Фэн Си Чэнь уже окончательно лишился сознания, и хотя раны на его теле выглядели ужасно они не были смертельными. Черный и красный старейшины издали глубокий вздох облегчения, но гнев и ненависть в их сердцах было невозможно успокоить. Однако они не были противниками для Юнь Чэ; даже если их ненависть была бы в десятки раз сильнее, они все равно должны были вынести ее. Они вышли вперед, приблизившись к Цан Вань Хэ и произнесли с опущенными головами: “Благодарим Ваше Величество, Императора Голубого Ветра… за вашу благосклонность”.
— Хо-хо, в этом нет никакой нужды – Цан Вань Хэ слегка поднял руку, его тело было переполнено императорским достоинством: “Семь стран, включая мою страну Голубого Ветра, все мы дышим одним воздухом и находимся под одним небом, вызванный шум никому не принесет пользы. Хотя в результате принц оказался в некоторой степени ранен, в сегодняшнем вопросе, в конечном счете, причина произошедшего изначально заключается в вас. Этот факт наверняка никто из вас не станет отрицать, верно? И если новости об этом событии распространятся, это не принесет пользу ни вашей стороне, ни нашей. В результате это вызовет последствия, которые мы неспособны предсказать. Следовательно, как вы и сказали прежде, произошедшее сегодня стоит забыть, как будто этого никогда не происходило. По поводу присутствующих людей я гарантирую, что ни один из них не скажет и слова об этом, если же нет, то вам нет никакого смысла вмешиваться, поскольку мы будем первыми, кто накажет их. Итак, у какого-нибудь есть какие-либо возражения?”
Когда Император Голубого Ветра закончил свои слова, его могущественный пристальный взгляд прошелся по гостям. Лин Цзе немедленно сделал шаг вперед и сказал твердым голосом: “Ваше Величество, пожалуйста не беспокойтесь. Лин Цзе и мой старший брат Лин Юнь, члены Обители Небесного Меча, определенно никому не расскажут новость об этом событии… Включая моего отца. Я клянусь! Если я откажусь от своих слов, я столкнусь с гневом небес!”
За Лин Цзе, взявшим на себя инициативу, последовала остальная часть людей один за другим, клянясь, что они никогда никому не будут рассказывать о произошедшем сегодня.
Если бы другие сильные страны или секты присутствовали сегодня помимо Секты Божественного Феникса, то такой исход сегодняшнего события положил бы начало росту бесконечного недовольства. Однако Секта Божественного Феникса была слишком сильной и могущественной. Как только такая сила достигала значительных высот, она теряла способность к гибкости, что сформировывало в итоге своего рода бремя, известное как честь…, которая в свою очередь значила слишком много для Секты Божественного Феникса. Это то, что они никогда не могли позволить растоптать и оскорблять, особенно если они противостояли людям, которые были намного более слабыми, чем они.
Таким образом этот исход позволил еще раз черному и красному старейшинам глубоко вздохнуть от облегчения. Осторожными глазами они пробедались по окружающей толпе. Затем, не говоря ни слова, они оставили подняли на руки Фэн Си Чэня, и очень быстро скрылись из виду, в этот момент голос Юнь Чэ раздался им в догонку, и хотя их уже было не видать, он отчетливо достиг из ушей.
— Вы, послушайте. Пять месяцев спустя я лично отправлюсь в Империю Божественного Феникса, чтобы участвовать в Рейтинговом Турнире Семи Империй! Вы люди должны хорошенько подготовиться, и будьте уверены, я однозначно появлюсь пять месяцев спустя. Не разочаруйте меня ~~~
Эта огромная угроза, исходившая от Секты Божественного Феникса, завершилась столь же быстро, как и возникла, способом, которого никто никогда не ожидал.
Когда Фэн Си Чэнь и его группа появились и выступили против Юнь Чэ, все думали, что Юнь Чэ был полностью повержен. Однако Юнь Чэ не только не был ранен, и при этом он не проиграл, но вместо этого он сильно ранил троих, прибывших из Секты Божественного Феникса и даже ступил на их ахиллесову пяту…, Хотя его сила и проницательность были пугающими, но помимо них еще более ужасающей была его жестокость и решительность. Поначалу, уничтожение Клана Горящих Врат Рая встряхнуло Империю Голубого Ветра. Но по сравнению с сегодняшним инцидентом, уничтожение Горящих Врат Рая уже не казалось чем-то очень значительным!
Появление Секты Божественного Феникса не только не повредила влиянию Юнь Чэ, скорее наоборот его престиж и сила повысились еще раз. В их глазах прозвище “Номер Один Империи Голубого Ветра” больше не было достаточно, для описания Юнь Чэ. В их глазах Юнь Чэ начал вызывать намного более глубокое уважение, шок и страх.
Юнь Чэ обернулся и произнес со спокойной улыбкой: “Я действительно сожалею. Я небрежно выгнал нескольких чересчур активных клоунов, которые повлияли на общее настроение. Все, пожалуйста, возвращайтесь ко своим местам. Это скромное событие — большая свадьба и все вы, уважаемые гости, определенно должны наслаждаться ею. Что касается произошедшего…” — Юнь Чэ прищурил глаза: “Я полагаю, что все, должно быть, уже полностью забыли обо всем, верно?”
Юнь Чэ выдворил прочь могущественного принца Божественного Феникса как простого “чересчур активного клоуна”, которого он “небрежно выгнал”. Сердца всех присутствующих сдавило, и последние слова Юнь Чэ, вместе с глубокой угрозой, впитались в каждое сердце и душу… В настоящее время, слова Юнь Чэ были, несомненно, королевским указом, которому нельзя было бросить вызов. Все присутствующие поспешно ответили, и на некоторое время отовсюду стали раздаваться различные голоса, каждый из них нервно клялся полностью забыть об инциденте, который произошел сегодня. И затем, они вернулись в большой свадебный зал, никто из гостей не посмел уйти слишком рано. Они все являлись могущественными и высокомерными тяжеловесами на своих собственных землях, но в настоящее время, все их шаги были особенно тяжелы, и Мастера Секты Сяо в особенности…, когда он вернулся к своему месту, его зад не мог спокойно сидеть на стуле.
Что касается наследного принца Цан Линя и Третьего принца Цан Шуо, за которыми имелись серьезные грешки, их лица были еще более бледными. Летнее солнце сверкало, но их тела бросало то в холод, то в жар, они безостановочно вытирали свой холодный пот…, Хотя они имели статусы принцев империи, но по сравнению с принцем Божественного Феникса, они были в даже меньше, чем дерьмо. Юнь Чэ даже смел опустить принца Божественного Феникса ниже своих ног, поэтому если бы он захотел сокрушить их, то это ничем не отличалось бы от уничтожения муравьев.
Большая дыра в крыше свадебного зала была сделана самим Юнь Чэ, но после быстрой уборки, свадьба продолжилась. Однако в атмосфере произошли ясные изменения, особенно когда Юнь Чэ давал тосты, никто из людей, перед ним, не был переполнен страхом и трепетом. Лишь только напуганный взгляд… в каждом взгляде читалось, как будто каждый из них хотел встать на колени и вернуть тост Юнь Чэ.
Сильный человек не мог бы заставить других бояться его. Лин Тянь Ни, например, был номером один в Империи Голубого Ветра в течение десятков лет, однако, к нему люди чувствовали скорее уважение и восхищение. Он был тем, на кого все взирали вверх, и едва ли находился кто-либо не уважавший его. Поскольку даже при том, что Лин Тянь Ни был чрезвычайно силен и мудр, на деле он был очень скромным человеком. Те, кто боялся его, сами были чрезвычайно мерзкими и подлыми людьми. Однако Юнь Чэ отличался от него. Мало того, что его способности были настолько сильны, что чересчур превысили общие ожидания, его личность могла быть охарактеризована как ‘мстительный и властно тиранический’, а его методы были еще более решительными и безжалостными… великая секта, процветающая в течение тысячи лет, лишь из-за того, что они схватили его семью, даже когда ни один из них не был ранен, он без раздумий истребил всю эту секту! Что касается могущественного принца Божественного Феникса, он являлся фигурой, которую не многие на всем Континенте Бездонного Неба имели способность оскорбить, он фактически не колеблясь избил его и даже ступил на его голову своей ногой…
С такой личностью, в добавок к такой силе…, кто посмеет оскорблять его!? Кто посмеет идти против него!? Кто смел не уважать его!?
И, это было то, что Юнь Чэ осознанно стремился создать с самого начала.
Со всеми уважаемыми гостями, вернувшимися назад на свои места, свадебная церемония между Юнь Чэ и Цан Юэ продолжалась. Однако голос конферансье начал дрожать, и иногда, он даже запинался, это продолжалось в течение пятнадцати минут, пока наконец не подошел к заключению. Очень быстро Сяо Ле поднялся с места, его место находилось на одном уровне с Цан Вань Хэ. Каждый старался твердо запомнить эти черты лица Сяо Ле… Он был стариком, духовная сила которого была только на Духовной ступени [4], кто выглядел нежным и элегантным, из-за которого Секта Горящих Врат Рая оказалась стерта с лица земли. Мэры городов и люди уровня великих мастеров, пристально смотрели на Сяо Ле, боясь, что они могли бы однажды забыть его лицо. Они постоянно убеждали себя относиться к нему как к собственному отцу, при встрече…, Если бы они могли случайно оскорбить его, уничтожение их сект могло бы стать неотвратимо!
Атмосфера, которая была заполнена страхом и осторожностью, однако, не продержалась слишком долго, рассеялась вместе с возобновившейся праздничной музыкой, созданной гонгами и барабанами, оживив это место. Все постепенно начали отходить от напряжения и вокруг возник привычный праздничный. Державшись за красный шелк, Юнь Чэ вошел внутрь большого зала. С другой стороны красного шелка, под руку с Сяо Лин Си, шла Цан Юэ в платье феникса, легко, и застенчиво.
Предшествующее непредвиденное событие напугало Цан Юэ. Однако поскольку, когда пыль улеглась, и Юнь Чэ не получил никаких видимых ран, тревожный “тудум” в ее сердце, со следующим ударом превратился в другой тип тревожного “тудум”.
Солнечный свет сегодня был исключительно нежен. Ее платье феникса очаровательно сияло, поскольку блестящий солнечный свет падал на нее, гордое и блестящее сияние ослепило глаза. Ярко-красная золотая диадема феникса была покрыта тонкими длинными кисточками жемчуга, вместе с небольшим рубином в центре ее лба и ее слегка припудренным нефритовым снежным лицом. Темные брови, белоснежная кожа, яркие глаза и нефритовые губы, которыми она обладала, были тонкими и подвижными. Застенчивые движения, которые могли заставить сердце дрожать, и кисточки жемчуга, которые слегка прикрывали ее лицо, умножали ее очарование. Как будто она была женщиной, посланная из небесного города, ее красота была неземной…
За всю свою жизнь, в этот момент, она была самой красивой. Сейчас она походила на фею, которая сошла с картины, люди были неспособны оторвать глаз от ее абсолютной красоты.
Ее красота, и что бесформенная элегантность и изящество, подчинила всех тех, кто уже видел ее прежде и даже тех, кто видел ее впервые. Все, кто посмотрел прямо на нее неосознанно прекратили дышать, их глаза были ошеломлены… В особенности Лин Цзе, которого распирало от блаженных чувств к Цан Юэ, он глядел полностью неверящими глазам, пока не начал пускать слюни, которые стали течь вниз на его подбородок.
Она была единственной принцессой Императорской семьи Голубого Ветра, она была женщиной с самым благородным статусом на всех землях Голубого Ветра. В то же время она обладала красотой, которая могла потрясти страну и изяществом, которую никакой другой человек не мог повторить…, как будто создатель мира поместил в нее всю свою любовь. Все присутствующие гости вздыхали с похвалой в своих сердцах. И только Юнь Чэ, мог быть достоин такой женщины, которая была гордостью небес. И только такая женщина, была достойна Юнь Чэ, возраст которого даже не достиг двадцати, и который уже возвысился над Империей Голубого Ветра.
Цан Юэ посмотрела на кончик собственных пальцев ног и прислушалась к своему сердцебиению. Ведомая рукой Сяо Лин Си, она уверенно держалась за красный шелк в своих руках, двигаясь вперед, шаг за шагом. С каждым шагом воспоминания, которые принадлежали только ей и Юнь Чэ, возникали перед ее глазами… От их встречи в Городе Восходящей Луны, после они вместе сбежали, преодолевая вместе бедственные ситуации, и чувства подсознательно начали цвести в ее уме. Затем разделенные жизнью и смертью в Обители Небесного Меча с постоянным горем, которое она испытывала в течение этого времени, и к сказочному счастью, которое она чувствовала, в момент их следующей встречи … И с сегодняшнего дня, она будет его женой. После этого она останется вместе с ним. Его жизнь будет объединена с ее жизнью, и она полностью станет принадлежать ему.
Каждый момент этих нахлынувших чувств, был словно цветущей мечтой. Она была так счастлива, что не чувствовала, что все это было наяву.
Оглушительная радостная музыка гонгов и барабанов заполнила зал. В большом зале, перед Цан Вань Хэ и Сяо Ле, перед глазами бесчисленных людей самого высокого статуса в Империи Голубого Ветра, под ревущим голосом конферансье, старавшегося изо всех сил, церемония поклонов началась…
— Сначала поклонитесь небесам и земле!
— Следующий поклон старшим!
— Муж и жена, обменяйтесь поклонами!
… … … … … … … … … … …
— — — — — — — — — — — — — — — — — —
В то же время, в Империи Черного Дьявола, в самом удаленном месте на западе Континента Бездонного Неба, который весь год был окружен темной энергией и заполнен плотным, холодным воздухом.
Топ… топ… топ…
Звуки тяжелых шагов звучали в тумане темного леса. Присмотревшись поближе был виден сгорбленный человек, с трудом волоча ногу, шаг за шагом, идущий вперед. Его шаги были медленными и тяжелыми, как будто он использовал громадные усилия на совершение каждого шага… Его одежда была полностью изодрана, его тело было покрыто ужасными шрамами и пятнами крови. Даже по его лицу стекали десятками струйки крови. Его рука тянула длинный меч, край лезвия был сильно изогнут, в то время как само лезвие было повреждено в нескольких местах, новых пятна крови наряду со старыми высохшими пятнами одинаково покрывали все лезвие…
Шлеп!
Фигура грузно упала на землю. Обеими руками он упирался в землю, в то время как все его тело дрожало. Он издал хриплое дыхание, но он был неспособен подняться даже спустя долгое время. Вместо этого, хватаясь двумя руками за землю он медленно пополз вперед. В месте где он прополз оставались шокирующие пятна крови…
— Юнь Чэ…, я убью тебя…, Даже если мое тело будет разорвано на куски…, я все равно доберусь да тебя!!!!
Болезненные рычания, заполненные негодованием, изливались из его рта. Он не знал, сколько раз он повторил эти слова, за это долгое время они будто лезвием уже были вырезаны в его душе, как будто они стали единственной силой поддерживающей в нем жизнь.
