«Ты собираешься оставить его в таком состоянии здесь в одного?» — Чэнь Гэ не думал, что позволить Ву Шэну оставаться в маленьком доме одному было хорошей идеей.
«Это мое дело. Я уведу их. Ребенок невиновен. Я не могу позволить ему пройти через эту боль». Ву Цзиньпэн закрыл крышку деревянного ящика и выбежал на улицу. Чэнь Гэ посмотрел, как Ву Цзиньпэн выбежал, и обернулся, чтобы посмотреть на Ву Шэна. Мальчик оставался внутри ящика, закрыв рот руками. Он не произнес ни слова, лишь молча смотрел на удаляющуюся фигуру отца.
«Неужели мальчик не говорит ни слова, потому что так велел ему отец?» Чэнь Гэ почувствовал, что он что-то упустил. «Неважно, пока я следую за Ву Цзиньпэном, проблемы будут решены».
В глазах Ву Шэна, он был ребенком под защитой отца. Он замечал проблемы, с которыми сталкивалась семья, но он был всего лишь ребенком; он был бессилен что-либо изменить. Он мог только видеть, как его отец взваливает на свои плечи всю эту гигантскую ношу. Чэнь Гэ боялся, что если он останется там слишком долго, то может раскрыть местонахождение Ву Шэна, поэтому закрыл дверь и поспешил за Ву Цзиньпэном.
В ночном небе не было луны. От зданий по обеим сторонам улицы исходило легкое зловоние, атмосфера была удушливой. Ву Цзиньпэн рвался вперед; он не знал, что его ждет, но у него не было другого выбора. Чтобы с его собакой не обошлись, как с бродячей, чтобы защитить сына от монстров, он мог только идти вперед.
«Кроме соседей, монстры, которым зашили губы, должны представлять различные трудности, с которыми столкнулась эта семья». За Ву Цзиньпэном гнались еще монстры. Они были одеты по-разному; среди них были хорошо одетые офисные работники и бездомные в рваных рубашках. Были воры с ножами и другие, одетые как обычные прохожие, которых можно встретить на дороге.
Под влиянием плода-призрака снисходительность, издевательства и насмешки злонамеренно усилились. Чэнь Гэ не осмеливался представить, что случилось бы с Ву Шэном, если бы Ву Цзиньпэн не существовал в этом мире. Если бы такому маленькому ребенку пришлось в одиночку противостоять стольким страшным монстрам, Чэнь Гэ подозревал, что Ву Шэн полностью погрузился бы в этот мир отчаяния и стал бы главным кандидатом в призрачные плоды. «К счастью, у него такой замечательный отец. Ву Цзиньпэн — единственный свет в этом темном мире».
Мчась по темной, бесконечной улице, преследуемый монстрами с зашитыми губами, не видя выхода, Ву Цзиньпэн все же изо всех сил пытался придумать решение.
«Полагаю, это и есть стойкость человеческой природы». Дети, выбранные призрачным плодом, были ввергнуты в отчаяние. Всё это для того, чтобы они открыли фальшивые двери, но мир за этими дверями отличался от реальной жизни. Какими бы отчаявшимися ни были дети, там обязательно был источник света.
В мире Цзян Мина таким источником света были его мать и старушка, а в мире Ву Шэна — Ву Цзиньпэн. В их воспоминаниях всегда было временное убежище. Бегая за Ву Цзиньпэном, Чэнь Гэ по-новому понял некоторые вещи. Когда он впервые получил черный телефон, он обнаружил дверь в своем доме с привидениями. В то время он боялся только двери; это нормально для людей — бояться неизвестного. Но по мере того, как росло его понимание, взгляд Чэнь Гэ на дверь менялся.
Двери открывали люди в отчаянии. По ту сторону двери было не спасение, а бездна еще большего отчаяния. Двери были полны грехом. Чэнь Гэ сначала отказывался приближаться к двери, но после того, как его заставило это сделать общество «Истории призраков», когда его жизнь оказалась под угрозой и у него не оставалось другого выбора, после многократных взаимодействий он понял, что сами двери не олицетворяют страх, и их нельзя приравнивать к отчаянию.
Он не собирался идти по стопам Общества историй о призраках, контролируя двери и получая от них выгоду. Но подсознательно его негативное впечатление о дверях постепенно рассеивалось.
Во время Школы загробного мира, Чэнь Гэ познакомился с художником за дверью. Этот безумец хотел создать рай за дверью, построив райское место в стране ада. В итоге художник потерпел неудачу, но его поступок еще раз пошатнул представление Чэнь Гэ о дверях и мирах за ними. Однако то, что действительно изменило мнение Чэнь Гэ, произошло в квартирах Цзян Юань. Когда он увидел, как его молодого себя столкнул с крыши человек в костюме врача, когда он услышал слова, которые тот когда-то произнес, его представление о дверях действительно начало меняться.
«Возможно, для детей миры за дверями не так уж сильно отличаются от реальной жизни. Возможно, в мирах за дверями есть свет…» Чэнь Гэ наблюдал за Ву Цзиньпэном и различными монстрами, которые гнались за ним. «За светом в детском мире гонится множество монстров. Если за настоящей дверью есть свет, то их преследует что-то более темное и страшное. Как бы выглядел свет внутри настоящей двери?».
В его голове возник образ его родителей. Чэнь Гэ вдруг вспомнил о том, что произошло давным-давно. Он достал из рюкзака деревянную игрушку, которую украл призрачный плод.
«Мой отец дал мне это, когда я лежал в постели. Он поздравил меня с днем рождения. Но тем утром он уже дарил мне подарок и уже поздравлял с днем рождения. У него не было причин повторяться, и он не дал мне в руки этот подарок, а просто положил рядом с кроватью». Больше подробностей открывалось Чэнь Гэ. «Неужели подарок изначально предназначался для тени?»
Посмотрев на окровавленную игрушку в своей руке, Чэнь Гэ замедлил шаг. «Это подарок тени на день рождения? Второе поздравление с днем рождения предназначалось для тени? Может быть, он уже что-то заметил к тому времени, но ни я, ни тень этого не заметили?»
«Не останавливайся! Беги!» У Ву Цзиньпэна заканчивался воздух, но, видя, что Чэнь Гэ замедлился, он все равно обернулся и потянул его за рукава. «Не останавливайся! Я знаю, где мы можем их потерять!»
Ву Цзиньпэн привел Чэнь Гэ в переулок на западной улице; там находилась частная больница. Она была не очень большой, и обстановка в ней была старомодной. Но, несмотря на то, что она была небольшой, в ней было все необходимое для обслуживания населения.
«В больнице есть черный ход. Я пробежал через это, чтобы стряхнуть их в прошлый раз. Эти твари не смеют сюда заходить».
«Не значит ли это, что внутри больницы есть что-то пострашнее их?»
«Мы войдем первыми».
Ничего больше не говоря, Ву Цзиньпэн повел Чэнь Гэ в больницу. После того, как монстры увидели это, они действительно остановились в переулке. После входа в больницу множество разных голосов в ушах Чэнь Гэ исчезло, остался только детский плач.
