Фалес сидел на своём стуле, но его тело словно ему не принадлежало.
В этот момент он понял, что находится лицом к лицу с королём на Имперском Собрании.
Он не мог притворяться глухим и прятать голову в песок.
— Этим утром, когда пришли сообщения о войне на Севере с участием Драконьих Облаков… — В узкой комнате раздался голос короля Кесселя. Ему не хватало эха и ощущения простора, как в зале собраний.
Но подобная обстановка заставляла чувствовать себя ещё более неловко.
— Гилберт настоял, чтобы его ученик тоже присутствовал, заявив, что это будет «практический урок» для принца. Он не был так встревожен, даже когда пытался оправдать твои нелепые действия прошлым вечером.
Подумав о Гилберте, Фалес почувствовал прилив благодарности и печали.
— Сегодня Боб Каллен специально упомянул о растущей активности пиратов с Севера, сказав, что он должен реорганизовать флот Великолепного Портового города, чтобы защитить торговые интересы Семи Восточных Морских портов.
Кессель сидел во главе стола, в темноте, куда не мог проникнуть даже свет Лампы Вечности.
— Люди Кошдера, в свою очередь, рано утром бросились в Министерство сельского хозяйства и, под предлогом закупки яровых культур, проверили объём экспорта зерна на местные земли региона — в основном зерно, которое также выращивается на Севере.
Фалес глубоко вздохнул.
Премьер-министр Каллен и Одноглазый Дракон из Земли Утёсов.
— Что касается Экстедта… — король усмехнулся, демонстрируя презрение в своём тоне. — Дипломатическая миссия из города Элафур уже некоторое время находится в Вечной Звезде, при этом ведя себя очень сдержанно. Вчера, после банкета, они, наконец, отправили домой сообщение через курьерских воронов. Эти северяне из Башни Преобразования, похоже, держали свои руки чистыми и не оставили после себя никаких следов. Очень жаль, что семье Дойл не повезло: обнаружилась их частная торговля запасами зерна.
Джордж из города Элафур и Леви из Башни Преобразования.
Фалес уставился на карту на столе.
— Ты думал, что ведёшь себя сдержанно, суетясь вокруг этой девушки. — Голос короля Железной Руки напрягся, как разрозненные выстрелы Мистических Пушек, нацеленных на Фалеса. — Но на самом деле каждое твоё движение было прозрачным.
У Фалеса пересохло в горле.
Очевидно, чай в Комнате Балларда был приготовлен не ради герцога Звёздного Озера.
— Я думал, ты немного успокоишься на Имперском Собрании и не станешь распускать хвост. Очевидно… я недооценил решимость герцога Звёздного Озера — или, лучше сказать, Полярной Звезды. — Король Кессель выдержал паузу, после чего повторил холодным и ироничным тоном: — Дело в… любви?
Голос короля затих.
Фалес поднял голову.
— Нет… — подсознательно возразил он, — это не любовь.
«Не любовь».
Взгляд короля пронзал тьму и солнечный свет.
Приземляясь на Фалеса.
— Не любовь? — В ответе отца прозвучало презрение. — Тогда это хуже, чем любовь. Это желание юной красоты? Или интерес к завоеванию знатных женщин? Или ты высокомерная племенная свинья, которая находит самоуважение в своём покачивающемся члене?
Фалес закрыл глаза.
Бесчисленные сцены последних шести лет замелькали у него в голове — библиотека, Зал Героев, округ Щита, столовая, кабинет… Однако ничего не могло ему помочь в сложившейся ситуации.
«Это не так. Сарома. Это не так».
Принц сжал кулак.
Он попытался успокоить дыхание и отогнать чувство тревоги, которое он никогда не испытывал за последние шесть лет.
Почему?
Почему он чувствовал себя таким расстроенным и раздражительным?
— Нет. — Фалес поднял глаза и с большим усилием начал защищаться: — Сарома и я, у нас хорошие отношения, это правда.
Он выдержал холодный взгляд короля Железной Руки, как выдерживают метель, а также своё внутреннее желание отступить и съёжиться в страхе.
«Тебе не сбежать. Найди выход. Посмотри ему в лицо. Точно так же, как ты встречался со своими прошлыми противниками: королём Нувеном, королём Чэпменом…»
— Но помимо личной дружбы, у меня есть…
«Посмотри ему в лицо. Посмотри правде в глаза».
Фалес глубоко вздохнул и, наконец, закончил фразу:
— У меня есть долг по отношению к ней.
В этот момент Фалес почувствовал, как воздух вокруг него снова начал циркулировать, как его слова и мысли.
Из темноты донёсся риторический вопрос, не намного лучше предыдущего.
— Долг?
Фалес поймал себя на том, что мягко кивает.
— Да.
— Шесть лет назад, я лично… нет, я должен сказать, что вы и силы всего королевства подняли её на трон Дворца Героичного Духа.
Король Кессель промолчал.
Принц встретился взглядом с королём и, медленно собравшись с мыслями, продолжил твёрдым тоном:
— Всё Созвездие. У всех нас есть долг. — Казалось, принц вернулся в то состояние, в котором он находился, когда столкнулся с герцогами в Экстедте; его речь стала более свободной. — И я не считаю этот долг бессмысленным моральным бременем.
Фалес вдруг понял, что в Комнате Балларда имеется несколько окон.
Но то, что проникало сквозь них, было сквозняком, а не светом.
— Из-за того, что произошло шесть лет назад, она близка к нам, близка к Созвездию. В Экстедте, в городе Драконьих Облаков, в организации, которая несовместима с нами с точки зрения интересов и идеологии, это особенно ценно.
Король оставался неподвижен.
Его взгляд остался прежним.
— Вот почему я считаю, что Сароме можно доверять и на неё можно положиться. Моё внимание и помощь ей, даже с точки зрения королевства не лишены смысла.
Фалес старался вести себя как чиновник перед троном, говорил уверенно и решительно, как Пайл и Киркирк ранее.
— Как я уже сказал, она может стать союзником Созвездия.
Он уставился на отца.
Король Кессель тихо усмехнулся.
— Союзником Созвездия? — хрипло спросил он, как зверь, пробудившийся от спячки. — Или твоей слабостью?
Слабостью.
По какой-то причине Фалесу вспомнился Чёрный Пророк, которого он не видел уже очень давно.
Он вспомнил их первую встречу.
Фалес сглотнул.
— Я понимаю ваше беспокойство. — Он надел броню и сосредоточился, рассматривая человека перед собой как противника того же калибра, что Нувен и Чэпмен. — Один камианец как-то сказал мне, что цифры и прибыль не должны быть единственным фокусом в бизнесе. Иногда следует обращать внимание и на сарафанный маркетинг и связи.
Король усмехнулся.
— В бизнесе?
Но Фалес продолжил, нисколько не смутившись:
— Даже в самой обычной войне наши союзники будут атакованы, наши друзья будут опорочены, а наши товарищи будут подвергнуты угрозе. Это не значит, что они — наша слабость. — Фалес напряг свой опушённый голос, чтобы он звучал более зрелым и рациональным. — Как раз наоборот. Чтобы получить прибыль, мы должны нести равный риск. Вчера вечером, ради наших интересов, я не мог сидеть сложа руки и ничего не делать.
Он должен быть решительным. Он должен быть твёрдым.
— Потому что я верю, что она принесёт нам больше пользы в будущем.
Фалес смотрел в пронзительные глаза в темноте, пытаясь поднять щит, который был уникален только для него.
Король Кессель долго молчал.
Так долго, что Фалес оцепенел в занимаемой им позе.
— Мы. — Король Железная Рука усмехнулся: — Ты используешь «нас», ведя свои рассуждения. Ты говоришь мне, что делаешь это ради «нас».
Король положил руку на подлокотник кресла.
Кессель наклонился вперёд, выходя из темноты и демонстрируя свою фигуру, лицо и взгляд, как у статуи.
Как эмблема в виде девятиконечной звезды на его одежде.
Она была более заметна, чем эмблема на воротнике Фалеса.
— А как же ты сам?
По какой-то причине действия короля вызвали у Фалеса озноб.
Кессель походил на свирепого зверя, вынырнувшего из тумана и размахивающего когтями.
— Твои чувства, твои намерения, твои соображения, твои предпочтения… — холодно продолжил король. — Как насчёт того, где ты находишься?
«Где я нахожусь?»
Фалес нахмурился.
Он не стал особо задумываться, и просто инстинктивно ответил:
— Я внутри «нас». Если помимо интересов и позиции королевства, я могу принять во внимание искренность и жить с моей личной дружбой с ней, то это беспроигрышный вариант для всех…
Однако король немедленно ответил:
— Нет. — Тон короля Кесселя был спокоен, но в нём чувствовалась естественная властность. — Ты притворяешься, что находишься внутри «нас».
Фалес нахмурился.
— Потому что ты считаешь меня безжалостным королём, который рождён для Созвездия, рассудительным и спокойным, ставящим во главу угла лишь королевство, — слова короля Железной Руки были чёрствыми. — Который презирает чувства и импульсы и думает только о выгодах и потерях. Ты ломаешь голову и тратишь дыхание только для того, чтобы притвориться похожим на меня, чтобы встретиться со мной лицом к лицу.
Фалес на мгновение замер.
— Чтобы доказать, что твои действия соответствуют интересам и политическим соображениям, — спокойно произнёс король. — Чтобы я убедился и позволил тебе уйти от твоего своевольного поведения, позволил твоей девушке сорваться с крючка.
Фалес ждал возможности возразить, но то, что король Железная Рука сказал дальше, совершенно ошеломило его.
— Это твой обычный трюк: понять методы и логику противника, а затем победить его на его собственном поле боя. — Кессель потёр пальцы и усмехнулся. — Встречаясь с королём Нувеном с тщательными расчетами. Сражаясь с Чэпменом Лэмпардом, поставив всё на одну ставку. Общаясь с Уильямсом с доминирующей позицией… Или, как прошлой ночью: используя слабость человеческой природы, чтобы сыграть в виртуальные шахматы с ребёнком из семьи Ковендье.
Фалес тупо уставился на короля.
«Он знает».
Слова короля эхом отдавались у него в голове.
«Обычные фокусы… Притвориться таким, как он, чтобы встретиться с ним лицом к лицу…»
У принца возникла иллюзия, что он стоит голым перед королём.
Ему негде было спрятаться, он чувствовал себя неуютно и не мог сбежать.
— Но некоторые вещи невозможно скрыть. — Кессель Пятый поднял голову. — Как прошлым вечером.
«Прошлым вечером».
Зрачки Фалеса сузились.
Король Железная Рука смотрел на него издалека.
Это снова было то самое чувство.
Это гнетущее чувство, которое никогда не вызывали в нём ни король Нувен, ни король Чэпмен.
Беспомощность, из-за которой казалось, что на нём лежит тяжесть, ограничивающая каждое его движение, и комок в горле, когда он пытался заговорить.
— Почему? — спросил король, застав его врасплох. — Почему ты рисковал собой прошлым вечером? Будучи лично вовлечённым в ситуацию, но всё ещё наслаждаясь ею?
Перед глазами Фалеса возникли две фигуры.
Это были лица Анкера и Дойла.
Принц глубоко вздохнул, восстановил концентрацию и попытался объяснить:
— Ситуация на банкете прошлым вечером была очень сложной. Не было подходящего выбора межу двумя доступными вариантами. Поэтому я лично вмешался, чтобы создать третий вариант. Чтобы показать им совершенно другого Фалеса Джейдстара, чтобы мы могли…
Но в этот момент …
— Ложь.
Фалес был прерван.
— Ты вмешался не из-за «нас».
Король Кессель наблюдал за ним издалека, словно за шахматной фигурой.
— А исключительно ради тебя. Ты хотел спасти и шахматные фигуры, и саму шахматную партию.
Фалес почувствовал холодок в сердце.
— Потому что это ты. В любой ситуации ты всегда пытаешься найти беспроигрышное решение, идеальный вариант, чтобы оправдать свои собственные высокие ожидания. Лучше не создавать волн и не причинять вреда. Избегать уродства и жертвенности, с которыми ты меньше всего готов столкнуться.
Фалес почувствовал, как у него перехватило дыхание.
— Я…
Он хотел заговорить, чтобы снять напряжение, но…
«Это бесполезно, Фалес. — Принц открыл рот, но тут же его закрыл, с горечью подумав: — Бесполезно. Он знает».
Фалес ошеломлённо опустил голову.
«Как он и сказал, спрятаться негде. Никаких оправданий».
— Но вот чего я не понимаю… — король продолжал говорить. — Разве проклятая судьба не давала тебе каждый раз проклятый ответ?
Фалес был ошеломлён.
Взгляд короля Кесселя, казалось, разрезал ему грудь.
— На Национальном Собрании ты отбил атаки со всех сторон, но столкнулся со злобой и подозрениями большого числа людей. Ты переломил ход событий в Драконьих Облаках, но поддержал врага более грозного, чем его предшественник. Ты вступился за эрцгерцогиню во Дворце Героичного Духа, но оказался в рискованной ситуации, сталкиваясь с общественным гневом, вынужденный обратиться к худшему союзнику. Ты был двусмысленным в Лагере Клинковых Клыков и пытался извлечь выгоду с обеих сторон. Когда казалось, что появилась новая надежда, ты был грубо разбужен прошлым вечером на банкете возникшим конфликтом между двумя сторонами.
Фалес застыл на месте, слушая описания его личных переживаний.
Так ли это?
Что касается его выбора…
Судьба каждый раз давала ему ответ?
— Как и прошлым вечером, ты мудро сохранил фигуры и саму партию, завоевал моральное одобрение и репутацию… — тон короля был наполнен сарказмом, — но при этом оставил дерьмо на своей заднице, чтобы всё королевство убрало его.
Фалес опешил.
В нём начали рождаться новые оправдания, но как только слова достигли его рта, он обнаружил, что не в состоянии произнести их.
— Третий вариант? Ха. Точно так же, как ты привык к своеволию уличного нищего, но бредишь статусом и достоинством родословной королевства.
Эти слова потрясли Фалеса.
— Ты идёшь по крутым скалам, но бредишь чистым небом. И продолжаешь верить, что, пока ты не боишься смерти, ты сможешь уверенно идти вперёд.
Выговор Кесселя был подобен острому лезвию, которое врезалось ему в сердце.
Король отвёл пронзительный взгляд от Фалеса и уставился в пустоту.
— Точно так же, как ты и та девушка из Драконьих Облаков.
Беспомощный Фалес позволил голосу верховного короля сверлить ему уши.
— Ты говоришь себе, что, исходя из ценностей и позиции, сильный союзник принесёт тебе пользу. Но твой отец говорит тебе, что чувства и желания дорогой возлюбленной заставят тебя добровольно сдаться. — Слова короля Кесселя наполнились резкостью. — Если ты путаешь эти две точки и дрейфуешь между ними, думая, что можешь легко с ними справиться и сбалансировать обе, то ты ошибаешься. — Взгляд короля наполнился холодом, когда он подчеркнул свои слова: — До тех пор, пока ты не поймёшь, что каждый раз каждый твой самодовольный идеальный выбор влечёт за собой большую цену.
Принц снова сглотнул.
— Я думаю, что она — Леди Пылающей Крови, доказала свою ценность и позицию в этой битве.
Фалес закашлял, стараясь, чтобы его голос не звучал растерянно.
Однако по какой-то причине его фраза оказалась бессвязной.
— Она сильная… она может быть сильной. Она может принести нам пользу…
Король усмехнулся.
— Знаешь, — он посмотрел на Фалеса и холодно произнёс, — я говорю не о ней.
Тело Фалеса слегка покачнулось.
Король Железная Рука саркастически закончил:
— Полярная Звезда.
Снова Полярная Звезда.
Фалес никогда не ненавидел этот титул так сильно, как сейчас.
Так же, как он ненавидел этот момент.
— А как насчёт вас, — через несколько секунд, наконец, послышался слабый голос Фалеса, — Ваше Величество?
Принц говорил тихо, его тон был ровным, но его слова выглядели слабым допросом после многих перенесённых трудностей.
— Уважаемая леди Джинс — ваша союзница или любовница?
В темноте блеснули глаза короля Кесселя.
Воздух вокруг них больше не был ледяным.
Но возникло дополнительное напряжение, словно надвигалась лавина.
— Вы действительно такой, как говорите? Безжалостный король, презирающий чувства и порывы, думающий лишь о выгодах и потерях … — как утопающий, хватающий ртом воздух, Фалес спросил дрогнувшим голосом: — Рассудительный и спокойный, ставящий во главу угла лишь королевство… способный чётко и однозначно провести границы?
Взгляд Кесселя заострился.
Однако Фалес не мог сказать, был ли это гнев или печаль, которые бушевали в нём.
Он понимал, что сегодня впервые возразил своему отцу.
Или это было… впервые в жизни?
Статуя, являющаяся королём Кесселем, шевельнулась на своём месте. Он слегка приподнял подбородок и произнёс с лёгкой яростью:
— Ты…
Но Фалес перебил его:
— Я Джейдстар.
Он старался продолжать дышать, будто это был единственный способ не задохнуться. Ему также пришлось крепко сжать кулаки, чтобы его голос не дрогнул.
— Как принц Созвездия, как родословная королевства. Если я не могу отвечать за девушку, которая страдает из-за меня. — Фалес понял, что не может справиться со своим лёгким заиканием, но он всё же продолжил говорить: — Тогда во время кризиса, в критические моменты, какое право я имею защищать своё королевство и своих соотечественников?
Взгляд короля Кесселя изменился, излучая таинственное сияние.
Фалес пристально посмотрел на короля.
— Совершенно верно. Это не имеет к ней никакого отношения. Это касается только меня.
Прошло несколько секунд.
Волны в глазах короля, наконец, улеглись.
Он снова посмотрел на Фалеса и произнёс уверенным тоном:
— Ты заботишься о ней.
Фалес вздрогнул.
Фалесу не хватило смелости поднять голову и посмотреть отцу в глаза.
Но он должен был посмотреть правде в глаза.
Точно так же, как Кессель сомневался в своих прошлых действиях.
Он должен был ответить.
— Я действительно забочусь о ней.
Фалес не мог представить выражения лица своего отца в этот момент.
Он знал, что его слова вырвались из горла лишь после преодоления многих препятствий и преград.
То же самое относилось и к его мыслям.
— Она мой настоящий друг, друг в трудную минуту. Она моя спасительница, та, с кем я вместе учился. — Фалес опустил голову и произнёс притихшим голосом: — Конечно, она мне небезразлична. Я беспокоюсь о ней, и, возможно… она мне немного нравится.
«Маленькая Негодница».
Король Кессель не ответил. Он даже не потрудился усмехнуться с сарказмом и презрением.
Он просто молча смотрел на сына.
Фалес глубоко вздохнул.
Он прогнал боль в своём взгляде и заставил его быть твёрдым.
— Значит, это не любовь.
«Это не обязательно должна быть любовь. Это не может быть любовь».
В тот момент, когда он произнёс эти слова, Фалес содрогнулся внутри, будто земля под его ногами заменилась разряженным воздухом.
Он находился в невесомости. Выведен из равновесия.
Фалес посмотрел на короля Кесселя, продолжая хватать ртом воздух и очищать свой разум.
Пока король равнодушно не спросил:
— Неужели?
Он был апатичным и равнодушным.
Фалес закрыл глаза, прежде чем снова их открыть.
— Я очень прагматичен.
Преодолев прежний дискомфорт, Фалес, наконец, смог беспрепятственно принять сидячее положение. Он поднял глаза с необъяснимым волнением.
— Я твой сын, кровь Джейдстаров, наследник королевства.
Лицо короля Кесселя слегка дрогнуло под лучами солнца.
— Я давно понял, что моя судьба полна взлётов и падений и зловещих бедствий. — Фалес посмотрел немного в сторону и произнёс слегка меланхоличным тоном: — Но, как и ты, я сделал выбор.
Он снова повернулся к королю. Ему казалось, что он смотрит на себя. Фалес произнёс свою следующую фразу на языке Древней Империи:
— Я родился для Созвездия.
Король повернулся и молча посмотрел на него.
В Комнате Балларда по-прежнему было тихо, но воздух уже не был неподвижен.
Фалес выдохнул, как узник, освободившийся от оков, вдохнувший полной грудью под солнцем.
Юноша продолжил сквозь стиснутые зубы:
— Поэтому я не буду и не могу иметь никаких возмутительных мыслей, романтических чувств или неучтивых намерений по отношению к ней.
«Чтобы привести её… к той же катастрофе».
— Потому что я забочусь о ней, забочусь о Сароме, забочусь о своём друге.
Король Кессель молчал.
Со смешанным чувством тоски и отчаяния Фалес выпалил слова, которые были давно похоронены глубоко внутри него, подтверждая то, что он уже понял:
— Так что это определённо не любовь.
«Это не может быть любовь. Не любовь».
В этот момент он почувствовал себя птицей, выпущенной из клетки, наконец-то способной уверенно расправить крылья и взмыть в небо.
Пока не упадёт на землю из-за сломанных крыльев.
— Вы спросили меня, где я, — тихо произнёс молодой герцог. Он поймал себя на мысли, что ценит полумрак каменной комнаты. — Я здесь, во Дворце Возрождения. Как и вы. Отец. — Фалес помрачнел. — И вам не нужно беспокоиться обо мне и ней.
Когда его голос затих, Фалес понял, что, сам того не ведая, сильно вспотел и задыхается.
Он далеко вышел за рамки приличий, подобающих герцогу Звёздного Озера.
Тишина в комнате затянулась.
Словно для того, чтобы оставить это место для его честного признания.
До тех пор, пока его смысл не будет полностью понят.
— Она великолепна? — неожиданно спросил король Кессель, удивив Фалеса.
Однако принц почувствовал себя подавленным.
— Я не знаю. — Он закрыл глаза, затем снова открыл их, изо всех сил стараясь стереть все эмоции с лица. — И… я не хочу знать.
В Комнате Балларда воцарилась полная тишина.
Казалось, прошла целая вечность.
Наконец, фигура короля покинула свет.
Он откинулся на спинку кресла в темноте.
Его лица больше не было видно.
Слышен был лишь его голос.
— Иногда я удивляюсь. — Его слова были такими же резкими и злыми, как и раньше, но они больше не вызывали прежнего пронзительного ощущения. — Почему твоя рациональность граничит с твоей глупостью. Почему они обе уживаются в одной голове, — усмехнулся король, — при этом сосуществуя в гармонии.
Фалес молчал.
Оцепенело сидя за длинным столом.
Именно в этот момент он начал понимать.
За свою жизнь он встречался с тремя королями.
Распутные методы короля Нувена сочетали в себе силу и мягкость, проявляли милосердие и власть, были непредсказуемы и бесценны, как океан.
С другой стороны, король Чэпмен преследовал его и угрожал ему вредом и выгодами, как лезвие, прижатое к шее, и шип в спине.
Но Кессель Пятый перед ним…
Король Железная Рука.
Он совершенно отличался от двух предыдущих королей.
Как верховный король Созвездия, он не говорил с драматизмом и не умел произносить грандиозные слова.
Но Кессель обладал ещё более странной и пугающей способностью.
Полагаясь на эту способность, он мог превзойти милосердие и власть, вред и пользу, ударить в самое сокровенное существо и ухватиться за проклятую суть.
Заставляя Фалеса взглянуть в лицо своему истинному «я».
Спокойный и невозмутимый.
Король протянул руку, опуская её на рычаг на столе.
Дверь в Комнату Балларда открылась.
У входа появилось несколько незнакомых королевских гвардейцев. Кто-то прошёл мимо них и вошёл в комнату.
Это был человек со шрамом на лице из Секретной Разведки.
Однако Фалес, казалось, ничего не заметил. Он сидел на стуле с отсутствующим выражением лица.
— Уведите его, — раздался безжалостный голос короля Кесселя. — Пусть сам увидит, какой ужасный беспорядок оставил после себя.
Фалес ошеломлённо поднял глаза.
«Что?»
— Не мешкайте. — Король опустил голову и начал читать следующий документ. — У Комнаты Балларда есть более важные дела. Помни, что ты сегодня сказал.
Фалес почти ничего не помнил из того, что произошло дальше.
Он даже не мог вспомнить, как в оцепенении вышел из Комнаты Балларда.
И он не мог вспомнить, как человек со шрамом на лице, с каменным выражением лица и неловкими жестами, сухо извинился перед ним за то, что не может нарушить приказ короля, однако поскольку лорд Маллос занят, он будет сопровождать Его Высочество вместо него.
Пока Фалес рассеянно не проследовал за ним из дворца через боковые ворота и не сел в карету.
— Куда мы едем?
Фалес взял себя в руки и с некоторым усилием справился со своими эмоциями, почувствовав, как качается карета.
— В Управление Секретной Разведки, Ваше Высочество, согласно приказу Его Величества, — почесав лицо, ответил человек со шрамом.
«Секретная Разведка».
Фалес нахмурился.
Но он понял ещё кое-что, что его смущало.
Человек со шрамом перед ним…
Его голос звучал по-другому.
Заметив пристальный взгляд принца, человек со шрамом ухмыльнулся и начал сдирать кожу с лица.
Фалес разинул рот.
— Давно не виделись, Ваше Высочество. — Человек перед ним отбросил маску со шрамом, опустил голову, протёр глаза и поприветствовал Фалеса расслабленным и озорным тоном: — Как поживаете?
Фалес был ошеломлён.
Это был он.
— Вы выглядите не слишком счастливым. Что случилось…
В карете его старый знакомый, человек из Бесплодной Кости, Рафаэль Линдберг открыл свои тёмно-красные глаза и посмотрел прямо на Фалеса.
— Вас бросила ваша подружка?
Лицо Фалеса застыло.
— Рафаэль. — Пребывающий в плохом настроении принц откинулся назад. — Если ты скажешь ещё хоть слово чепухи… — Герцог Звёздного Озера уставился на крышу кареты и бесстрастно произнёс: — Я попрошу руки достопочтенной мисс Миранды.
Лицо Рафаэля поникло.
В карете воцарилась полная тишина.
По дороге больше никто не произнёс ни слова.
