Два слова «Клан Драконов» вызвали хор удивлённых голосов.
Ли Цяньхун на мгновение изменился в лице, посмотрев на Симэнь Божуна: «Лидер Религиозного Союза Симэнь настолько способный, что смог уговорить безрогого дракона снизойти до помощи».
Симэнь Божун улыбнулся, ничего не ответив.
На поле боя Ли Чжоян, а также все остальные ученики секты Ле Ша выглядели так, словно погибли.
Восьмая ступень Божественного Мастера, так ещё и Безрогий Дракон… От одних только этих слов у них перехватило дыхание, ни о каком боевом духе не могло быть и речи.
«Значит, это почетный мастер клана Дракона, неудивительно, что ваш Религиозный Союз так осмелел,» Ли Чжоян слегка скрипнул зубами, его сердце наполнилось нежеланием.
Он четко осознавал, что если секта Ле Ша проиграет Религиозному Союзу, она потеряет привилегию вступления в Царство Божественного Цилиня… Это не те последствия, которые секта Ле Ша может вынести.
Однако, когда они все вместе ранее вместо того, чтобы принять пятую сторону, решили отсеять «недостойных», они нисколько не противились этому.
«Однако,» С нежеланием в сердце произнес он сквозь стиснутые зубы, «Царство Божественного Цилиня — это дар Императора Бездны для способных. Но в чём заключается умение просить помощи извне!..»
Молодой мастер Союза Симэнь Хун слабо улыбнулся: «Если молодой мастер Ли считает, что на Божественное Собрание следует запретить приглашать иностранных подданых, он может предложить это перед следующим Собранием, не поздновато ли делать это сейчас?»
«Кроме того, если приглашение иностранцев считается неумелым, почему способные люди вроде вас из секты Ле Ша не смогли снизойти до этого?»
«…» Уголки рта Ли Чжояна дернулись, и он потерял дар речи.
«Молодой мастер, что нам… делать?» Взгляды учеников секты Ле Ша обратились к Ли Чжояну.
Ещё раз взглянув на Ли Цяньхуна, Ли Чжоян, глубоко вздохнув, начал спокойно говорить: «Иностранный боец на стороне Религиозного Союза Культа Цилиня — почтенный мастер расы дракона и Божественный Мастер восьмой ступени. Мы вдесятером считаем, что у нас нет абсолютно никакой возможности сопротивляться, поэтому мы не будем больше тратить время зрителей и хотим признать свое поражение».
Два слова «иностранный боец» были им глубоко подчёркнуты.
Но стоило прозвучать словам «Божественный Мастер восьмой ступени», как на Божественной Территории прозвучали многочисленные возгласы.
«Мудрый выбор,» Симэнь Хун слабо улыбнулся. С самого начала и до самого конца ему не пришлось прибегать к собственной глубокой силе.
Потому что он был уверен, что как только появится Лун Цзян, даже секта Паньсюань сдастся без боя, не говоря уже о секте Ле Ша.
«Секта Ле Ша признает поражение без боя, в этом состязании побеждает Религиозный Союз Культа Цилиня!»
Прозвучало объявление, но никто за пределами поля боя не посмел осмеять секту Ле Ша… потому что это был безрогий дракон с восьмой ступенью Мастера!
В истории Божественного Собрания было немало выдающихся талантливых и потрясающих иностранных бойцов, которые порой меняли ход состязаний. Они вносили в состязания непредсказуемые изменения, а также добавляли им новых красок.
Но помощи такого уровня Божественное Собрание доселе не знало.
В прошлом соревнования определяли только рейтинг сторон, но в этот раз они также включали в себя и «отсеивание».
Нежелание и возмущение в сердцах практиков секты Ле Ша можно было себе только представить. Но, как и сказал Симэнь Хун, сейчас уже было поздно высказывать свои возражения.
«Клан Дракона…, » Вздохнул Кусянь, «Как последний клан волшебных зверей, все еще существующий в нынешнем мире, Клан Дракона, по слухам, очень мало контактирует с внешним миром. Какой ценой Религиозному Союзу удалось пригласить на помощь столь могущественного безрогого дракона?..»
Слова Кусяня вызвали у всех сомнение.
Однако, когда они дошли до слуха Юнь Че, его сердце затрепетало.
Последние оставшиеся в нынешнем мире волшебные звери…?
Именно эти слова заставили Юнь Че внезапно осознать странность, которую он ранее не замечал.
До того, как он стал править Царством Богов, на протяжении миллионов лет в нём доминировали Западные Божественные Царства, а Божественное Царство Драконов было самым могущественным.
Шесть Царств, правившие Западной Божественной Областью: Царство Дракона, Царство Цилиня, Царство Лазурного Дракона, Царство Безрогого Императорского Дракона, Царство Природы и Царство Ядовитого Дракона, — все они управлялись волшебными расами.
Но в Бездне те, кто возглавляет Шесть Божественных Царств, — люди!
Император Бездны и его четыре Великих Эмиссара, как можно было увидеть в расплывчатых воспоминаниях Мо Бэйчэня, также были представителями человеческой расы.
Раса драконов, чьи тела, талант и долголетие намного превосходили человеческие, закрепились как существа высшего порядка в Царстве Богов… но в этом мире бездны, где существовали наиболее жестокие законы господства и выживания, они не правили смертными духами?
Юнь Че вдруг пришло в голову, что тот, кто обитал в Царстве Божественного Цилиня, был «Последним Цилинем» Бездны.
В Царстве Богов, сразу за Кланом Дракона, самым сильным был Клан Цилинь.
Но в этой бездне он остался только один?
А все остальные вымерли?
Будь то дракон или цилинь, их тела намного превосходили тела людей того же уровня культивации. Они должны были быть более способными противостоять Пыли Бездны, так почему…
Душу Юнь Че терзали тысячи сомнений, но он решил не задавать лишних вопросов. Это должно было относиться к базовым знаниям Бездны, и спрашивать об этом на людях грозило навлечь на себя ненужные подозрения.
Он тайком взглянул на Хэлянь Линчжу… Лучше узнать у неё наедине.
Второе состязание Божественного Собрания закончилось без боя. В третьем состязании должны сойтись все три секты, чтобы определить третий, четвертый и пятый ранги общего рейтинга.
Согласно правилам, установленным перед началом состязаний, та сторона, которая будет находиться внизу, на этот раз потеряет право на вступление в Царство Божественного Цилиня.
Лица всех членов секты Ле Ша были мрачными донельзя, но у членов сект Паньсюань и Ваньжэн был такой вид, будто они проглотили свои испражнения.
На протяжении нескольких эпох они стабильно занимали первое и второе места в рейтинге Божественного Собрания. На этот раз, даже если они и смогут войти внутрь, они будут в конце списка. Количество людей, которых они смогут ввести, сократилось более чем наполовину.
О таком результате они и мечтать не смели, не говоря уже о том, чтобы принять его как должное.
«Ян’эр, не стоит унывать,» Ли Цяньхун прошептал: «У нас ещё есть шанс».
Юнь Че прошелся взглядом по тем местам, где находились секты Паньсюань и Ваньжэн… Юнь Че бил слишком сильно. Из девяти Божественных Мастеров секты Ваньжэн пятеро все еще находились без сознания, а остальные четверо были значительно ранены.
В частности, один из них… до сих пор был согнут и стоял на коленях.
Сильнейший практик секты Паньсюань Чжай Ляньчен был серьезно ранен и находился без сознания… К тому же, многие ожидали, что даже если он и очнется, то будет продолжать притворяться, что находится без сознания. Травмы остальных, как и предполагалось, незначительные, но все они пребывали в неадекватном состоянии.
«Я понимаю,» Ли Чжоян сжал кулаки и тяжело кивнул.
В тот момент, когда секта Ле Ша пыталась возродить свой боевой дух, глава секты Ваньжэн Ван Вэй громко сказал: «Глава секты Паньсуань, глава секты Ле Ша, после первого состязания первого раунда большое количество учеников как из моей секты Ваньжэн, так и из секты Паньсюань получили серьезные ранения, было бы крайне несправедливо сразу переходить ко второму раунду соревнований».
«Второй раунд должен быть отложен на сутки».
От этих слов Ли Цяньхун впал в ярость и зарычал: «В травмах ученика можно винить только его самого, мы не можем только из-за этого откладывать Божественное Собрание. Ван Вэй, ты бессовестно себя ведешь!»
Перед лицом события, от которого зависело будущее секты, не существовало таких понятий, как «союз» и дружба.
«Патриарху Ли не стоит волноваться,» Чжай Кэсе был гораздо спокойнее: «То, что сказал Патриарх Ван, вполне разумно. Однако ни ты, ни я не можем принять решение по этому вопросу, скорее мы должны оставить его на усмотрение господина Рыцаря».
Слова Ли Цяньхуна, которые уже собирались покинуть его рот, внезапно захлебнулись в горле.
Симэнь Боюнь негромко сказал: «Те, кто достоин, войдут в Царство Божественного Цилиня. Если справедливость будет нарушена, это также будет означать провал доброго намерения Императора Бездны».
Одно это предложение заставило Ли Цяньхуна, как и всю секту Ле Ша, разочарованно выдохнуть.
Секты Паньсюань и Ваньжэн, напротив, облегченно вздохнули.
«В связи с многочисленными травмами, полученными участниками состязаний, бой между сектами Паньсюань, Ваньжэн и Ле Ша откладывается на двенадцать часов. Насколько они смогут восстановиться за двенадцать часов будет зависеть уже от их собственных сил и удачи, но дальше откладывать нельзя».
На этом слова Симэнь Боюня не закончились, его взгляд и тон одновременно изменились: «Хотя битву трех сект пришлось отложить, но царская семья Хэлянь и Религиозный Союз находятся в состоянии готовности, так что мы можем провести состязание для определения первого места».
Как только его слова упали, Симэнь Божун без колебаний проговорил: «Религиозный Союз чтит решение господина Рыцаря».
Хэлянь Линчжу перевела взгляд на Юнь Че и, увидев, как тот слегка кивнул, шагнула вперед и также решительно сказала: «Царская семья Хэлянь тоже не возражает».
«Хорошо,» Симэнь Боюнь кивнул, его глаза незаметно блеснули: «Тогда проведём состязание за первое место. Только… в битву между царской семьей и союзом не обязательно отправлять всех свои людей, каждая из сторон может направить по одному человеку. Что вы думаете?»
Каждый мог понять смысл его слов.
Божественное Собрание изначально было соревнованием между десятью самыми выдающимися глубокими практиками молодого поколения с каждой стороны, и если стороны были более или менее равновесны, каждый человек был важен.
Но если один из них был слишком силен, настолько, что возникал ощутимый перевес, этого было достаточно, чтобы один человек легко раздавил всех своих противников…
Один единственный Юнь Че растоптал Паньсюань и Ваньжэн.
Лун Цзян, потрясшая всю Божественную Территорию, не сделав и шага, заставила секту Ле Ша сдаться, не пошевелив ни единым мускулом.
Как могли другие… вернее сказать, кто вообще был достоин, чтобы стоять рядом с ними?
Взоры всех зрителей внезапно сосредоточились на Лун Цзян и Юнь Че.
«Предложение господина Рыцаря вполне разумно,» Естественно, Симэнь Божун не мог не согласиться. Он посмотрел снизу вверх на Лун Цзян, и в его голосе прозвучали явные нотки уважения и искренней вежливости: «Интересно, что об этом думает почтенная Лун?»
«…» Лун Цзян не двигалась, и даже те, кто находился рядом с ней, едва ощущали присутствие ее дыхания.
Симэнь Божун улыбнулся и сказал: «Этот достопочтенный дракон не любит слов, если он не отказывается прямо, значит выражает согласие. Но я не знаю, согласна ли царская семья…»
Юнь Че встал и неторопливо зашагал на поле боя: «Восемь тухлых креветок с этой стороны невероятно воняют, а девять гнилых рыб с противоположной стороны мне лень выкидывать, так что лучше и быть не может».
В одной фразе прозвучало оскорбление как и в его собственную сторону, так и в сторону другой стороны. Практики Хэлянь были полны стыда и не смели поднять головы. Девять практиков Религиозного Союза на противоположной стороне проявили гнев… но через мгновение они замерли, полностью успокоившись.
Его фигура мелькнула — и он уже стоял в центре поля боя, а его взгляд был прикован к Лун Цзян.
По сравнению с энергичным Юнь Че, Лун Цзян всё также стояла, не двигаясь и не разговаривая.
Наступило долгое молчание, и как раз в тот момент, когда Симэнь Божун собирался заговорить снова, она, наконец, пошевелилась.
Широкий серый плащ встрепетнулся, и безжизненный воздушный поток поднял ее к полю боя, где она встала недалеко от Юнь Че.
Брови Мо Цяньина слегка подергивались.
Юнь Че в его глазах был практически ко всему безразличен, разгромить секты Паньсюань и Ваньжэн было для него всё равно, что поиграть с муравьями. Однако в этот раз, похоже, он впервые проявил инициативу.
У него есть какой-то интерес к этому человеку… по имени Лун Цзян?
Симэнь Боюнь медленно встал, и занавес этой битвы открыл он сам, благородный Рыцарь Бездны.
«Начинается состязание второго раунда Божественного Собрания, это состязание определит первое и второе место общего рейтинга этого Божественного Собрания. Хотя теперь это дуэль, правила остались прежними».
«Оба участника, прошу вас начать!»
Выражение его лица было спокойным, но его духовное чувство было полностью приковано к Юнь Че.
Лун Цзян была Божественным Мастером восьмой ступени, к тому же безрогим драконом, который должен был превосходить людей того же уровня.
Что касается Юнь Че… его предыдущий перфоманс требовал минимальной культивации на уровне восьмой ступени Божественного Мастера.
Группа нелепых божественных мастеров, естественно, не смогла прощупать происхождение Юнь Че. Но что насчёт… Лун Цзян?
Он так хотел узнать, откуда взялся этот Юнь Че!
Высоко в небе.
«Ух ты, эти двое…»
На лице Хуа Цайли читались неподдельные волнение и предвкушение.
Эти соревнования, которые ранее показались ей невероятно скучными, на самом деле оказались неожиданно возбуждающими интерес.
«Тетя-тетя, как ты думаешь, кто победит?» Она не могла не спросить: «Если… Божественный Владыка десятой ступени победит Божественного Мастера восьмой ступени, то даже Божественный Отец удивится, узнав об этом?»
Ей не терпелось увидеть лицо отца, сначала недоверчивое, а затем полное удивления.
Раздался голос Хуа Циньин: «Она не является ни Божественным Мастером восьмой ступени, ни безрогим драконом».
«А?»
Ожидающие глаза девушки блеснули от удивления.
«Девушка-дракон со шрамом на лице,» Снова раздался голос Хуа Циньин: «Я кое-что слышала о ней».
«А!?» Девушка удивленно приоткрыла губы.
Человек, о котором тётя «кое-что слышала»…
На поле боя Юнь Че взял инициативу в свои руки.
Он без лишних слов бросился вперед, его тело быстро окутали багровые молнии, а затем, используя руку как меч, он применил самое простое движение — Рубящий Удар Сириуса — чтобы нанести прямой удар по Лун Цзян.
Энергия меча превратилась в волка, который издал могучий, будоражащий душу рев.
Лун Цзян медленно подняла руку, и когда её рука, обернутая в серую ткань, покинула серый халат, появился бледный драконий коготь длиной в несколько футов, который сцапал ревущую тень Сириуса.
Бум!
Сириус грыз драконий коготь, а коготь, в свою очередь, разрывал небесного волка… Всего за один вдох тень волка Сириуса и коготь дракона были поглощены друг другом и рассыпались.
О том, что они когда-то существовали, напоминал след на земле.
Противники долго стояли напротив друг друга, не двигаясь.
Хотя это была небрежная контратака, это всё ещё была сила дракона восьмой ступени Царства Божественного Мастера… Когда поле боя внезапно затихло, сердцебиение наблюдателей, казалось, остановилось вместе с ним. Все закрыли рты и уставились, не смея даже дышать.
Ведь в следующее мгновение на поле боя может вспыхнуть мощь высшего дракона, столь же ужасающая, как небесная катастрофа, опрокинувшая море.
Руки Хэлянь Линчжу запутались в её рукавах, она и сама не заметила, как сильно гнула свои нефритовые пальцы.
С противоположной стороны находился невероятно мощный безрогий дракон, как она могла не волноваться?
Но никому не пришло в голову, что захватывающее дух молчание между двумя противниками было не нарастанием напряжения, а… телепатическим общением между ними.
«Ты… действительно не безрогий дракон,» Юнь Че заговорил первым.
«…» Лун Цзян промолчала, но после нескольких вдохов все же дала ему ответ: «Мы с тобой незнакомы и не держим друг на друга зла, так зачем же нам раскрывать друг друга?»
«Я не заинтересован в раскрытии твоего секрета, иначе я бы не стал использовать голосовую передачу,» Юнь Че посмотрел на неё тусклым взглядом: «Меня интересует… что ты хочешь получить в Царстве Божественного Цилиня?»
«А что хочешь получить ты?» риторически спросила Лун Цзян.
«Не волнуйся, то, чего хочу я, и то, чего хочешь ты, — не одно и то же,» В тоне Юнь Че звучала неоспоримая уверенность.
«Лучше бы так и было,» Тон голоса Лун Цзян был холодным и безэмоциональным, и она нисколько не потрудилась ответить на вопрос Юнь Че.
Юнь Че не стал допытываться и продолжил: «Религиозный Союз уже вошел в двойку лучших, ему суждено войти в Царство Божественного Цилиня, и твоя цель уже достигнута. Симэнь Боюнь, очевидно, хочет использовать тебя, чтобы исследовать моё происхождение, но человек твоего уровня ведь не должен быть заинтересован в том, чтобы быть чьим-то орудием, верно?»
«И,» Уголок его рта скривился в слабой, на первый взгляд, улыбке, «Ты ведь тоже не хочешь раскрывать свою истинную силу?»
«…У нас есть кое-что общее,» Лун Цзян ответила холодно, как будто она родилась без эмоций.
Юнь Че: «В таком случае, как насчет ничьей?»
Лун Цзян: «Еще лучше!»
Ауры бойцов в унисон раскрылись, и они одновременно нанесли новый удар.
Сердца собравшихся, затаивших дыхание, бешено запрыгали… Они увидели, как ауры двух людей мягко столкнулись в воздухе, а затем каждый из них отлетел.
Как будто их поддерживал лёгкий ветерок.
Затем, на глазах у ошеломлённой толпы, они одновременно упали за пределами поля боя.
«Похоже, это ничья,» Юнь Че заговорил в тот момент, когда его пальцы коснулись земли: «Так как это ничья за первое место, каждая сторона выберет по триста пятьдесят человек, чтобы те вошли в Царство Божественного Цилиня, так обе стороны останутся довольны. Господин Рыцарь, прошу вас огласить результаты поединка».
«~! @#￥%…» Симэнь Боюнь не дышал, его грудь сдавливало от боли.
Его взгляд пронзал Юнь Че, но тот не повёл и бровью, будто не замечал этого.
Лун Цзян же в это время… спокойно развернулась, зашла в толпу, а через некоторое время и вовсе исчезла вместе со своей аурой.
«Раз уж так сложилось,» Симэнь Божун отправил голосовую передачу Симэнь Боюню, «После выхода из Царства Божественного Цилиня у нас будет еще много шансов узнать подробности об этом Юнь Че».
Симэнь Боюнь слегка нахмурился, а затем спокойно открыл рот: «В битве между царской семьей Хэлянь и Религиозным Союзом нет победителей и проигравших, в случае ничьей обе стороны занимают первое место…»
«Подождите!»
Неожиданно раздался резкий крик.
Все взгляды мгновенно обратились к источнику голоса, и стало ясно, что тот, кто осмелился прервать слова Рыцаря Бездны, на самом деле был Ли Цяньхуном, Патриархом Ле Ша.
Брови Симэнь Боюня опустились, и его голос понизился на несколько пунктов: «Патриарх Ли, вы хотите что-то сказать?»
Чжай Кэсе, Ван Вэй, Симэнь Божун… и даже высшие и низшие представители Секты Ле Ша были поражены, не понимая, что он собирается делать.
Ли Цяньхун глубоко вздохнул, и когда он поднял голову, его лицо приняло торжественный вид: «Если бы это было не так важно, осмелился бы Ли прервать оглашение господина Рыцаря?»
Он перевел взгляд на Юнь Че: «Юноша Юнь Че имеет неизвестное происхождение, а его культивация еще более странная. Патриарх Ли знает о нем только то, что он внезапно появился в Царстве Цилиня Бездны месяц назад и был доставлен в царскую семью принцессой Хэлянь. У Патриарха Ли есть основания полагать, что царская семья Хэлянь и сама не знает о его происхождении и личности».
«…» У Хэлянь Линчжу изменился цвет лица, и у нее не нашлось слов для ответа.
Можно считать, что она действительно ничего не знает о Юнь Че. Ведь и сам Юнь Че «ничего о себе не знает».
От взгляда Ли Цяньхуна не укрылось изменение в выражении лица Хэлянь Линчжу, уголки его рта слегка приподнялись в улыбке, а голос на несколько пунктов повысился: «А значит, она также не знает и о возрасте Юнь Че».
«…!!!» Хэлянь Линчжу вдруг что-то поняла, и ее лицо внезапно стало белым.
«…» Юнь Че протянул руку и коснулся кончика своего носа.
«Кроме того!» Ли Цяньхун резко перевел взгляд в ту сторону, куда ушла Лун Цзян: «Как известно, сила дракона заключается в его теле и долголетии. Взамен более высокой продолжительности жизни драконы прогрессируют гораздо медленнее. Чтобы дракон дорос до того же уровня, что и человек, потребуется намного больше времени».
«Восьмая ступень Царства Божественного Мастера со скоростью человеческого культивирования до шестиста лет никогда не могла быть достигнута в этом скромном Царстве Цилиня Бездны. Даже в Божественном Царстве, боюсь, такие люди редки, как птица-феникс… более того, этот дракон, приглашенный Религиозным Союзом, к тому же ещё и безрогий!»
«Поэтому,» голос Ли Цяньхуна потряс весь собравшийся народ, его слова звенели в ушах, «Ли не без причин подозревает, что возраст этих двух людей превышает десять цзяцзы!»
