Они, должно быть, говорят обо мне…
Рашта с тревогой уставилась на дверь за которой проходил специальный банкет. Все должно было пройти гладко с Совешу, но она все равно была встревожена.
Скажет ли принц Хейнли кому-нибудь что-нибудь странное? Императрица вряд ли станет распространять слухи, но Рашта не могла сказать того же о принце Хейнли. Рашта прикусила губу и снова вздохнула.
— Вы сегодня какая — то бледная. Вы хорошо себя чувствуете?
Рядом с ней появился барон Лант и подразнивая улыбнулся.
— По правде говоря, нет.
— Вы очень честны.
Рашта улыбнулась и кивнула. Барон Лант после Совешу ее второй любимый человек во дворце. Он не питал к ней предубеждений, и когда поползли слухи о ней и принце Хейнли, она услышала, что барон Лант встал на защиту ее чести. Раште не мог не понравиться этот пожилой человек.
— Будьте уверены, каким бы непокорным ни был принц Хейнли, у него нет иного выбора, кроме как уступить нашему императору. Хотя Западное королевство растет в силе, оно все еще не может затмить Восточную империю.
— Да…
— Я сделаю все, что в моих силах, чтобы защитить честь мисс Рашты, так что идите и наслаждайтесь последним днем торжества.
Рашта кивнула, ее настроение поднялось, когда она улыбнулась. Те, кто не презирал ее, собирались вокруг нее по одному или по двое, и вскоре она была окружена людьми, которые были близки ей или хотели быть рядом с ней. Она расцветала от их внимания, и то ли потому, что они не были вдумчивы, то ли по другой причине, но никто не спросил ее, почему она не пошла на специальный банкет. Рашта потягивала вино, которое, несомненно, было в пять раз старше ее самой, и с радостью принимала комплименты, которыми ее осыпали дворяне.
— Контраст между вашими серебристыми волосами и темными глазами просто завидный.
— От него исходит ощущение чистоты, как от ландыша.
— Герцогине Туаной, возможно, придется защищать свою нынешнюю репутацию.
Герцогиня Туаной отсутствовала, так как, скорее всего, посещала специальный банкет, и сегодня все больше и больше людей подходили к Раште.
— Сегодня я — бабочка из светских кругов. — Рашта была приятно навеселе.
Еще до того, как она стала наложницей императора, она уже знала, что красота может быть ядом. После долгих проб и ошибок она научилась использовать свою красоту как оружие, но даже тогда она чувствовала, что ходит по ненадежному канату и всегда в опасности. Но здесь все было по-другому. Все ее хвалили и любили. Ее защитник был самым могущественным человеком на земле, и никто не мог поднять на нее руку.
— Но разве вы не говорили, что идете на особый банкет? Почему же вы здесь сейчас?
Не прошло и получаса, как кто-то задал неудобный вопрос.
Рашта уставилась на говорившую женщину. Она не самая знатная аристократка, без больших владений и важных обязанностей в Императорском дворце. Впервые эта аристократка подошла к ним. Остальные дворяне, услышав этот вопрос, притихли, и, несмотря на все свое любопытство, молчали.
— Это… — Рашта быстро собралась с мыслями и сочинила историю: — Это потому, что Рашта сказала, что все в порядке.
— О, мисс Рашта?
— На банкет обычно приходят важные иностранные гости. Вместо того, чтобы приглашать Рашту, она подумала, что было бы лучше пригласить кого-то, кто принесет пользу нашей стране.
Дворяне были в восторге от ее ответа.
— Мисс Рашта очень умна для наложницы.
— Действительно. Многие из прежних наложниц только тратили деньги, бездельничали и вообще не интересовались международными делами. Мисс Рашта определенно отличается от них.
Рашта застенчиво улыбнулась и опустила глаза. Их восхищение было пьянящим, как наркотик.
— Рашта должна помочь Его Величеству.
Рашта пробормотала, что хочет еще выпить, и несколько аристократов быстро предложили ей различные бокалы для вина. Рашта выбрала бокал со светло-фиолетовым напитком, и лицо молодого человека, у которого она приняла напиток, вспыхнуло.
Внезапно Рашта заметила кого-то за плечами молодого человека. Того, кого там точно не должно было быть.
Бокал выскользнула из ее руки и разбился вдребезги.
— Мисс Рашта, с вами все в порядке?
— Что случилось?
Рашта не нашлась, что ответить, и быстро вскинула голову. Но того, кто ее удивил, там больше не было.
Я что — то не так поняла?
Рашта заставила свое сердце успокоиться. Возможно, это был эффект алкоголя.
Я слишком много выпила.
Пока слуги убирали разбитое стекло на поднос и вытирали вино с пола, Рашта то и дело оглядывалась туда, где видела того мужчину.
— Что случилось, мисс Рашта?
Барон Лант заметил ее странное поведение и повернулся туда, куда она смотрела, а она быстро схватила его за подол мантии, чтобы остановить.
— Барон Лант. У меня есть вопрос.
— ?
— На праздновании Нового года, если дворянин не приходит в первый день…может ли он прийти в последний день?
— Конечно. Некоторые из них не могут приехать на праздник сразу.
Рашта понизила голос:
— Разве сельские аристократы приходят на новогодние праздники? Сельские аристократы с небольшими поместьями? Разве вы не помогаете выбирать гостей?
— Да, я помогаю выбирать их. И даже дворянство невысокого сословия можно пригласить.
— Даже если они не посещали дворец в течение многих лет?
— Даже если они не присутствовали в течение длительного времени, мы все равно посылаем приглашения по этой причине. Мы не оставляем их совсем одних. — Губы Рашты задрожали, а лицо барона Ланта помрачнело: — Мисс Рашта, что случилось?
Рашта покачала головой, затем огляделась по сторонам и пододвинула к нему бокал.
— Р-Рашта пойдет внутрь. Кажется, я пьяна. — Нетвердо ответила она и махнула рукой, чтобы выбраться из толпы.
Беспокоиться не о чем, если она совершила пьяную ошибку, но, если нет—это будет опасно.
Этот человек … Виконт Ротешу. Хозяин поместья, где она была рабыней. Он знал Рашту в лицо.
Когда она уже уходила, громкий голос позади Рашты провозгласил:
— Я правильно вижу?
Гусиная кожа вспыхнула на спине Рашты. Ее лицо побледнело, а глаза потемнели от страха.
Ее лицо побледнело, а глаза потемнели от страха
Рашта пошатнулась, и барон Лант поспешил к ней.
— Мисс Рашта? — Барон Лант тревожно окликнул ее, но она не ответила: — Мисс Рашта?
Громкий голос приближался, сочась насмешкой:
— Что это здесь? Ты сменила свою личность?
Все вокруг погрузилось в мертвую тишину.
— Мир становится лучше. С беглой рабыней теперь обращаются как с Леди? Да?
