— Это правда?
— Я люблю ее. Поэтому я сразу же принял ее предложение.
Гордое заявление Хейнли ошеломило Кошара, и последний был вынужден пересмотреть свое впечатление об этом человеке. Хейнли превратился в глазах Кошара из «короля подонков» в «короля хорошего вкуса». Да. Суверенный король нации должен иметь превосходное суждение.
Вскоре Кошар раздулся от гордости. Если подумать, то у молодого короля красивое лицо и харизма. Он будет хорошо смотреться рядом со его младшей сестрой.
Но в душе Кошара все еще оставалась частичка сомнения. Ходили слухи, что Хейнли большой бабник…
— Я не бабник. — Когда глаза Кошара подозрительно сузились, Хейнли быстро сообразил, о чем он думает: — Может быть, я и выгляжу так, но это было сделано намеренно. Я никогда не переступал черту дозволенного.
— Намеренно?
Хейнли не хотел объяснять эту часть. Он притворялся свободным любовником по двум причинам: во-первых, ослепить глаза людей, готовясь к войне, а во-вторых, чтобы казаться относительно менее квалифицированным по сравнению с его братом. Но ни о одной из причин Кошару говорить не стоило. Военные приготовления конфиденциальны, и было бы бесчестно сказать, что он хуже своего брата.
Когда Хейнли промолчал, Кошар сменил тему разговора:
— Насколько я понимаю, вы обещали жениться на Навье. Но сам процесс? Что вы решили делать? Вы уверены, что она собирается разводиться?
— В этом-то и проблема. — Хейнли вздохнул: — О, послушай, пока ты ешь, брат.
Кошар хотел было сказать ему, чтобы он перестал называть его «брат», но прикусил язык и взял вилку:
— Хорошо.
— Императрица Навье и я общались через птицу-посланника.
— Птица — курьер?
— Да. На этот раз мы тоже решили обсудить более мелкие детали через птицу. — Лицо Хейнли потемнело: — Но, когда ты принимал ванну, я получил плохие новости.
— Какие новости?
— Кажется, император Совешу заметил, что мы с императрицей общаемся.
— О!
— Мы больше не можем общаться напрямую… и я беспокоюсь. Мне нужно найти другой способ.
— У вас есть какой-нибудь план?
— У меня есть друг, который живет в столице, поэтому я решил послать через него птицу. — Хейнли отрицательно покачал головой: — Но я не верю, что это сработает. Император Совешу, вероятно, будет следить за любыми подозрительными птицами с этого момента.
Выражение лица Хейнли было серьезным. Кошар отложил вилку и внимательно посмотрел на молодого короля. Он почти ничего не знает о Хейнли. Это первый раз, когда он встречается с ним лично, и в светских кругах ходят слухи, что он бабник, как и герцог Элги.
Но Хейнли не ведет себя легкомысленно. Он даже приказал пригласить Кошара сюда, в Западное королевство. Король, казалось, искренне переживает за Навье, и даже если это любовь кота…
Это лучше, чем быть разведенной и ничего не делать.
Кошар знал, что императрица — это не просто сидеть на троне. Он видел, как Навье росла из девочки, которая наблюдала за играющими за окном детьми, в ту, чье упорство и страсть сосредоточились только на том, чтобы стать императрицей.
Она не могла играть с детьми, потому что должна быть императрицей.
Она не могла есть что хотела, потому что должна быть императрицей.
Она должна терпеть это, потому что должна стать императрицей.
Навье твердила эти мысли про себя, отказавшись от своего детства ради будущей мечты. Кошар мог только вообразить, какую боль она испытает, будучи изгнанной с трона без каких-либо веских нарушений.
Именно поэтому Кошар решил объединить свои усилия с эксцентричным королем Хейнли.
— У меня есть способ.
— Какой?
— Мой друг, маркиз Фаранг, живет неподалеку от столицы. Он может передать эти письма.
— Ах! Я могу отправлять туда письма!
— Он даже не посмотрит на их содержимое. Вы можете отправлять сообщения Навье через него.
Лицо Хейнли посветлело.
***
— Хотя история «той женщины» была опубликована в газетах, никто снаружи не поднял шума.
— Все говорят так, словно она сказочный персонаж.
Среди историй, о которых сплетничали фрейлины, хороших новостей не было.
Раште бы это понравилось. Когда люди услышали, что наложница — простолюдинка нашла своих потерянных родителей, они назвали ее «живой сказкой». Если Рашта взойдет на пост императрицы, это вызовет еще большую общественную зацикленность. Простые люди наверняка обрадуются.
Мне больно думать об этом, поэтому я переключила свои мысли на поиск способа общения с Хейнли. Самый лучший мой план — одолжить у маркиза Фаранг птицу — курьера, но и в этом тоже есть свои проблемы. Птица может сразу же лететь к Хейнли, но я не знаю, как птица Хейнли сможет попасть в мою комнату.
Кстати о дьяволе—пока я обдумывала варианты, ко мне пришел человек, о котором я думала.
— Что случилось?
Когда фрейлины ушли, маркиз Фаранг улыбнулся и протянул мне письмо:
— Мне нужно кое-что доставить.
К моему удивлению, это было письмо от Хейнли:
— Как ты …
— Меня попросил об этом Кошар.
— Братец?!
— Что это такое? Он попросил меня не читать его и доставить поскорее.
Я удивленно покачала головой и взяла конверт. Я сломала восковую печать и быстро вытащила письмо.
«… Я бы хотел услышать от тебя больше. Мы должны строить планы вместе. У тебя есть время, или нам нужно действовать быстро?..
… Я познакомился с твоим братом. Он поразительно похож на тебя. Я скучаю по тебе…
…Какой цвет тебе нравится? Какую комнату ты бы хотела? Дай мне знать, и я заранее подготовлю твою комнату…»
Когда я увидела, что это Хейнли, мои тревоги улетучились. Я тихонько хихикнула. У него навык заставлять меня чувствовать себя непринужденно, даже когда я имею дело с такими вещами…
— Я не знаю, что это за письмо, но оно кажется мне хорошим.
— Ах. Маркиз Фаранг.
Я совсем забыла, что он все еще здесь. Когда я запоздало заметила его присутствие, он игриво улыбнулся:
— Значит, это хорошее письмо. Вы должны ответить. Птица — посланник все еще находится в моем доме, так что я отправлю ее обратно.
— … Возможно… Это синяя птица?
— Да. Я посадил ее в клетку, так что она должна есть прямо сейчас. (МакКенна крепись! Аха-ха бедолага))))
