
Хаяма, видя, как все складывается, подошел к Харуно, пытаясь остановить ее, чтобы та не отвлекала своей навязчивостью от работы Юигахаму и Миуру.
За другим столом Иссики выжимала взбитые сливки, делая какие-то украшения. Кейка полностью вымазалась в шоколаде, но ей удалось сделать что-то, похожее на шоколадный трюфель, который Кавасаки фотографировала со всех сторон. Зачем ей столько фотографий..?
Судя по всему, вот-вот и меня подключат. Но уже сейчас, несмотря на мою позу, всем своим видом показывающую, что я не при делах, ко мне примчалась Оримото.
— Хикигая, у нас еще остался шоколад?
— Ну… сейчас посмотрю.
Несмотря на бурные споры о внешнем виде за столом Кайхин Согу, похоже, что они также были недалеки от завершения.
— У нас еще шоколад остался? — Уточнил я у Юкиноситы, попросив Оримото подождать.
— Да, еще есть, можешь взять, если надо.
— Спасибо. — Ответила за меня выскочившая из-за спины Оримото, все-таки увязавшаяся следом и Юкиносита тут же притихла, от чего Юигахама даже оторвалась от готовки, удивленная, что ее командный голос неожиданно пропал.
— Я тут подумала, кажется, я Хикигае никогда шоколад не дарила?
Судя по всему она действительно не помнит. Ну и ладно. Несмотря на то, что Оримото была из тех, кто готова подарить шоколад чуть ли не любому, я в число «любых» не входил.
Пока я тянул с ответом, Юкиносита возилась с посудой, глядя вместо нее на меня, также как Юигахама, машинально водившая руками из стороны в сторону. На лице Иссики появился явный интерес к прозвучавшему вопросу. Кавасаки как-то нервно на меня глянула, а Таманава вдруг закашлялся. Мог бы и поспокойнее себя вести.
— Нет, действительно, не дарила… — Ответил я, стараясь не вспоминать о былом.
— Ясно, тогда подарю на этот раз. — Со смехом сказала Оримото, словно все так и должно было быть.
— Да нет, не сто…
Таких простых слов оказалось достаточно, чтобы разбить маску невозмутимости, которую я на себя навесил. Но что еще я мог сказать? Это был абсолютно естественный ответ с моей стороны.
— Не забудь, и приходи к нашему столу, когда я закончу.
Забрав шоколад, Оримото вернулась к своей компании, а я остался размышлять над своим ближайшим будущим. Я не могу просто отказаться, но есть вероятность, что она так сказала просто из вежливости. Оримото из тех, кто может что угодно сказать совершенно не задумываясь, словно так и должно быть. В таком случае не стоит искать какой-то скрытый смысл там, где его нет.
Я не умею читать между строк и потому просто приму все как есть, чтобы не понять ее неправильно. Приняв решение, я вернулся к столу, недалеко от которого меня уже поджидала Харуно, все это время внимательно нас слушавшая. Все своим видом она показывала, что нашла себе новое развлечение. Даже ее улыбка плавно менялась от доброй на садистскую. Смотрела она уже не на меня, а на Хаяму.
— Если мне память не изменяет, Хаято в свое время получил шоколад от Юкиночки?
Пусть она обращалась к Хаяме, но услышали это конечно же все присутствующие. Юкиносита, до сих пор старательно игнорировавшая Харуно, на этот раз не смогла остаться безучастной, но все равно никак не ответила.
Я только почесал голову, думая, что не стоило говорить это перед Миурой и Иссики. А еще я зачем-то сжал кулаки…
Юкиносита не пыталась возражать Харуно, только закусила губу и растеряно бросила взгляд в мою сторону. Конечно же, ей было неловко от того, что ее прошлое вдруг всплыло на поверхность, да и я сам мог сказать о своих чувствах то же самое. Прошло всего пара секунд, но казалось, что все молчат уже очень и очень долго. Я хотел что-нибудь сделать, но в голове не было ни единой дельной мысли.
— Да, было дело, еще в начальной школе. Тебе она тогда тоже подарила.
И только Хаяма ничуть не растерялся и отреагировал единственно верным образом. Его ответ был настолько безупречен, что даже Харуно немного поумерила пыл. Миура и Иссики, напряженно к нам прислушивавшиеся, осторожно выдохнули.
— Тогда кому Юкиночка подарит на этот раз? — Харуно отошла от окна и, обойдя Хаяму, спросила будто бы в шутку.
— Это не твое дело.
— То есть сестренке ты не подаришь?
— Конечно же, нет. — В голосе Юкиноситы начали мелькать злые нотки. — Зачем мне дарить тебе шоколад? Да и ты мне, например, никогда его не дарила.
— Да, действительно… Что ж, раз Юкиночка сказала, что мне шоколад не подарит, то так и будет. Она же никогда не врет.
Такая точка зрения была близка к мнению о Юкиносите, сложившемуся у меня. Но все же Харуно понимала ее гораздо больше.
— Но в то же время она может не говорить всей правды. Она ведь не сказала, что никому не подарит, а раз так, то кто-то шоколад от нее наверняка получит. — Видя, что сестра не спорит, Харуно продолжала улыбаться. — Хотя их число будет очень невелико.
— Думай, что хочешь. — Отрезала Юкиносита и давай понять, что разговор закончен, стала собирать пустую посуду.
Поняв, что больше ничего не будет, все вернулись к своим делам, снова наполнив комнату криками. В такой обстановке становилось как-то спокойнее. Но стоило мне немного расслабиться, как за моей спиной что-то упало на пол, гулко лязгнув. Обернувшись, я увидел Юкиноситу, уронившую металлическую кастрюлю.
— П-простите…
Думая, что такой неловкой она бывает редко, я сел на корточки, чтобы помочь. Юкиносита тоже потянулась к кастрюле, и ее рука замерла рядом с моей. Пару секунд мы словно решали, кто ее поднимет, но затем она быстро одернула руку. Чего она так нервничает? Я сейчас сам начну переживать.
Решив не мешать, я встал, позволив сделать все самой. Юкиносита тут же подхватила кастрюлю, но в спешке упустила ее, снова со звоном упавшую на пол. Даже когда звон прекратился, этот звук продолжал греметь в моей голове, пока Юигахама не подошла и не подняла ее.
— Видишь, Юкинон, тебе тоже еще есть чему учиться. — Гордо сказала она, вращая кастрюлю одними пальцами. — Уж кастрюли и прочую утварь я никогда не роняю.
— Вот только это единственное, чем ты можешь гордиться. — Добавил я, приходя в себя.
— Да, верно… спасибо.
Поблагодарив Юигахаму, Юкиносита протянула руку и забрала у нее кастрюлю. Юигахама посмотрела на свои опустевшие руки и сжала их в кулаки. Все это что-то мне напомнило, но что именно? Крепко задумавшись, я подошел к стулу и опустился на него.
* * *
Всю комнату окутал аромат свежей выпечки.
Несколько человек стояло перед духовками, с тревогой дожидаясь, когда все будет готово. Среди них особенно выделялась Миура, безотрывно смотревшая на стекло дверцы духовки.
Когда последние из участников закончат, настанет время снимать пробу. Тогда я смогу отделаться от клейма безработного и сделать то, для чего меня сюда позвали.
— Действительно хорошо получилось. — Сказала мне учительница Хирацука, пока я продолжал прохлаждаться. В руках она держала еще несколько тарелок с добавкой конфет, которые я разносил раньше.
Подтащив поближе еще один стул, она села рядом со мной и протянула одну из тарелок.
— Да, хотя все равно как-то сумбурно. — Ответил я, принимая тарелку и пробуя одну из конфет.
В итоге получилось, что люди разного возраста и социального статуса просто собрались в одной комнате. Каждый делал то, что хотел делать. Вот, как я представлял себе происходившее.
— Это нормально. Ты сам такой же сумбурный. Также как те, кто тебя окружают. Иного и ожидать не стоило.
— Давать такую оценку людям не вежливо…
— Ну, по сравнению с тем, каким ты был раньше, сейчас я понимаю тебя лучше. — Поддразнила меня учительница и тоже стала уплетать конфеты. — Со временем люди воспринимают друг друга по-новому. Чем больше проводишь с ними времени, тем больше их узнаешь и меняешься вместе с ними.
— Я не слишком-то чувствую, что мы изменились. Мы только снова и снова делаем одно и то же.
— Пусть так, но какие-то перемены есть.
Одновременно учительница жевала конфету и по-ребячески утирала рот пальцем. Может быть она и права. Мое впечатление о ней тоже несколько изменилось, а раз так, то и чужое мнение обо мне не обязано всегда оставаться одним и тем же. Тем не менее, я не мог не бояться подобных перемен, хотя и не мог толком объяснить это чувство словами.
— Изменились… странно это все.
— Считаешь, что-то не так?
— Ну, не по себе мне как-то.
Сказав это, я неожиданно успокоился. Такое ощущение порой накатывало на меня, заметно отличаясь от прочих чувств. В такие моменты я спрашивал сам себя: действительно ли все было правильно?
— Не по себе… надеюсь, ты всегда будешь помнить об этом чувстве. — Сказала учительница, уйдя в себя, словно что-то вспомнив. Пусть говорила она со мной, но казалось, что ее слова адресовались кому-то другому. — Наверное, это можно считать признаком твоего взросления. Когда подрастешь, то будешь стараться говорить о таком поменьше, а раз так, то сейчас тебе стоит запомнить свои ощущения, пока еще можешь. На самом деле это очень важно.
— Обычно говорят, что важные вещи остаются незаметными. — Решил посмеяться я над ней.
— А тебе и не нужно на них смотреть. Ты должен их чувствовать сердцем.
— Не думать, а просто чувствовать? Вы об этом? Такой силы у меня нет.
Чего она от меня хочет? Может она весь разговор начал только чтобы ввернуть фразу, словно из какой-нибудь сенен-манги?
— Как раз наоборот, не чувствовать, а думать. — Больше не казалось, что учительница решила пошутить. Она со всей возможной искренностью продолжала доносить до меня свою мысль. — Когда тебе становится не по себе, всегда вспоминай об этом.
— Всегда? — Повторил я, пытаясь все осмыслить, и она согласно кивнула.
— Именно, всегда. Тогда наступит день, когда ты все поймешь. Идущие люди не оглядываются назад, чтобы увидеть, сколько они уже прошли. На самом деле, те, кто остановился, считают, что если они пойдут дальше, то только найдут больше разочарования.
Учительница осмотрела комнату, задерживая взгляд на каждом из собравшихся.
— Мне нравится то, что я сейчас вижу. — Сказал она и встала. — Потому что я не смогу присматривать за вами вечно.
Я с интересом посмотрел на нее, но учительница уже успела отвернуться.
— Ладно, похоже, что мне пора возвращаться на работу.
— А не хотите остаться еще немного и попробовать, что у них получилось?
— Нет, дела ждать не будут. С ними нужно разделаться как можно скорее.
Помахав мне, она резко развернулась и, стуча каблуками, быстро покинула комнату. Я же взял себе еще одну конфету.
Шоколад, таявший во рту, оказался горьковатым, таким же, как мои мысли, после разговора с учительницей.
