Начиная со следующего дня, мой рассказ начал кочевать со страниц на сайты, теле и радиоволны самых разных СМИ. По какой-то причине, может для того, чтобы создать более драматический эффект, они пролили свет на всю мою жизнь, захватив даже молодость до Пробуждения. На самом деле, это было довольно неприятно. Зачем вообще было лезть в мое грязное белье настолько глубоко?
— Он так хорошо заботился о своем брате, что заставлял вас задаться вопросом, как ребенок может растить другого малыша. Возможно, у него был какой-то врожденный талант, не знаю… — донеслось с экрана телевизора.
Кто-то, кто был, видимо, знаком со мной лично, давал интервью местному телеканалу. Лицо показалось мне совершенно незнакомым. Кто это вообще?
С другой стороны, история о ранней потере родителей и воспитании моего младшего брата, который однажды стал Охотником S-ранга, была так красиво оформлена, что уровень моей популярности действительно взлетел до небес. Они даже не побрезговали вставить туда рассказ о страданиях Юхёна.
Хотя он был Пробудившимся с S-рангом, люди стремились к нему из самых разных мест. Он был очень молод, поэтому у него не осталось иного выбора, кроме как разлучиться со своим хёном. Очень молодой Охотник, который собственными силами поднял свою гильдию, заставив себя притвориться, что не поддерживает контакты с единственным членом своей семьи, воспитавшим его вместо родителей… И по прошествии трех лет изнурительных усилий, превративший эту гильдию в одну из самых мощных и процветающих… Черт, разве мой брат уже и без того недостаточно настрадался? Источник или что там еще, что подвигло его пробудить незрелого ребенка, которому бы еще в пору наслаждаться детством и юностью?! Он был несовершеннолетним, ты, ублюдок! И вообще, стоило бы казнить всех уродов, которые совались к маленьким детям…
А тем временем пришли последние новости.
[Вывоз предметов из подземелий! В том числе и снаряжения S-ранга!]
Было обнаружено, что один из руководителей Ассоциации Охотников украдкой перепродавал за границу объекты из подземелья. Продавать такие объекты, особенно оборудование высокого ранга, было запрещено законом, а вывозить из страны — уголовно наказуемо по целому списку нормативных актов. В первую очередь потому, что необходимость обладать достаточным количеством подобного оборудования диктовалась даже банальным обеспечением государственной безопасности.
Иностранцы имели право покупать предметы высокого ранга на официальных аукционах, но для них, в отличие от местных охотников, были установлены высокие комиссионные сборы и налоги. Кроме того, в случаях с экипировкой S-ранга, приоритет отдавался именно государственным Охотникам. Таков был закон. Из-за этого любые утечки оборудования S-ранга за границу расследовались с особой тщательностью.
И вот теперь выяснилось, что один из руководителей Ассоциации не просто украл это драгоценное оборудование S-ранга, но и перепродавал его за границу. И это — в самый разгар пандемониума из-за коррупции в Ассоциации! Похищение пробужденного и новости об утечке снаряжения за границу заставляли вспыхивать такое жаркое возмущение, словно везде — и в онлайне, и в офлайне, разлили легковоспламеняющийся керосин и щедрой рукой раскидали спички.
"Правда, об этом стало известно лишь два года спустя."
Информатор Хан Юджин, совместные розыски Хэён и Сесён… Было не трудно вернуться и проверить все, что уже было раскрыто, хотя у меня и были некоторые проблемы с воспоминаниями относительно имен и внешности.
Люди, причастные к тому инциденту с утечкой предметов двухгодичной давности, не ограничивались одним лишь лысым дядькой, появившимся сейчас в эфире. С этим были связаны многие, и я довольно подробно запомнил содержание инцидента из-за того огромного хайпа, который он тогда поднял.
"Но дело было не только в этом."
Могли ли они просто присвоить вещи? Коррупция, связанная с торговлей подземельями, эксплуатацией охотников низкого ранга, незаконным производством побочных продуктов подземелий и прочее. Система все еще была сырой и недостаточно организованной, имелось множество слепых зон, позволявших обходить ее и отмывать просто невероятные суммы денег. Благодаря этому несовершенству, за короткий промежуток времени возникло слишком много мутных дельцов и подпольных сделок. Сейчас не удалось поймать и половины, но даже этого было вполне достаточно.
— Пожалуйста, будьте готовы отступить. Отговорки и оправдания не принимаются.
Руководитель Ассоциации, получивший контакт и пришедший сюда, чтобы лично поговорить со мной, пристально уставился мне в лицо. Но его взгляд не пощекотал бы мне нервы, даже если бы я отключил сопротивление страху.
— Если бы это зависело от меня, я бы просто раскрыл все это, а потом свалил. Но для плавной и безболезненной передачи обязанностей вам, директор, так или иначе, будет выгодно напрямую назначить преемника.
— В лучшем случае это закончится штрафом.
— В другом случае так бы и было, но сейчас все, что хоть как-то связано с Ассоциацией Охотников, тут же раздувается до невероятных масштабов, вне зависимости от реальной серьезности проблемы.
И уж тем более, когда речь шла о коррупции кого-то, кто имел отношение к Ассоциации. Прежде все заканчивалось появлением нескольких, не особенно привлекающих внимание, статей, но теперь люди жаждали крови, и закончиться история могла не меньше, чем громким и скандальным увольнением. Толпа держала факелы в руках, и только от виновников шумихи зависело, кого она будет жечь — их самих или соломенные чучела, выставленные вместо них.
Пару людей уже успели стать отличным примером того, что эта жуткая система теперь работала именно так.
— …Вы планируете ввести своих людей в Ассоциацию?
— Ни за что! К тому же, у меня нет лишних рук.
Сук Симён, несколько изменившийся внешне из-за стильных очков торговой марки Myeongwoo, показал несколько предварительных списков.
— Это часть изначальных руководителей Ассоциации Охотников, люди, чьи способности во много раз превышают таланты нынешних руководителей. Тем, кто выходит на пенсию, совершенно не нужно беспокоиться о будущем.
Возможно, из-за столь слишком уж откровенных сравнений самолюбие директора оказалось задето, поскольку он тут же нахмурился. Потом появился список особо отличившихся, и это лишь усугубило ситуацию
Даже если бы было невозможно заменить всех, а просто увеличить количество компетентных людей, разве не повлекло бы это за собой положительные изменения? Всяко стало бы лучше, чем сейчас.
— Если выяснится, что вы меняли людей, таким вот образом им угрожая…
— То у меня все равно не возникло бы проблем. Ну что они могут мне сделать? Я — не государственный служащий, веду полностью монополизированный частный бизнес. Опять же, самое страшное, что мне грозит — это штраф.
Сейчас и люди и вся страна были на моей стороне. Если бы кто-то и начал меня критиковать, то единицы. Рассматривая мою ценность как таковую, человек сразу же запнулся бы на том, что под домашним арестом монстров не поубиваешь и ранг не поднимешь. Полагаю, мне бы сейчас могло сойти с рук даже убийство.
Да, это могло выглядеть несправедливо, но на какое-то время я стал незаменимым существом. Кто мог это изменить? Как они могли избавиться от меня после того, как Юхён уже совершил самую быструю атаку в подземелье S-ранга?
— Я просто надеюсь, что вы примете мудрое решение, и чем быстрее, тем лучше. Вы должны уйти с чистой репутацией, чтобы получить возможность реализоваться где-либо еще.
Например, стать членом Национального Собрания, как делали другие на его месте. И этому парню стоило бы принять предложение, пока за него не взялись всерьез.
Поняв, что ему выставили крайний срок, директор прорычал, что скоро свяжется с нами, и ушел. Ну вот, и сколько людей теперь осталось?
— Кккянг!
Мир подпрыгнул и поймал подброшенный в воздух мяч. Чирпи погнался за ним, но даже близко не смог подобраться к игрушке, лишь шумно прохлопав по полу.
— Ббик! Швик!
Комета, который висел на свисавшей с потолка веревке, шумно захлопал крыльями, как будто прося меня бросить и ему. Я подбросил мяч вверх, но... — топ! — Мир снова его перехватил.
— Сиииит!
— Мир, уступи-ка своим младшеньким хоть разок!
— Гяреурунг!
Всем своим видом изображая непонимание, Мир потерся всем своим телом о мою ногу. Может быть потому, что какое-то время мы были в разлуке, но мне показалось, что он стал более ребячливым. Поглаживая мелкого, я снова бросил мячик, стараясь делать это как можно более незаметно и целясь в Комету. Дракончик быстро схватил мяч с золотой жемчужиной, которую подарил Кан Соён, и начал кружиться в воздухе, держа его в лапках. Чирпи увидел это и взмахнул крыльями.
— Чирик!
— Надеть на тебя браслет для полета?
— Чирп!
Я достал предмет полета Чирпи, который раньше выпросил у Мёну. Он действительно позволял существу летать, если пристегнуть его к лапке, но…
— Чип-пи-пи! Пииик!
Чирпи взмыл в воздух, словно круглый белый шарик. В целях безопасности артефакт был дополнен снижением скорости и увеличением плавности полета, поэтому теперь малыш просто парил, покачиваясь в воздухе, а не носился туда-сюда, как обезумевшая хищная птица.
— Чирп!
Похоже, Чирпи остался доволен. Он покружился в воздухе, а затем легко приземлился мне на голову.
— Скоро Риетт выйдет, так что, похоже, что присоединится еще один.
Риетт участвовала в нападении на подземелье, чтобы Ассоциация заплатила за ее незаконную деятельность. Если бы вместо этого выбрала подземелье S-ранга, Сон Таэвон, вероятно, не смог бы вмешаться в инцидент с похищением. Я вдруг подумал, что так мне было бы проще.
Скрип...
В этот момент я услышал, как открылась дверь, и это явно был не Мёну.
— Что-то случилось? Ты уже ужинал?
Я направился ко входу, думая, что это Юхён, но Мир преградил мне путь, одновременно трансформируясь до своего подросткового размера.
— Геуруруру!
Значит, это и не Юхён, да? Я быстро включил сопротивление страху и достал сотовый телефон. Вскоре у меня перед глазами возник никто иной, как Сон Таэвон. Где он взял ключ? Надо сказать спасибо Ханшину?
— Ты пришел искать меня без всякого контакта? Я немного удивлен.
— Скажи спасибо вездесущему господину Хан Юджину.
Голос, в котором звучала ощутимая усталость, казался тяжеловесным. Похоже, начальство Ассоциации уже успело порядком проесть ему плешь.
— Прошу прощения, но, в отличие от лидера гильдии Сесён, я не собираюсь делать послабления только потому, что кто-то встал передо мной на колени.
