Тело падало с огромной скоростью, но в ушах не было слышно свиста ветра.
Сила разрушения хаотично исходила со всех сторон, стремясь превратить в порошок всё, чего касалась.
Но, прямо как и в воспоминаниях, полученных от Цзе Юань, Юнь Че ощущал, что сила разрушения, ранее способная поглотить даже Истинного Бога древней эпохи, сегодня уже не представляла угрозы для его слабого по меркам того времени тела.
Это «низводящая» сила, которая была сформирована во время созидания Великого Предка, после низвержения законов и трансформации стала слабеть.
Но гораздо страшнее была сила затягивания.
В первое мгновение падения в Бездну Небытия его тело, казалось, потяжелело в миллиард раз, а скорость падения стала еще более быстрой.
Энергия в его теле яростно встрепетнулась, отчего он начал бессознательно сопротивляться.
Однако с его уровнем духовной силы, пусть и по меркам нынешнего мира почти непобедимой, даже в самом разогнанном состоянии он смог бы только немного замедлить этот процесс, не в состоянии его предотвратить.
И когда он падал, и без того ужасающая сила втягивания с каждым мгновением резко возрастала, словно во мгле находились бесчисленные руки Дьявольских Богов, жаждущих захватить его любой ценой, увлечь как можно глубже вниз, в бесконечную дьявольскую бездну без шанса на побег.
Хотя он уже прочувствовал на себе силу Бездны через фрагменты памяти, оставленные Цзе Юань, но, испытав её лично, он оказался потрясён до глубины души.
Ещё более ясно он понимал, что скоро его ожидает настолько яростная сила втягивания, что она заставила Цзе Юань в страхе выбираться отсюда.
За миллионы лет истории Царства Богов, независимо от того, живое или мёртвое, всё, что попадало в Бездну Небытия, исчезало навеки, без исключений.
Оказалось, что истинной причиной этого была не та древняя сила расщепления, а всего-навсего сила втягивания, которой было невозможно противостоять.
Должно быть, это часть закона, который Великий Предок сформировала для бездны. Та часть, что оказалась нетронутой изменениями в бездне.
Даже могучие Истинные Боги Бездны не могут противостоять этому первобытному закону, этой первобытной силе.
Всё тело будто ежесекундно лоскутали ножом. Юнь Че сконцентрировался и медленно обратил всю свою энергию на защиту тела.
Вокруг не было ничего, ни света, ни звука, и даже течение времени стало необычайно размытым. В какой-то момент даже разум стал поглощаться окружающей тишиной.
Сила втягивания не спешила переставать расти, и в то же время расщепляющая сила бездны усиливалась. Постепенно в хаотичном пустом пространстве появились бесчисленные вихри, непрерывно норовившие разорвать тело Юнь Че.
Затем исчезли и завихрения, а их место заняло терзающее пространство, бесчисленные фрагменты которого постоянно крутились и танцевали, разрывая всё сущее и даже самих себя.
Если бы обычный практик с уровнем силы Божественного Владыки попал в это пространство, он был бы разорван на мелкие лоскуты всего за несколько вдохов.
Пусть торс Юнь Че был исписан тысячами ужасающих кровавых следов, его глаза сохраняли холодное спокойствие, врата Злого Бога постепенно открывались одно за другим, а глубокая энергия выплескивалась, чтобы защитить его тело. И всё же в его сердце начало нарастать сильное чувство тревоги.
Сила разрушения, втягивания, да ещё и такой ужасающий пространственный шторм…
Перед тем, как Ся Цинъюэ упала сюда,она была сильно травмирована, а её силы находились почти на исходе.
Действительно ли она могла выжить…
Как бы маловероятно это ни было…
Резко прикусив язык, он с усилием отогнал эту мысль, которая не должна была появиться, и изо всех сил постарался вернуть бодрость чувств, постепенно ускоряя циркуляцию глубокой энергии до предела.
Ужас от рвущейся снизу силы уже давно превысил границы его познания, так что он не смог породить даже толики сопротивления. Пространственная буря становилась всё более и более ужасающей, постепенно из осколков превращаясь в ужасающую и ни с чем не сравнимую мелкую острую пыль.
Сила разрушения же, напротив, не спешила расти.
Время шло, но распознать его было трудно. Возможно он падал часы, возможно дни, а возможно и годы.
Тело было усеяно рваными ранами, но крови нигде не было видно. А всё потому, что бусинки крови мгновенно поглощались, не успев выплеснуться наружу.
Пять внутренностей и шесть кишок также были изрезаны пространственным штормом, а море души продолжало переворачиваться вверх дном.
В этот момент на него накатило сильное чувство тревоги, а затем острая боль, которая в одно мгновение усилилась в десятки раз. Ему показалось, что его тело одновременно режут тысячей лезвий, безжалостно разрывая на части.
Трезвость, которую он с трудом сохранял, подсказывала ему, что его, очевидно, затягивало в чёрную дыру!
Юнь Че крепко зажмурил глаза, между стиснутыми зубами не прорвалось ни малейшего звука.
Чтобы защитить свою родину, он должен в одиночку противостоять всей Бездне.
Но это был только первый шаг!
Он был Императором Мира, наследником власти Злого Бога и Императора Дьяволов Поражающего Небеса, единственной надеждой на спасение!
Как он мог умереть здесь!
«Врата Яма» открылись, и энергия воспламенилась, взорвавшись угольно-чёрным дьявольским пламенем на теле Юнь Че.
Даже под защитой Дьявольского Пламени Вечной Скорби его тело всё ещё сильно терзалось чёрной дырой.
Когда его наконец выбросило из чёрной дыры, Юнь Че не успел даже перевести дух, как его уже засосало в другую чёрную дыру и снова безжалостно выплюнуло наружу.
Каждый раз, когда его засасывало в чёрную дыру и выбрасывало из неё, в его восприятии всё переворачивалось. Юнь Че в этот момент был похож на засохший лист, на который нахлынули десять тысяч бушующих волн: его тело и душу жестоко скручивало, разрывало и переворачивало снова и снова, раз за разом…
Наконец, не знамо в какой момент, когда он вылетел из чёрной дыры, его мир с жужжанием погас, а вместе с ним и Юнь Че погрузился в кромешную тьму.
…………
Неведомое пространство.
Серый небосвод мог показаться тяжелым, но храм под ним был ещё более бледным, без малейшего проблеска света. Даже каждый порыв ветра, завывающий в его стенах, был крайне мрачным и гнетущим.
Любой, кто вступал в него, оказывался словно зажат ледяной ладонью дьявола, не в силах перевести дыхание.
Никто не смел сюда вторгаться, да никто и не мог.
Потому что это была почивальня Бога.
Тишина здесь была почти абсолютная, но стоило затрещать дверному механизму, как повсюду раздался оглушительный вой. Врата храма и печать открылись, и появилась тень необыкновенно красивой женщины, но лишь на секунду. Когда врата закрылись, снова наступила тьма, сделав то чудное мгновение сном.
Ужасающий гнёт заморозил всё неживое: не было ни завывания ветра, ни естественной ауры стихий. Звук мягких, совершенно лёгких шагов, казалось, давил на сердце, вызывая трепет.
В темноте женщина остановилась и склонила колени.
«Поклоняюсь Божественной Матери».
Жужжание!
Пространство разверзлось, как ткань, и невидимая аура вырвалась из ниоткуда, яростно обрушившись на тело женщины.
Тело женщины задрожало, а затем замерло, позволяя этой ужасающей ауре проникнуть в глубокие вены.
«Хмф!»
Раздалось холодное фырканье, и высвобождённая одним этим звуком мощь заставила тёмное пространство вокруг резко сжаться: «Всё-таки ты меня не подвела. Такой прогресс немного превосходит мои ожидания».
Холодный, пронзительный женский голос нахваливал, но он был настолько хриплым, отчего воспринимался, как отравленное лезвие, колящее барабанные перепонки, вызывая адскую боль.
Женщина, сокрытая вездесущей тьмой , сильно опустила голову: «Чтобы не разочаровать Божественную Мать, Вуйи не смела расслабляться».
Снова раздался хриплый голос: «Ты гораздо лучше этой ошибки Вуцин. Мне не стоило двигать даже пальцем ради неё».
Ее тон резко изменился, и без того щемящий душу голос стал еще более режущим: «Приближается время отправиться в Чистую землю. В этот раз, когда ты встретишься со стариком-императором, не опозорь меня!»
Слова сквозили обидой, как будто все живые в мире люди — враги, не имеющие права на жизнь.
Она единственная во всём мире, кто осмеливается называть Императора Бездны «Стариком».
«Да», Женщина, известная как «Вуйи», ответила, опустив голову.
«Теперь все Шесть Божественных Царств обрели божественных наследников. Из семи наследников пять — мужского пола! Эта женщина из Божественного Царства Разрушения Небес попусту растрачивает свою божественность. Это действительно жалко, ничтожно и смешно!»
«Вуйи, помни, что все мужчины в этом мире — грязный скот! И этот царствующий старик — не исключение. На этом собрании Чистой Земли ты должна растоптать этих пятерых маленьких ублюдков ногами и дать им понять, насколько ничтожно имя «Божественный Сын»!»
«Если ты этого не сделаешь, я брошу тебя в Бездну Божественных Кошмаров и назначу тебе сто лет наказания с десятью тысячами острых костей, пронзающих твое тело!»
Дыхание женщины оставалось спокойным, без толики страха, и уж тем более без малейшего намека на ненависть или обиду: «Для Вуйи разочарование Божественной Матери — непростительный грех, и я готова понести наказание в десять тысяч раз серьёзнее!»
Наказание прокалыванием десятью тысячами костями было и так крайне жестоким, но заверения из ее уст звучали крайне решительно.
Настолько, что было даже как-то жутко.
Как она и сказала, разочаровать Божественную Мать — самый непростительный грех на свете.
«Очень хорошо».
Эти два коротких слова — высшая похвала, которая могла прозвучать из её уст: «Будь достаточно безжалостна к себе, чтобы быть безжалостной к другим. На данный момент ты уже лучше, чем Вуцин. Хмф, мусор есть мусор, в конце концов».
«Мусор не должен валяться, чтобы портить настроение Божественной Матери», Голос женщины оставался спокойным, как вода.
Её мир, казалось, лишен взлетов и падений. Единственное, во что она всегда верила, — это слово «Божественная Мать».
«Это также то, что я собираюсь тебе доверить».
«Пойди и избавься от мусора».
Голос был холодным и грубым, как будто человек, к которому она обращалась, был не божественным наследником, которого она лелеяла тысячи лет, а кучкой пыли, которую можно было вытереть в любой момент.
Стоило только выйти из зала, как свет вокруг начал переливаться, и зал позади показался совершенно другим миром.
Она шла медленно, с чёрными волосами и в чёрной одежде, которые не блестели под светом и на которых не было и пылинки.
Небо было всё таким же серым и тяжелым, а в глазах стояла гнетущая дымка.
Это было место, где обитал Истинный Бог, но она шла по нему так, словно в одиночестве переходила через древнее захоронение, отчего душа её леденела на каждом шагу.
Рядом с низким, полуразрушенным залом две старухи с черными шрамами на лицах глубокого поклонились: «Молодая госпожа».
Не обернувшись для ответа, она продолжила путь, и двери нового зала без звука распахнулись, открывая развалины.
Среди густого серого тумана медленно подняла голову парализованная женщина, под длинными всклокоченными волосами которой скрывались настолько мутные глаза, что она едва могла увидеть слабый свет.
Её лицо было белым, как у трупа. Трудно было представить, какие боль и отчаяние она испытала.
«Шэнь… Ву… йи…».
Уголки ее губ слегка шевельнулись, и в звуке, который она издала, не было ни удивления, ни мольбы, ни обиды, только оцепенение, от которого сжимается сердце.
Она ещё жила, но уже казалась мертвой.
Бум.
С тяжелым стуком дверь в храм закрылась, изолировав зал. Вскоре в ладони женщины вспыхнул духовный свет, отразившись от каждого уголка этого забытого места.
«Шэнь Вуцин, я совершила очередной прорыв», Она опустила взгляд, глядя на парализованную, похожую на смерть во плоти женщину: «Ты должна наконец понять, что Божественная Мать сделала мудрый выбор».
«Хех», В ответ на это Уцин издала горестный смешок: «Даже если ты в десять тысяч раз лучше меня, она могла просто лишить меня моего статуса и божественности, так зачем же унижать и пытать меня до такой степени!»
Ее звали Шэнь Вуцин.
Но любой человек в этом мире, увидевший ее в этот момент, никогда бы не поверил, что она и есть Шэнь Вуцин.
Потому что имя «Шэнь Вуцин» — это имя Божественного Наследника Божественного Царства Вечной Ночи!
Она — «Божественная Дочь» Божественного Царства Вечной Ночи этого поколения, будущий Верховный Истинный Бог!
Но так было раньше.
Теперь же Божественную Дочь Вечной Ночи звали Шэнь Вуйи.
Когда-то её появление заставило Истинного Бога Божественного Царства Вечной Ночи отменить титул Шэнь Вуцин как «Божественной Дочери Вечной Ночи», низвергнуть ее культивацию, перебить её нижние конечности, уничтожить все её меридианы и бросить ее в этот заброшенный зал, наполненный пылью бездны, чтобы она постепенно умирала от мучений и боли.
В одночасье гордая Божественная Дочь, купающаяся в лучах вечной славы, превратилась в полуживой труп.
