Разочарованный неудачей с абортивными препаратами, а также продолжающимися неприятностями Навье, Кошар был полон решимости самостоятельно добыть информацию о Раште.
Навье сказала: «Даже если ты уберешь Рашту, император приведет новую наложницу». Ну и что с того? Их тоже нужно убрать. А если снова появится другая наложница? Ударь их еще раз. У всех императоров есть наложницы, но какое это имеет значение? Императоры не женаты на них.
Было бы легче, если бы ее муж не был императором.
Кошар не сводил глаз с затылка виконта Ротешу, пока следовал за ним. После нескольких дней расследования Кошар узнал, что виконт Ротешу помогает Раште. На самом деле виконт даже не скрывал этого, утверждая, что, поскольку его ошибка причинила Раште неприятности, он хотел отплатить ей…
Не получится.
В этот момент виконт Ротешу вошел в бар. Кошар подождал некоторое время снаружи, прежде чем войти.
В баре царили оживление и суматоха. Большинство его завсегдатаев были простолюдинами, но поскольку это было старинное заведение, некоторые дворяне посещали его.
Виконт Ротешу сидел за столом, явно наслаждаясь атмосферой. Напротив него сидели два приятеля. Стол перед ними был пуст, как будто их еще не обслужили.
Кошар попытался найти место поблизости, но его не оказалось, и он был вынужден занять столик на втором этаже. Он не мог разобрать голоса виконта, но смотрел на него сверху вниз со своего нового наблюдательного пункта.
— Что бы вы хотели заказать, сэр?
Рядом с ним появился официант, на вид не старше шестнадцати лет. Кошар указал на стол виконта Ротешу.
— То же самое, что и у них.
Официант посмотрел туда, куда указывал Кошар.
— Будет лучше, если ты посидишь с ними и побеседуешь.
Кошер сунул официанту маленький драгоценный камень, и глаза официанта расширились, прежде чем он спрятал маленькое сокровище. Иногда он получал чаевые серебряными монетами, а один раз — золотыми, но это впервые, когда он получил такую большую плату.
— Подождите. Я скоро принесу ваш заказ.
Официант склонил голову и поспешил на первый этаж. Пока Кошар наблюдал, он мог видеть официанта, который бродил вокруг компании Ротешу и обслуживал их.
Кошар наконец расслабился и откинулся на спинку стула. Он начал прислушиваться к разговорам окружающих его посетителей.
Но как только он это услышал, то больше не смог расслабиться.
— Значит, Ее Величество императрица?..
— Да. Наложница императора устроила чаепитие, и императрица специально устроила его в тот же день.
— Поразительно. Я не могу в это поверить. Значит, императрица издевается над ней?
— Ну, на прием к наложнице никто не пришел.
— Наложница — это всего лишь наложница. Такие вещи тоже случаются.
— Конечно. Но наложница — такая же простолюдинка, как и мы. Может быть, из-за этого они смотрят на нее свысока.
— Да. Дворяне мучают и игнорируют ее.
— Я видел наложницу на балу. Она настоящая милашка.
— Я тоже это слышал. Все аристократы вели себя снисходительно, и она единственная, кто ладит с простыми людьми.
— Даже не видя этого своими глазами, я вижу, как с ней обращаются во дворце.
— Я на ее стороне.
— Да, императрица как раз из таких людей.
Хотя его слух улавливал разговоры здесь и там, было ясно, что люди говорят об императоре, императрице и наложнице.
Кошар изучал различных людей, которые болтали. Примерно половина из них выглядела подозрительно. Некоторые говорили так, как будто знают намерения императрицы, и ловко распространяли слухи, что она задира. Но начали распространяться и еще более неприятные слухи.
— Император бесхребетный, а императрица — жестокая женщина.
— Если у тебя есть наложница, ты должен защищать ее должным образом.
— Как могла такая простолюдинка, как Рашта, стать наложницей? Должно быть, император принудил ее к этому.
— Возможно. Императрица этого не знает и только мучает Рашту … Тц!
Поначалу Кошар заподозрил, что они посланы людьми императора, но, похоже, это было не так, так как они унижали даже императора.
Это она?
Кошар сжал кулаки.
***
После чаепития прошло четыре дня. Маркиз Фаранг пришел рассказать мне о сплетнях, ходивших в последнее время.
— Эти слух распространились по округе… — Это была не приятная история, чтобы услышать. Он сочувственно посмотрел мне в глаза, отхлебнул кофе, потом поставил чашку и признался: — Кошар слышал.
— Мой брат…
Как, должно быть, ему тяжело слышать такую клевету на свою младшую сестру. У меня болело сердце.
Маркиз Фаранг неуверенно продолжил:
— Не сердитесь так, Ваше Величество. Кошар слышал эти слухи, но ничего не сделал.
— … Я не сержусь. Мне грустно.
— А?
— Правда.
Маркиз озадаченно посмотрел на меня, а потом осторожно заговорил:
— Вы хотите, чтобы я что-нибудь сделал? Я могу сделать так, чтобы Рашта выглядела как злая женщина.
— Это меня просто уничтожит.
— Как так?
— Некоторые поверят словам нашей стороны, но некоторые поверят словам Рашты. Если так будет продолжаться и дальше, то позже возникнет мысль, что «обе они одинаковы», и императорская семья станет посмешищем.
Маркиз вздрогнул и проворчал:
— Но вы же не станете играть ей на руку.
— Люди будут смотреть на дела, а не на слова.
— И ваши действия говорят сами за себя. Но, Ваше Величество, люди не верят в совершенство. Будут ли они всегда восхищаться вами, если вы поступите правильно? Нет. Хотя народ любит героев, что им понравится еще больше — это павший герой.
— Маркиз Фаранг. «Эта женщина» может манипулировать общественным мнением в своих интересах, но я не могу. Я — императрица, и я должна думать о своей стране и своем народе.
Я не знала, кто стоит за этой новой волной слухов — Рашта, герцог Элги или виконт Ротешу. Сама я подозревала герцога Элги. Но, кто бы это ни сделал, все трое были глупцами.
— Будь я в роли злодея или Рашты, в конце концов император будет считаться бесхребетным человеком, который слишком легко прогибается под других. Это заденет его достоинство. Плохое общественное мнение затрудняет управление государством.
— Неужели вы так заботитесь о Его Величестве?
— Это долгосрочная перспектива.
Буду ли я блистать, если Совешу станет некомпетентным императором? Нет. Если его уберут, я стану свергнутой императрицей. Каким бы ужасным он ни был, я должна заботиться о нем, пока он на троне. Даже если это причиняет мне боль прямо сейчас. Кроме того…
— Не спускай глаз с герцога Элги.
— Вы имеете в виду этого повесу?
— Да.
Уже достаточно проблем, то что Рашта манипулирует общественным мнением ради своих личных амбиций, но…
Это просто опасно, если в этом замешан герцог Элги. Он иностранец, которого не интересует сила Восточной империи.
Сам герцог Элги сказал, что принц Хейнли вызвал его сюда и что-то замышляет. Нет ничего плохого в том, чтобы быть осторожной.
***
В то же время.
Король Хейнли I был недавно коронованным монархом Западного королевства. Люди танцевали под веселую музыку, в то время как иностранные делегаты бросали заинтересованные взгляды на этого молодого, неженатого короля.
Хейнли улыбался и сделал все возможное, чтобы расслабиться, пока принимал и благодарил своих гостей. Он слышал возбужденную болтовню толпы, но улыбка, скользнувшая по его губам, была резкой.
Его настроение стало еще больше выраженным, когда он увидел Великого герцога Лилтеанг, посланника Восточной империи. Хейнли был удручен, когда узнал, что императрица не приедет на его коронацию, но он не показал своего разочарования Великому герцогу Лилтеанг.
Герцог был в восторге от гостеприимства Хейнли и весело смеялся во время их разговора. Но, когда Великий герцог Лилтеанг поднял тему потенциальной королевы, Хейнли не мог не быть задет.
— Вы все еще не нашли королеву. Это из-за мисс Рашты?
— … Почему вы так думаете?
— Ха-ха-ха-ха. Так думает вся знать в моей стране.
Герцог Лилтеанг громко рассмеялся, по-видимому, все еще веря, что Хейнли влюблен в Рашту. МакКенна, стоявший позади Хейнли, чуть не прищелкнул языком от неодобрения.
Хейнли тем временем продолжал натянуто улыбаться — подвиг, который можно было счесть впечатляющим. Но, когда Великий герцог оскорбил императрицу Навье, чтобы похвалить Рашту, МакКенна был так потрясен, что у него отвисла челюсть.
— С тех пор как наложница забеременела, императрица обращается с Раштой, как с мусором. Если бы вы увидели, как императрица Навье изводит мисс Рашту, Ваше Величество, ваше сердце было бы разбито.
МакКенна уже собирался заткнуть Хейнли уши, когда король неожиданно ответил.
